L'amour aux deux visages

Холодный, пронизывающий ветер дул все сильнее. Все больше разыгрывалась вокруг метель. Снег летел в лицо, залетал за ворот одежды, заставляя все больше дрожать несчастную девушку. Никаких признаков жизни, ни единой души вокруг. Только снег и тишина со всех сторон. И все же она не останавливалась, продолжая свой путь. Просто чувствуя, что надо идти дальше. Поддаваясь какой-то неведомой силе, которая манила ее и не давала повернуть назад. Спотыкаясь, все больше кутаясь в пальто, девушка продолжала свой путь. «Он ждет тебя… Иди же к нему. Ты ему нужна» Шептал внутренний голос, заставляя продолжать свой путь. Все сложнее было различать дорогу, по которой следовало идти, все тяжелее разглядеть, что ожидало впереди. Но как же странно было ловить себя на том, что ни капли страха не было в эту секунду. Откуда-то появлялись новые силы идти вперед. Шаг, еще один шаг и девушка замерла на месте. Резко все прекратилось. Снег, ветер — все это исчезло. Вокруг простиралось ущелье, усыпанное снегом. Все так же не единой души, ни единого звука. И все же что-то тянуло вперед, все так же манило. Поддаваясь этой силе, она пошла дальше, стараясь не поддаться страху, который стал медленно охватывать ее. Шаг становился все быстрее, а вскоре девушка и вовсе уже бежала. Сама не зная куда, она бежала, задыхаясь и спотыкаясь. Все отчетливее в голове стала мысль о том, что надо бежать быстрее. Но именно сейчас силы куда-то исчезали, утекая как вода. Все тяжелее было бежать. Отчаяние охватывало ее душу. Снег, только снег впереди… Но вдруг под ногами оказалась пропасть и девушка оказалась на ее краю. Лишь мгновение и она провалилась бы в эту темноту, если бы кто-то не поймал ее в это мгновение. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, а девушку все еще била нервная дрожь. — Все хорошо, все уже хорошо, — раздался тихий шепот у самого уха. Еле уловимо, но что-то знакомое было в голосе того, кто был рядом. Не возникало даже мысли возразить тому, кто говорил. Что-то такое родное было в этом голосе, что-то успокаивающее и дающее уверенность, что именно хорошо все будет. Мина вздрогнула, просыпаясь и поднимая голову. Взгляд скользнул по столу. Перед ней так же лежала раскрытая книга и несколько закрытых чуть в стороне, там же было несколько исписанных листков. Похоже, что случайно она задремала за чтением, что было неудивительно. Уже две ночи подряд ей снились какие-то странные сны, которые заставляли ее просыпаться посреди ночи и потом долгое время еще не засыпать. Признаться честно, девушка испытывала некоторое беспокойство из-за всего этого. Но все же пока делиться всем этим ни с кем не торопилась. Быть может, просто так проявлялись все переживания последних дней. Ведь из головы так не шел ни Александр, ни Джонатан. Чувства, которые Мина осознала к первому, не так легко было вновь не замечать. Но и признаться второму в таком открытии было недопустимо. И все же с кем-то разговор необходим. « И я даже знаю с кем» Да, она знала, с кем разговор мог все разъяснить. Только не решалась. Из-за того, что сомневалась, что будет правильно это после всего произошедшего, из-за страха услышать не то, что хотелось в глубине души. Выходом показалось письмо, но тут же эта идея показалась неподходящей. Неизвестно кому в руки оно могло попасть, дошло бы до адресата. Иногда по иронии судьбы что-то тайное и сокровенное могло стать известно всем, тогда как что-то неважное и совсем незначимое никогда не попасть в чужие руки. Оставалась личная встреча, но на нее надо было решиться. А это было сложно. Да и Мина совсем не представляла, как можно так просто прийти к Грейсону после всего. Столько противоречий было в душе девушки в секунды, когда в голову приходила мысль о личном разговоре. Хотелось в такие моменты бежать без оглядки просто. Бежать так, как она бежала во сне. Не думая, просто поддавшись какому-то инстинкту. Но, к сожалению, от своих мыслей просто так не убежишь. Они все равно настигали, где бы мисс Мюррей не была. Рядом ли с Джонатаном или с Люси была, или же просто вот так в одиночестве сидела за книгами, или же гуляла по парку и улочкам города. Ничего не могло отвлечь от воспоминаний того вечера, от мыслей, что нужно было делать выбор и уже решаться хоть на что-то. «Нет, так дальше продолжаться не может. Кажется, что еще немного, и я просто сойду с ума от всего этого. Но как же я приду к нему? Напрямую спрошу его о том, почему все это произошло тогда? Какая глупость. Или же напрямую спрошу, что же он правда чувствует ко мне и в этот раз уже точно добиться ответа? Нет, тоже слишком глупо» Хотя именно последнего хотелось больше всего. Добиться ответа о том, что же за чувства испытывал к ней Александр. Такая мелочь могла бы помочь расставить все на свои места. Но Мина только тяжело вздыхала, понимая, что напрямую завести этот разговор не сможет. Да и вообще не представляла, с какой целью могла явиться к мистеру Грейсону. Да еще и так, чтобы не встретиться с женихом и не дать ему новых причин для ревности и ссор. Опять просить о встрече? Рука потянулась к чистому листу и девушка уже начала выводить начало своего послания, но остановилась и разорвала листок на мелкие кусочки. И вновь мисс Мюррей задумалась, опустив взгляд в текст книги, которая лежала перед ней. Если бы Мина только знала, что не одна все эти дни находилась в раздумьях. Грейсон не меньше думал о мисс Мюррей, вспоминал тот вечер. Нет, он не сожалел о том, что произошло, о том, что не смог справиться со своими чувствами. Да и к чему жалеть о том, что уже не исправить? Тем более нельзя было сказать однозначно, что этот необдуманный поступок разрушил все. Она не оттолкнула его, да и потом в ее взгляде в первую секунду не читалось возмущение или ненависть. Совсем иное было в ее взгляде. Жалел он совсем об ином. О том, что не задержал ее тогда и дал уйти. Впрочем, разве мог он тогда задержать ее насильно? Нет. Если она желала уйти, то вампир не мог удерживать ее. « Если надо будет вновь заслужить ее доверие, то я сделаю это» Никогда так просто не сдавался Влад Цепеш и сейчас тоже не стал бы сдаваться. Тем более в борьбе за свою любовь отступать нельзя было. — Весьма опрометчиво делать из Харкера своего врага. Будь осторожнее, — мысли прервал Ван Хельсинг. Пусть было интересно наблюдать за тем, как разгоралось противостояние между Грейсоном и Харкером, но следовало думать и о безопасности их дела. Джонатан был далеко не глуп. — А кто сказал, что я делаю из него врага? Кажется, я стараюсь стать ему хорошим другом, но никак не врагом. Да и чем мне опасен он? — Грейсон перевел взгляд на своего собеседника, еле заметно усмехаясь. Чем тут же вызвал недовольство на лице Абрахама. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Твои попытки забрать у него самое дорогое, а именно его невесту, ни к чему хорошему не приведут, — стараясь сохранять спокойствие, ответил тут же ему мужчина, — и лучше бы тебе сейчас забыть о мисс Мюррей. Если он смог тебе разузнать все об интересующих тебя личностях, то почему бы ему и не докопаться до личности таинственного мистера Грейсона, — теперь пришла очередь Ван Хельсинга усмехаться и наблюдать за реакцией своего собеседника. Впрочем, вампир опять же умело контролировал свои эмоции, и лишь на мгновение на его лице промелькнуло недовольство. — И не ты ли поможешь ему сделать это? Не ты поможешь узнать, кто скрывается за этим именем? — холодно спросил Грейсон. — Без посторонней помощи мистер Харкер долго будет узнавать то, что скрыто. Поэтому он не такой уж опасный враг. Да и если узнает, то он мало понимает в том, как бороться с таким врагом. Если опять же кто-то не направит его в нужном направлении. Но помогать ему сейчас не в твоих интересах. Не так ли? — так же холодно закончил вампир. Абрахам же с трудом сдержал злость, которую вызвали слова Александра. Дерзость этого вампира временами начинала уже переходить все границы. И все же сейчас ввязываться в спор по поводу того, кто и от кого зависел, мужчина не стал. - Пока лишь не в моих, — поправил Ван Хельсинг вампира. — И все же советую не забывать об осторожности. А то вдруг мисс Мюррей случайно узнает правду. И кто знает, как она воспримет такое, — проговорил Абрахам, специально заведя разговор о Мине. Впрочем, он сомневался, что такие методы могут подействовать на вампира. Хотя бы потому, что Ван Хельсинг не стал бы открывать такие тайны мисс Мюррей лично, да и даже посредством письма или каких-то третьих лиц. И Грейсон это понимал и знал. — Не узнает, — подтвердил предположения бывшего охотника Александр. Голос его звучал уверенно, но вот про себя он все же на секунду засомневался. Перед ним сейчас был противник сильнее этого Харкера. Ван Хельсинг в отличие от последнего знал настоящие слабые и сильные стороны вампира. А значит, мог наносить удары по этим слабым местам. « И все же не может пока нанести эти удары. Не будет рисковать так» — Судьба иногда так непредсказуема. Впрочем, поговорить на эту тему предлагаю в другой раз. Мне уже пора, — ответил Абрахам и, откланявшись, покинул кабинет Грейсона. Знал бы только он в эту секунду, что попал именно в ту цель, в которую хотел. Александр никак не мог отделаться от мыслей, которые вызвали слова Ван Хельсинга. « Если узнает…» Нет, такие мысли приходили и даже ответ был на вопрос о том, что могло быть дальше. Вернее ответы или два сценария развития событий, если быть точнее. Он мог обрести вновь любовь, но и мог вновь потерять. Ведь полюбить человека — это одно дело, а вот полюбить чудовище, которого бояться и молодые, и старые — это совсем иное. Но если подумать, разве он не был жесток с врагами раньше, не были ли его руки в крови? Не боялись ли его раньше? Боялись. Несмотря на все рядом с ним была женщина, которая его любила. Так неужели судьба, посылая ему вновь шанс обрести счастье, не послала бы такую же любовь? Или же судьба в очередной раз решила над ним подшутить? Теряться в догадках можно вечно, тем более именно вечность у Грейсона и была. Только вот точно не так хотелось вампиру использовать свою вечность. « Думаю, что скоро все решится… Пусть и придется из-за этого немного поменять планы»