Четыре всадника Темного Лорда

Пока женское трио во главе с Северусом трансформировали общее магическое образование, Нотт и Малфой курсировали по домам, в которых было нарушено право на частную собственность. В доме Теодора, как и ожидалось, никаких поползновений не произошло. А всё потому, что его домашний гарем эльфов включал в себя существенные боевые единицы, не считая специально обученного Риглза. Нотт как-то подозрительно много молчал, что-то обдумывая. Он, конечно, пытался участвовать в обсуждении, но слишком посредственно для человека, который привык задавать массу глупых вопросов и нелепо отшучиваться. Драко решил не лезть лишний раз с вопросами. Слишком много вторжений в личное пространство за последнее время. В поместье Малфой всё было не столь радужно. Напуганные домовики прятались по углам даже от хозяина. Погрома не было, так как вещи прошерстили без прямого приказа вышестоящего начальства, соответственно пришлось за собой прибраться. — Салазар, сколько можно ворошить несчастное семейное гнездо… — закатывая глаза, процедил Драко. — Драко… — словно невзначай протянул Теодор, тяжело вздохнув. — Что? — оглядывая свою спальную, отозвался Малфой. — Прибрали за собой, какие молодцы... Если бы я чаще бывал дома, то, может, замели больше косяков… ещё и этот драный ремонт… — Я всё знаю, — коротко бросил Нотт. — Я бы не был так уверен на твоём месте, — скривившись от вида незнакомой картины, фыркнул легилимент в ответ. — Интересно, это Астория приобрела в моё отсутствие? Или я совсем ёбнулся? — Я всё знаю про Пенелопу, — повторился Теодор, засовывая руки в карманы. Драко застыл. Он поднял голову, глядя ровно перед собой стеклянными глазами. Его нижняя челюсть чуть сдвинулась влево, а зрачки застыли в одной точке. Казалось, он даже перестал дышать от напряжения. — Когда ты гулял по моему разуму, если это можно так назвать, — чувствуя себя неловко, продолжил Нотт. — Подсознание тоже не дремало. И хочу извиниться, я был не прав насчёт отца и того, что вы похожи. — Это всё? — осевшим голосом негромко спросил Малфой. — Почему ты ему не сказал? — тяжело выдохнув, спросил Теодор. — Вы уже больше года избегаете друг друга, хотя могли… — Что я должен был сказать? — разворачиваюсь к нему лицом, холодно процедил он. — Если бы я подобное рассказал про Грейнджер, ты бы смог с этим спокойно жить? Или вообще просто жить? — Её уже нет, — поджал губы Нотт. — А вы всё ещё… — Память есть, — перебил его Драко. — Чувства есть. Воспоминания есть. Моего поступка это бы не изменило. И будь у меня выбор, — он сжал кулак и сомкнул губы на секунду, — я бы сделал всё то же самое, но раньше, намного раньше. В голову одновременно ударили стыд и гнев, рвущие плоть на части много дней. Легилимент выдохнул с облегчением, когда Теодор недовольно кивнул, поджав губы. Вопрос был закрыт. Будет возможность узнать, насколько тайна, которой владеют двое, способна остаться нераскрытой. Странно находиться в собственном доме украдкой. Особенно, когда девичья часть компании сейчас наверняка отжигала на поле битвы. Но ещё раз огрести за недоверие и лишнюю духоту больше не хотелось. Сложилось впечатление, что даже Нотт меньше беспокоился о состоянии Грейнджер. Его состояние в целом стало более стабильным: он не дёргался, не нервничал, перестал впадать в припадки. Придирчиво осмотрев каждый угол и каждую полку в мэноре, Теодор и Драко направились в дом семейства Паркинсон. Провозившись почти до вечера, они так и не нашли ничего, что могло бы вызвать подозрение или хотя бы намёк на него. Однако сомнений не осталось — все сторонники Волан-де-морта, оставшиеся в стране, будут рыть носом землю, чтобы найти подтверждение причастности главных подручных Лорда к погрому в Азкабане, но напрямую выступить не осмелятся. Это давало время, чтобы решить головоломку с комбинацией крестража. «Знать бы ещё, с чего начать», — довод возник где-то в районе темечка, неприятно облизывая мозг. Достав портал, Драко молча протянул его Теодору, и всё вокруг ненадолго залило ярким светом. Шагнув вперёд, Малфой моргнул несколько раз и подумал, что зрение его всё ещё подводит. В общем зале, облокотившись на журнальный столик из белого дуба, Грейнджер целовала Амелию. Паркинсон с широкой улыбкой отпила из бокала, а Забини просто прикрыл глаза рукой и делал вид, что вообще не в этой комнате. Легилимент наклонил голову набок, затем в другую сторону, поджал губы и вдохнул чуть глубже. — Я не понял, — проговорил он негромко, вопросительно выгибая бровь. — А когда в наших отношениях появилась рубрика эксперименты? — Если что, — подняв свободную кисть, отозвался Блейз, — я был против! Они меня заставили! Девушки моментально отпрянули друг от друга, а Забини с облегчением выдохнул, убирая ладонь от лица. Грейнджер слегка покраснела, а Амелия невинными глазами начала разглядывать потолок. Пэнси недовольно цокнула, переводя взгляд на вернувшихся мужчин. — Я говорила, что ты постоянно портишь всё веселье? — откидываясь назад, она положила правый локоть на спинку дивана, оборачиваясь в полкорпуса. — У тебя, кажется, друг сломался. Нотт действительно выглядел ошалевшим. Он продолжал стоять, не шелохнувшись. Его лоб нахмурился, а брови сдвинулись, демонстрируя размышления хозяина. — Эй, — Драко аккуратно ткнул его в бок, ожидая хоть какой-то реакции. — Всё в порядке? — Я вот не совсем догоняю, что сейчас должен делать… — набирая полный рот воздуха, выдавил Теодор. — Мне нужно паниковать, нервничать или начать с тобой сосаться? Я просто первый раз в такой ситуации. — Не являюсь экспертом, — Малфой сделал от него шаг в сторону, — но последнее точно нет, — а затем направился прямиком к вейле, бросив из-за спины. — А в чём проблема? — Я одна заметила, что истеричка и извращенец поменялись местами? — удивлённо спросила Паркинсон. — Мы это обсудим лично, — усмехнулся Малфой, усаживаясь рядом с Амелией. — Пока она делает это с женщинами, я не особо против. Хотя твой выбор наталкивает меня на разборки с другом. — Чем вы вообще здесь занимались? — передразнив его гримасу, Нотт наконец-то ожил и подошёл к креслу, на котором сидела Гермиона. Она медленно подняла на него взгляд, проходя по телу сверху вниз так, словно впервые его видела. Она слегка приоткрыла рот и прерывисто вдохнула, задерживаясь взглядом на его плечах и шее. В этом читалось слишком явное желание. Драко отвернулся, чтобы не ощущать себя вуайеристом. — Ну, мы закончили в Хогвартсе… — прикусив губу, смущённо произнесла Грейнджер. — А потом… — Вы вообще знали, что у Пэнси, — Блейз попытался показать какую-то непонятную длину пальцами, — вот такой вот язык. — Ой, молчал бы, — фыркнула Гермиона, глядя на Забини. — Ты два года занимался балетом. — Так вот кто у нас самый гибкий, — присаживаясь на подлокотник, хмыкнул Теодор. — У нас вообще полно талантов, — хмыкнула Паркинсон. — Амелия умеет вдувать на высшем уровне. — А можно предысторию? — вмешался Драко. — Иначе не только моя фантазия начнет бунтовать. — Я просто закончила музыкальную школу по классу флейты, — снисходительно улыбнулась Буве. — А у Блейза не было выбора, матушка в детстве хотела более грациозного ребёнка. — Ну, теперь всё стало намного проще, — кивнул Нотт. — Особенно понятно, почему среди милых рассказов о прошлом, затесались лесбийские наклонности. Амелия и Гермиона переглянулись, мягко улыбнувшись друг другу. Малфой лишь мотнул головой. Он прекрасно помнил, что среди необычных предпочтений его дамы сердца были также и девушки. И по большому счёту не особо возражал, но свингер-пати не входило в его планы ближайшие лет пятьдесят по меньшей мере. — Просто не стоило выбирать действие, — фыркнул Забини. — Я вообще боюсь воображения этих женщин, так что лучше история про балет. — Какой пугливый, — хмыкнул Драко. — А ты, значит, смелый? — приподнимая бровь, усмехнулась Гермиона. — Правда или действие? — Действие, — перехватив у вейлы стакан, Малфой отпил глоток и вернул обратно в руки Буве. Она лишь нахально улыбнулась, поднимаясь с места, и подозвала его движением пальца. Тут даже Теодор выпал в осадок. После его припадка поведение Грейнджер существенно изменилось. Она стала решительна и спокойна, не поддаваясь смущению, как прежде. Драко лишь фыркнул, но всё же поднялся. Для большей экстравагантности задание сообщалось за приватным непроницаемым барьером. Но стоило ей договорить, а мерцающей преграде раствориться, как легилимент непонимающим взглядом уставился на неё, а затем перевёл взгляд на Нотта. — Ты ей что такого сказал в бассейне, — вдыхая глубже, поинтересовался Малфой, — что она теперь желает моей смерти? — Как быстро гаснет твоя решительность, — сложив руки на груди, едко протянула Гермиона. Легилимент лишь хмыкнул, а затем аккуратно взял её за локоть и, приподнимая запястье на уровне глаз, провёл языком от запястья до указательного пальца. Грейнджер самодовольно усмехнулась, а и без того взбудораженный Теодор только сильнее напрягся. Конечно, в этот раз он не был столь агрессивным, но Драко заметил, как от раздражения дрогнули мышцы на его шее. «Всегда подозревал, что моя смерть будет тупой», — ощущая на себе его испытывающий взгляд, Малфой подошёл к нему ближе. — Даже не вздумайте! — Забини в тот же момент подскочил со стула. — Я не готов так терять свою гетеросексуальность! — Я всегда думал, что групповуха будет моей инициативой, — поморщился Нотт. Драко только развёл руками в разные стороны, указав кивком в сторону Гермионы. Желание вроде лизнуть у каждого участника различные части тела и правда стоило больше ожидать от Теодора. Но отказываться Малфой не мог, уж слишком интересная мысль закралась в его голову. Паркинсон, в отличие от остальных, абсолютно спокойно восприняла касание к телу, даже сама указала на плечо. Больше всех брыкался Блейз. Истерика была на уровне изнасилования, что ещё больше подтолкнуло легилимента к правильности своих догадок. — Мне стоит ревновать? — улыбнулась Амелия, когда он наконец-то занял место рядом с ней. — Если я надумаю тебе изменять, то только с визжащей шоколадкой, — нежно прильнув к её шее, прошептал Малфой. — Но, на самом деле, все эти страдания были лишь для одного. — Ну ладно, — закатила глаза Грейнджер. — Рассказывай, чего хочешь в ответ. — Не от тебя, — фыркнул Малфой. — Я бы хотел сыграть с Пэнси. Та изумлённо поджала губы, но отказываться не стала, выбирая действие. А выслушав его желание, прищурилась. Паркинсон не была из тех, кто отступает. Однако Драко всё-таки заметил её секундное замешательство. — Что ж, — доставая сигарету из пачки, протянула она. — Я ведь могу это выполнить в любой момент вечера. Поэтому просто играем дальше. — Милая, если тебе тоже надо кого-то облизать, — фыркнула Амелия, — то я не против. — Салазар, — отпивая из бутылки, Блейз всё ещё тёр салфеткой своё предплечье. — Вокруг меня распущенные мужики и пугающие женщины. — Она плюётся огнём,— указывая на вейлу, Нотт перевёл взгляд на Паркинсон, — ты ебошишь всех подряд, а Гермиона… — он замолчал, пытаясь сформулировать. — Приручила кота, — продолжил за него Малфой. — Большого, страшного и единственного в своём роде. — Вот именно, — поддержал Забини. — Каким бы жутким не был пожиратель, вы даже не морщитесь. Вообще не удивительно, что вы вызываете ужас и … Договорить ему не удалось. В несколько мгновений Пэнси поднялась со своего места и, пройдясь прямо по журнальному столу, оказалась лицом к лицу с Блейзом, спокойно устроившись у него на коленях. От неожиданности он выронил бутылку, а Паркинсон лёгким движением руки перехватила её за горлышко. Волшебница наклонилась ближе, оставаясь на расстоянии нескольких дюймов от его лица. — Договаривай, — глядя ему прямо в глаза, она приподняла бровь. Он с шумом втянул воздух и сглотнул, не совсем понимая, как реагировать на столь внезапную близость. Поэтому лишь забрал из женских рук бурбон и отхлебнул прямо из горла, отвернувшись в сторону. — Продолжай… — положив свои руки по обе стороны от его шеи, Пэнси прошептала, почти касаясь его уха. — Это не самая лучшая поза для диалога, — негромко выдавил из себя Забини, всё же повернувшись к ней лицом. — То есть, тебе не нравится? — её тон звучал намного мягче, чем обычно. — И я сейчас чувствую бедром, как растёт твой страх? — прикусив нижнюю губу, продолжила она. — Очень внушительно, кстати… От этих слов Блейз, казалось, провалится сквозь землю. Его дыхание стало прерывистым, а глаза неловко забегали по сторонам, избегая её лица. Напряжение, повисшее между ними, ощущалось глубоким, сладким, затягивающим. Слишком эротично для простой невинной выходки. Драко еле заметно улыбнулся. Теперь его предположения имели твёрдую почву, как бы двусмысленно это не звучало. «Между ними всегда что-то было…» — оценивая ситуацию, он оглядел лица присутствующих. — «И не я один это вижу». — Мне кажется, — вмешалась Амелия, — что это очень лаконичное окончание вечера. — А интересно, — опершись подбородком на ладонь, протянул Теодор. Пока Нотт недовольно морщился, пытаясь изобразить невыносимые страдания, Паркинсон аккуратно покинула колени Блейза. Но это никак не помогло ему успокоиться. Забини прикрыл рот рукой, сжав подбородок, а затем кинул пиджак на колени, видимо, из соображений приличия. Однако это уже мало кого заботило. Не в этот раз.