Hunting season

      — Ты такой сексуальный, когда злишься, я говорил? — спрашивает вдруг Дилан без тени сомнения и, что очень вероятно, без капли раздумий. Он выглядит, как и всегда, расслабленным: насмешливый тон, легкая ухмылка и озорной взгляд, который быстро сходит на нет под гнетом ахуевшего Райана. И Дилан начинает нервничать тоже: торопливо одергивает край серой футболки, но взгляд не отводит.       — Заткнись, — беззлобно басит Райан, стараясь не поддаваться на подобные уловки, и отходит от стола со сломанным телефоном. В кабинет мистера Хэ они вряд ли вернутся позже, потому нужно отсюда взять всё, что может пригодиться. Аптечка? Если там есть что-то кроме снотворных и антидепрессантов. Ружье? Ещё нужно найти к нему патроны. Райан принялся наощупь осматривать небольшой уютный кабинет, погрязший в темноте, надеясь, что на том их неловкий разговор закончился. Дилан, кажется, думал иначе. Он нехотя качнулся со своего места вслед за спутником, размышляя над тем, чего же остроумного ответить. Хотелось вывести парня на эмоции, узнать немного больше, что же таит любимый вожатый мистера Хэ и, конечно же, попытать удачу в рулетке «есть ли у меня шанс с Райаном?». Мысль, глупая, но вполне подходящая, сама нашла Дилана, словно только этого и ждала.       — Нуу, у тебя есть намного лучше варианты заткнуть мой рот нежели простым «заткнись», — иронично подметил парень, последнее слово проговаривая более низким голосом, в манере самого Райана. Дилану было волнительно: пожалуй, настолько прямо он ещё никогда не клянчил у кого-то поцелуй и не заявлял о своей симпатии. Да что уж там, он никогда серьезно до этого и не влюблялся. Но, подхватив возбужденное настроение, то ли вспомнив их детский чмок у костра, то ли осознав, что они с Райаном наконец наедине, Дилан решил идти до конца.       Райана подобное ребячество начинало раздражать. Он хотел было отмахнуться от настолько прямых и неуместных намеков, словно от назойливой мухи, но то ли перекривляние его голоса, то ли доля интереса в продолжении заставила его обернуться и увидеть едва смущенного парня позади. «Как далеко он зайдет?»       — Ты серьезно, чувак? — скептически спросил Райан, цепким взглядом подмечая на чужом лице эмоции — волнение, возбуждение и неловкая улыбка, — да он сам, походу, не понял, что сморозил! Но вместо ожидаемого «сейчас вообще не до этого», Райан выпалил такое же необдуманное, само подталкивающее к определённым ответам, — и что ты предлагаешь?       — Например, поцеловать меня? И тогда я заткнусь на… 5 минут будет достаточно? — делано серьезно, словно предлагая крупную сделку, спросил Дилан, усердно делая вид, будто в этом нет ничего такого. Авантюра была просто безотказной! Ладошки ощущались неприятной влагой пота, словно в ожидании чуда. Чтоб Райан его поцеловал, да ещё и сам, это точно было бы то ещё восьмое чудо света! Да что уж там, целое снисхождение с небес! И чем больше Райан вёлся на его неловкий флирт, тем шансы повышались, и вместе с тем появился вполне реальный шанс быть отвергнутым в самый последний момент. Быть честным, больше всего Дилан этого и боялся.       Райан молча стоял напротив. Ощущал, как свет полной луны едва касался его лица. Не будь этих проклятых монстров и не будь этой роковой для кого-то из его друзей ночи, ему бы показалась эта атмосфера романтичной. Дилан стоял против луны, но даже так можно было заметить его чуть блестящий выжидающий взгляд, его напряжённый силуэт. Райан чувствовал, что ещё немного, и тот испугается, спустит всё в шутку и негромко засмеётся, пытаясь разбавить напряжённую атмосферу. У них было столько возможностей раскрутить подобный разговор в совсем других обстоятельствах, но почему-то оба так глупо тянули до последнего. Райан тяжело вдохнул, размышляя, что же ему делать дальше. Он знал, что к нему испытывают чувства два человека, но все эти отношения словно были не для него, словно ему никто и не нужен, он хорошо уживается сам с собой. Это ли не мышление одинокого человека, коим он всегда являлся? Какие-то отношения, какие-то чувства это слишком… на двоих, слишком затратно по времени и ресурсам. Да и, быть честным, не до этого как-то совсем: на носу поступление в желанный колледж, а вместе с этим и всегда сопутствующие его проблемы в семье…       Райан смотрел сквозь ночную темноту на очаровательного парня напротив, который действительно был ему интересен, но не знал, достаточно ли этого, чтобы попробовать идти дальше. «Может... к черту всё?». Всего несколько долгих секунд сомнений, проскочивших на его лице, и Райан делает неуверенный шаг вперёд. Этого хватает, чтобы не глядя дотянуться своими губами до чужих в несмелом, боязливом поцелуе. Вся привычная ему замкнутость и серьезность сходит на нет, и он замечает, как становится уязвимым. Небольшая разница в росте ощущается чуть больше чем всегда, пока Дилан замирает в немом оцепенении. Он чувствует теплое дыхание на губах и приятное тепло где-то внизу живота. Райан не отстраняется слишком быстро, словно ждёт ответных действий, ждёт подтверждения, что его догадки о чувствах — не просто домыслы, и от этого становится только хуже. Дилан искренне старается расслабиться, прикрывает уставшие без сна глаза, хмурится и целует по-настоящему. Так, чтоб слегка наклонить голову и приоткрыть губы, подпуская ближе к себе. Чтоб аккуратно соприкоснуться языками и медленно, настойчиво сминать чужие тёплые губы. Чтоб едва слышно, пошло причмокивать когда они отстраняются на долю секунды для передышки, но так и не открывать глаза, снова припадая друг к другу в коротких, мягких поцелуях. По телу словно пробегается рой мурашек, выбивая из лёгких воздух - Райан слегка покусывает его нижнюю губу, облизывает лишь кончиком языка и снова толкается им внутрь. Из тягучего, медленного поцелуя они переходят вдруг к жадному и напористому - Райан определенно умел целоваться и хотел.       Дилану просто сносит крышу от столь желанного и мокрого — настоящего — поцелуя. Он рефлекторно хватается за чужую футболку где-то в районе талии, чтобы окончательно не потерять связь с миром. Райан же жмётся ближе, так, что ощущается всем телом, и осторожно касается его тонкой шеи, щекотно поглаживая большим пальцем. Несколько секунд непозволительно затягиваются, Райан отстраняется первым, Дилан же боится открыть глаза. Боится, что все это ему показалось, что он сейчас в своем самом лучшем сне, но чужое дыхание рядом с ухом ощущается слишком отчётливо. Он торопливо хочет спросить севшим голосом первое, что пришло в голову — «и это всё?», — но Райан вдруг коротко мягко целует его в шею. Прижимается всем телом и вынуждает шагнуть назад, неосторожно громко сбрасывая по пути своё ружье на пол. А затем, как во всех подростковых фильмах, вжимает Дилана в стену, не двигается. Дилану, по правде говоря, совсем уж дурно: он чувствует сквозь тонкую футболку чужую вздымающуюся грудь, краем глаза замечает расставленные по обе стороны от его головы ладони и, что самое главное, ощущает своим вставшим членом чужой. И эта мысль так дико возбуждает, что всё остальное попросту теряется. Они ещё никогда не были так близко.       Райан на пробу целует чуть взмокшую кожу еще раз, затем — ниже — еще, и эти касания проходятся мелкой дрожью по всему телу. А потом замечает, что Дилан как-то подозрительно притих, и теряется тоже, останавливается. Что он вообще делает?..       — Всё в порядке? — собравшись с силами, спросил Райан шепотом, пытаясь в темноте отыскать чужой взгляд. Дилан смотрел куда угодно, но только не на него, тяжело дышал и широкими ладонями сжимал его худые бока, не позволяя отодвинуться.       — Давай… Давай отойдем от окна, мало ли медведи будут подглядывать за нами? — как бы в шутку так же тихо ответил парень.       — Ты уверен? — вопрос не столько про медведей, сколько про ситуацию в целом. Райан — всегда спокойный и невозмутимый — был возбуждён, это было абсолютно точно видно. И чем же стоит заняться двум абсолютно точно возбуждённым парням в подобной ситуации? Вместо слов Дилан залез длинными руками под его футболку и, уткнувшись в чужое плечо, сдавленно простонал. Он был одновременно так взволнован и… влюблен? Что даже не смог подобрать слов для очередной шутки, только крепче сжимая в объятиях — как давно и много раз он хотел это сделать…       Райану становилось дурно тоже. Он торопливо, теряя самообладание, подхватил охнувшего Дилана под бедра и не без труда потащил того к комоду возле двери, усаживая на холодное дерево. Теперь уже Райан мог рассмотреть и уловить каждую эмоцию на чужом лице, освещенном едва выглядывающей луной. И — о Господи — Дилан был таким очаровательным и слегка растерянным, снова утягивая его в торопливый, развязный поцелуй. И без того высокий, он теперь казался еще выше, скрещивая ноги у Райана за спиной и притираясь ближе словно ластившийся кот. Он будто боялся, что всё может закончиться так же неожиданно, как началось, и цеплялся за каждое мгновение вместе: за край черной футболки, за тонкую талию, за узкие плечи, не находя места своим рукам. Райану это… нравилось. Он неожиданно для себя испытывал такую же жгучую тягу, что туманила рассудок, смазывала взгляд и приятно тянула внизу живота. Они правда это сделают?       Дилану безумно хотелось целоваться с Райаном долго-долго, касаться его, где только достанет своими длинными пальцами и сходить с ума вместе. Разве не безумие то, чем они занимаются, пока на улице бегает несколько кровожадных волчищ? Он с вызовом цепляется за край джинс, кончиками пальцев доставая до возбужденного члена, и это опьяняет не хуже любого крепкого пойла. Неосторожно тянется за очередным поцелуем, мазая и целуя в краешек пухлых губ, на что Райан лишь улыбается — разве не впервые за все лето? Точно? — и одним движением снимает свою футболку, которую Дилан то и дело дергал вверх. А затем помогает запутавшемуся в своих дрожащих от возбуждения руках парню снять ненужную ткань тоже. Дышать становится совсем немного легче, но до той поры, пока Дилан не начинает изучающе касаться его плеч, мягко надавливая на выпирающие ключицы, затем спускается по голой груди вниз, неосторожно задевая темные бусины сосков, и очерчивает едва выделяющийся рельеф пресса, останавливаясь ладонью в дорожке коротких волос. Райану опять душно: его никогда не касались так чувственно, так горячо и одновременно несмело. Лишь бы прервать эту неловкую, безумно смущающую паузу он ткнулся тому в губы, руками в легких касаниях пересчитывая выпирающие позвонки на широкой спине. А затем по инерции накрывая сквозь джинсы ладонью чужой стоящий член, чуть сжимая и ловя неразборчивое мычание в поцелуй.       — Блять… — отстранившись, тихо выругался Дилан, и слегка отодвинул Райана, дабы торопливо слезть со стола, выровнявшись во весь рост, — подожди, хорошо?       Всего на секунду Райан заволновался, что сделал что-то не так, — прикоснулся не туда? Слишком настойчиво целовал? — пока парень не начал снимать с себя джинсы, попутно доставая два серых квадратика и демонстративно выкладывая их на стол позади. Догадаться, что это было, труда явно не составило, но подшутить всё равно хотелось — это Дилан на него так влияет со своими вечными шутками?       — С кем ты собирался спать в детском летнем лагере? — несмело спросил Райан, следуя примеру друга и тоже нервно расстегивая ширинку путающимися пальцами, а затем стягивая давящую плотную ткань. Все его тело изнывало и горело от желания ровно как и тело Дилана, пока волнение своевольно ускоряло ритм сердца. Навязчивая нужда осознать и принять то, что сейчас происходит, сама лезла в голову: на улице монстры, желающие их убить; в коттедже их друзья, ждущие вестей и помощи; они лишь вдвоем и практически полностью голые, до ужаса возбужденные парни, которые собираются переспать. Кажется, он совсем не против.       — С любимым вожатым мистера Хэ, конечно, с кем же ещё, — в своей манере отшутился Дилан, смущенно улыбаясь и показывая едва заметные ямочки на щеках. От его цепкого взгляда не ускользнуло, как Райан на мгновение недовольно нахмурился от подобного прозвища, и сам переменился в лице, — извини, я… Я не хотел обидеть.       Дилан чувствовал напряжение в каждой мышце своего тела, дышал тяжело и изучающим взглядом медленно скользил по чужому оголенному телу вниз, пытаясь сквозь темноту что-то рассмотреть. Тело Райана было просто бесподобным, и это так чертовски возбуждало, как никогда и никто раньше. Как любила говорить Кейтлин, чистый секс, но она, должно быть, и близко не знает, каков Райан на самом деле. Каков он бывает, когда возбуждён, каков он, когда не сдерживает эмоции, каков он, когда улыбается или когда смущён. Господи, как же Дилан влюблён.       Он тычет одной упаковкой презерватива застопорившемуся Райану в руки, до ужаса волнуется, снимает чуть мокрые от предэкулята боксеры и разворачивается спиной, опираясь руками о стол. Было слишком неловко, словно он нагой не только телом, но и душой; щеки, и без того горячие, заливаются румянцем, затрагивая кончики ушей — в темноте совсем не видно, только ощутим исходящий от тела жар. Райан сзади быстро распечатывает глянцевую упаковку, снимает с себя последнее, что прикрывало его достоинство, и всё не унимается с вопросами, шепчет Дилану на ухо:       — У тебя уже раньше было, ну… С парнем? — приятный бас проходится мурашками по телу вместе со столь неловким вопросом. Дилан теряется совсем, ему впору уже, наконец, потрахаться или хотя бы подрочить изнывающий член, но эти неловкие разговоры только вгоняют его в краску, все больше распаляя. Он медлит, прислушивается к чужому неровному дыханию, догадывается по звукам, как резинка раскатывается по длинным пальцам Райана и его рука опускается вниз.       — Нет? — выходит слишком тихо и слишком откровенно, не похоже на обычного шутника Дилана. Райан на мгновение теряется, сомневается несколько долгих секунд и абсолютно не знает нужно ли что-то ещё сказать — подбирать правильные слова ему всегда было тяжело. Вместо ответа он лишь аккуратно целует того в изгиб шеи и осторожно толкается средним пальцем в сжатое колечко мышц. Дилан жмурится, тихо охнув. Было… Определенно неприятно, дискомфортно, и вместе с тем щекотно от россыпи мокрых поцелуев, коими одарил его парень. Райан так пытается отвлечь? Дилан слабо улыбается на эту мысль: ситуация все ещё казалась самым нереальным и чертовски горячим сном. Он, конечно, размышлял раньше, каков у них будет секс, но все эти догадки и влажные мечты и близко не стоят с реальностью. В реальности Райан так близко, такой настоящий и горячий, бездумно оставляя ему засос на шее, который будет наверняка заметно из-под футболки. Дилан осознает это не сразу, как и увеличившееся количество пальцев внутри, а потом тихо охает, сдерживаясь от неаккуратно громких вздохов. Рука Райана вдруг мягко накрывает его руку, слегка поглаживая большим пальцем выпирающие костяшки, и Дилан просто не может отвести взгляд от этой немой сцены. От подобной неожиданной нежности спирало дыхание. Он был из тех, кто любит молча, и эти прикосновения и действия Райана воспринимались вместо тысячи слов. У них ещё может что-то получиться если они выживут?..       Ещё один палец и медленные, осторожные движения внутри, которых постепенно становилось мало. На очередном толчке Дилан шумно вздохнул, едва слышно простонав на выдохе, не сдержавшись. Так странно, как незаметно дискомфорт перешёл в мазохистское удовольствие от лёгкой боли, и захотелось ощутить уже, наконец, упирающийся ему все это время в бок член. Черт, он так кончит даже не прикоснувшись к себе! Райан, получив своеобразное разрешение идти дальше, осторожно вынул пальцы, вывернул использованный презерватив и наугад кинул его в сторону мусорки мистера Хэкетта. Попал. Дилан нервно хихикнул, представляя шуточки о том, как хорошо Райан умеет попадать в кольцо, и снова притих. Дымка возбуждения всё не сходила, где-то на периферии сознания подсказывая, что в расход пошел второй презерватив. Парень тихо сматерился себе под нос: было слишком волнительно и вместе с тем ужасно хотелось большего.       Райан думал было спросить разрешения, но это казалось таким неуместным на фоне их двоих дикого возбуждения. Он совсем немного волновался тоже: всё же первый раз и всё кажется таким серьезным, как ни с кем другим раньше. С Диланом все кажется другим, и ощущения совсем иные. Этот парень ему нравился. Райан чуть разводит ладонью ягодицы, аккуратно направляет головку члена ко входу и с шумным вздохом медленно толкается на половину длины. Было до неприятного узко и очень жарко. Второй ладонью он касается Дилана: интуитивно проходится по дорожке лобковых волос, слегка надавливая внизу живота, а затем берет в руку его член. Хотелось как-то отвлечь, попросить расслабиться, ибо все его тело было напряжено и натянуто, словно струна. Чужой член приятно, как-то непривычно ощущался в руке: дрочить кому-то другому чувствовалось совсем иначе, чем самому себе. Второй короткий и медленный толчок происходит в такт движению ладони по стволу. Дилан не двигается, позволяет управлять своим телом и уже громче матерится на подобный выпад — всё ещё больно и непривычно, но одновременно до мурашек хорошо. Только бы Кейтлин не стояла у двери и не услышала его шумные вздохи и едва различимые стоны. Райан думал ровно о том же, внимательно сквозь ночную темноту наблюдая, как их тела соединяются словно пазл. Совсем немного, на мгновение закружилась голова. Чёрт, его ведёт: он входит насколько возможно глубоко и чуть резко выходит полностью, чтобы повторить движение, но уже быстрее. Дилан вздрагивает всем телом, сжимает руки в кулаки и бессознательно, на пробу двигается назад, сильнее насаживаясь. Выходит слишком неожиданно и крышесносно для обоих. Парень понемногу привыкает к размерам и ощущениям, закусывает сильно губу и жмурится. Райану же становится тяжелее контролировать себя. Он короткими движениями надрачивает головку, слегка надавливая на уретру, а затем несильно сжимает член у основания и задаёт свой темп. Его толчки, — сначала размашистые, долгие, чтобы привыкнуть обоим, — становятся короткими и глубокими, из раза в раз попадая по простате, судя по вздрагивающим широким плечам. Райану слишком хорошо, и даже тогда, когда он ощущает, как Дилан на секунду сжимает его до неприятной боли, а потом снова расслабляется. Внутри было так узко и все ещё так горячо. Его подтянутое тело покрылось мелкой испариной, напряжённое до проступающих на руках вен. Райан дышал шумно и глубоко, но не позволял издать себе лишнего звука — взамен он прислушивался сам, с силой сжимая чужой бок и притягивая ближе.       Дилан стонет непозволительно громко и до одури приятно: ритмично движениям и чуть высоким голосом. Сдерживаться совершенно не хотелось, когда комнату и так наполняли едва слышные пошлые шлепки двух тел. И от этого становилось так хорошо, что Дилан чувствовал, как ещё немного и кончит — все эти звуки и ощущение члена внутри, который из раза в раз попадал по простате, сводили с ума. Мешала только рука Райана, которая намеренно сжимала у основания, не позволяя закончить раньше положенного, и это дурманило голову не хуже любой наркоты. Толчки понемногу становились медленнее и ещё короче, глубже, доводя до звёздочек перед глазами. Внизу живота до боли тянуло, на что Дилану совсем перестало хватать воздуха и терпения вместе с ним, доводя тело до исступления. В комке собственных ощущений и звуков он едва различил свое собственное имя, сказанное тихим низким с хрипотцой голосом. Райан был на пределе: он тяжело дышал ему в спину, замер на мгновение глубоко внутри, и ощутимо напрягся всем телом, с шумным выдохом испускаясь в презерватив. Следом, с коротким высоким стоном Дилан кончил в его ладонь, ощущая по всему телу мурашки не то от холода последних дней лета, не то от переполняющих чувств. Для него эти ощущения были впервые, отходить пришлось ещё несколько десятков секунд с закрытыми глазами в полной тишине и прострации — лёгкие отголоски накрывшего волной оргазма всё ещё оставались. Райан лениво вынул опадающий член, выкинул резинку и не спешил двигаться тоже, пытаясь переварить случившееся. Тела обоих, как по щелчку, накрыла приятная нега, и лёгкая усталость, наконец, дала о себе знать. Парень с неприкрытым сомнением и неуверенностью вдруг обнял Дилана поперёк живота, ощущая от его тела все такой же исходящий жар, и коротко поцеловал в острое плечо. Райан чувствовал себя немного странно: не то неловко, не то растерянно, и от этого хотелось то ли привычно ему замкнуться, то ли понежиться ещё совсем немного. Дилан же, кажется, точно знал, чего хотел. Он аккуратно развернулся к Райану лицом, наконец встречаясь взглядами, и смущённо улыбнулся до едва заметных ямочек на щеках. Они всё ещё полностью нагие друг перед другом, вокруг всё та же темнота, разбавляемая лунным светом, а на улице притаилось несколько кровожадных чудищ. Райан не отстраняется, почти что любуется улыбкой парня и ведётся как мальчишка когда Дилан бесстыдно тянется за поцелуем. Дыхание на секунду задерживается, одна ладонь опускается на бедро, чуть сжимая. Они целуются чувственно, так же мокро и медленно, как в начале, прерываясь на короткие, пошлые чмоки, но ощущения совсем немного другие. Словно поцеловаться — самое естественное, что они могли сейчас сделать. О чувствах говорить не думали оба: один из-за нерешительности, другой — из-за неуверенности и нежелания делать выбор.       Райан поспешно отстраняется, словно ничего такого не было, и отходит к столу мистера Хэ в поисках салфетки. Сложно было угадать чувствует ли он отвращение или что-то подобное, но Дилану все равно было слишком неловко. Нужно было что-то сказать, как-то пошутить, разбавить повисшую между ними многозначительную или, наоборот, непонятную, пустую тишину.       — Ну, знаешь, сперма на руке не хуже члена в заднице, — негромко шутит Дилан, попутно натягивая нижнее белье с джинсами и краем глаза рассматривая чужой силуэт, подсвечиваемый светом луны. «До чего же хорош».       Райан без внимания не оставляет, одаривает своим тяжёлым, осуждающим взглядом и словно всё вернулось на круги своя. Райан несколько минут назад и Райан сейчас — слегка разные люди, но Дилану это даже нравится. Он просто влюбился, как дурак, и, пожалуй, главные планы на эту ночь — выжить, но уже точно вместе, а дальше как получится. У них же ещё может что-то получиться, да?       Райан благодарно, пусть по нему так сразу и не скажешь, принимает из его рук одежду и без лишних разговоров одевается сам. Было в этой благородной тишине что-то от смущения и вместе с тем привычной ему отстранённости. Затем ловко поднимает свое брошенное ранее ружье и с крайне серьезным видом даёт второе в руки Дилану, который чуть ли не светится от счастья. За дверью их может ожидать любая опасность, так ведь? Не зря же свет в самый неподходящий момент взял и вырубился! Может, это медведи? В любом случае, им нужно двигаться дальше.