Амнезия

Память Инка, чаще всего, была головной болью других: Дриму приходилось повторять план по два-три раза, Эррор визжал, когда Инк забывал о его гаптофобии. Хранитель мультиверса своей вины особенно не чувствовал. Забыл и забыл, с кем не бывает. К тому же, его друзья давно привыкли к постоянной забывчивости своего друга и лишний раз напоминали о тех или иных планах. Но в этот раз Инк сам мучался от последствий своей плохой памяти. Смотря на пустой флакон от розовой краски, он задавался вопросом: какова вероятность того, что он мог изнасиловать Кросса? Первым опровержением была мысль о том, что Кросс довольно сильный. Они никогда не проверяли, кто их них сильнее, не соревновались в совместных спаррингах. Другое же дело, что Инк свободно таскал гигантскую кисть, которая превышала его весом в два раза — она однажды упала на Кросса и он не смог встать. К тому же, в плюс шли чернила, которыми Инк мог его обездвижить. Когда Инк проснулся рядом с Кроссом, тот был весь заляпан чернилами. Судя по тому, что они преобладали на костях рук и ног, теория об обездвиживании подтвердилась. Если бы Инк не решил во время расследования посидеть без красок, то он бы обязательно выпил голубую. Это же надо: он, с большой вероятностью изнасиловал своего друга! Для полной уверенности, Инк мог лишь спросить на прямую. «Эй, Кросс, я случайно не изнасиловал тебя этой ночью?» В лучшем случае, его убьют. Затем подождут, пока он воскреснет и снова убьют. В худшем — Кросс вновь присоединится к Найтмеру и весь мультиверс канет в негатив с гораздо большей вероятностью. Нет, Кросс вряд ли поступил бы так: во-первых, Найтмер вряд ли взял бы своего предателя назад, во-вторых, они с Дримом тоже были хорошими друзьями, которого мечник не мог бросить сражаться одного. Инк упал на пол, оказавшись лицом перед бутыльком, на донышке которого растеклась розовая краска. Он определенно пил розовую краску, он определенно проснулся в на полу павшего Xtale рядом с Кроссом без одежды. Они определенно переспали. Но считал ли это Кросс изнасилованием или же… Инк прикрыл глаза, вспоминая, как примерно год назад Кросс признался ему в любви. Сказал, что любит, готов на одностороннюю любовь. И Инк отказал. Он не хотел иметь ещё больше обязанностей. Его не интересовал такой аспект отношений, как секс. Ему это было не интересно. Инк пил розовую краску в двух случаях: для экспериментов с эмоциями и по невнимательности. Точно, кажется, он спутал ее с жёлтой краской. Очень уж хотелось посмеяться с шутки Эррора и он взял не тот флакончик. Инк помнил визг разрушителя, с которым тот убегал от него. А затем… он каким-то образом наткнулся на Кросса. Инк не среагировал на звонок своего телефона. Сначала первый, затем второй, чуть позже третий. Четвертого звонка не послеловало, вместо него самолично явился Дрим. — Ты пустой? — Дрим понял это даже не глядя Инку в глаза. Он сел возле него и положил руку ему на плечо, — Ты же ненавидишь оставаться без красок. Что-то случилось? Скорого ответа не последовало. Если бы Дрим узнал, он бы отказался сотрудничать с ним. С другой стороны, он мог понять и аккуратно проследить за эмоциями Кросса, а уже на основании этого могли быть сделаны соответствующие выводы. Пока Инк думал, Дрим наткнулся взглядом на опустевший флакон. По нескольким каплям на донышке было видно, какой цвет он хранил в себе. — Инк, что ты сделал? — настороженно спросил Дрим. — Мне кажется, я изнасиловал Кросса, — Инку было бессмысленно это скрывать. Рано или поздно Дрим бы дошел до этой мысли. — Ты что… — голос Дрима был тихим, но ледяным, — Что значит «кажется»? — Я не знаю, воспринимает ли Кросс это как за изнасилование. Я проснулся с ним на полу Xtale, понял, что мы переспали. Судя по чернилам на его теле, я, скорее всего, обездвижил его. Но я не знаю, был ли согласен Кросс на это, — Инк рассказал все свои выводы. Если бы Дрим не сидел, то он бы упал. Да как же так? Почему именно Кросс? Почему это был не мир, в котором можно сделать перезапуск, не он, в конце концов?! Дриму бы пережил это. С помощью коньяка он бы смирился с подобным через месяц-другой, но Кросс… Дрим знал, что Кросс любил Инка, знал, что тот отказал ему. Кросс никогда не говорил, но Дрим чувствовал, что ему плохо, он слышал его эмоции. В какой-то степени Дрим был благодарен Инку за отказ. Он не давал Кроссу ложных надежд, никогда не напоминал о случившемся, его отношение к нему не изменилось. Кросс даже отвлекся от этой любовной тематики, общаясь с Инком исключительно как с другом. И все это напрочь перечеркнула чертова розовая краска. — Какого хрена ты вообще не пил?! — перешёл на крик Дрим. — Я был у Эррора и, когда мы смотрели Андерновеллу, я спутал розовую краску с жёлтой, — сказал все, как есть Инк. — Так ты и Эррора изнасиловал?! Об этом Инк как-то не подумал. Он считал, что раз оказался рядом с Кроссом, то могла быть лишь единственная жертва насилия. — Я не знаю. Дрим разозлился. Дрим вскочил и открыл портал. Дрим взял Инка за шкирку и с размаху бросил в антипустоту. Встретила их статуя разрушителя, погрязшая в перезагрузке. Слава всем звёздам, одетая. Дрим сел рядом с Инком и сорвал с него органайзер, а затем высыпал все краски на пол. — Пей! Вспоминай! Я не позволю тебе выйти из этого безнаказанным! — крикнул Дрим. Инк посмотрел на флаконы и потянулся к голубому. Скорее всего, он выпил бы этот. Лишь лизнув крышечку, Инк ощутил всю вину. Из его глазниц потекли слезы. Мог ли он среагировать быстрее, выносливее? Противостоять розовой краске и продержаться? Инк не помнил. Он не знал. — Дрим. Где Кросс? — спросил Инк. — На разведке, — Дрим снова сел на пол и закрыл лицо руками, — Я потому и пытался связаться с тобой: мы хотели удостовериться, что Найтмер не собирается нападать на очередную альтернативу в скором времени, чтобы отвоевать одну из захваченных. Почему он ничего не сказал мне? Инк понял весь кошмар синуации. Если Кросс даст хоть небольшую волю эмоциям, Найтмер его сразу же почувствует. Вопрос о том, спасать его или нет, тоже стоял актуальный. Если миссия Кросса успешно продолжалась, то пойдя к нему на помощь, они лишь подставят его. — Как вы договорились переговариваться? — спросил Инк. — Никак. Если что-то пойдет не так, Кросс должен позвонить мне сам. Если же все пойдет по плану, то он должен вернуться ночью, — ответил Дрим, — Если Кросс не появится к утру, пойдем на атаку в замок моего брата. Даже с ужасной эмпатией, Инк понимал, что Дрим волнуется. Сейчас он мог либо спасти своего друга, либо подписать ему смертный приговор. Найтмер не будет брать в плен, не даст пощады. Инк вновь глотнул краски, на этот раз синей, которая заставляла чувствовать страх. Он боялся. Болялся потреять друга, думать, что их последняя встреча закончилась таким образом. Боялся, что Кросс возненавидит его. Придет конец совместным вечерам, когда они рисуют, организовывают дебаты о том, может ли начинкой тако быть шоколад. Наперекор этим страхам пришел испуг от громкого глючного визга. Инк подскочил с «пола» и обернулся на Эррора, который перешёл из режима статуи в режим обороны. Открыв какой-то портал, он достал из него стул и кинул в Инка. Благо, страх быть избитым, вызванный краской, заставил его мгновенно убежать из-под прицела. Эррор не отставал: достал второй стул, затем третий. А когда стулья кончились, затащил в пустоту и стол. Только докинуть не сумел: предмет мебели не пролетел и метра. — уБлюДоК! — глючно заорал Эррор, — НасиЛЬниК! Что тЫ со мнОй сдЕлаЛ за ЭтО врЕМя! — Ничего, клянусь звёздами, ничего! — Инк бегал с места на место, пытаясь спрятаться, но пустота и была на то пустотой, что в ней не было ничего. — Ничего?! Лизнуть мое лицо это для тебя ничего?! — крикнул Эррор. Благодаря тому, что он перестал глючить после перезагрузки, его голос стал менее похож на белый шум, — Маньяк! — Эррор, Руру, ты же знаешь, что происходит со мной, когда я пью розовую краску, — Инк притянул к себе один из стульев, которым его атаковали и спрятался от гнева разрушителя за ним. — Тогда какого хера ты до сих пор держишь ее в зоне досягаемости?! — завизжал Эррор, чуть ли не перейдя на ультразвук от глюков, — Какого хера ты не запер ее в сейфе вместе с ключом от него и не закопал на дне океана?! Инк бы объяснил, что довольно многие чувства можно получить лишь в сочетании с несколькими каплями розовой краски. Но такой ответ вряд ли бы был интересен Эррору. Дриму, который все это время наблюдал за разрушителем и создателем со стороны, было довольно весело со всей ситуации, ибо вмешиваться не планировал. Инку и без него было кому дать лишний подзатыльник. Будучи давними врагами, Инк и Эррор были не дураками в том, чтобы помахаться, да сбросить стресс. Но в отличии от былых беспощадных боёв, сейчас они закончили за минут десять. Парочки синяков на черепушке Инка Эррору вполне хватило, чтобы выместить всю злобу. — Ну и какого черта вы заявились ко мне? — задал резонный вопрос Эррор. Он всегда был недоволен, когда кто-то приходил к нему без приглашения. А приходить было кому — не антипустота, а проходной двор какой-то! Инк, забитый и названный всеми обидными словами, хотел так и сказать о том, что они пришли удостовериться, что он не изнасиловал и Эррора. Но Дрим первым задал встречный вопрос. — Эррор, ты не мог бы рассказать, что произошло до того, как ты… как вы это называете… впал в перезагрузку? — А что, радужный мудак уже и позабыл, как успел стать грозой всего, что может двигаться? — сказал Эррор и фыркнул. Он на своем опыте удостоверился, что краски для Инка подобно алкоголю — стоит перебрать и на следующее утро в голове пусто, — Я, как только понял, какой флакон выхлебал этот идиот, хотел сразу же скинуть его в другую часть пустоты, чтобы он там ни до кого добраться не смог. А этот мудак перед этим умудрился лизнуть мое лицо и… всё. — Всё? — переспросил Дрим, — То есть, Инк остался здесь, с тобой наедине? Дрим метнул злой взгляд на Инка, который плакал под голубой краской, да извинялся. — Тогда как же он попал к Кроссу? — задал себе вопрос Дрим. — Ты и до него добрался?! — закричал Эррор, заставив Инка совсем разрыдаться. — Скорее всего… — выдохнул Дрим, — Хоть все и указывает на то, что Инк натворил вчера многое, но нам всё-таки нужно дождаться Кросса. В конце концов, он единственный знает наверняка, что вчера произошло. Инк хотел напиться белой краски. Он ненавидел оставаться пустым, ненавидел быть оболочкой себя. Но именно сейчас он хотел перестать чувствовать, окунуться в пустоту, где все становилось бессмысленным. В первый раз это было при договоре с ХГастером. Уже тогда он чувствовал, что не хочет быть Кроссу врагом. Вот и сейчас его желание быть пустым возникло вновь из-за Кросса. В обоих случаях, его выходки подразумевали полное разрушение их дружбы. И если после первого случая Кросс, со временем, понял, почему Инк так поступил, то сможет ли понять и в этот раз? — Спасибо тебе за помощь, Эррор, — Дрим встал с места и открыл портал в дом Инка, — Пойдем, Инк, нам нужно быть готовыми, когда Кросс даст сигнал о том, что можно идти в бой. Инк не понимал, как это можно объяснить, но он чувствовал то, что раньше не приходилось. Ему было гадко, он не хотел быть собой. Он не хотел видеть Кросса, но одновременно желал, чтобы они вновь встретились, чтобы порисовать вместе. — Это называется чувством вины, — объяснил Дрим, — Я рад, что ты смог ощутить это. Не потому, что злорадствую. Это знак того, что тебе не наплевать на Кросса. — Значит, он простит меня, если я скажу ему, что вправду чувствую вину? — спросил Инк. Дрим выдохнул и остановился. Он некоторое время думал над своим ответом, прежде чем повернуться к Инку. В глазах хранителя последнего золотого яблока плескалось чувство сожеления к другу. — Честно говоря, если это действительно было изнасилование, я бы хотел, чтобы он не прощал тебя, — сказал Дрим, от чего Инк вздрогнул. Его слова были подобно раскату грома, — Многие его чувства к тебе зависят от того, что он любит тебя. Он видит в тебе отчаянное желание чувствовать, видит, как ты отчаянно пытаешься достичь новых эмоций. Я боюсь, что он станет злиться на себя за то, злится на тебя. Но ещё больше меня пугает то, что он может посчитать подобное твоей любовью к нему, ведь несмотря ни на выбор всего мультиверса, ты выбрал его. Последние слова Дрима заставили Инка сменить изображение слезинки в глазницах на знак вопроса. А почему он выбрал Кросса? Если отталкиваться от того, что сам выбирал, куда идти из антипустоты, то он мог выбрать любого другого. — Я не знаю, почему я выбрал его, — озвучил свои мысли Инк, — Дрим, как думаешь, я мог почувствовать что-то к Кроссу, когда был под розовой краской? — Вполне вероятно. Учитывая, что твои чувства зависят только от красок, то ты просто не мог почувствовать что-то к Кроссу, пока не принял бы розовую, — выдвинул теорию Дрим и сразу же понял, к чему могут привести его слова, — И ты не скажешь об этом Кроссу, пока я не смогу убедиться в том, что это было не изнасилование! — Но я не понимаю! Я никогда не чувствовал что-то подобное! Дрим, ты же лучше всех разбираешься в эмоциях! — Увы, но любовь не является моей специализацией. Это скорее… нейтральное чувство, слишком необъяснимое для меня. Но могу уверенно сказать, что любовь — масса чувств, которые не ограничиваются розовой краской. Дрим вздохнул. Он понимал, что Инку сейчас довольно тяжело, но не мог подобрать правильных слов, не зная всех фактов. Он знал, что будет злиться, если Инк действительно сделал больно Кроссу. Но если это не было изнасилованием, то это может быть прекрасная возможность для друзей: Кросс сможет быть с Инком, а Инк — открыть для себя множество эмоций. — Я хочу попробовать, — сказал Инк. *** Инк смотрел на бутылек розовой краски. Обычно он лишь лизал колпачок, чтобы разбавить свои чувства. Но сейчас он собирался выпить несколько капель. Инк лизнул сначала голубую краску, а затем выпил маленький глоток голубой. Дрим внимательно следил за другом, чтобы тот вновь не натворил дел. Он видел, как глаза Инка меняются, как они останавливаются на двух голубых сердечках. — Почему… — тихо спокойно Инк, прикоснувшись рукой к груди, — Здесь ничего нет, так почему же так больно? — Ты чувствуешь боль? — спросил Дрим. — Не знаю. Вроде бы да, но… нет, — Инк посмотрел на друга полными слез глазами, — Я чувствую, что хочу, чтобы Кросс сейчас был здесь. Хочу знать, что он не ненавидит меня. Но я этого не знаю мне становится больно. — Инк… — Дрим встал с кровати и положил руку на плечо друга, а затем обнял. — Я ведь люблю его? — Инк произнес это со страхом. Никто не сможет разделить с ним это чувство, он не сможет почувствовать новые эмоции от красок. А ведь их могло быть десятки, сотни. — Прости. * * * Инк пытался вспомнить. Пытался очень сильно: и о стенку бился черепушкой, и к учёным ходил, чтобы разузнать, нет ли в их альтернативе какого-нибудь лекарства от амнезии. Даже просто попытался отвлечься на работу, по совету Дрима, который говорил о том, что смена деятельности часто способствует восстановлению памяти. В итоге, уставший от попыток и работы хранителя, он вернулся домой. Инк не заметил, как заснул за мольбертом. Кажется, он вновь глотнул розовой краски, чтобы нарисовать Кросса под новыми чувствами. Разбудил его Дрим, который чуть ли не прыгал от волнения с телефоном в руке. — Кросс позвонил, — сказал Дрим, от чего у Инка сон как рукой сняло, — Сказал, что атака Найтмера планируется только через день. Сейчас он спит, так что, если нанесем атаку сейчас, то сможем и вселенную отбить, и восстановить силы для новой атаки. Дрим решил выбрать захваченный Найтмером Haventale, как одну из самых позитивных ранее вселенных. Делать портал туда пришлось Инку, так как Дрим просто не мог самостоятельно переместиться в место, которое было столь несчастным. Оказавшись там, Дрим начал тут же расспростанять позитивную ауру. Инк же принялся искать местного Фриск, которого Найтмер однажды превратил в камень. Он делал так со всеми, кто мог сделать ПЕРЕЗАПУСК, обесценив все его усилия. Вселенная начала вновь возвращаться к позитиву, что прибавляло Дриму сил перед предстоящими боем. Найтмер точно не закроет глаза на бой за такую важную для баланса вселенную. Дрим был прав. Стоило ему лишь распространить свою ауру до границ Вотерфолла, как он почувствовал резкий скачок негатива. Создав лук в своих руках, Дрим двинулся на поиски брата. Инк тем временем нашел каменную статую Фриск. Ребенок сжался маленьким комочком и на годы запечатлелся так в камне. Но торжество было не долгим, ведь его тут же проткнул лес синих костей. Спустя долю секунды Инк увидел надвигающегося на него Киллера, который целился ножом прямо в его шею. Пожертвовать частью своего LV было единственным решением, чтобы уйти от атаки. Инк не заставил себя ждать и метнул в Киллера серию атак из острых, как лезвий, чернил. Тот был быстрым и проворным. А главное, он активно отвлек его от Даста, что успел прицелиться гастер-бластером в художника. От выстрела он уклонился, но сразу же наткнулся на лес грубых окровавленных костей. — Трое на одного? — спросил Инк и достал из-за спины огромную кисть, — Как ни посмотри, это не очень честно. Серия атак повторилась. Только вот стоило Инку отвлечься на двух противников, как один из них уходил к нему за спину. Когда Инк занялся Дастом и Киллером, которые были весьма быстры, его сзади ударил топор Хоррора. Инк упал в снег, чувствуя, как чернила неприятно вытекают из раны на затылке. Хоррор бы сделал решающий удар промеж его глаз, если бы в него не полетел лес костей. Отпрыгнув, он зло посмотрел на практически слившегося со снегом монохромного скелета. Засмотревшись, Инк чуть не пропустил нож Киллера, который пронесся в опасной близости от него. Сражаться вдвоем стало намного проще, чего не разделяла троица плохих парней. — Кросс, нам нужно поговорить, — сказал Инк, после того, как выстрелы гастер-бластеров стихли, заменяясь более тихой костяной атакой. — Нужно отнести статую Фриск к Дриму, — Кросс, кажется, постарался перевести тему, — Иди к нему, я прикрою. Инк не понял, что им движило в тот момент. То ли бой заставил отступить от наставлений Дрима, то ли розовая краска не до конца выветрилась. Инк не знал, что именно заставило его произнести три заветных слова. Поле боя окончательно стихло. Плохие парни замолкли ожидая то ли подвоха, то ли продолжения. — Ты говоришь мне об этом сейчас? — членораздельно сказал Кросс и впечатал кулак в лицо Киллера, который явно ждал хлеба и зрелищ, — После того, как бросил меня, как какую-нибудь девчонку на ночь?! Уклоняться от следующей атаки костей, которая расползалась по окружности от Кросса, пришлось не только плохим парням, но и Инку. — Прости меня! Мне жаль, что я изнасиловал тебя! Я просто нечайно выпил розовой краски! — сказал Инк, чудом успев залезть на дерево. — Изнасиловал? — переспросил Кросс, — Так ты ничего… не помнишь? Зло рыкнув, Кросс создал десяток гастер-бластеров, которые создали круг выстрелов, не оставив без внимания никого вокруг. Даже дерево, на котором висел Инк, упало, а вместе с ним и хранитель. Кросс схватил окаменевшую статую и широкими шагами направился к Дриму. Инк не обладал хорошей эмпатией, но сейчас отчётливо видел, как зол Кросс. — Эй, погоди-погоди! — крикнул Инк, побежав за другом, — Кросс, я не понимаю. Если я не насиловал тебя, то мы можем быть вместе? — Да ты… — Кросс остановился и развернулся к Инку, не зная, то ли бить его, то ли душить, — Это ты вчера говорил, как любишь меня! Говорил, что осознал, что можешь думать под розовой краской только обо мне, а когда мы провели с тобой ночь — самую лучшую ночь в моей жизни — ты просто свалил, оставив меня, как использованную шлюху! Хотя нет, даже заплатить забыл! — Но я правда забыл! Точнее не заплатить, а все забыл! Я проснулся, а ты лежишь рядом весь в чернилах, мы без одежды, весь флакон розовой краски пустой, что я должен был думать? Кросс вздохнул, не понимая, за что Создатель приказал ему любить всей душой этого идиота. — Хорошо, Инк, я все понял. Не нужно делать мне одолжений и кидаться с любовью только от того, что мы переспали. Я давно понял, что этому никогда не бывать, — если до этого голос Кросса был злым, то сейчас Инк чувствовал в нем отчаяние. Он достал из органайзера флакон розовой краски и лизнул колпачок. — Теперь я понял, почему нашел именно тебя под розовой краской, — сказал Инк, — Я могу думать лишь о тебе под ее влиянием. — И что мне делать, если ты снова об этом забудешь? — спросил Кросс, уже не отдаляясь, когда Инк подошёл к нему, — Я не хочу ложных надежд, Инк. Что, если однажды ты поймёшь, что тебе не нужна никакая любовь? — А ты влей мне пол флакона розовой краски в рот. Уверен, это здорово освежит мою память, — сказал Инк, привстав на носочки, чтобы быть на одном уровне с Кроссом. — Волью весь флакон, привяжу к кровати и запру в спальне на пару часов, чтобы ты точно об этом не забывал, — Инк счёл это за согласие и наклонился чуть вперёд, чтобы коснуться зубами уголка челюсти Кросса. — Идет, — сказал Инк, — Могу даже нарисовать наручники заранее… и для других дел. Сегодня. После боя. Давай уже поскорее кокнем Найтмера.