сказка о господине травнике и старой яблоне

      они встретились в тени старой яблони несколько лет назад.       альбедо бессовестно ковырял сухой ствол — выпаленная солнцем кора крошилась в труху под его пальцами. яблоня давно не давала плодов. жизнь в ней иссякла — испарилась, словно эфир из открытой колбы. байчжу подошел бесшумно: трава не шумела под его поступью. альбедо едва ли почувствовал, что он сзади.       — непозволительная беспечность, — прошептал он, и альбедо обернулся.       голос байчжу — тихий и хриплый — шелестел в хоре с сухими листьями яблони. ветер лениво дул с севера. в воздухе запахло домом.       — тебе стоит научиться уважать жизнь. даже у этого дерева еще есть шанс.       — разве? по-моему, оно расползется по земле гнилью и удобрит собой другие растения. это дерево должно отдать жизнь ради других. накормить своей плотью.       байчжу улыбнулся и сложил у корней пучки набранных трав. он тяжело дышал, и альбедо подумал, что он, должно быть, занят с самого утра — солнце безжалостно печет еще с полудня, а гавань достаточно далеко отсюда. байчжу не выглядел похожим на деревенского жителя.       те работают целыми днями в полях, а у байчжу кожа – бледная. и одежды чистые, явно из дорогой ткани.       — хотите мне возразить, господин… я так понимаю, травник?       альбедо любил спорить.       — просто байчжу, — улыбнулись ему в ответ.       солнце лениво закатывалось за горизонт, когда байчжу заговорил снова.       — видишь эту траву? — он вытянул из пучка пару тонких травинок. — это птичий горец. он живет лишь год, но путь у него насыщенный: птицы съедают ягодки, люди срывают и делают лечебные отвары. иногда нарезают в салаты, иногда плетут обереги от демонов… представь себе только: у него лишь один шанс принести пользу. этой яблоне… много лет. она делилась с уставшими путниками плодами и тенью. я вдохну в нее жизнь.       альбедо захотелось улыбнуться. он присмотрелся ко вгрызающимся в испрещенную трещинами почву корням: кажется, они действительно еще могут побороться за свое место на этой земле.       — я не верю, — соврал он.       ему хотелось, чтоб байчжу вылечил эту яблоню.       — в таком случае, я буду ждать тебя здесь, — байчжу (отчего-то сонный) поднял голову.       — когда?       — когда будешь готов.       — а если я не приду?       — придешь.       — …или не найду тебя здесь?       — я же сказал, что буду ждать.       байчжу даже не узнал его имени. альбедо ушел, не прощаясь — забрал с собой ту травинку птичьего горца, что байчжу протянул ему ранее. внутри что-то настойчиво теплело все последующие годы — каждый раз, как альбедо вспоминал о господине травнике, ждущем его у умирающего древа.       но когда он вернулся — байчжу стоял в тени зеленеющей кроны.       яблоня жила: дышала и говорила, смеялась и плакала, шелестела листьями ансамблем с ветром.       байчжу протягивал ему спелое красное яблоко.