***
— Эй, козья морда. Чарли оборачивается настолько грациозно, что это не козел, а какая-то хитровыебанная лань. Но Эггзи плевать. Эггзи пришел перетереть за дело — у него вон, даже тряпка есть. — Кто за твоими засранцами убирать будет? — говорит он с откровенной угрозой и показывает на стол, на котором везде виднеются пятна. В здании столовой слишком мало места, приходится делить. Эггзи не уверен, что это правильно, но выбирать не приходится. На всякий случай он воинственно взмахивает тряпкой: его мелкие тоже свинтусы, но после них никогда нет такой грязи, как после старших отрядов. Так что... Чарли с минуту таращится своим фирменным "а ты не прихуел?" взглядом. Потом забирает тряпку и молча вытирает крошки и пролитый сок. Кажется, он совершенно спокоен. Эггзи чувствует, что еще немного, и его глаза вылетят из орбит.***
Рокс возится с мелкими на берегу, а П... — Пити? — строит башню из грязного песка, пока Эггзи методично просматривает планы на вечер. После общего сбора можно было бы почитать. Это, конечно, не талант, но он, между прочим, весьма неплох в чтении сказок матушки Гусыни разными голосами. Важный навык для лучшего вожатого, вообще-то. Чарли нарисовывается рядом ровно в тот момент, когда Эггзи достает из кармана телефон и разворачивается к берегу спиной. Вид у него обескураженный, если честно. — Что ты делаешь, придурок? — спрашивает он без намека на подкол. Это настолько неожиданно, а еще у Чарли настолько необычные солнечные очки, что Эггзи на пару мгновений теряется. — Фоткаюсь? — отвечает неуверенно. Лицо Чарли из удивленного становится пренебрежительным и чуточку строгим. А Эггзи все смотрит на очки. Мда, слабенько для полноценной перепалки. — А как же безопасность? Я бы не советовал тебе даже моргать, пока карапузы плещутся в воде, — он скептически осматривает кривой песочный замок. И. Просто. Уходит. Эггзи секунды три пытается прийти в себя — а потом остервенело разворачивается на пятках. В стороны летят клочья песка. Кажется, Рокс и дети выглядят немного испуганно. — Эй, Палмер, тащи лопатку! Сейчас мы забабахаем долбанную крепость!***
На вторую неделю они с Рокс приучают мелких не лезть на рожон и даже перестают каждый вечер вылавливать их из костра. На двенадцать человек отряда у них пока три ушиба и два пореза. Эггзи считает это победой, особенно по сравнению с прошлым годом, когда им пришлось отправлять ребенка с переломом в больницу. И нет, это вовсе не Эггзи подначил его залезть на дерево за улетевшим мячом. Вечером мелкие быстро выдыхаются и отключаются практически сразу, как их головы касаются подушек. Эггзи на всякий случай обходит комнаты, чтобы убедиться в этом лично, а когда возвращается в вожатскую, то чувствует неприятное изумление. Чарли сидит на полу под самой лампой и помогает Рокс разукрашивать плакат для завтрашнего выступления. У него в волосах листья, и он смотрится уставшим и безобидным, но Эггзи все равно бычит: — Ты че тут забыл, сноб?! Чарли чуть поворачивается, кидает взгляд снизу-вверх. Эггзи замечает яркие блестки на его щеках и плохо стертую помаду оттенка спелой вишни. Неважно, откуда Эггзи знает оттенки. Важно, что это настолько красиво, что ему приходится встать в защитную позу настоящего пацана. — Ты че размалевался, девчонка? — Я после репетиции, недоросток, — ровно говорит Чарли, словно не испытывая к нему ответной ненависти. Грамотная игра? Или рыбья память? — Завтра я играю Лесную Фею. Рокс смотрит на Эггзи в упор. — Эггзи, нет, — но он не успевает закрыть рот руками и безудержно ржет.***
После мини-концерта, состоявшего из очень стыдных и очень милых детских номеров, Чарли отлавливает его у радиорубки. Его волосы всклокочены, а глаза подведены. Он правда выглядит как лесная фея, а не как породистое чмо или обычный вожатый. Эггзи еле справляется с желанием забить на все и просто его поцеловать. Блять. Все это очень некстати. — Кстати, — шепчет Чарли, и Эггзи медленно, но верно хует: че?! Но Чарли уже протягивает ему руку и слегка взволнованно спрашивает, — ты не поможешь мне отжать у моих дураков спиртное? Амелия не очень справляется с тем, чтобы быть с ними строгой, и мне нужна мужская поддержка. Эггзи с сомнением пялится на его ладонь; в голове тухло варится мысль о том, откуда вообще Чарли знает слова в духе "отжать". Он же из тех, кто добавляет "сэр" к каждому предложению. — Если я помогу тебе, — наконец произносит он, облизав губы. В горле сухо как в чертовой пустыне чисто потому, что Чарли смотрит на него в упор. Своими. Блядски. Подведенными. Глазами. Сука! — То твои идиоты проиграют завтра моей мелюзге в перетягивании каната. Рот Чарли складывается в изумительное "о", и, ла-а-адно, возможно, у всего, что чувствовал Эггзи в последние дни, немного иная природа. Но только возможно! — Это будет непросто, но.. согласен, — Чарли жмет его руку. И улыбается. Вот же привлекательный уебок.***
— Куда утилизируем бухло? — уточняет Эггзи, когда они буквально боем конфискуют у перевозбужденной толпы подростков четыре бутылки пива и две фляжки виски. И как, блять, протащили? Чарли отходит подальше от домиков. Оборачивается через плечо. И усмехается как черт. Черт. — В себя. Эггзи думает, что если не удастся его завалить (окей, хорошо, он уже договорился со своей башкой, он все понимает!), то можно попробовать хотя бы дружить. Пока не переведется выпивка, разумеется.***
Нет, это не Эггзи предложил уйти на другой берег озера и купаться голышом. Честное вожатское слово. У него есть свод правил этики, в конце-то концов! И, важное уточнение, Чарли чисто случайно оказывается настолько хорошо сложен, что на него хочется смотреть, не отрываясь. Эггзи не при делах.***
— Мне нравится, как ты возишься с мелкими, чав, — говорит внезапно Чарли; вокруг них одна из тех ночей, когда дети в счастливом отрубе, а напарники-вожатые согласились безвозмездно прикрыть. Но Эггзи все равно принесет Рокс что-нибудь из столовой, он благодарный человек. — Ты... неожиданно заботлив. Эггзи давится воздухом. Неожиданно — это уж точно. Чарли что, издевается над ним? Но Чарли водит ногами по темной воде и не пытается ехидно смеяться. Поразительно. — Ты думал, раз я чав, то буду воспитывать их, как меня воспитывала улица? Кидать через прогиб или что-то около того? — Что-то около того, — Чарли косится мимолетом; блять, какая же у него улыбка. — Возможно, мне стоит извиниться. Ох. Двойное блять. — Нет, нет, — Эггзи так резко взмахивает руками, что они почти синхронно отшатываются друг от друга. — Заткнись, просто заткнись. В глазах Чарли непонимание. А еще в глазах Чарли Эггзи видит себя. И это стремно, потому что точка невозврата — вот она, близко. Твою мать, лучше бы они действительно собачились это лето, как прошлое. Было бы проще. Чарли смотрит долго и загадочно. Будто считывает (упаси господь). Прикусывает нижнюю губу. И вдруг наклоняется так близко, что щеку обжигает его теплым дыханием. — Заставь меня. Блять. Ситуация, когда тебе в губы дышит мудила-аристократ — страшный сон для любого пацана. Но Эггзи не просто пацан. Эггзи — лучший вожатый (да, он все еще об этом не забыл). Он умный и стрессоустойчивый, он работает с детьми и умеет подстраиваться под чертовы обстоятельства. И он находит выход. Одной рукой обнимает Чарли за шею, вторую кладет на ширинку коротких и узких шорт (ебучие, ебучие шорты; и застежка блядская; вот так). И целует. Судя по всхлипу, который издает Чарли, Эггзи все делает правильно.