Четыре всадника Темного Лорда

— Простите, но мисс Грейнджер сейчас не может вас принять, — тонкий голос донёсся из-за стола, когда Теодор почти взялся за ручку двери. — С чего бы? — поморщился он, оборачивая голову к источнику звука. — У неё сейчас по плану приёмов господин Финниган, — слегка смутившись, уточнила секретарша. — Она просила не беспокоить. Но я могу предложить вам кофе, в двенадцать тридцать есть свободное окно. С тех пор, как Симус восстановился, то довольно часто контактировал с Гермионой. Если по-началу такая активность напрягала, то разумно взглянув на ситуацию со стороны, Нотт быстро успокоился. При других обстоятельствах, они бы вполне могли неплохо сдружиться, но объективная реальность всё-таки наложила отпечаток. К тому же Финниган являлся трудолюбивым хотя и импульсивным работником. Он снимал с Грейнджер часть нужной бумажной работы, за что Теодор был негласно благодарен. — А ты новенькая, да? — снисходительно поинтересовался Нотт, когда девушка двусмысленно склонилась вперёд. — Оливия, совсем недавно перебралась в Лондон… — начала тараторить она, накручивая русые волосы на палец. — Очень занятно, — перебил её Теодор, всё-таки дёрнув ручку двери. — Зафиксируйся на этой мысли. Несмотря на бесполезные визги за спиной, он спокойно юркнул в кабинет. Гермиона, сидя за столом, оперлась о ладонь и сосредоточенно слушала речи Симуса, сидящего в кресле напротив. Внезапное вторжение её совсем не удивило. За последние два месяца работы Грейнджер в Министерстве, Теодор появлялся здесь чаще, чем у себя дома. Новое государство требовало существенных правок законодательства, а потому Гермиона почти ночевала на работе. — Епбтвоюмать, — не сдержался Финниган, когда заметил расплывающегося в улыбке Нотта. — Сюда разве можно с животными? — Фенечка, как я давно тебя не видел, — мелодично пропел Теодор, облокачиваясь на кресло напротив него. — Как рука? Отросла? Симус пробубнил что-то себе под нос, глядя на восстановленную от кисти правую конечность. Грейнджер только снисходительно выдохнула. Взъерошенная секретарша заскочила в кабинет, расплываясь в бесконечных извинениях. — Оливия, всё в порядке, — потерев переносицу, протянула Гермиона. — Вы не могли остановить это безумие. — Как и никто в этой стране, — пробурчал Симус, глядя, как взволнованная девушка удаляется из кабинета. — Ой, лапушка, ты стал слишком нервным, — отмахнулся Нотт. — Это понижение так влияет? — А у тебя тут драки вообще разрешены? — скривился Финниган, слегка наклоняя голову. — Так, блять, — с силой ударив по столу, повысила голос Грейнджер. Она недовольно откинулась в кресле, поочерёдно переводя взгляд с одного парня на другого. Теодор и Симус замерли, ожидая своей участи. — Сначала ты, — указывая карандашом на Финнигана, продолжила она. — Сейчас у нас вряд ли выйдет решить проблему нового распределения мест для судебной системы, — Гермиона бросила короткий взгляд на внезапного гостя. — Я зайду к тебе после обеда и мы урегулируем этот вопрос сегодня. Возьми у Забини список расширенных правок для пакта с Францией, иначе мы никогда не закончим эту возню. Поскольку завоевания больше не являлись необходимой линией развития государства, Блейз переправил свои уникальные навыки в новое русло: международная политика. Стоило признать, гениальный алкоголик прекрасно манипулировал не только рядовыми дипломатами, но и главами государств. Благодаря его таланту в восстановление величия Великобритании вливались колоссальные спонсорские и гуманитарные средства. — Значит, сегодня я опять не работаю, — поднимаясь на ноги, пожал плечами Симус. — Я всё равно оттуда трезвым никогда не возвращался. — Только попробуй, — прищурилась она. — Я вас обоих на лечение отправлю. «Потрясающая», — завороженно уставившись на Грейнджер, Теодор опёрся двумя руками на спинку кресла. Финниган одарил его ещё одним недовольным взглядом и направился к двери. И как только дверь закрылась, Нотт без зазрения совести обошёл кресло и плюхнулся в него. Гермиона как-то нервно начала постукивать пальцем по столу, укоризненно глядя на него. — Почему каждый раз, когда ты возвращаешься из своих командировок, — выделяя последнее слово, медленно протянула она, — ты устраиваешь здесь хаос? — Потому что вчера вечером я должен был вернуться к чудесной женщине, которая разбирает вещи, и трахнуть её там же, но вместо этого меня ожидало пустое поместье. — В твоём поместье два десятка эльфов и бобёр, — невозмутимо парировала Грейнджер. — Я не настолько сильно к ним привязан, — иронично фыркнул Нотт, опираясь подбородком на внутреннюю сторону ладони, — чтобы проявлять внимание таким способом. Я во время войны видел тебя чаще. Я уже готов перенести твою чёртову квартиру вместе со стенами в любое место дома… — Мы уже об этом говорили, — мотнула головой она. — Это слишком серьёзный шаг. А ты на прошлой неделе во время сафари подрался с кенгуру. — Во-первых, я не виноват, что у него дурной характер, — подняв вверх указательный палец, возмутился Теодор. — А во-вторых, мне нужно было знать, насколько вместительный этот карман. Грейнджер закатила глаза, но всё-таки не смогла сдержать улыбку. Лёгкое напряжение повисшие в воздухе снизилось до отметки «приемлемо», но не пропало окончательно. Нотт хотел видеть эту улыбку каждый раз, когда возвращается домой. Он хотел, чтобы его ждали. Чтобы она его ждала. — Я не могу спокойно распоряжаться в твоём доме, как в собственном, — всё же возразила Гермиона. — А если я в тринадцатый раз предложу тебе носить мою фамилию? — почти укладываясь щекой на её стол, спросил Нотт. — Нет, — мягко ответила Грейнджер. — Ну вот, я так и знал, — надул губы Теодор. — Отложу это до середины месяца. — Это через три дня, — поморщилась она. — Ой, — наигранно удивился он и продолжил: — Я всё равно не могу работать, потому что нервничаю. А ты не можешь работать, потому что я мешаю тебе работать, потому что нервничаю, — но затем оживился. — Слушай, а может новый правитель по старой памяти тебя уволит? — Отстань от Драко, — недовольно покачала головой она. — У него и так дел по горло. Если Забини и Финниган работали по мере возможности и сил, то Малфой практически умирал среди бесконечных переговоров и урегулирований проблем внутри государства. До того, как Блейз перенял часть его обязанностей, легилимент взваливал на свои плечи всё, что подвернётся под руку. Первый месяц после смерти Нарциссы он вообще практически ни с кем не виделся и избегал любых контактов с друзьями. Благо Амелия оказалась рядом, иначе бы Драко просто загнал себя до изнеможения. Весь мир вокруг продолжал существовать, несмотря на личные потери. Нужно было как-то двигаться дальше. — Охренеть, — выпалил Нотт, внимательнее вглядываясь в её лицо. — Вы когда успели спеться? — Тогда же, когда вы с Амелией начали друг другу на нас жаловаться, — непринуждённо улыбнулась Гермиона, выгибая бровь. — Может потому что надо чаще бывать в спальне, — передразнил её Нотт, — а не спать за макулатурой на столе? Пэнси, между прочим, тоже считает, что тебе пора завязывать ночевать на работе. — Она сама не лучше, — фыркнула Грейнджер, сцепив пальцы в замок и положив на них подбородок. — Когда она последний раз вылезала с полигона? Ни одна кандидатура, кроме Паркинсон, не была способна даже претендовать на ответственность за военную силу страны. Она без зазрения совести подобрала опытного «стажера» для бумажной волокиты и усиленно занялась наращиванием боевого потенциала государства. Однако сделала ставку не на человеческий фактор, а на находчивость и смекалку — Уизли. Никто достоверно не знал, какими средствами ей удалось договориться с близнецами и вернуть их обратно в Великобританию. По прошествии двух суток с гибели младшей сестры, Фред и Джордж перебрались в Румынию. А когда «Пророк» обнародовал информацию о том, что все служители монастыря в Японии и сам Хестер Пруэт погибли во время захвата Нарциссы, уже никто не думал, что увидит их снова. Однако спустя месяц частных закрытых переговоров, организованных Паркинсон, оба парня устроились на постоянное местожительство в Лондоне. По требованию Пэнси в их пользование перешло всё имущество семьи Флинтов. Она умела быть убедительной, как никто другой. Но только не в личной жизни. Семья Вейн не вернулись на родину. Паркинсон не стала вмешиваться и напоминать Ромильде о себе. Но иногда, снедаемая душевной тяжестью, ночевала в их с Вейн старой квартире. Любой выбор имеет последствия, а любая победа свою цену. Каждый отдал этой войне часть себя. Невосполнимую и дорогую. Долгие годы они боролись не за свои идеалы, а за возможность существовать. Они все были разбиты в разной степени, но продолжили жить, несмотря ни на что. История должна продолжаться, пока есть силы дышать. — Я был там три дня назад, — втянув воздух сквозь зубы, неловко произнёс Теодор. — Я видел только, как Фред убегал в сторону леса с криком «это был экспериментальный образец». — Что? — непонимающе спросила Грейнджер. — Тренировочный центр, кажется, придётся отстраивать заново, — поджав губы, потёр шею он. — Его же только закончили… — тяжело выдохнула Гермиона. — Ну, ладно. Это не моя головная боль. — Хоть к чему-то ты не причастна, — иронично буркнул Теодор. — А я думал ты и туда пойдёшь кирпичи укладывать. — Назови мне хотя бы одну весомую причину для моего переезда. — Загибай пальцы, — оживился Нотт. — Раз — меня задолбало трахать тебя на этом столе. Два — это кресло меня тоже задолбало, — дверь в кабинет открылась. — Три — этот неудобный узкий подоконник с чёртовым цветочным горшком, который постоянно падает… Блейз, стоящий в дверях, завис и поморщился, слушая эти перечисления. Грейнджер только демонстративно развела руками, ибо сама была в шоке. — Привет, — обернувшись на секунду, Теодор продолжил свою тираду: — Мы его разбивали уже раз десять, просто потому что, дорогая, твоя задница не предназначена для секса в общественных местах. И то что твоя секретарша шляется туда сюда… — Я позже зайду, — машинально развернувшись, Забини направился на выход. — Пока, — коротко кивнув в сторону друга, Нотт не унимался: — Я хочу, чтобы ты ходила полуголой не здесь и не в съёмной квартире, которая расположена чёрт знает где, — дверь закрылась. — Мне, может, вообще нравится, как ты раскидываешь еду кусками по кухне. Я вообще не против, если ты будешь выстраивать моих эльфов в шеренгу. В конце концов, кто-то должен поменять эти ебучие шторы с листочками в холле, потому что они уже бесят. И вообще ты в курсе, что бобёр скучает? — он понизил голос, почти проглотив слова. — Я скучаю… Теодор тяжело выдохнул, не понимая эмоции, играющие на её лице. Его уже разрывало от собственной неполноценности, которую он чувствовал в её отсутствие. Он не мог спокойно существовать, понимая, что хрупкий и обретённый не так давно смысл жизни находится так далеко. Нотт изо всех сил пытался переступить через себя и не вмешиваться в её личное пространство. Однако собственная неутолимая жажда с каждым днём душила только сильнее. Эгоистично до дрожи. Неправильно до отвращения. Необходимо до агонии в теле. — Ты так и не сменил эти серые портьеры? — растерянно спросила Грейнджер. — Филис сказал, что у меня жуткий вкус, — откидываясь на кресле, Теодор прикрыл глаза и потёр лицо ладонью. — Я не думала, что тебе это так важно… — аккуратно начала она. — Ты мог мне просто сказать. «Блять...», — прикрыв рот рукой, Нотт с силой вдохнул воздух. — «Идиот». — Значит, я могу перевезти твои вещи? — неуверенно спросил он, закусив кончик большого пальца. — Да, наверное, завтра я всё соберу и потом можно… — прикидывая что-то в голове, согласилась Гермиона, но договорить не смогла. — Риглз, — произнёс Теодор, и девушка чуть не подскочила, когда эльф материализовался в паре ярдов от него. — Перевезите все вещи из квартиры мисс Грейнджер сегодня же. Отправьте хозяину кредитное письмо за внеплановый съезд. — Риглз должен оповестить Филиса, чтобы он устранил… — Да-да-да, — судорожно перебил его Нотт зажмурившись. — Пожалуйста, уберите всё начисто. Со своей последней вылазки Теодор принёс часть новой работы домой. По сути его роль в экосистеме государства не изменилась: он так же крошил чужие кости и вытаскивал лёгкие через глотку. Просто теперь это было обоснованно новыми нормами правопорядка. И вспоминая, как сильно он заляпал кровью почти весь коридор, снёс входную дверь и испачкал стену остатками чужой печени, стало слегка неловко. — Ты можешь не торопиться, — мягко улыбнулась Гермиона. — Опять живописью занимался? — Хе-хе, неееет, — отводя глаза в сторону, неловко улыбнулся он. — Скульптура. Джакометти. — Экспрессионизм? — ненадолго задумавшись, подвисла Грейнджер. — Неожиданно, я думала, тебе импрессионисты ближе. — Захотелось поэкспериментировать, — сжав пальцы руки, Нотт виновато приподнял брови. — Они всё уберут, честно. — Ладно, — спокойно ответила она. — Так я могу рассчитывать, что теперь ты дашь мне спокойно работать? — Естественно, — поднимаясь с кресла и переваривая произошедшее, Теодор заторможенно направился к выходу, но вдруг остановился. — Я заберу тебя в шесть. — Я знаю дорогу, — широко улыбнулась Гермиона. — Пешком до Прованса — это не серьёзно, — на автомате выпалил он. — Да и ужин остынет.