За стеной

Я снова стучу в закрытую дверь, и порой мне кажется, что это состояние уже прочно засело у меня в голове. Кататься на эмоциональных качелях уже становится привычным и даже немного скучным делом. В ответ на мои активные действия я встречаю тишину, и опять же, снова не удивлен. «Пусть он побудет один», - твердит в моей голове здравая мысль, и я поддаюсь ей, отстраняясь спиной от холодной стены. Я почти привык к резким переменам. Это может быть неожиданный прилив ласки, или такой же резкий рывок негатива в мою сторону. Но я всё еще пытаюсь искать плюсы в этом, допустим, благодаря этому я научился прекрасно контролировать свои эмоции. Каждый наш день похож на хождение по канату, вот только эквилибрист из меня никакой, а под канатом – пропасть. Упав я обязательно кану во тьму, но я всё еще из последних сил пытаюсь держать равновесие. Всю ночь я нахожусь в прострации, сон всё никак не идет, мысли, как проводные наушники, то и дело путаются. И чем я такое заслужил? Анализируя свое положение сейчас, я пытаюсь вспомнить с чего всё началось. С пустяка. Находиться в одной группе не означает близко общаться, даже если вы контактируете у всех на виду. У нас не было никогда плохого общения, так, приятельские отношения. А потом он как-то резко влетел в мою жизнь. Я даже сам не заметил, как это произошло. Один раз пообщались на кухне, пару раз в гостиной общежития. И вот это стало нашей ежедневной рутиной. Обсуждать разные темы, смеяться и слышать смех. Не тот, публичный, для всех. А конкретно адресованный тебе. Были и шутки, выходящие за грань. За это я буду себя еще долго корить, ведь я знал, что это его испугает. Он не допускает привязанностей и близких отношений. Как жаль, что я это хоть и понял в самом начале, но не смог остановить себя, и позволил так плотно засесть у себя в голове. Как всё сумбурно. Не последовательно. Он никогда не любил сложности и недосказанности, но прямо сейчас устраивал мне их, отгораживаясь. Я как будто находился за каменной стеной, даже находясь перед ним, и разговаривая. Мы правда пытались решить наши проблемы. До поры до времени. А потом он просто исчез. Наутро, когда я решил снова постучаться в его двери, там уже никого не оказалось. - Хеджин ушел, позвони ему, - отмахивается наш коллега, а я ему улыбаюсь, скрывая своё разочарование. Весь последующий день я не смог его выловить, на звонки он не отвечал. Собственно, следующий день оказался абсолютно идентичным. Он меня избегал. А я и не знал, как мне на это реагировать. Дальше отстраниться? Но ведь я тогда потеряю его? Во мне копились разные чувства, и злость, нежность и понимание, безысходность и переживания. Весь мир казался таким странным. Как же я не люблю, когда в жизнь влезают, переворачивают ее с ног на голову и так же быстро исчезают. Но ведь, это нормально, да? Просто существуют более интересные люди. Все уходят, ведь жизнь как поезд, кто-то сел, а после, сойдет на своей станции. Почему же я тогда так легко впустил в свой поезд этого человека? Мне было комфортно. Вот только, здраво понимаю, что прям из жизни моей он не уйдет. Мы вообще-то коллеги. Про себя смеюсь бессмысленности всей ситуации, и махаю рукой на всю ситуацию. Будь что будет. На связь и сегодня со мной он не вышел. Последняя фраза в нашем диалог была «мне нужно побыть одному, подумать». И ведь я всегда шел у него на поводу. И буду идти. А жаль. И вот, следующий день – место встречи. У нас назначена встреча всей группой, какие-то съемки. Стоя перед дверью гримерки я боялся зайти. Да почему так все сложно? Я так переживал, что меня кинут, еще ничего не начав, знал, что можно было ожидать, и сейчас, когда всё так и случилось, я разочарован. Ликс, просто признай, что ты всегда прав. Вхожу в гримерную, ребята весело меня встречают, о чём-то без умолку болтают, а я лишь исподволь смотрю на Хёнджина, который совершенно не обращает на меня внимание. Еще утром я хотел узнать, всё ли с ним в порядке и переживал, но сейчас на меня накатывает безудержная злость. Хочется встряхнуть, ударить или, как минимум, накричать. Но я надеваю маску безразличия. Хорошо, давай играть по твоим правилам. Прохожу мимо, к девушке, которая начинает меня гримировать и подготавливать к съёмкам. Я принципиально не смотрю на него, поэтому даже не могу понять, смотрел ли он на меня за весь день хоть раз. Глубоко в душе мне больно, внешне я смеюсь со всеми и разговариваю на отрешенные темы. Другие участники группы вроде даже не замечают, что между нами что-то не так. Это к лучшему. Во время шоу садимся рядом, это помогает не встречаться глазами, но чувствую дискомфорт. Атмосфера между нами накаленная, и это с тем условием, что еще пару дней назад, он вис на мне. - Вы часто с участниками контактируете? – спрашивает ведущий, ей отвечает Банчан, все о чём-то весело смеются. - Феликс, а ты как думаешь, кто из участников не любит физический контакт? – теперь вопрос относиться ко мне, а в купе с желчью, которая уже кипит во мне, слова вылетают быстрее, чем мозг подумает. - Я думаю, Хенджин, особенно со мной, - смеюсь. Чувствую, как Хенджин откидывается на спинку дивана, и сверлит меня взглядом, он сложил руки на груди и нервно качает ногой, поэтому, думаю, в данный момент он раздражен. А во мне появляется злорадная язва. Поэтому весь вечер я шучу и всяко упоминаю парня, при этом совершенно не глядя на него. После съемок чувствую себя лучше. Наконец-то я отыгрался за пару этих дней. - Тебе в прикол вставлять меня в каждую бочку затычкой? – звучит позади меня. Место он выбрал, конечно, превосходное. Я бы тоже для серьезного разговора выбрал туалет. - Я могу в целом тебя не упоминать, - парирую я, моя руки и смотрю в зеркало. Не позволяю смотреть себе на него. Иначе снова дам слабину. - Я вопрос задал, - спиной чувствую, что он хмурится. - Я не замечал, больше такого не повториться. Мои слова сдержанные и пустые, закончив свои дела, опускаю глаза в пол и прохожу мимо, не сталкиваясь. Меня тормозят на выходе. - Что происходит? - Ничего. Время тебе даю, - хмыкаю я. И ухожу, сдерживая себя, чтобы не хлопнуть дверью. Нельзя давать волю эмоциям. Всё время, когда в наших отношениях назревал конфликт, я всегда себя сдерживал. Пытался спокойно ответить на вопросы или перевести тему. Наверное, я раздражал его своей рациональностью. До общежития решаю ехать в одиночестве, помогает отвлечься и успокоиться. Сердце бешено билось. Ведь впервые за долгие годы я поймал себя на мысли, что скучаю по человеку. Но не по присутствию, а по общению и эмоциям. Ли Феликс, поздравляю, ты в ловушке. По приходу, сразу иду в душ, чтобы расслабиться. Я был настолько погружен в свои мысли, что даже не заметил, что общежитие пустовало. Выйдя из душа, я взял в руки телефон и прочитал сообщения ребят, что они гуляют. Кстати, именно в этот момент я только и понял, что никого нет. Так даже лучше. Мне тоже нужно побыть одному. Я сел в гостиной и включил музыку. Она меня уносила в другое место, и я переставал беспокоиться, хотя бы на время. Входная дверь хлопнула, и я вздрогнул. Надо было уйти в комнату и там лежать. Не думал, что ребята вернутся так быстро. Но шума не последовало. Лежа с закрытыми глазами я думал, кто решил прийти раньше. А потом, рядом со мной на пол опустились. Узнать человека не составляло труда даже с закрытыми глазами. Только его присутствие несло в себе такую энергетику, с другим не спутаешь. А еще запах. Я не начинал диалог, хотя, думаю, он понимал, что я не сплю. Хенджин приложился головой к моему плечу. По телу прошел ток. Мне не хватало контакта. Я открыл глаза, посмотрев на него. Лицо было спрятано. - Я слишком импульсивный, да? – он горько усмехнулся. - Давай это отпустим, - я накрыл его голову рукой и стал перебирать пряди волос, медленно, продлевая момент. - Я не создан для отношений, это бессмысленно. - А я и не прошу встречаться со мной. Будь просто рядом. Он поднял голову и впервые за долгое время мы, наконец, встретились глазами. А дальше случилось то, что я даже ожидать не мог. Хёнджин потянулся ко мне, а я к нему. Вот это и было импульсивным и необдуманным решением. Я послал свою рациональность к черту и приложился к его губам. Мягкие, податливые, сладкие. Но самое главное, такие желанные. Знал бы он, сколько я думал о таком моменте, как часто его представлял и крутил в своей голове в разных интерпретациях. Сбежал бы раньше. Но сейчас всё было не в голове, а наяву. Его язык властно проник в мой рот, беспрекословно заставляя меня подчиняться ему. Проблема была в том, что против я не был. Наши языки игрались друг с другом. Мы целовались как голодные звери, и не могли насытиться друг другом. Мои руки хаотично скользили по его лицу, волосам, шее. Так я ощущал действительность. Так я мог почувствовать его – не сбегающего от меня. Руки Хенджина спустились на мою талию и залезли под футболку. Он прервал поцелуй лишь на секунду, а я уже успел испугаться, что он передумал и сейчас встанет, и уйдет. Но он стянул с себя футболку быстрым движением руки, дернул меня к себе на пол, да так резко, что я не успел даже вскрикнуть и вот я сижу у него на руках. В такой позе я не представлял себя никогда, но именно сейчас я чувствовал себя комфортно. Он целовал меня жестко, сжимая моя плечи, кусая мои губы. Я гладил его тело. Тактильно ощущая его жар, ко мне медленно приходило осознание происходящего. Но в сторону полетела моя футболка, вместе с аргументами, мыслями и здравым смыслом. Хенджин откинул голову назад, а мои губы скользили по его шее, язык вырисовывал четкие линии ключиц, а зубы оставляли незаметные укусы. Я спускался ниже, и вот, когда язык коснулся соска парня, я почувствовал его дрожь. А мне же в голову ударил адреналин, который стал стимулировать меня на странные для меня вещи. Играясь с его одним соском рукой, я покусывал, оттягивал, и игрался языком с бусинкой, отвечающей за эрекцию Хенджина. Вдоволь насладившись моментом, я спустился ниже поцелуями, расстегивая пуговицу его джинс. Она поддалась мне легко и джинсы полетели туда же, где покоилась моя футболка. Раньше мои мысли посещала мысль, что я бы не смог сделать минет другому парню. Это ведь странно. Но в моменте, ты осознаешь, что тебе просто сносит крышу, и ты уже не задумываешься, как оно выглядит. Просто делаешь. Неожиданно парень остановил меня за плечо, он тяжело дышал и смотрел на меня через пелену возбуждения. - Если ты против ты можешь остановиться. Это фраза была такой странной. Может он прочитал сомнения в моем взгляде, может сам переживал, но суть была в том, что я уже стянул с него боксеры. Я нерешительно прикоснулся к твердой плоти с мягкой кожей. Погладив вверх-вниз, склонил голову, парень закрыл глаза в ожидании. А я прикоснулся губами к головке, из которой уже сочилась прозрачная жидкость. Она была горькой на вкус, и я скривился, но решил, что останавливаться не буду, поэтому неуверенно начал лизать головку как чупа-чупс. Слыша сдавленные стоны, я возбуждался сам и это придавало мне решительности, поэтому совсем скоро, я стал брать глубже, стараясь заглотить член глубже. Когда первый раз плоть уперлась мне в глотку, на глазах выступили слезы, а вот до ушей донесся яркий стон. Поэтому в этом направлении я двигаться и стал. Хенджин схватил меня за волосы и насаживал на себя ртом. Никогда бы не подумал, что доминирование со стороны парня может меня настолько воодушевлять. И вот, он меня резко отстранил. Тут даже комментировать не надо было. Он готов был кончить, но не хотел мне в рот. Если честно, я не настаивал, пока я не был готов к такому опыту. И вкусу. А потом мы снова начали целоваться. Меня буквально подхватили на руки как пушинку, и это с тем условием, что он был не сильно выше меня, лишь на пару сантиметров. Целуя нежно, бережно, он отнес меня в комнату и кинул на постель. В какой-то момент я сравнил себя с мешком картошки, мне даже стало смешно, но не долго я думал об этом. Ловкими движениями меня раздели и вот, я лежу перед ним. Он осматривает внимательно, ему любопытно, а я ежусь от его взгляда. Сейчас я буду трахнутым. Не к этому меня мама готовила. Но пульсирующий член вздрагивает, и я понимаю, что совсем и сам не против такого исхода. Подчиняюсь его низкому голосу, почти шепчущему что мне делать и успокаивающему. Он предупреждает, о неприятных чувствах, ждет от меня одобрения и только потом начинает. Пальцы Хенджина длинные, возбуждающие. Парень облизывает свои пальцы, смачивая обильно в слюне и аккуратно пытается ввести палец, а я же, прислушавшись к совету, стараюсь расслабиться, что совсем не получается. А после он целует, а второй рукой начинает надрачивать мне. От разных ощущений сносит башню, и я и сам не замечаю, что начинаю насаживаться на его пальцы, которые уже увеличились в количестве, а я даже не заметил. Понимаю, что с таким успехом я быстро кончу. Он тоже это понимает, поэтому отстраняется и нависает сверху, бережно, нежно целуя, играясь языками и исследуя мой рот. Его твердая головка упирается в мой анус, и я чувствую, как сердце падает куда-то в пятки. Медленное движение, неприятные ощущения, раскачивающиеся действия и вот, он внутри меня. Хенджин сцеловывает мои слезы и начинает движение. Он нежен и заботлив, всё время смотрит на мою реакцию, а я понимаю, что мне в этой ситуации уже бы крышу снесло, и я бы начал быстро двигаться. Он держится, хоть и понимаю, что это сложно. Начинаю поддаваться ему. Обвив шею руками, я утыкаюсь ему в плечо. В комнате слышны стоны и всхлипы, скрип кровати и тяжелое дыхание. Пахнет сексом. Нашим слиянием. Я возбуждаюсь сильнее, хотя куда еще то, и в какой-то момент в моей голове всплывают все прошедшие дни. Секс становится более агрессивным, а я думаю о том, что скорее всего Хенджин об этом даже не задумывается. Но прямо сейчас он мой, даже если между нами только дружба. Даже если он не хочет отношений. Прямо сейчас я завладел им и его вниманием. Кончаю ярко, от руки Джинни, в глазах все темнеет. Парень приходит к кульминации чуть позже, но я уже не сращу понимаю, как это происходит, только чувствую, что он резко выходит и на мой живот приземляются горячие капли спермы. Хенджин обессиленно опускается на меня, а я бесстрастно глажу его волосы рукой. Мы потные и грязные. Тяжело дышим. Прямо сейчас я чувствую, что ненадолго мне позволили войти в дверь. И пусть завтра я снова окажусь за стеной, сейчас я готов перетерпеть все, потому что знаю, что смогу преодолев всё быть с ним.