✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏
Состояние шока схватило и не отпускало сразу обоих. Парень негодовал. Что она только что сказала?.. Что он… Гей?! А, извините, с чего такие выводы? И как она к этому вообще пришла? Разве он не давал миллионы намёков на то, что она ему как минимум не безразлична? Такие прозрачные, как воздух, намёки понял бы любой, не то что человек, который собирается стать детективом. У неё вместо мозгов реально дынька фиалковая, а глаза слаймовой слизью налиты? А может она просто не хочет принимать его чувства и так завуалировано сказала своей отказ? Мол, да ты ж мужеложец. Гуляй, досин, дальше по каким-нибудь голубым краям? Но и ей было не легче. Казалось бы, девушка должна была ощутить горячий прилив чувств и эмоций от такого неожиданного и радостного события, как первый поцелуй с человеком, который тебе нравится, но вот… Ей завладела странная смесь чувств: от счастья и бешеного сердцебиения до уныния и опускания рук на самое дно. Нет, не от того, что поцелуй ей не понравился или что-то вроде того,она как раз таки была в восторге от него. Её смутило то, что по её наблюдениям и словам лучшей подруги, Хэйдзо – нетрадиционной ориентации. В голову сразу пришло две вещи: он либо решил поиздеваться, либо тоже где-то бахнул рюмашку огненной воды и Айку с кем-то спутал. Нет, она конечно знала, что не первая красавица на деревне, но чтоб настолько, что её спутали с мальчиком… Самооценка, которая и раньше валялась на уровне плинтуса, ускреблась в недры земли. – Моя интуиция подсказывает мне, что ты что-то перепутала, – спустя долгие минуты тишины, задумчиво пробубнил парень. – Мне моя тоже, – отходя на пару шагов назад,неуверенно ответила та. Вам бывало когда-то настолько неловко, что аж семь потов от стыда сходило и хотелось провалиться на месте? Вот и им сейчас так. Каждый думал о своём,о причинах поведения и ответной реакции на произошедшее, но так ни к чему прийти не могли. Винтики в голове устроили дискотеку и не хотели складываться в единый рабочий механизм. А ещё атмосфера напрягала донельзя. Прийти к какому-то выводу в такой обстановке попросту невозможно. Нормальные люди, наверное, в таких ситуациях должны сесть и поговорить, да? Но вот Айка, в отличии от Хэйдзо, так не считала. – Я… Мне… Я, наверное, ещё не пришла в себя! Пойду я… – девушка медленно, но верно, скреблась к выходу из каюты. – Пойду остужусь! Ну, пиздец. Она вылетела из помещения, как ошпаренная, и понеслась куда-то прочь. Парень даже слово вставить не успел. Уэно была настолько раскрасневшаяся и взволнованная, что даже навряд ли бы его услышала. Сиканоин грешным делом подумал, что всё было настолько плохо и девушке не понравился поцелуй, что остужаться она побежала в открытое море, а то и топиться скорее всего. Послышалось, что досин в голос взвыл, как тюлень-гомосексуалист. До этого момента, прочитав все предыдущие записи в дневнике Айки, Хэйдзо был уверен, что он ей нравится до потери памяти, а сейчас мысли набрели на другое осознание: «Ей нравится вкусная еда и крепкий сон, а тебя она все это время просто терпела. Считай это благословением». Та, по правде говоря, шла не щучкой с борта корабля нырять, а всего-навсего в душ. К великому сожалению, он оказался один на весь этаж. Тут она,конечно, пожалела, что была такой скрягой и не оплатила каюты подороже с личным санузлом. А лучше бы вообще две отдельные, не случилось бы того что случилось. – Мне надо! – девушка со звериным рыком растолкала всю очередь и влезла в душевую кабинку. Её, естественно, вдогонку покрыли трехэтажным матом, указали кто её вынашивал и в какой канаве найдут послезавтра. В любой другой ситуации она бы так невежественно не поступила и обязательно бы расстроилась от таких отзывах о себе, но сейчас это совершенно не колышело. Она даже не стала раздеваться для того, чтобы принять полноценный душ, а включила ледяную проточную воду, несмотря на то, что была в верхней одежде. Зачем вообще было убегать? Хороший вопрос, ответ на который мы вряд ли узнаем. Просто на неё слишком сильно всё давило и её нежное девичье сердечко не выдержало такого накала страстей. До Инадзумы ещё плыть очень и очень долго, по её меркам они будут там к ночи, а солнце лишь только начало садиться за горизонт. Тут выбор: либо расплакаться от переизбытка чувств, либо как все собачки уссаться от счастья на месте, дрыгая ножкой, либо исчезнуть. Она выбрала последнее. Спустя какое-то время стоя под холодной водой, её тело полностью покрылось мурашками, начало дрожать, а зубы чуть ли не отбивали чечётку. Но даже это не могло остудить её пыл. Внутри по-прежнему было жарко и всё просто было в огне. Сердцем она хотела вернуться к Хэйдзо, вновь слиться с ним в поцелуе, прижаться к нему покрепче и вдыхать его дурманящий запах, а мозгами она понимала, что это недоразумение надо как можно скорее забыть или сделать вид, что ничего не было. Как жаль, что нельзя вымыть все дурные мысли из головы. Ещё немного и её конечности начнут неметь. Айка словно этого не чувствует, она и её тело сейчас как два разных объекта, которые не соприкасаются друг с другом. Её пылкий нрав не давал покоя и даже не думал униматься. Словно зная всё это, кое-кто не мог не спасти «даму в беде». Сиканоин каким-то хитрым способом взломал закрытый изнутри санузел и как ни в чем не бывало впёрся внутрь: – Ты почему так одета? – К-как?.. – В одежду. Она переспросила это, зуб на зуб не попадая, дрожа от холода, как осенний лист на ветру. Мало того, что сама вода, мягко говоря, освежающая, так ещё и мокрая одежда липнет к телу. Ворвавшемуся в душевую Хэйдзо она почти не удивилась. Казалось,что он откуда угодно может найти и достать свою цель, будто это не у Уэно собачий нюх, а у него. – Пошли, – грубее, чем хотелось, произнёс парень и протянул руку. – Н-не-е м-мог-гу, – отводя взгляд в сторону,созналась та. Да, она почти околела и тело перестало её слушаться. «Надо быть полной дурой, чтобы довести себя до такого. А ещё надо быть на бошку отбитой, чтобы влюбиться в своего начальника-гея и страдать» – мысленно корила сама себя Айка. Досину не нужно складывать два плюс два, чтобы догадаться в чем причина её остолбенения. Он без лишних слов перекинул девушку через плечо и, придерживая за икры, понёс туда, откуда все началось. Как в кошки-мышки поиграли. И зачем ей весь этот балаган, если во всем Тейвате от Хэйдзо всё равно никуда не спрячешься, будь у того хоть капелька мотивации? Вместо того, чтобы думать о неизбежном разговоре, от которого она так старалась сбежать, Айка думала о том, что детектив,вообще-то, очень даже в хорошей физической форме. Его накаченные, крепкие руки и сильная хватка заметно ощущаются. Держит он её намертво,не пошевельнуться, но в то же время бережно, не причиняя вреда. И если ей было кайфово висеть вверх тормашками, не передвигаясь на своих двоих, то Сиканоин удовольствия не испытал ни на грамм. Во-первых, она мокрая и холодная, а во-вторых, в отличие от неё, он не размышлял о прелестях тела противоположного пола, а думал с чего бы начать разговор. Дверь открылась с пинка, чуть ли не расшибая в щепки стоящую за ней мебель. Он тяжело пыхтит и то и дело, что цокает. А ещё его глаза сузились и будто смотрят в одну точку. На ромашке не гадай – Хэйдзо злится. Но, несмотря на это, девушку на кровать он опустил бережно, укрыв поверх одеялом. В нем явно бурлит что-то зловещее, но его добрая сторона пока что перевешивает. Видимо, пока Айка не откроет свой рот. – Легче? – он продолжал смотреть в одну точку,словно разговаривая вовсе не с ней. – Зачем надо было стоять под ледяной водой так долго? Если тебе не… – он осёкся, сам нежелая принимать возможность того, что целоваться с ним ей не понравилось. – Ты могла бы просто выйти подышать свежим воздухом. – Я предпочитаю ливень вместо солнца, – немного отогревшись, тихо ответила Айка. – А… – многообещающе протянул Хэйдзо. – Это объясняет почему вместо других ты выбрала меня. Ту аж дрожь пробрала. – Ничего я не выбирала! – поспешила возразить смущенная до предела девушка. – Вот как?.. Значит, люди врут даже в собственных дневниках, – не скрывая того, что был расстроен, парировал он. Ну вот зачем он так? Молчал же как-то до этого, не затрагивая сию тему, чего сейчас то взъелся? Доставляет удовольствие издеваться над ней? Что ж,в эту игру могут играть двое. – Какая вообще разница?! Разве вам, уважаемый досин, есть хоть какое-то дело до того, что чувствует какая-то там насильно приставленная к вам бесполезная помощница? Сомневаюсь. Да и насколько мне известно, вас вообще не интересуют самки! У Сиканоина на этом моменте глаза округлились, чуть ли не вылезая из орбит. А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее… И что за выражения такие? Самки? Нет, ну она точно так скоро деградирует и будет на четверых лапах бегать за его палочкой, как он и хотел. Мечты сбываются, что сказать. Но все созревшие вопросы застряли в горле, когда Уэно резко вскочила с кровати и начала раздеваться при нём. Даже не отвернувшись, она показушно начала снимать с себя сырую одежду. Сначала на пол полетела светлая накидка в азиатском стиле, затем ремешки и различные крепления с украшениями, не давая сделать и вдоха,она скинула с себя чёрный обтягивающий комбинезон, а когда дело уже начало доходить до нижнего белья, Сиканоин наконец пришёл в сознание: – Что ты творишь?! Живо оденься, Уэно, блять. Он кинул в её сторону ещё одно покрывало,отворачиваясь в сторону. Досин честно пытался не смотреть, прикрывая часть лица ладонью. От неё он,конечно, ожидал всякого. Всякого, но не этого. Что за ещё один новый способ уйти от серьезного разговора? За всю практику работы детектива он впервые с таким сталкивается. Будь Айка преступницей, то явно вышла бы победительницей с любого допроса. – Какого хилличурла тебе вообще моча в голову ударила?! – не унимался в возмущении парень. – Я же говорю, какая вам разница, – та тоже не собиралась сдавать позиции, продолжила оголяться,расстегивая бюстгальтер. – Всё равно неинтересно. Хоть голой ходи, вы же даже не взглянете, как я и ожидала. Тут картина наконец обрела свою целостность. В голове досина сложилась мозаика: по каким-то бредовым доводами, по мнению помощницы, он – голубарь. Прекрасно! Просто браво! Ладно, с этим мы разобрались, а вот только как она к этому пришла? Он бы поразмышлял об этом на досуге, да вот только не время, за спиной послышался шорох одежды, а затем что-то лёгкое приземлилось на пол. Это умалишённое создание окончательно разделось,оставшись лишь в одном его подарке – в чокере. – Не взгляните? – с вызовом обратилась девушка. – Я опечалена… – она наигранно выдохнула и уселась обратно на кровать кладя нога на ногу. Сиканоин так и стоял к ней спиной, внимательно смотря в одну точку. От чего-то его щеки постепенно начинали краснеть и во всем помещении становилось жарко. Может это от сверкающего на простынях Пиро Глаза Бога девушки? Морская болезнь внезапно проявилась и бросает в жар? А может это от картины,образовавшейся позади? Происходит какой-то один большой абсурд, пора это заканчивать и приструнить разбушевавшуюся собачку, что сорвалась с цепи. Правда не кнутом, как он пытался до этого, а желанным обоим пряником с дальней полки. – Айка… – он впервые назвал её по имени, глубоко выдохнув продолжил. – Есть кое-кто, чьи лазурные глаза были единственным светом в моей жизни. Пусть и не самым ярким, но светом, – по голосу можно было ощутить как легкая улыбка начинает расползаться по лицу парня от собственных слов. – Этот человек, как бы сказать, часть моей жизни,часть меня самого. Он в каждой прочитанной строчке, с тех пор как я попал сюда на Ватацуми, с тех пор, когда ещё был обычным деревенским мальчиком, чьё чёрствое сердце уже тогда ранили так глубоко. Это везде и во всём, что я с тех пор видел: в небе, в реках, в самых красочных пейзажах, в искусстве и во всех боях. Эта персона – далеко не воплощение всех прекрасных грёз, но без неё даже рядом с Пиро кубом холодно. Уэно слушала его прекрасный, размеренный голос,затаив дыхание. На какой-то момент она совсем забылась, представляя, что все эти откровенные речи были посвящены ей, а не кому-то там. Но она понимала, что это всего лишь её мечты, а реальность гораздо суровее. – Вы любите этого человека, Хэйдзо?-ее голос слегка дрогнул на имени. -Люблю. Всем сердцем, – твёрдо ответил тот. – Если теория струн верна или множественность вселенны,то я уверен на девяносто девять и девять десятых процента, что люблю её из каждых возможных миров. Стоп. «Её»?! То есть, девушку?.. А она не ослышалась? Получается, что все это время её голова зря болела и она напрасно мучалась? Но так уж и зря ли, ведь он только что признался, что его сердце уже кому-то отдано. Час от часу не легче. Теперь девушку одолевает новая, не менее тяготящая грусть. Ему тоже было нелегко, причём во многих смыслах. Он оголил свою душу кому-то впервые, но, по-видимому, должного ответа на это не получит. «Кажется, меня перехитрили и я ей совсем-совсем не нравлюсь. Она и правда все это время ни без труда терпела мою компанию» – от столь бездарных мыслей досин понурил голову и плечи. Но тяжело становилось не только на душе, но и в штанах. – Я созерцаю то, что не понимаю. – Неужто?! Улики пиро Агентов Фатуи? – девушка встрепенулась, вспоминая истории о том, как эти колдуны могут пользоваться чудо магией невидимости. – Тебя. Слушав его речь, Айка даже забыла, что хотела учинить до этого, так и оставшись нагой по сию минуту. Девушка, отодвинувшись в сторону,выглянула вперёд за спину Хэйдзо и случайно встретилась с ним взглядом через маленькое зеркало. Она тут же увидела его пунцовые щеки,лёгкую улыбку и бесстыдный, пронзительный взор. Вот же… Наглец! А сам делал благородный вид, что отвернулся и вообще всеми силами пытается не смотреть в её сторону. Да это двойное нахальство,он ведь только что сам сказал, что влюблён в другую, а пялиться на неё! Это просто кошмар,причём наяву. Девушка уже было собиралась вскочить с места и найти ближайшую тряпку, которой можно прикрыться. Но даже те одеяла, что досин настойчиво кидал в её сторону, куда-то внезапно запропастились. Слова, такие как позор, стыдоба,опростоволосилась, были готовы штампом появиться на её лбу, пока она обнаженная металась по комнате. Наверное, эта взбешённая хвостатая женщина бы разнесла всю каюту в щепки, если бы не вовремя спохватившийся детектив. – Уймись. Я уже все видел. Причём достаточно хорошо, – детектив сказал это без угрызения совести. – А ещё мы вместе «спали». Ты о чем сейчас думаешь? А о чем ей вообще думать? О том, что теперь вся округа узнает, какая она развратная девка и мать на порог дома не пустит. Ещё о том, что она опозорена до конца веков, до пятого колена. И ладно перед кем, но перед Хэйдзо?.. Меньше всего на свете ей бы хотелось предстать перед возлюбленным в дурном свете. Но она сама затеяла эту игру. Жаль,что не все может быть так, как мы задумали. – Айка, – он в мгновении ока оказался рядом с ней и одним резким движением усадил на простыни. – С одной стороны я псих, что полюбил тебя, но с другой буду полным идиотом, если оставлю тебя. Его сильные руки бережно, с предельной аккуратностью и осторожностью укрыли её оголенные плечи покрывалом, что она так отчаянно искала минутой ранее. В этот момент все тревоги и волнения начали уходить на второй план. Что он сказал?.. Полюбил… Её? Она не ослышалась или больной рассудок выдаёт желаемое за действительное? – Скажи, я тебе противен? – Сиканоин спросил это с ноткой надежды в голосе, собравшись и все же взглянув в её ясные глаза. – Нет, – Уэно ответила быстро, даже не подумав,так, словно они опять играют в блиц-опрос. – Наоборот. Я вас… Хэйдзо не стал более мучать её и себя, этого оказалось более, чем достаточно. Холодные кончики пальцев трепетно коснулись её рук, приподняли вверх, тут же целуя. Он прикрыл глаза, утопая в исходившем от кожи чарующем аромате, от охватывающих чувств. Айка повернула голову в сторону, жутко смущаясь, её сердце ушло в пятки от его прикосновений. Таких чутких и нежных, каких бы она никогда не могла даже представить от него. – Я сгораю от любви к вам, – закончила фразу девушка, продолжая ощущать, как парень ни на миг не прекращал целовать её руки. Раньше они были холодными, но сейчас согрелись от его собственного тепла. Девушка задышала чуть чаще и поверхностнее, но не отпрянула. Сиканоин отпустил её руки и осторожно положил свои ладони на девичью талию, притягивая к себе. Наклонившись, он нежно огладил большим пальцем манящие губы, такие мягкие и нежные, что у него от наслаждения и возбуждения подкосились ноги, несмотря на то, что он как бы уже на них не стоял. Он коснулся обеими руками девичьего лица, заглядывая в глаза. В них читалось всё: от страха до неукротимого желания. Но на этот раз он не мог сделать первый шаг, боясь,что опять не разгадал её истинных желаний и чувств. Ему оставалось лишь ждать шага навстречу от неё, хоть какого-то малейшего сигнала. И Селестия сегодня преподнесла подарок в виде расторопности Айки: – Господин Сиканоин, пожалуйста, занавесьте окна и заприте дверь на ключ.✎﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏﹏