Хуже безразличия нет ничего.

Я жалею, что рассказал все. Ну что же я за человек такой, который не умеет держать язык за зубами? Я убеждал себя, гребаную неделю я уговаривал себя молчать, отдалиться, уйти, пока не стало безнадежно плохо. Пока не стало так, как я чувствую себя сейчас. Я бью себя кулаком в грудь, доказывая всем, что я тут самый смелый, самый уверенный, самый безбашенный. Но я трус больше, чем остальные. Ведь другие так и говорят: "Я - трус!", а я? Что, мать вашу, делаю я? Да я прыгаю с обрыва, смеясь и говоря: "Посмотри, мне не слабо!". Я доказываю, что я могу. Чем больше верят все, тем меньше себе доверяю я. Посмотри, я даже боюсь сказать это вслух. Я крайне не уверен в себе. В тебе. Но я знаю одно: никто не захочет заботиться о тебе так, как хочу этого я. Возможно, ты никому не нужен. Может быть, все, кому ты веришь, лишь жалкие эгоисты. И я такой. Но не сейчас. Я ничего не переосмысливал. Я просто вижу, что мне может быть лень или все равно для всех, но не для тебя. Я здесь, хочешь ты этого или нет. Я открыл тебе то, что желал оставить в тайне. Я, кажется, предпочел бы что угодно тому, что со мной делаешь ты. Я был бы в какой-то мере рад, если бы ты убежал от меня, если бы никогда не увиделись. Или если бы ты сказал, что понимаешь меня. Но хуже всего именно то, что ты не говоришь ничего. Может, я снова себе все придумал? Может, что-то взаимное, даже дружба, были только в моей голове? Может, это все создал я? Может, я сейчас сам испортил то, чего не было вообще? Ты спокоен. А я знаю, ты можешь быть очень шумным, очень громким. Таким, что будет даже немножечко стыдно идти рядом. Но здорово. Первые два дня я боялся тебя потерять потому, что мне нравилось, что кто-то есть рядом, что кому-то весело со мной здесь и сейчас. Потом мне хотелось поддерживать тебя и быть рядом, потому что я знал, что тебе нужен кто-то. Пусть этим "кто-то" буду я. Сейчас все идет неправильно. Я по-прежнему хочу тебя поддерживать, защищать от них, от всех, кто так огорчает тебя. Я снова пытаюсь быть сильнее, я сильнее. Я хочу держать тебя за руку. Я теряю внутреннее равновесие, когда ты как бы случайно лишаешь меня тактильного контакта. Мне чертовски важно держать чью-то руку, обнимать кого-то больше одной минуты. Иначе я никому не нужен. В первую очередь тебе. Но это в порядке вещей. Я понимаю, что ты не можешь поверить, принять, понять и все такое. В одно мгновение я стал ненавидеть все эти истории, в которых один герой признается лучшему другу в любви, а второй принимает его таким, какой он есть. Это все ложь. Или это просто не про меня. Все, что угодно, лучше безразличия. Лучше бы ты избил меня и убежал. Или просто избил. Или просто сбежал. Я бы понял, что что-то в тебе отзывается, я бы видел, что с тобой происходит что-то. Но нет, ты отшучиваешься, молчишь, смеешься. И понятия не имеешь о том, что я уже обо всем жалею. Когда я ехал домой, я дочитал книгу о том, как хорошо живет герой со своей женщиной, которая для него все, которая для него и стерва и девственница. И я так улыбался. Когда я приехал домой, я плакал. Я знаю, что в следующей книге этого автора, они все еще кое-как живут, а в третьей и вовсе он изменяет ей, бросает, и так все по кругу уже с другой девушкой. Наверное, все в порядке вещей. Если я больше не посмотрю тебе в глаза, если я буду пытаться строить что-то с другими. Все ради того, чтобы не портить тебя. Ты такой маленький и хрупкий в моих глазах. Я хочу защитить тебя. Сейчас, кажется, только от себя. Лучше не иметь друзей вообще, чем такого, как я. Что я делаю? Я жду, что буквы спасут меня. Заберут немного с души, которая камнем летит на дно. Все пройдет, все буде в порядке со мной. Я же чертовски сильный и смелый, мне же не слабо... Я устал. Я бы хотел, чтобы ты был здесь для меня также, как я для тебя. Но я не могу ничего требовать. Ты можешь бояться, можешь выбросить это из головы, можешь выбросить меня из своей жизни, а можешь использовать меня, чтобы поплакаться, когда твои друзья в очередной раз наплюют на тебя. И я буду рядом несмотря на то, как плохо мне самому, как я хочу столкнуться всем телом с асфальтом. Когда тебе плохо, из двух моих "я" вперед идет то, которое любит, делая все остальное не таким значительным. Ты видишь, да, что творится со мной? Я надеюсь, тебя это ни капельки не касается. Я надеюсь, тебе плевать на меня также, как твоим друзьям на тебя. Ты заставляешь меня слушать Placebo и Radiohead, но при этом не плакать. Почему? Черт его знает. Ведь я так хочу рыдать, страстно, громко, орать, как я устал, как я не хочу больше выходить из дома. Но я наоборот не хочу возвращаться. Сегодня было хорошо под дождем. Он рыдал за меня, заставляя прохожих открывать зонты. Заставляя меня терпеть. Я молчу. Я не скажу ни слова в слух. Я буду писать, смотреть, рисовать, слушать и молчать. С пониманием кивать головой на все твои проблемы, обнимать тебя, если тебе не станет противно от меня, смотреть на тебя и сочувствовать. Но молчать. Ведь кроме того, что молчание - золото, я увидел сегодня еще и то, что я пытаюсь поддерживать тебя, а ты...молчишь на мои проблемы. И мне невыносимо больно. Мне противно, что я вновь обманул сам себя. - Как я мог? - было бы неплохо крикнуть это себе в лицо, ударить горячей ладонью по щеке и разрыдаться. Но я снова молчу. Музыкальный гипноз, сладкие буквы. Я так давно ничего не писал. Мне так нужна боль, чтобы творить хоть что-нибудь. Мне нужно больше разочарований и неудач, истерик, нервотрепок и слез. Нужно больше не взаимных чувств, самообмана. Больше! БОЛЬШЕ! Я хочу рыдать, будто ты уже умер. Я понесусь к тебе, как только услышу, что тебе нехорошо. Это даже не плохо, это просто "нехорошо". Почему у меня нет такого меня? Почему ко мне на помощь приходит только музыка? Какого черта я до сих пор верю своему сердцу? Завтра мы обнимемся при встрече, может, улыбнемся. Везде будут люди, которые захотят отобрать тебя у меня. И я позволю. Потому что ты мне не принадлежишь. Потому что у меня нет ничего. Все эти вещи, все неважно. Я знаю, как звучит искренность, хотя сам никогда не пользовался этим. Меня никогда не просили сказать в глаза, я мог взять перерыв, чтобы попасть домой и все записать. Я никогда не научусь говорить то, что у меня на душе. Потому что я сильный. Потому что я всем вам вру. Потому что я переживу это. Ну и что, что тебе плевать? Сколько раз я слышал это до тебя? Сколько раз я был не в том месте и не в то время? Приятно строить любовь до того, как в ней признаешься. Все так здорово, пока мир не выходит за границы твоей головы. И я умею говорить и нежно шептать о чувствах, когда мне хочется. И я умею быть ласковым и вовремя найти слова. Пока границы моей любви не выходят за пределы моей головы. О боже, да я такой классный, все меня так любят, все у моих ног, когда на самом деле я лежу в собственной постели не в силах закрыть глаза и расстаться с воображаемым миром. Иногда специально не засыпаю, держу глаза открытыми, чтобы увидеть этого побольше, насладиться, порадоваться за себя. Ведь я счастлив, когда думаю о счастье. И несчастен, когда думаю о тебе. Получается ли у меня говорить о любви хоть чуточку небанально? Должен ли я сброситься с крыши из-за того, что считал ожидаемым? Должен ли ты меня понять? Может ли друг принять друга таким, какой он есть, или этой ерундой занимаюсь только я? Я все испортил №23657 Пора привыкнуть.