"Идущий по воде"

Седовласый кинулся в толпу. Гориллы, летящей походкой вышедшие из мая, следовали за ним, распихивая и расталкивая таких же бравых, как они, ребят. В молодых головах вскипала кровь, и уже через минуту на площади творилось то, что ни в сказке сказать, ни пером описать… Пока внимание сильных мира сего отвлекали более достойные противники, Аллен выбрался из беснующейся толпы, встал у края этой «мясорубки» и стал хамски, бессовестно наблюдать за происходящим. Прошло минут семь, и площадь больше стала похожа на госпиталь во время чумы – куча валяющихся, задыхающихся, стонущих тел. В общем, ступить было негде. А наш маленький герой-суицидник стоял и, поставив ладонь над глазами на манер козырька, любовался этим кровавым побоищем: месиво, полумертвые тела – красота. Для полной эпичности мальчику не хватало под собой коня и блестящих под лучами заходящего солнца доспехов (Аллеша Попович детектед). В конце концов, на бранном поле остались самые сильные, последние герои этой начавшейся всего лишь с невинного пинка битвы. «Раз, два, три… семь»,- пересчитал их по головам Аллен. Измотанные невероятных масштабов дракой, они еле стояли на ногах. Но тут один потенциальный пациент, который «скорее жив, чем мертв» (или все-таки на оборот?), выполз из-под стоявших на них крохотных японских ножек сорок шестого размера. Этот бритоголовый и в недавнем прошлом опасный самец, собирая волю в кулак для последнего в жизни подвига, указал пальцем на стоявшего в богатырской позе Аллена и полумертво выдохнул «Вон он». Все живо обернулись и, спустя несколько мгновений, кинулись к виновнику баталии. Аллен, было, рванул от потных натруженных тел куда подальше, но расстояние между ним и вестниками смерти стремительно сокращалось. Через некоторое время, ну что там, секунд через пять, обезумевшие горячие японские красавцы окружили его у края площади. Кажется, великий стратег немного так просчитался, ибо, судя по взглядам, уже рвущим его на части, кидаемым в его сторону, он был уже мертв. Мальчик спрятал лицо в ладонях, пытаясь отрешиться от жестоких и бесчеловечных лиц. Но в этот момент в суровую реальность его вернуло до боли обыкновенное и безвредное прикосновение: кто-то скрутил его ухо и потянул в сторону. - Вот ты где, недоносок! – заорал ему в ухо знакомый голос. - Я размажу твои мозги своими сапогами, если ты сейчас же… - И тут обладатель голоса сделал вид, что только заметил окруживших мальчишку горилл. - Прошу прощения, господа, но он мой, потому что должен мне денег! Я с ним сам разберусь! – Он бросил на них вопросительный взгляд: возражения, мол, имеются? Никто, никто в Синдзюку ни за что не перешел бы дорогу этому японцу, который появился здесь буквально каких-то пару дней назад, но уже успел стать известным каждой собаке. Аллен отнял руки от лица и посмотрел на мужиков, которые, как бы им ни хотелось порвать его на части, опустив горящий жаждой убийства взгляд в пол, недовольно отступали. Парень резко дернул мальчика за руку и потащил к маленькому серому, затаившемуся между зданий переулку. Аллен с тяжелым вздохом оглядел разбитую, засыпанную телами площадь, и стал следить, как черный длинный хвост мотается из стороны в сторону: туда-сюда, туда-сюда… * - Ну и как ты здесь оказался? – после нескольких минут молчания холодно спросил Канда, продолжая тащить мальчика по безлюдным заколкам Синдзюку. - Не прикидывайся, хвостатая швабра. Ты знал, что я приду, - промычал Аллен. Как он и рассчитывал, его геройский подвиг, в процессе которого он раз двести рисковал своей жизнью и десять раз заново поседел, не остался незамеченным. Даже с луны :D Тяжелый вздох, который испустил Канда, говорил только об одном: - Не стоило сокращать население Синдзюку до такой степени. - Ну, я не специально, - пожал плечами Аллен, лишь чуточку раскаиваясь в своей шалости. Но как, скажите, как ему еще можно было привлечь внимания Канды, который находился неизвестно где? - Не знал, что ты настолько отчаянный, - промолвил парень. - Теперь будешь знать. Японец еще быстрее зашагал по петляющим между высоток переулкам, так что Аллен успевал переставлять ноги. * Канда распахнул рубашку на груди и повалился на кровать. День выдался жаркий, да и благодаря некоторым седым личностям суматошный. К слову, личность эта сидела на той же кровати, поджав колени к груди. Японец повернул голову в сторону Аллена и усмехнулся. - Так как ты все-таки здесь оказался? Мальчик устало посмотрел на него и ухмыльнулся. - Что за комедия… - тихо произнес он и пробежался взглядом по развалившемуся на кровати телу. Расстегнутая рубашка, не снятый до конца, повисший на одной руке черный плащ… Интересно, а где он был и чем занимался, когда узнал, что твориться на площади? Сразу понял, что пора начинать спасательную операцию, или тупил? Грудная клетка вздымалась, заставляя легкие наполняться кислородом и поднимая за собой плоский мускулистый живот. Сбившийся от поцелуя с подушкой хвост. Закрытые глаза, длинные ресницы и раздражающая, доводящая до скрипа зубов, довольная ухмылка… Никак не ожидая встречи лица с подушкой, Канда резко поднялся, уставился на задирающегося сегодня на все и вся наглеца и, не увидев в его глазах ни капли сожаления и раскаяния, легонечко швырнул ее обратно в Аллена. Так что тот чуть с кровати не навернулся. Недовольный, злой взгляд серых глаз устремился на злобную ухмылку, скривившую маленькие губы японца, а затем его высоко поднимающуюся и опускающуюся грудь. - Что это у тебя? – спросил седовласый и потянулся к рубашке Канды. Но его рука предотвратила попытку распахнуть ее еще шире. Парень вопросительно посмотрел на мальчика. – Что у тебя на груди? – Аллен дернул руку, но в ответ Канда только еще больше сдавил его запястье. - Не важно. – Мальчик удивленно захлопал глазами. Японец сел к нему спиной и стянул, наконец, несчастный плащ. - Что это такое черное? – не унимался Аллен. – Покажи мне. - Что, - спросил Канда, - хочешь поглазеть на мое прекрасное тело? - У тебя что, уродливые соски, и ты не хочешь их никому показывать? – ехидно спросил мальчишка. - Что? - Или может, они какой-то необычной формы? - Нет, у меня все по ГОСТу,- ответил парень и поднялся с кровати. – Я в душ. Любопытство очень опасная вещь. Временами оно приводит к печальным, неутешительным, а иногда и вовсе трагичным последствиям. Но мы-то, шипперы, знаем, что любопытство – вещь замечательная. А процент этой замечательный вещи в характере Аллена был велик… Как только все двери перестали хлопать, и в квартире наступила тишина, седовласый вышел из комнаты и пошел на единственные, нарушающие тишину звуки.