В пещере и в деревне, в десятках разных мест, Маньякам-приключенцам всегда найдется квест, С блюстителем закона короткий разговор — Опять трактир разносят файтер, клирик, маг и вор! По гибельной пустыне и по снежным склонам гор Идут объединившись файтер, клирик, маг и вор, Пускай дракон увидит нас в своих кошмарных снах, Ползут по закопушке файтер, клирик, вор и маг. Да здохнет враг! @Сауроныч — Неистовый Квартет
Утро начинается не с чая (не особо люблю кофе), а с двух других вещей. Первой вещью является Наофуми, который пытался растолкать меня, что у него получалось. Открыв глаза, я увидел Нао… Который сидел у меня рядом с головой на коленях. Как позже выяснилось, ночью я сполз с кровати так, что ноги до таза лежали на кровати, а туловище и голова лежали на полу, образуя перевëрнутую букву S. Вторым моим чаезаменителем стали звуки потасовки этажом ниже, где располагалась таверна. И что-то мне подсказывает, что Химеко сейчас там. Быстренько размяв затëкшее тело и запрыгнув в одëжку, попутно забрав из нычки наши шекели (ни медяка не пропало), мы с Нао спустились вниз, где вовсю шла потасовка, с которой можно писать картину обычной драки в Ирландском Пабе. И, как я и думал, в самой гуще драки мелькали волосы Валькирии. Пройдя к барной стойке, у которой было на удивление пусто, мы присели на первые попавшиеся стулья. — Доброе утро. — Кивнул нам владелец таверны, который стоял за стойкой, потирая тряпкой стакан. — Чего изволите? — Тут… На удивление спокойно. У стойки, я имею ввиду. — Наофуми бросил взгляд себе за спину, где какого-то бедолагу выкинули в окно. — Таковы правила моей таверны. — Хозяин пожал плечами, отложив протëртый стакан в сторону и принявшись натирать следующий. — Повторюсь, чего изволите? — Чтож, тогда нам завтрак, две порции, и… У вас есть есть молоко? — Спросил я. — Обижаете. Тëплое, холодное? — Холодное. Литр. — Пару минут. Спустя означенные пару минут, мы с Фомкой уплетали яичницу с каким-то салатом, а я попутно хлестал холодное молоко из Масса (Разновидность пивной кружки, объёмом ровно в литр. Основная посуда во время Октоберфеста). Пока мы завтракали, звуки драки начали постепенно затихать, а когда в таверне наступила относительная тишина, рядом со мной на стул присела абсолютно чистая и целая Химеко. Я сëрьëзно, она даже не запыхалась и не вспотела, доспехи были чистыми-пречистыми, волосы не спутались и т.д. — Трэха, налей светлого. — Сказала Химеко, а затем покосилась на меня и моë молоко. — Литр. — Момент. — Названный Трэха отошëл на пару момент от стойки и через пару секунд поставил перед Муратой точно такой же Масс, как и у меня, но со светлым пивом. — Prost! — Сказал я и протянул Химеко свой Масс, который со звоном встретился с подставленным Муратой братом. Я вновь пригубился к молоку, а Химеко за два могучих глотка осушила сосуд на половину. — Кхья! Хорошо пошла! — Мурата с лëгким стуком поставила Масс на стойку. — Нет ничего лучше прохладного пива по утру! — Только не налегайте особо, нам ведь ещë монстрячину геноцидить. — Сказал я, допивая остатки молока и ставя Масс на стойку. — Сколько с нас? — Посмотрим… Завтрак, две порции, молоко, пиво… — Трэха начал поочерёдно загибать пальцы на правой руке. —… Два разбитых окна, четыре стола, десять стульев, дверь, где-то двадцать пять — тридцать кружек, примерно столько же тарелок… Итого с вас, джентльмены, десять медяков. А с тебя, Мурата, — Трактирщик грозно взглянул на Химеко. — шесть сотен двадцать восемь серебра. — Ха-а. — Мурата вздохнула и прикрыла глаза, после чего посмотрела прямо в глаза Трэхи. — София занесëт. — Я напишу ей. Посидев ещë какое-то время, мы расплатились с Трэхой и, переступая через лежащих на полу людей, покинули таверну со звучным названием «Трактир картавого монстра», после чего побрели на вчерашний луг. По пути я решил всë таки «допросить» Химеко на тему еë сюда попадунства. — Химееееееко. — Протянул я, посмотрев на Химеко с лëгким прищуром, сложив руки за спиной и слегка нагнувшись. — Как же ты сюда попала, всë таки? — М? Ах да, меня же вчера Йозеф перебил. — Химеко легонько стукнула себя внутренней стороной запястья по лбу. — Ну, пока идëм, могу рассказать. Так вот…***
Абсолютная Тьма. Именно так Мурата могла описать свою нынешнюю обстановку. Вокруг была лишь Тьма, у самой Валькирии не было даже намëка на тело, а какие-либо ощущения отсутствовали напрочь. Так бы Химеко и висела во Тьме, с потихоньку собирающей вещички Кукухой, если бы она внезапно не ощутила… Тепло. Приятное тепло, которое мягко окружало еë со всех «сторон». Затем, постепенно, начало появлятся тельце, а вместе с ним и ощущения. А затем пришла боль, вместе с бьющим в не привыкшие глаза ярким светом. Отовсюду раздавалось множество звуков, которые смешивались с еë собственным плачем. В итоге, не выдержав такой нагрузки на мозг, Химеко отключилась, провалившись в сон без сновидений. Лишь на мгновение перед тем, как заснуть, Химеко ощутила, как кто-то аккуратно и нежно прижал к чему-то мягкому, а женский голос устало, но счастливо, произнес на непонятном ей языке: — Малти. Еë зовут Малти Эс Мелромарк.***
— Как-то так. — Мурата развела руками, окончив свой рассказ. — Коротко. Понятно. И ровно столько, сколько нам можно знать. Адабряю. — Просто сказал я, выставив большой палец и подавив желание выкрикнуть «Boken da Boken!». — Знаешь, а ты всё больше и больше начинаешь мне нравиться. Как человек. — Добавила Химеко, помахав рукой перед собой. — Да и старовата я для тебя. Но правда, чтобы ты о себе не говорил, ты разбираешься в людях. — Не сказал бы. — Я закинул руки за голову и посмотрел на небо. Прямо над нами пролетело облако в форме чьего-то лица. — Я просто слушаю, да держу рот на замке, открывая его только по делу, да в редких случаях без дела открывая. — А, то есть сейчас мы наблюдаем редкость? — подключился Наофуми, скептически подняв бровь. — Чумба, я за эти два дня говорил больше, чем за последний год. И счётчик продолжает капать. — Я тебе не Розетка, чтоб меня Чумбой называть! Так, шуточно переругиваясь, мы вышли сначала за ворота, а потом и на вчерашнее поля. Вроде говорил, но повторюсь: я поражаюсь, как быстро нашёл общий язык сначала с Нао, а теперь и с Химеко, даже как-то подозрительно быстро… Но, как гриться, дарёному коню в зубы не смотрят, так что да. Улыбаемся и машем, парни, улыбаемся и машем.***
— Фомка, пасуй! — Крикнул я, готовясь к расстрелу бедных монстров. — Понял! — Наофуми отодрал от своей тушки Красный Шар и кинул его максимально высоко в воздух. Шар, бешено вращаясь вокруг своей оси, достиг пика своего полёта, где его уже принял я, засадив пулю из «Спойлер!» ровно между глаз твари, не забыв предварительно сказать то самое «It`s High Noon». Чтоб вас, Близзарды, с вашим «Кесседи». Когда мы вышли в поле для очередного фарм-забега, мы решили, что начнём потихоньку продвигаться к лесу. Собсна, так и поступили. И если в начале мы держали некое подобие строя, которое пыталась пофиксить Мурата, то под конец мы начали откровенно страдать хуйнёй, простите мой язык. Ну вот как сейчас например: Наофуми или Химеко кидали в воздух монстрячину, а я на пике её добивал. Из хорошего: выяснилось, что призыв каким-то образом починил мне зрение (Один глаз -3, другой 2,5), что я заметил только полчаса назад, когда мы устроили этот импровизированный тир; а ещё то, что у меня неприлично огромный аим. Ей, богу, хоть Клинтом Иствудом или, когда я открою Окончательный Вердикт (Третий Ключ), Максом. Кто понял тот понял. К слову, за день мы подошли к опушке леса, так что апнулись мы сильно: Я получил пять уровней, в дополнение ко вчерашним трём, что даёт в сумме девятый уровень, Нао сейчас на шестом, а Мурата нас натурально паровозит, ибо у неё 35-й уровень. Я открыл новые формы Суда Шамаша (тот же «Спойлер!» но другого цвета), Нао тоже. Кожи скопилось как вчера, если не больше. — Так, давайте-ка закругляться, — сказал я, отзывая Ключ. — а то мы эту кучу кожи не унесём. Сказано — сделано: мы дружненько запихали кожу Шаров во все сумки, покуда лезли, что не влезло взяли в руки, и пошагали в сторону Столицы.