***
- Чон Чонгук! Это ужасная идея! – нервно проговорила ты, сильно вцепившись в локти парня и вставая на гироскутер на шатающихся ногах. - Клянусь! И как тебе это только в голову пришло? Ты заметила, как в свете ярких лучей солнца лицо парня тронула лёгкая улыбка, а в карих глаза промелькнул лукавый огонек. - Ладно тебе, т/и, нам всегда нужно пробовать что-то новое, - Чон уже было собрался сделать шаг назад и ослабить хватку, но ты ещё сильнее впилась ногтями в его локти, отчего он недовольно съежился. - И зачем вам, девушкам, такие длинные ногти? – он перевёл взгляд на свои руки, точнее на покрасневшие следы в виде полумесяцев. Но ты пропустила его замечание мимо ушей и недовольно фыркнула. - Что-то новое? – Чон снова предпринял попытку отойти, и она опять не увенчалась успехом. – В последний раз, когда ты решил сделать «что-то новое», то чуть не сжёг кухню. Наша соседка подумала, что вместо приготовления итальянской пасты, ты развёл пожар... Мне стоит продолжать о том, чем тогда закончилось наше свидание? - Я спрашивал у Джин-хёна как её готовить – огрызнулся Чон. - И всё звучало просто: вскипятить воду, сварить макароны, по готовности, добавить сливки. - Добавить сливки! - огрызнулась ты. - За плитой обычно следят, - твои ноги снова рефлекторно пошатнулись. - А не бросают и идут играть с Техёном в приставку. Чонгук своей одной рукой ловко перехватил твоё второе запястье и, наконец, почти высвободился от твоих цепких пальцев. - Т/и, если ты так и будешь стоять, вцепившись в мои руки, это кончится тем, что мы зря потратим время. - Я просто не понимаю! – театрально воскликнула ты. - Почему мы не можем пойти в кино или ресторан или просто гулять? К чему спортивные крайности? - Ты знала, на что шла, когда соглашалась быть моей девушкой, - он довольно ухмыльнулся, и впервые в жизни ты поймала себя на мысли, что хотела бы стереть эту довольную ухмылку. - На самом первом свидании я говорил, как люблю спорт. И что мы можем быть вместе, только если ты разделяешь моё экстремальное стремление. - Я разделяю его в безопасности, сидя на диване! – ты опустила свою левую руку, но твои ноги все еще угрожающе пошатывались. Ты прекрасно понимала, что если отпустишь и вторую, то непременно грохнешься на землю. А перспектива быть опозоренной перед любимым парнем, распластавшись у него под ногами, совсем не радовала. - Так не пойдёт, - Чон всё-таки сделал маленький шаг назад, и ты не остановила его. - Ты должна быть рядом со мной. - А если я упаду? И что-нибудь себе сломаю? – ты прикусила внутреннюю сторону щеки. - Я буду рядом и поддержу тебя, - он наклонился и сказал тебе это почти над самым ухом, так что по спине пробежались приятные мурашки, а локти покрылись гусиной кожей. - Это нестрашно. Всё будет хорошо. Сейчас я отпущу твои руки и отойду назад, а ты всем корпусом наклонись немного вперёд, - он встал сбоку от тебя, широкая и теплая ладонь легка на твою спину, и ты почувствовала, как желудок сжался в узел. Он чуть-чуть надавил на спину, так что ты против воли поддалась вперёд. И резко отпустил твои руки, так что ты не успела среагировать и замерла… Но на удивление не упала. - Вот видишь, - ты затылком почувствовала, как он улыбнулся. И боковым зрением подметила, как он быстро пробежал к соседнему гироскутеру, что всё это время одиноко покоился неподалёку от вас. - А теперь надави ногами сильнее и поедешь. И ты воспользовалась его указанием: надавила ногами и с большим отрывком двинулась вперёд. - Чонгук! Я еду! Еду! – не оборачиваясь и смотря вперёд, радостно кричала. Ты - человек, который вообще впервые в жизни залез на подобный транспорт. Летний теплый ветерок дул тебе в лицо и слабо перебивался в волосах. А впереди открывался замечательный вид – красивые пейзажи парка Намсан с раскидистыми деревьями, посаженными рядами, и огромными пышными кустами роз. Они позволяли ощущать гармонию с природой, чувствовать уединение и слышать тишину, нарушаемую громким и заливистым смехом Чона, который всё ещё стоял где-то позади тебя, и получал замечания прохожих людей преклонного возраста. Они ворчали на него, требовали быть потише и не создавать им дискомфорт. И Чонгук сквозь смех низко кланялся им и извинялся.***
- Догоняй, Т/и! – обернувшись, с вызовом крикнул Чонгук и вскинул руку, когда вы миновали лохматый холм Понхвадэ. Чон несся вперёд на огромной скорости. Он ловко и быстро лавировал между деревьев, обгонял неспешно плетущихся зевак, и всякий раз, когда ему казалось, что ты ехала слишком медленно, он нарочно прибавлял скорости и опасливо оглядывался назад, приговаривая тебе не отставать. Хотя парень прослыл любителем подобных и опасных времяпрепровождений, в которых ему не было равных. Всякий раз, когда с насмешкой поглядывал на тебя, ты чувствовала, как твоё сердце словно падало в пятки. Угроза в виде живых преград, выросших на дороге, могла в любой момент добавить неприятных последствий. А Чонгук казался ребенком, который так и норовил сбежать из-под материнского надзора. - Смотри на дорогу! – злобно крикнула ты ему вслед, испепеляя взглядом темный, модно подстриженный затылок и широкую спину. Мысленно ненавидя ту самую минуту, когда на предложение «прокатиться на гироскутерах» ты ответила согласием. Он снова обернулся и растянул губы в широкой белозубой улыбке. - Из-за тебя мы доедем до другого конца парка только к завтрашнему утру! В ответ ты фыркнула. Но, поддавшись вперёд, прибавила скорости и, устремив взгляд на пышные ветки деревьев, в голове уже решила перебрать самые изощренные планы мести. - Уверяю тебя, ты пожалеешь, когда я слезу с этой штуки, - неслышно пробубнила ты. И в этот же момент произошло непредвиденное. Айдол, театрально любовавшийся живописными красотами парка, так увлёкся своим занятием, что не разглядел велосипедиста – мужчину лет сорока со светлой копной волос, в ярком спортивном костюме, что молниеносно вылетел из кустов роз. Велосипедист мчался на Чона с бешеной скоростью, параллельно нажимая на железный рычаг тормоза на руле. Но тот абсолютно не поддавался. - Отъезжай! – только и воскликнул мужчина. Ты и Чон рефлекторно повернули голову на его крик. А дальше, как в замедленной сьёмке - мужчина, чтобы не врезаться в Чона, резко крутанул руль в другую сторону. От неожиданности происходящего Чон подпрыгнул, его гироскутер отлетел в противоположном направлении, а сам айдол неудачно приземлился на асфальт, и его лицо тут же исказила гримаса боли. Он схватился за правую лодыжку. Велосипедист проехал еще примерно метр и, не справившись с управлением, врезался в расположенный неподалеку, дуб. Но самое страшное, что если бы и ты подъехала к Чону минутой ранее, тогда столкновения было бы не избежать, и авария приобрела бы совершенно другое и куда более неприятное положение.***
Резкий запах хлорки и больничных лекарств назойливо раздражал нос. Чонгук лежал в просторной палате с белыми стенами, на широкой больничной койке с железным основанием и с виноватой улыбкой поглядывал то на тебя, придерживавшую на плечах поверх розовой футболки белый медицинский халат и злобно хмурившую брови на наложенный на правую лодыжку гипс. - Глазам не верю! – с досадой проворчала ты. - Чем ты слушал, когда я сказала смотреть на дорогу? - Прости, - почти неслышно ответил он. - Я же не виноват, что слепой болван не справился с тормозом. - А если бы он в тебя врезался? Ты понимаешь, что перелом лодыжки это меньшее, что ты получил? – ты недовольно скрестила руки на груди. - Чон Чонгук, ты до конца своей жизни больше не встанешь на гироскутер! Чонгук ничего не ответил. Исказив на лице разочарование, он молчаливо перевёл взгляд на огромное панорамное окно, за которым под ярким и тёплым солнцем виднелся тот самый злосчастный парк Намсан. Ты шумно выдохнула. Стало ясно, что причитания делу не помогут. И только закатила глаза. - Пойду узнаю у врача, когда тебя можно забрать домой. Как только ты спешно вышла из палаты и захлопнула дверь, а твои шаги быстрым и негромки эхом раздались в коридоре, Чонгук резким движением полез в карман черных зауженных брюк и вынул оттуда маленькую бархатную коробочку красного цвета. С тяжелым сердцем он открыл её и, убедившись, что обручальное кольцо с большим квадратным бриллиантом при падении не пострадало, он спокойно выдохнул и только успел спрятать коробку обратно в карман, как дверь палаты отворилась. И ты вошла. - Врач сказал, тебя можно забрать домой, - на твоём лице играло полное удовлетворение. - Так что собирайся. И ещё – ты щелкнула пальцами и отразила выражение глубокой задумчивости, точно что-то вспомнила и довольно добавила. – Можешь забыть о физических нагрузках на четыре месяца. - Серьёзно?! – он обиженно надул губы. - У нас же скоро камбэк. Что я скажу Намджуну-хёну? Что нелепо упал с гироскутера? Ты пожала плечами. - Думать надо было. Я тебя предупреждала. И еще, когда Хосок, в следующий раз надумает позвонить и высказать мне всё, что думает о «моих» нелепых идеях для свиданий. Это ведь ты постоянно ему говоришь, что я тебя заставляю против воли что-то делать? – ты с ожиданием уставилась на парня, и он нервно сглотнул. - Я передам трубку тебе. Пусть он знает, что гипс – не моя вина. Как и пожар на кухне, когда ты вздумал приготовить пасту. Как только Хосок узнает, что он, Чон, не сможет должным образом выучить хореографию к камбеку, беды не миновать. Танцор потом не оставит его в покое и будет заставлять его танцевать до тех пор, пока эти движения не начнут преследовать его в кошмарах. Когда ты подошла к Чону и помогла ему подняться с кровати, и он, запрокинув свою руку тебе на плечи, неспешными маленькими шажками, заковылял к выходу из палаты, Чон поймал себя на мысли, что даже рад печальному исходу. Хоть его идеальное свидание и было испорчено, а вопли Хосока и то, что последует за ними, станет высшей степенью наказания, всё же в душе он был счастлив тому, что выкроил пару недель, чтобы побыть с тобой наедине. В последнее время вы слишком мало виделись. А что касается предложения – он непременно сделает его в следующий раз. Когда придумает, куда тебя сводить на очередное свидание. Глядя на тебя, Чонгук мысленно улыбнулся. Кажется, он уже придумал. В следующий раз вы поедете в горы. И займетесь скалолазанием.