Персиковые губы

— Ты не постирал мои шорты? Феликс стоит на кухне в одних голубоватых трусах. Хёнджин наконец-то уговорил Ликса выйти с ним на утреннюю пробежку, собрать полевых цветов и устроить маленький пикник на поляне, но его шорты для бега оказались в корзине с грязным бельём. Помимо этого, пара поссорился ещё рано утром, когда только проснулись. Ли не хотел вставать с кровати, тянул Хвана за руку к себе, расстраивая его. «Мы же договаривались», — говорил Хён, хмуря брови. У парней была ещё одна договорённость: Ёнбок моет посуду и занимается влажной уборкой, а Джинни пылесосит и стирает. — Шорты? Я вроде-бы стирал их вчера с белой одеждой, — Хёнджин закрывает стеклянную бутылку с водой, поднимая глаза на любимого. — Но их нет на сушилке, — Ликси поджимает губы — это были его единственные спортивные шорты, а бегать в штанах будет невыносимо в почти тридцатиградусную жару. — Прости, я был уверен, что повесил их, — Хван поднимает брови. — Ладно, ничего, я что-нибудь придумаю, — Феликс вновь уходит в ванную, мягко улыбнувшись, чтобы не расстраивать своего возлюбленного из-за неприятной, но всё же мелочи. Обычно Хён начинал ссоры первым, но сразу же сглаживал углы, когда видел недоумевание Ёнбока и погрустневшие глаза. Тогда он вспоминал о своих родителях. Донхён и Джинсоль ругались каждый день на глазах Джинни: из-за кружки на крае стола, косого взгляда или яблок не того сорта. Все разногласия сопровождались матами, обзывательствами, криками и затягивались надолго. Сам Хёнджин всегда попадал под горячую руку: его могли ударить, тоже обозвать или наругать за пятно на штанах от краски, каплю на столе от зелёного чая или очередную тройку за тест. Хван слабо улыбается ему в ответ, но позже выдыхает, хмурится, опираясь на столешницу ладонями и вспоминает вчерашний вечер. Он ждал Феликса дома, приготовив на ужин курицу с лапшой в кисло-сладком соусе. Его парень пришёл домой после уроков по фортепиано: преподавал детям в музыкальном центре. Пара обменялась рассказами о прошедшем дне, парой поцелуев, поужинали вместе и улеглись смотреть новую дораму. Где-то между ужином и объятьями Хёнджин закинул бельё в стирку, но, по всей видимости, про шорты он забыл. Ближе к полуночи Ликс уснул под телесериал, чувствуя лёгкое поглаживание по волосам и изредка целуя чужие пальцы. Вскоре возвращается Феликс в тех белых шортах и зеленоватой майке. На улице около семи часов утра. Школьники спят, а взрослые только просыпаются, чтобы пойти на работу. Город практически пуст: лишь бабочки пьют нектар цветов, а бродячие кошки гуляют по тротуарам, засматриваясь на пошевеливающиеся бутоны. Было тихо, но птицы ещё пели свои песни, понятные только им. Может быть, они пели про знойную жару, а может и про спрятавшихся жуков, вместе с этим рисуя круги в небе. — Ты уверен, что хочешь пойти в них? — Хёнджин распределяет по пластиковым судочкам нарезанные персики и чернику, от которой пальцы приобрели фиолетовый оттенок. — Да, ничего страшного, — Ли пытается заправить мягкие волосы за ушки, но не получается из-за короткой длины. На светлых шортах было небольшое жёлтое пятно от сока из манго. Ёнбок любил свежевыжатые напитки, поэтому часто покупал их на прогулках с друзьями. Несколько дней назад он встретился с Лиен в новом парке с прудом, где плавало множество карпов кои вокруг цветущих розоватыми бутонами кувшинок. Он отметил для себя, что обязательно позовёт Хвана в это место на свидание, ведь он так любил рисовать этот вид рыбок, даже хотел когда-нибудь купить дом, чтобы сделать там прудик для карпов и посадить лотосы. Пара ходила на свидания стабильно раз в месяц. Конечно, в рестораны, кино и в парк они ходили намного чаще, но раз в месяц у кого-то из парней случалось особое настроение и тогда он говорил: "Я хочу пригласить тебя на свидание». Место свидания оставалось загадкой до самого пребывания на место. Феликс любил водить Хёнджина на природу: синее море летом и сероватое зимой, парк, где можно было покормить уточек или прогулка по аллее в период цветения деревьев. Хван же водил своего возлюбленного по культурным местам. Театр и картинная галерея особенно понравились Ёнбоку. — Всё равно извини, что не постирал, это моя обязанность, — Хёнджин пожимает подкаченными плечами и подходит к Ликсу, раскрывая немного загорелые руки для объятий. Любил ходить в майках и футболках летом. — Это мелочь, я просто не выспался, поэтому немного разозлился, — Ёнбок обнимает его в ответ: оглаживает немного выступающие лопатки и проводит крохотными пальцами по позвонкам. Джинни кивает в ответ, поглаживая талию возлюбленного, немного сминает её цепкими пальцами. Он наклоняется, и оставляет тёплый поцелуй в макушку, ненадолго задерживая пухлые губы с уже впитавшимся бальзамом. Ликси сжимает его крепче в своих объятьях, вдыхая запах лавандового геля для душа, который будто исходит из ярёмной впадины. Кажется, Хван использовал его в качестве духов. Пара чувствует тепло друг от друга, словно на уровне биополя, обмениваясь энергией: их тела сливаются в один сосуд. Весь мир застывает и важным остаётся лишь сердцебиение и колебание частот. Феликс улыбается, но через короткое время отстраняется, ведь пора идти на пробежку. Вскоре пара выходит из подъезда. На плечах Хёнджина лёгкий рюкзак с бутылкой воды и пару судочков: фрукты и нарезанный багет с закусками. Феликс плетётся за ним, держа за руку. Он перебирает его пальцы, водит по линиям на ладошке и по венкам на тыльной стороне. Ему не нужно смотреть на руку, чтобы погладить причудливые узоры тела. Он знает их наизусть, словно карту. Чужая кожа мягкая, вены немного выступают, а пальцы постукивают по ладошке Ли. Птицы всё ещё поют птицы на своём языке, а проворливые лучи солнца пробиваются сквозь зелёные кроны высоких деревьев, тревожа певцов. — Как давно ты занимаешься бегом? — Феликс поднимает глаза вверх на своего парня, прикрывая рот свободной рукой и зевая. — Года два, — Хёнджин смотрит в сонные глаза, целует возлюбленного в скуловую косточку и слышит вопрос «А почему?». — По утрам у меня всегда было плохое настроение, но мне нравилось выходить на природу. Я гулял так несколько недель, а потом решил начать бегать, — Хван поднимает глаза на небо, прищуриваясь и рассматривая мягкие облака, — Утренние прогулки стали моим спасением на несколько часов, потом я возвращался домой в апатичное состояние. Я пробовал гулять днём или вечером, но ни о чём не думать, а если думать, то о хорошем, получалось только на утренних прогулках. — Ты большой молодец, что не только гулял и заботился о себе, но и занимался спортом. Я горжусь тобой, ты очень сильный, — Феликс протягивает маленькую ладошку к спине своего партнёра, поддерживающе поглаживает её и продолжает всматриваться в глаза. Джинни не очень нравилось говорить о своих проблемах и переживаниях, но если говорил об этом, то не хотел затягивать разговор. Хван слабо улыбается со слов поддержки, кивает и поглаживает чужие гладкие волосы, закручивающиеся на кончиках. Ликси лучезарно улыбается: не может сдерживать улыбку, когда его парень делится чем-то личным. Он был благодарен за доверие, ведь подобным Джинни делился только с ним. Конечно, у старшего были друзья, с которыми он тоже делился чувствами, переживаниями и проблемами, но самым секретным и трепепещущим душу – с Феликсом. — Спасибо, — Хёнджин отвечает с грустью в голосе, но он искренне благодарен своему возлюбленному за постоянную, безусловную поддержку. Ликси, в свою очередь, поддерживающе кивает, смотря вверх на старшего с прищуром, молча ругаясь на ослепляюще-косые лучи солнца. Хвану не нужны были слова: он понимал, что Ли его любит, в любой ситуации будет на его стороне, всегда поддержит, никогда не осудит и поможет даже больше, чем может. Наверное, он мог просто делиться с возлюбленным проблемами и тревожными мыслями, тот бы просто кивал и оставлял поцелуе на коже лица. Хёнджину хватило бы этого. Пара уже подходит к скверу, наблюдает за кружащими в небе птицами, которые учат своих птенцов летать, невольно улыбаясь. Солнце встаёт и падает горячими лучами персикового цвета на лица возлюбленных и маленькие цветочки около тёмного и толстого ствола сливы. Плоды ещё не до конца спелые, но уже окрашиваются в румяный цвет, будто маленький художник водил по кисловатым фруктам кисточкой с акварелью. Несмотря на звёздные лучи, на улице стоит лёгкая прохлада из-за ветра, развивающего тёмные и светлые пряди волос. Феликс получает отрезвляющий шлепок по правой ягодице. Не успев опомниться, он удивлённо смотрит на своего парня, но тот уже начал бежать по тропинке с протоптанной травой, которая ведёт в лес. Джинни радостно смеётся, словно заставляет младшего побежать за ним. Лучи солнца падают на его развивающиеся волосы, подсвечивая пыльцу в воздухе и превращая её в золото с запахом цветов. — Эй, подожди меня! — Ликс бежит за ним, смеётся в ответ, вытягивая руки вперёд, чтобы зацепиться за его рюкзак, но никак не получается — Хён на несколько метров впереди, да и ручки короткие. — Если догонишь – получишь поцелуйчик, — он хитрит, и дальше заставляет Ёнбока бежать вслед. Уверенный взгляд Хвана смотрит вперёд, пока центр тяжести перемещается в подкаченные бёдра. Спина ровная, а нога сама падает на суховатую землю ровно под тазом. Ли смотрит на него, пытаясь повторить движения. Выходит неуверенно, но практически правильно. Вчера вечером Хёнджин провёл маленький инструктаж Феликсу, как правильно бегать, так что у него уже были знания. Постепенно Джинни сбавляет скорость, чтобы Ликси смог бежать рядом с ним – так и происходит. Дыхание старшего ровное, пока у младшего лёгкая отдышка, но он старается дышать ровнее. Со временем Хён переходит на медленный шаг, вдыхая тёплый и немного душный воздух с запахом золотистой пыльцы в нём, словно юные феи только что учились волшебным заклинаниям. Феликс плетётся за ним, устало выдыхая, но вскоре чувствует крепкое сжатие ладони, которое помогает идти дальше. Чужая ладонь большая, с цепкой хваткой и даже горячая. Хван любил гулять в этом лесу, поэтому знал о разных тропинках и полянках – одна из них особенно полюбилась ему. Он часто приносил с маленького луга полевые цветы для своего возлюбленного. Ему особенно нравились маргаритки с розоватыми краюшками и маленькие незабудки. — А, кстати, ты же догнал меня, — Хёнджин опускает голову ниже, на своего парня, улыбаясь и рассматривая россыпь веснушек на солнечных лучах. — Дааа, догнал, — Ликси смеётся, ведь если бы не старший не поддался ему, тот бы никогда его не догнал. Он встаёт на носочки, надувая губы – выпрашивает поцелуй. Хван наклоняется ещё больше, положив руки на тонкую талию Ли. Он немного сжимает её, ведь знает, что от такого прикосновения у младшего резвятся мурашки по коже. Ёнбок, в свою очередь, кладёт руки на его шею, поглаживает причудливые узоры из венок и делает губы уточкой. Хён улыбается, перебирает ткань майки на его талии и, приоткрывая губы, влажно целует парня под собой. Проталкивает язык внутрь, обводит чужой, а после мягко всасывает нижнюю губу. Он отдаляется, смотрит на возлюбленного с улыбкой и искрящимися глазами. Тот смеётся, берёт его за руку – парни продолжают свой путь. На зелёный луг падают яркие солнечные лучи. Вокруг них кружат бабочки и мошки, соревнуясь, кто сделает петлю в воздухе больше. На земле муравьи собирают маленькие веточки для своего муравейника. На веточках побольше сидят щеглы: выжидают проползающего рядом червячка. Желательно маленького, с личинками. Под таким деревом, в нескольких метров от муравейника, располагается пара, чтобы не было так жарко. Они занимают прохладную тень, словно этот маленький кусочек луга защищали объёмные кроны деревьев. Хёнджин снимает с себя рюкзак, открывает его, достаёт плед и контейнеры. Он решил ничего не давать нести Феликсу, ведь первая пробежка обычно даётся сложно, но Ёнбок всё равно решил устроить маленький сюрприз. Ликси достал из кармана своих шорт пару любимых батончиков с изюмом и протянул их Хёну. Говоря о фруктах и ягодах, помимо персиков Джинни любил виноград. По одному вкусу и внешнему виду он мог сказать о свежести плода. Он предпочитал белый кишмиш из-за отсутствия косточек. Выпечку он всегда брал с изюмом, блюда – по возможности. Вино, конечно, покупалось тоже на основе винограда. Предпочитал вина из сортов Ркацетели или Сира. — Вааау, мои любимые, — старший протягивает ладошку и забирает батончики, поднимая взгляд на Ли. — Они самые, — младший улыбается так, что его глаз почти не видно. Он забирает из венистых рук клетчатый плед и расстилает его под деревом. Когда плед около розоватых маргариток был расстелен, контейнеры с едой поставлены на него, а батончики быстро съедены только Хваном (Ли не любил их), пара расположилась на колкой ткани с голубо-розоватой клеткой. В воздухе пахло фруктами, влажной корой старого дерева, но в большей степени свободой. Здесь никто не сможет осудить тебя за любовь к человеку своего пола. Хёнджин мог спокойно кормить своего возлюбленного, а Феликс поглаживать коленку любимого с немного выступающей чашечкой. — Я теперь хочу каждое утро бегать, — Феликс откусывает багет со сливочным сыром и зеленью, который протянул его парень, а позже смеётся, когда слышит его смех. — Завтракать каждое утро в лесу вряд ли получится, а вот бегать с радостью, — Джинни улыбается, облизывая пальцы в солоноватом сыре. Пара возлюбленных остаётся в лесу до самого обеда. Поначалу они ели фрукты и бутерброды, запивая водой с лимоном, рассматривали белые пушистые облака, собирали маргаритки с розоватыми краюшками, чтобы вскоре поставить в маленькую вазочку с водой дома. Но полевые цветы успели сложить свои маленькие бутоны с пыльцой – Хёнджин и Феликс заснули на несколько часов, слушая шелест листьев, щебетание птиц и вдыхая чистый воздух Леса. К обеду игривые солнечные лучи становятся ещё горячее и ярче. Это не мешает бабочкам пархать разноцветными крылышками, птицам охотиться и учить птенцов летать, а муравьям строить большой дом для всей семьи, но мешает людям. Они сбегаются в большие дома лежать под кондиционерами и поедать синтетическую пищу – живут на низких вибрациях, забывая о самом могущественном – о природе и космосе.