you were the song (stuck in my head)

Block B, WINNER, Show Me the Money (кроссовер)
Слэш
Перевод
PG-13
Завершён
16
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Пэйринг и персонажи:
Размер:
14 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
16 Нравится 2 Отзывы 3 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Бит был дерьмовый. - Чихо. Голос Кёна звучал удивительно спокойно, учитывая...ну, все. - У Чихо. Я с тобой говорю, У Чихо. Чихо натянул бейсболку на лицо и раскрутился в кресле. Это не заставило цифровое - и, тем не менее, довольно раздражающее - присутствие Кёна исчезнуть. Динамик телефона завибрировал от нетерпения, и, возможно, Чихо все же стоило поспать хотя бы тридцать минут ночью, потому что приписывание эмоций кусочку пластика с микрочипом зашло слишком далеко. Хотя микрочип был умным, а пластик дорогим: они даже запихнули туда приложение “стетоскоп”, это ли не безумие? - Новый телефон, - пробормотал он, - Кто это? От многострадального вздоха Кёна даже у святого сжались бы зубы. - Мы опоздаем. - Очень занят. Важные дела. Все, проваливай. - Ты дерьмовый лидер, тебе известно? - С хуя ли? Я потрясающий лидер! - Чихо среагировал чересчур громко, наполовину инстинктивно, наполовину от переизбытка кофеина, но Кён умел жать на больные мозоли. - Прямо сейчас ты потрясающий мудак, - голос его звучал устало, и Чихо мог его понять, но отказывался признавать; это был вопрос принципа, - Встреча через час. Выметайся оттуда. Если бы Чихо хоть чуть-чуть поспал и хоть чуть-чуть поел, и, может, разок сходил бы в душ за последние сорок восемь часов, он бы хорошенько подумал, прежде чем открывать свой огромный болтливый рот. Но бит был дерьмовым, и дерьмовым он был уже не первый час, и ничего из того, что он пробовал, не срабатывало. Едва ли он мог не сорваться. - Ага, конечно, а трек кто допишет? Ты, может? - слова, ядовитые как кислота, изливались изо рта и впутывались в стены студии, в потертую столешницу перед ним, - Чтобы успеть к камбэку? А, погоди, тебе же не дано! - Вообще-то, - мгновенно отозвался Кён, чем еще сильнее разозлил Чихо. Впрочем, теперь он злился больше на самого себя. Он что, и правда настолько мудак, что даже его друзья уже смирились? - Вероятнее всего, трек допишет себя сам от скуки, потому что ты буксуешь уже пару недель. Выметайся, я сказал. Машина ждет. Ты ведь не хочешь застрять со мной в пробке, Чихо, так ведь? Воображение Чихо, может, и иссякло, но память до сих пор его не подводила, и его передернуло от воспоминаний о тяжелейших приступах вины, в которые вводил его Кён на протяжении всех этих лет, просто полчаса разговаривая с ним своим спокойным и очень рассудительным голосом, который заставлял думать, что извинение, достигнутое путем расковыривания мозга чайной ложкой, абсолютно равноценно всем претензиям, связанным с группой. - Нахуй иди, - неохотно ответил он, сдавшись, опустошенный и усталый, - Через пять минут буду, надо поссать. - Уж пожалуйста, - в голосе Кёна ясно слышалось удовлетворение, достаточно смешанное с облегчением, чтобы Чихо пропустил это мимо ушей. Он сунул ноги в поношенные, удобные найки и застегнул толстовку. Бит продолжал пульсировать в спертом воздухе, переливающемся в утренних лучах, тонкими струйками просачивающихся сквозь щели оконных жалюзи. Последний оффсет, состряпанный Чихо в отчаянии, все еще казался неуместным, не чем-то конкретно, а просто...неправильным. Он скинул сэмпл на телефон, выключил ноутбук и надел самые темные очки, которые смог найти. Дверь закрылась за ним с грустным щелчком, и он скатился по лестнице, не обращая внимания на лифт. total_bs_18.aiff выплеснулся в бездонные глубины интернета, сопровождаемый парой гневных эмодзи. Чихо сгорбился, чтобы увернуться от жестокого июньского солнца, и нырнул в машину. Спасибо, блять, за тонировку. Кён мазнул по нему взглядом и вернулся к пролистыванию новостной ленты. Чихо открыл было рот, чтобы извиниться, но наружу не вылетело ни звука. Изобразив свою лучшую пародию на выброшенную на берег рыбу, он уже готов был попытаться снова - и тут пиликнул телефон: раз, два, три. Он взглянул на сообщения и почувствовал, как губы дергаются в улыбке. звучит примерно так же тебе нужно с этим переспать, хён не забудь поесть а то замертво свалишься и Чихун будет плакать как будто ты не будешь, плакса, - парировал Чихо. мечтай, хён~ Присланный следом эмодзи имел поразительное сходство с самой дерзкой ухмылкой Минхо, и Чихо не смог удержаться, хихикнул в плотную черную ткань толстовки, сделал селку, целуя средний палец, и отправил, все еще посмеиваясь. Машина катилась по утренним улицами Сеула, плавно и ровно, заглушая дерьмовый бит в его голове. *** Стоило им только войти в здание, как настроение снова испортилось. Кён вряд ли бы не обратил внимания, если бы Чихо вдруг вздумал подняться на пятый этаж по лестнице, поэтому пришлось поехать на лифте. Чихо вошел первым, опустив голову и глубоко засунув руки в карманы толстовки, и прислонился к зеркальной стене со всей небрежностью, на которую только был способен. Телефон в его руке стал липким, будто вплавился в кожу, и Чихо сжал его сильнее, не давая иррациональным страхам и глупым мыслям просочиться в голову. Он уставился в пол в попытке избежать зеркал, но блестящее черное покрытие отражало его собственное бледное, поплывшее очертание лица, как будто там, в зазеркалье, ему было самое место. Закрыв глаза, он нажал “плэй” на экране. Бит, все еще несомненно дерьмовый, взорвался в наушнике, и головная боль, которую Чихо успешно игнорировал, теперь раскручивалась от затылка, достигая висков и глазниц. Они шли через опен-спейс, кланяясь и принимая ответные поклоны. Все вокруг были заняты - звонили, яростно что-то печатали, сновали туда-сюда с кипами бумаг - но вместо того, чтобы, как обычно, зарядить Чихо энергией, эта суета заставляла его чувствовать себя не в своей тарелке. В конце коридора матовые двери конференц-зала стояли приоткрытыми, и Чихо заставил себя не отставать от целеустремленно и быстро шагающего Кёна. Он вошел, снова поклонившись, и выбрал место слева, рядом с большим растением в горшке, которое всегда казалось ему несомненно искусственным, но иногда земля в горшке бывала мокрой, и кто-то то и дело вытирал пыль с широких толстых листьев, и Чихо был почти убежден, что это тщательно продуманная стратегия со стороны администрации по сведению его с ума. Он одержимо проверил телефон, прекрасно зная, что не увидит там нового сообщения. Что ж, свести себя с ума ему удалось и самому. Сотрудники маркетингового отдела входили один за одним, вооруженные ноутбуками, планшетами, витаминами-желешками и банками с энергетиком. Чихо кому-то кивал, кому-то улыбался, с кем-то болтал, создавая иллюзию заинтересованности. Трек продолжал просверливать дыру в его голове. Бочки были в порядке и на своих местах, а тот странный сэмпл каягыма, который случайно ему попался, вплетался замедленно и неожиданно чувственно. Ему даже удалось выудить что-то новое из синтов, эффект был заковыристый, но рабочий. Все, что оставалось - это басы. Басы были неуловимы на протяжении долгих недель, и эта пустота раздражала и заставляла все звучать недоделано и дешево. Чихо постучал по столу, пытаясь восполнить пробелы, но это, конечно, не помогло. Телефон пиликнул снова, и Чихо до стыдного быстро разблокировал экран. Даже не смей. Он взглянул в другой конец помещения, туда, где с телефоном в руке и приторно милой улыбкой на лице сидел Кён, наблюдая, слегка прищурившись, за каждым движением Чихо. “Отъебись”, одними губами прошептал Чихо, и улыбка Кёна стала еще слаще. Отработай как следует, и можешь продолжать хандрить сколько влезет. Брови Чихо поползли вверх. я пишу. и не ожидал что ты поймешь Кён на мгновение закрыл глаза, наверняка и закатил их, мудак. Иногда лучший друг Чихо был его же главной головной болью, и сколько бы лет не прошло, они все еще безошибочно находили болевые точки друг друга. Ты хандришь. заткнись Киснешь. я тебя не знаю Тоскуешь. Чихо, ради всего святого. Это было бы больно, если бы Чихо и сам не знал, что - да, все верно, он тоскует как прыщавый шестнадцатилетка, прямо в процессе подготовки альбома к камбэку, планирования тура по Японии и накидывания идей к сольнику. Иногда накатывало ощущение, будто он стоит голышом в богом забытом месте, наблюдает, как тучи сгущаются на горизонте и подозревает, что прогноз врал, обещая тихий летний дождь во второй половине дня. не знаю о чем ты Чихо скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула. Телефон камнем оттягивал карман толстовки. Кён прикусил губу, на секунду завис, а затем снова принялся печатать, к большому ужасу Чихо, но тут, к счастью, наконец очнулись маркетологи, и встреча продолжалась и продолжалась, не оставляя Кёну ни минуты, чтобы отправить Чихо что-то такое, что он уже не смог бы вынести, только не от Кёна. Чихо устраивала каждая из его жалких отговорок, изобретаемых им всякий раз, когда они опасно приближались к теме, как устраивало и осознание, что Кён видит его насквозь. Его все устраивало, пока они не говорили об этом, а тихие срывы происходили только внутри его собственной, и, надо признать, довольно замороченной головы. Его все устраивало до тех пор, пока сообщения мигали на экране его телефона, пока он получал свою еженедельную дозу, и не пытался испортить то, что считал самыми ценными отношениями в своей жизни. Ему просто нужно было поправить басы, только и всего. *** Остаток дня Чихо катался на американских гонках собственного нестабильного настроения, переключаясь между накопленными в ежедневнике задачами. Не было никакого смысла возвращаться в студию теперь, когда Кён вытащил его оттуда, и он и так долго топтался на одном месте, так что развеяться было бы даже полезно. В сообщении от Хёсопа говорилось что-то о вечере джаз-хопа в Кейкшопе, и Чихо согласился без особых раздумий. Хёсоп был нетребовательным и веселым, и, кроме того, не помешало бы, чтобы кто-то еще выслушал о его жалких попытках…чего бы то ни было. Он пошел в салон и некоторое время раздражал своего мастера по маникюру, отправил Чихуну пару фоток себя на педикюре и с наслаждением прослушал испуганное нытье в голосовых, прилетевших в ответ. После он отправился в магазин аудиотехники в Йондынпо, который кто-то когда-то ему посоветовал. Чихо был твердо убежден в пользе концепции разделения труда и обычно оставлял сложные технические вопросы более квалифицированным людям, но провести парочку часов за рассматриванием микрофонов, скручиванием и раскручиванием кабелей и тестированием драм-машины казалось хорошим способом отвлечься. Телефон время от времени мигал сообщениями, ни одно из которых не требовало срочного ответа, но Чихо все равно держал его в поле зрения и слегка подскакивал от каждого уведомления. - Помотала тебя девушка твоя, а? - склонившись над похожим на консоль космического корабля столом, спросил звукооператор с вытянутым, отстраненным лицом. Чихо моргнул, застигнутый врасплох, и оператор кивнул в сторону его телефона. - Ты дерганый, - объяснил он, - Должно быть, та еще штучка. Чихо представил себе реакцию Минхо на слово “штучка” в свой адрес и слегка истерически закашлялся. Все то, что ему хотелось рассказать, клокотало у него в горле и рвалось наружу, но было не то время и не то место для признаний в этой нелепой и неуклюжей чертовщине, которую Чихо привык считать безобидной влюбленностью, пока она не загноилась и не разрослась в нем злокачественной опухолью. Будто ему астмы недостаточно. Лицо Чихо покраснело от напряжения, и на всякий случай он схватился за сумку. Ингалятор должен быть где-то внутри. - Ты там в порядке? - звуковик хотя бы ради приличия звучал обеспокоенно, - Нужно что-нибудь? - Не, я в порядке, - хрипя, выдавил Чихо, - Напугал ты меня. Немного. - Извини, чувак. В любом случае, болтать тут никто не станет, - и он изобразил застегивающийся на молнию рот, - Клиентские привилегии. - Я пока еще и не клиент, - заметил Чихо. Оператор хмыкнул и вернулся к своей космической консоли. - Ага, тогда, может, прекратишь носиться с этой Брикасти, как с младенцем? Чихо посмотрел на ревербератор, который не выпускал из рук, и сильнее прижал его к себе. Смена темы была до смешного очевидной, и Чихо не в первый раз подумал, что, должно быть, выглядит уж очень жалко, если даже первый встречный чувствует себя обязанным предложить ему такой легкий способ избежать ответа. - Только через мой труп, чувак! Эта красотка уйдет со мной. - Так я и думал. Три часа спустя Чихо составил список всего, что зацепило его глаз и слух, попросил продавца направить счет компании и позвонил ребятам в студию, чтобы сообщить хорошие новости. Брикасти он взял с собой, как и обещал, предвкушая спектр эмоций, который промелькнет на лице Хёсопа прежде, чем он сдастся и потащит Чихо тестировать приобретение лично. До того, как Сеул переключится в ночной режим и улицы загорятся неоном, затмевающим звезды в темно-синем небе, оставалось еще немного времени, и Чихо отправился домой, чтобы переодеться и заскочить в душ. Тусклый черный экран телефона манил. Так легко было бы позвонить, придумать историю, сыграть на преданном сердце Минхо, воспользоваться его врожденной добротой и склонностью суетиться из-за нездоровых привычек Чихо. Так легко было бы позволить себе передохнуть от всепоглощающего, грызущего чувства одиночества, совершенно необъяснимого и нелепого, и насладиться утешением, которое дарило ему присутствие Минхо: утешением, которое он получал от разговоров с Минхо, от его коротких прикосновений, - и беспокойством, рождаемым необходимостью хранить свою уродливую тайну, следить за каждым словом, пока правда не выльется ужасным месивом из кровавых внутренностей и бессвязных звуков, отказывающихся складываться во что-то приличное, прямо в руки ничего не подозревающему Минхо. Чихо никогда не был хорош в секретах, но теперь в груди теплилась нежная, жгучая боль, и, если бы скрывать ему сейчас было нечего, было бы куда хуже. *** Чихо проскользнул в двери Кейкшопа ровно тогда, когда первый гость вечера готовился начать свой сет. Специально для этого приглушили агрессивный красный свет, и крошечное пространство освещалось спокойными фиолетовыми и синими лампами. Публика слегка пританцовывала под джазовый ритм, и Чихо протиснулся к самому дальнему, в углу, столику на небольшой платформе. Сам Хёсоп потягивал пиво, но стоило Чихо приземлиться в кресло напротив, толкнул в его сторону высокий стакан, наполненный водой со льдом. - Вот, наслаждайся, - сказал он, сморщив нос так, будто желание Чихо оставаться трезвым в период напряженной работы было чем-то не только малопонятным, но и чуть ли не оскорбительным. - Спасибо. Чихо сделал большой глоток и оглядел диджейскую стойку. Парень за пультом был новеньким, Чихо точно не видел его раньше. - Так, кто сегодня здесь? Шимми, как всегда? - Да. Донхун-хён встает позже, а Сорихеда был в лайн-апе. И я слышал, - глаза Хёсопа сверкнули, когда он наклонился через стол, чтобы поделиться своими эксклюзивными знаниями с Чихо, - Симо должен появиться. Чихо присвистнул. Это и правда было впечатляюще. Чтобы появился Симо, требовалась серьезная самоотверженность. - Он всех тут уничтожит. Помнишь его и Муд Шкула? Боже, та еще была ночка! - Jazzyfact ими бы подтерлись! - запротестовал Хёсоп. - Да-да, продолжай себе это повторять. - Ты что-то имеешь против Донхун-хёна? - надулся Хёсоп, и Чихо махнул рукой. - Нет, расслабься, - он подтолкнул по столу наушники и пролистал медиатеку в поисках последней версии файла, - Вот, я кое-что хотел тебе показать до того, как подадут основное блюдо. Хёсоп приподнял бровь, но наушники воткнул и кивнул головой, чтобы Чихо включал трек. Послушав некоторое время, он вытащил наушники из ушей и немного пожевал губу, постукивая указательным пальцем по стеклянной столешнице. - Херово звучит, да? Хёсоп пожал плечами. - Так и думал, - вздохнул Чихо, - Басовая партия сводит меня с ума. - Басовая партия? Я что-то прослушал? - Ага, ага, смейся, засранец. - Эй, ну же. Не изводи себя из-за этого, - Хёсоп почесал подбородок, - Вибрации вполне хороши, и этот струнный сэмпл реально запоминается. Тебе просто надо расслабиться, откатиться в начало, сечешь? Типа, ты же знаешь, про что он, так? О, это был хороший вопрос. - Ну, типа того, - мрачно ответил Чихо и хрустнул кубиком льда. Вспышка холода сковала его язык, из-за чего слова выходили медленно и неуверенно, - У меня просто нет...ну...цельной картины? Лицо Хёсопа скривилось от недоверия и сделало его еще больше похожим на лягушку, чем обычно. - Бит на девяносто процентов готов, а ты не знаешь, о чем он? Серьезно? Чихо почувствовал, как его уши краснеют. - Ой, отъебись. Что-то в его голосе заставило Хёсопа замолчать и переосмыслить все, что тот собирался сказать. Колено Чихо дергалось в такт духовым - вау, новенький и правда расстарался для этого сета, - и вдруг ударилось о стол, заставив бокалы подскочить. Хёсоп ругнулся, схватил пиво, откинулся в кресле и состроил Чихо страшные глаза. - Эй, спокойнее, - он покачал головой и сделал большой глоток. Чихо грыз толстую ярко-розовую пластиковую соломинку. Он многое бы отдал, чтобы сейчас как следует нажраться. - Но идея-то у тебя есть? Образ? С чего вообще все начиналось? - когда речь заходила о создании музыки, Хёсоп вцеплялся мертвой хваткой. Личное или профессиональное - не имело значения, творчество оправдывало все и на все сказанное накладывало печать исповеди. И вот перед вами Шин Хёсоп, самый отстойный и самый надоедливый священник Святой Церкви Ритм-н-Блюза, окружённый аурой нетерпения и любопытства, ждёт ваших откровений. С чего начиналось? В начале у Чихо было смутное представление о чем-то саморефлексивном, чем-то мягком и взвешенном. Не то, чтобы он накопил достаточно багажа, чтобы начать раскладывать все по полочкам, но в жизни не всегда все было гладко, свою долю потрясений он пережил и стал гораздо меньше паниковать из-за изменений, и, более того, чаще всего именно он и становился их инициатором. Он планировал, строил маршруты, заходил так далеко, как только мог, и переходил на бег, чтобы в конце концов взлететь. Чихо знал, каково это - быть благодарным, ему знакомо было ощущение успеха и счастье, которое оно приносило, и он пообещал себе никогда не забывать об этом. Это все было просто. Сложно было быть ослепленным этим...чувством, росшим и разраставшимся внутри, терновой лозой обвивая легкие. Он даже не мог вспомнить конкретный день, когда однажды, проснувшись, на него обрушился Минхо, со своими простыми словами и глубоким молчанием. То, как Минхо отключался, когда читал что-то, или писал, или в тысячный раз переписывал такты, подсвеченный голубоватым экраном ноутбука, как улыбался, когда Чихо нес ерунду, и как серьезнел, когда Чихо давал ему послушать новый бит. То, как он касался Чихо - осторожно, почти невесомо, ладонью от плеч к середине спины и обратно. То, как он всегда и никогда рядом, теплый свет его непостоянного внимания и внезапный холодок его отсутствия. Сердце Чихо сжалось от нежности, и ему пришлось впиться пальцами в рукава своей же толстовки, чтобы успокоиться и заставить себя дышать. - И все-таки? Что с тобой, Чихо, только честно? Что-то серьезное, а? - Блядский приступ астмы, - сказал он, старательно игнорируя танец бровей на лице Хёсопа и пытаясь выудить больше кубиков льда из стакана, - Забудь. Прежде чем Хёсоп успел возобновить свои попытки докопаться до сути, телефон Чихо в кармане джинсов завибрировал в знакомой манере - раз, два, три. Чихо достал его холодными мокрыми пальцами и выругался, когда экран отказался разблокироваться. В конце концов, телефон внял его отчаянным просьбам и высветил окошки сообщений. как там тот бит? и зацени вот это, сопровожденное файлом с видео. Чихо закусил губу и ткнул “плэй”. Минхо, закутанный в бесчисленные слои футболок и толстовок, устало ему улыбнулся, а затем пропал из виду. Несколько секунд камера беспорядочно дергалась, а когда остановилась, взору Чихо предстал странный, древний на вид синтезатор с кучей подключенных разноцветных кабелей и плоской клавиатурой. Руки Минхо двигались по переключателям, подкручивали микшеры, нерешительно подключая разъем за разъемом, и тут появился звук - чертовски странный и не похожий ни на что слышанное Чихо раньше. Расплывчатым мелодиям потребовалось некоторое время, чтобы собраться во что-то цельное, а затем рука Минхо накрыла камеру, и Чихо выбросило обратно за стол в Кейкшопе, к узнаваемой импровизации Донхун-хёна. Он по-совиному моргнул, глядя в экран, и отправил кучу вопросительных знаков. это букла!!! Чихо практически видел, как Минхо потряхивает от восторга, пока он печатает это сообщение. где ты откопал эту штуку? был вчера в клубе, встретил одного парня. отвал башки На лице Чихо отражалось что-то сложное и явно не предназначенное для взглядов общественности, поэтому он сгорбился над телефоном, подтянув колени к лицу. круто, написал он, рад что тебе весело Прекрасно, и даже не солгал. Он и правда был рад, что Минхо нашел очередной объект для удовлетворения своего неуемного любопытства. кстати хён ты нормально ешь? Что ж, это...внезапно. конечно да, фыркнул Чихо, холодильник полон жрачки Фотография его удручающе пустого холодильника всплыла на экране, сопровождаемая скептическим эмодзи. вот этот? или у тебя есть тайный холодильник который ты от меня скрываешь? Да блять. *** Лифт тащился от подземной стоянки, флуоресцентный свет освещал каждый угол и металлический шов так четко, что заставлял Чихо чувствовать себя запертым в клетке. Тонкий гул действовал ему на нервы, и он выругался, кусая костяшки пальцев. Он был уверен, что не нарушил никаких правил дорожного движения по дороге домой, но еще он был уверен, что бросил Хёсопа посреди разговора без всяких объяснений. Что ж, Хёсоп может встать в очередь из людей, перед которыми Чихо должен будет извиниться, как только достаточно придет в себя, чтобы выполнять базовые социальные функции. В этот конкретный момент его главной задачей было придать своему лицу более-менее подходящее ситуации выражение. Все было в порядке. Совершенно в порядке. Минхо не звонил ему первым месяцами, их графики не совпадали по всем пунктам, прошло двадцать четыре дня с тех пор, как Чихо последний раз его видел. Он подумал о том, что было время, когда его это вовсе не беспокоило, когда дни, проведенные порознь, не ощущались так остро, было время, когда он не знал, в порядке ли Минхо, что его волновало, кто заставлял его улыбаться, менял его, берег его и изматывал - блаженное, легкомысленное невежество, долго служившее Чихо непробиваемым щитом, чтобы во мгновение ока исчезнуть и оставить его обнаженным и беспомощным. Нет. Ничего не было в порядке, и сам Чихо в том числе. Он тихо открыл дверь и вошел внутрь. Было темно, но дальше по коридору из дверного проема кухни на пол падал четкий квадрат желтого света. Чихо снял кроссовки и повесил ключи от машины на крючок рядом с ветровкой. - Эй, - позвал он, прислонившись к стене, и, замерев, подождал, пока Минхо не появится в дверях кухни, - Не расскажешь мне, что происходит? Пытаешься довести своего старого хёна до сердечного приступа? Минхо пожал плечами, улыбаясь. В темноте выражения его глаз совсем не было видно, но его силуэт казался таким уместным в квартире Чихо, что Чихо почти мог представить, что они разговаривали вот так каждый день. - Я подумал, что ты не будешь возражать, если я принесу тебе ужин после того, как Кён-хен прислал мне эту фотку. Ох. - Этой фотке пара месяцев, - слова вышли из напряженных легких Чихо, перемешавшись с выдохом. Он продолжал твердить себе, что уголки глаз покалывает от усталости, а не от горького, сухого разочарования, - Я повел себя с ним как мудак утром, ты же знаешь, каким он бывает. - И все-таки у тебя пустой холодильник, - Минхо отвел взгляд и качнулся на пятках, - Слушай... Извини, что зашел без предупреждения. Просто... Еще я знаю, каким бываешь ты. Чихо растер ладонями лицо, пытаясь взять себя в руки, но его уже вело юзом, и он никак не мог справиться одновременно с огорчением и неуместным, неправильным удовлетворением от осознания, что Минхо беспокоился достаточно сильно, чтобы прийти. - Ты как, хён? - голос Минхо звучал встревоженно - и гораздо ближе, чем минуту назад. Чихо поднял глаза и вымученно улыбнулся. - О, я прекрасно. Даже лучше, чем прекрасно, просто охуенно! - слова слетали с языка с невероятной скоростью, и Чихо казалось, что он не учувствует в пляске речи, а только наблюдает с мутно-далекого расстояния, - Дай мне кружку кофе, и напишу всем хитам хит! Он поднял руки в попытке защитить пространство вокруг своего слабого тела и еще более слабого сердца, но тут Минхо, как всегда нежно, сжал его запястья ладонями, и у Чихо перехватило дыхание. Минхо смотрел снисходительно, почти даже с сочувствием. И когда только успел вырасти, чтобы так смотреть на Чихо? Не то чтобы Чихо был сильно ниже ростом, но где-то в промежутке между общежитием Стардома и прослушиванием на Show Me The Money Минхо возмужал, и теперь Чихо со своим худощавым телосложением чувствовал себя маленьким рядом с ним, будто Минхо легко мог бы подхватить его на руки, или подмять под себя, и это уже был плохой, плохой ход мысли. - Выглядишь так, будто сейчас свалишься в обморок, хён, - Минхо притянул его к себе, и Чихо ткнулся лбом ему в плечо. Минхо пах хлопком и чем-то электрическим - обычный запах студии, - и это должно было успокаивать, но усталый мозг Чихо был слишком сбит с толку, чтобы верно распознавать знаки, и вместо этого запускал странные маленькие сигналы, взрывавшиеся, как фейерверки, у Чихо под кожей: шея вдруг зачесалась, чувствительно запульсировало под коленкой, и армия крошечных мурашек расползлась по рукам в разных направлениях. Руки Минхо скользнули ниже по спине, и Чихо хныкнул, сам не зная, протестуя или прося большего. - Я принес тебе сольлонгтан, хорошо? - горло Минхо вибрировало, когда он говорил, и Чихо хотелось уснуть прямо так, прижавшись к нему губами. - Хочу чапче, - пробормотал он, просто чтобы возразить, и всем телом почувствовал короткий смешок Минхо. - Ага, так и знал. Кстати, бабуля Нам передавала привет. Семь лет назад они почти каждый день слонялись по рынку Кванчжан после тренировок: еда стоила дешево, а аджуммы были щедры. Почти все они обожали Минхо, но бабуля Нам питала слабость к дерзости Чихо, и подавала чапче, мимоходом взъерошивая ему волосы или трепля по щеке. Руки ее были грубыми, с потрескавшейся кожей, но всегда, всегда теплыми. Чихо был готов заплакать в любую секунду. - Ой, иди нахер, - сказал он вместо этого и навалился на Минхо еще сильнее, трясясь от смеха, - Не собираюсь тебя расхваливать, твоя хорошенькая голова и без того большевата. - Как скажешь, хён. - Так и говорю. - Конечно, хён, - Минхо похлопал его по спине, - Конечно. - Тогда пойдем, - Чихо поднял голову и посмотрел Минхо прямо в глаза, теплые, яркие. Привычный укол желания показался почти незаметным; может, он просто успел свыкнуться, и эта мысль перестала пугать его так сильно, как должна была, - Раз ты сегодня такой внимательный донсэн, отнеси меня на кухню. Чапче сам себя не съест. *** Еда все делала немного лучше. Чихо дочиста опустошил тарелку лапши и украл половину сольлонгтана у Минхо. Тот, впрочем, не возражал, сказав, что поел в Кванчжане. Он включил Чихо другие сэмплы, записанные на бучле, и без умолку рассказывал, как она устроена. Чихо понимал, что эта штука может быть полезна, по сути, она была огромной палитрой звуков и отлично подходила для создания библиотеки сэмплов, а он как раз хотел попробовать создать что-то подобное. Они устроились на диване в гостиной, и Чихо продемонстрировал все восемнадцать вариаций бита один за другим. В какой-то момент Минхо соскользнул с дивана на пол, покачиваясь под музыку и одновременно пытаясь фристайлить на несуществующем языке - кошмарной смеси корейского, японского и английского. В конце концов он сел, скрестив ноги, и принялся растягиваться - ровно так же он делал еще когда они были школьниками. Чихо наблюдал за неторопливыми, плавными движениями, и пытался представить его нескладным подростком, неуклюжим и неуверенным в собственном теле, но образ этого Минхо, немного рассеянного, но всегда уверенного и надежного, накладывался поверх всех фантазий, на которые Чихо был способен. - У тебя бывали боли роста? - спросил он с любопытством. Минхо сцепил руки над головой и наклонился вперед. Воротник его майки сполз ниже, и Чихо отвел взгляд. Летом кожа Минхо становилась еще более глубокого, золотистого оттенка, как мед кислого дерева, который мама Чихо добавляла в чай, когда он был ребенком. Видимо, это помогало от его аллергии. Чихо было до ужаса интересно, был ли Минхо на вкус таким же, как мед из его воспоминаний. - Да, мама всегда давала мне горячие грелки для сна, - Минхо замолчал, видимо, подбирая слова, и в итоге продолжил, слегка пожав плечами, - На самом деле, объятия помогали лучше, но Дана говорила, ну, знаешь... - он закатил глаза и изобразил кавычки в воздухе, - Что она слишком взрослая для такого, а я бесячий. - Наверняка ты и был. - Будто ты не был, хён, - Минхо взглянул на него с мягким упреком и надул губы. Хорошенький сукин сын. - Хотел бы я быть рядом, - Чихо вздрогнул и усилием воли остановил руку, почти взлетевшую вверх, чтобы заткнуть собственный невероятно огромный болтливый рот. Минхо замер посреди растяжки, явно сбитый с толку. Что ж, Чихо всегда гордился своим умением признавать словесные промахи. - Уж я бы нянчил тебя как следует. Уверен, ты был тем еще плаксой. - Знаешь, хён, - Минхо взглянул на него из-под растрепанной челки, и недоумение медленно сменилось лукавой улыбкой, - Тебя бы тоже не помешало обнять. - Намекаешь, что твой уважаемый хён - плакса? - фыркнул Чихо, - И откуда такая наглость? Не помню, чтобы я учил тебя этому. Минхо улыбнулся еще шире и пожал плечами. Воротник майки соскользнул с плеча, и сердце Чихо подпрыгнуло куда-то к горлу. Он сгорбился, выкашливая все несказанное себе в колени. - Ну вот видишь, - Минхо обхватил его и немного встряхнул, покачивая из стороны в сторону, водя широкими кругами по спине Чихо. Кончики его пальцев проехались по коже там, где футболка немного задралась, вызывая табун мурашек, прокатившийся по шее, и Чихо сгорбился сильнее в попытке восстановить дыхание, - Ты много работал, хён. Нужно дать себе отдохнуть. - Бит, - бессмысленно ответил Чихо, потому что, пока Минхо обнимал его вот так, будто он, Чихо, особенный, в этом не было ровным счетом никакого смысла. Боже, как он устал. - Оно само придет, - Минхо оставил одну руку у него на спине, а другой обхватил под коленями. Чихо послушно прижался к нему. Веки тяжелели, а разум покидал его все больше и больше с каждой секундой, оставляя вместо себя звенящую белую пустоту, - Утром. Давай уложим тебя спать, хорошо? - Я плохо сплю, - сказал Чихо, - Последнее время, то есть. Я не... - Ничего, - Минхо притянул его ближе и медленно встал, - Я останусь с тобой. Как раньше, помнишь? Чихо помнил. Он прекрасно помнил кишащий тараканами подвал, старые футоны, пронизывающий до костей холод, идущий от бетонных стен, запах сырости, впитывающийся в одежду, стоило оставить ее на полу дольше, чем на пару часов. Дни изматывали, но ночи были еще хуже - они были одинокими. Чихо беззастенчиво манипулировал Минхо в попытках уговорить его остаться на ночь хотя бы пару раз в неделю: заманивал его новой музыкой, претенциозными фильмами, обещал вкусняшки. Минхо спал как убитый, вырубаясь рядом с Чихо, закидывая на него ноги и болтая во сне, и был в тысячу раз лучше старого расшатанного обогревателя, притащенного Чихо из дома. Он думал, Минхо будет рядом всегда. Он был так молод. Минхо аккуратно опустил его на кровать - простыни холодили спину - и попытался высвободиться из хватки. - Нет, - Чихо вцепился еще сильнее. - Я только вырублю музыку, хён, - терпеливо ответил Минхо. В его голосе слышалась улыбка. Наверное, Чихо казался ему нелепым. Он и половины правды не знал. - Нахер музыку, - Чихо прижался лбом к ключице Минхо, пока голова не запульсировала от боли. - Я же сказал, что останусь, - кровать прогнулась под его весом, но Чихо не расцепил рук; его потряхивало. - Точно? - он справился с собой, и вслепую нашел губами пульсирующую вену на шее Минхо. Собственное тело бунтовало и отказывалось выражать мысли связно, - Точно останешься? Минхо тяжело и горячо дышал ему в ухо, и у Чихо перехватило дыхание. Он позволил себе узнать, какая кожа Минхо на вкус, и это было так же хорошо, как он и представлял, нет, даже лучше. Чихо поцеловал теплую впадинку под его ухом, прочертил крошечными поцелуями линию вдоль подбородка и лизнул уголок рта. Он упрямо держал глаза закрытыми, и темнота была пугающа, но в то же время - милосердна. Минхо ладонью нащупал его затылок, вплел пальцы в волосы, и Чихо зажмурился сильнее, готовый к тому, что его оттолкнут, отдернут, да что угодно, но Минхо прошептал что-то на выдохе прямо в его дрожащий рот, осторожно лизнул верхнюю губу, поцеловал глубже, и всем телом прижал Чихо обратно к подушкам. Чихо судорожно вдохнул и выдохнул скороговоркой “останься, останься, останься”, - и так и не оставил ему возможности ответить. *** Он проснулся в сером свете раннего утра. Живот Минхо под его ладонью вздымался и опускался: он все еще спал, приоткрыв пересохшие губы. Чихо придвинулся ближе, позволяя медленному биению сердца Минхо прокатиться по телу, словно волна, смывая песок и водоросли, выметая сор из самых темных и потаенных уголков его разума. Аудиосистема в гостиной все так же проигрывала незаконченный бит, звуча глухо, будто со дна колодца. Бочки были в порядке, каягым лениво напевал, переплетаясь с синтами, и, наконец, странный обратный ритм сердца Минхо заполнил пустоту в музыке Чихо так же, как его непостоянное, всегда желанное присутствие наполнило и заземлило сумбурную жизнь Чихо. Он взглянул в окно, где оттенки ночи медленно отступали перед розовым и оранжевым, прижался губами к плечу Минхо, и позволил себе расплыться в торжествующей улыбке, пока щеки не заболели. Это будет чертов хит.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.