Прости, эм, что?

Инк больной на голову извращенец. Дрим знал это точно. Только его лучший «друг» мог попросить его об... ЭТОМ. — Прости, эм, давай с начала, — попытался переварить Мечта просьбу, высказанную его другом раннее, надеясь, что у него просто слуховые галлюцинации, и ему показалось, он даже начал массировать пальцами виски, — Повтори, пожалуйста, ЧТО ты хочешь? А Инк вздохнув, выдал: — Я сказал: сядь мне на лицо. — с серьёзным лицом выпалил Инк. У Дрима глазницы на лоб полезли! Как о таком можно просить? Ещё так открыто и без стеснения! Да, они спали иногда вместе, удовлетворяя сексуальные потребности друг друга, для них было проблемой найти постоянного партнёра, но до фетишей ещё ни разу не доходило. Что удивительно, ведь он живёт с Инком, для которого «мораль» и «понятие человечности» вовсе стёрты. Но видимо час пик настал, раз он подошёл с таким вопросом. Дрим собирался с мыслями. Он долго молчал. Это что вообще, блять, такое? Хотелось ответить резкое и решающее «Нет!», ну а если подумать, что он теряет? Тем более получает достаточно. Дрима разрывали противоречивые чувства. С одной стороны это — фу, ужас, стыд и срам! А с другой тянуло попробовать то, что так яро предлагали. Дрим вообще сторонник традиционного секса. Все эти фетиши ему претили, для него достаточно и позы разнообразить для хорошего времяпровождения. Но а если всё не так плохо? Всё таки стоит попробовать, вдруг понравится? — Ладно, — выдохнул Мечтатель. Он сдался. (Эх, Дрим, и какой после этого ты воин Света?) — Класс! — обрадовался художник, — Но можно тебя попросить кое-что надеть?

* * *

Дрим смотрел на результат в зеркало в полный рост. Этот комплект белья сидел на нём как влитой. Хоть у художника и дырявая голова, но глаз-алмаз, не иначе. Кости были покрыты пухлой эктоплазмой, потому что это бельё без неё висело, как мешок. На нём было чёрное бра с кружевами, такие же трусики и капроновые чулки на подвязках,  так аккуратно обтягивающие стройные ножки, что были зафиксированы с помощью пояса. Развернувшись спиной к зеркалу, посмотрел на себя через плечо. С ужасом он понял, что сзади трусики прикрывают ровным счётом нихрена. Ожидаемо. Как бы он не хотел убить Инка, он должен признать, что смотрелось это весьма... возбуждающе. Ему нравилось. Однако только представив, что в таком виде он предстанет перед другом с привилегиями, лицо тут же заливала краска. Но отступать Дрим не собирался, раньше надо было отказываться. Чуть наклонился и спустил руку к трусикам. Мокро. Он намок только от одного взгляда на себя в этом блядском белье! Яблочный чувствовал, как пульсирует киска, как ярко ощущались его пальцы. И это только пальцы. Что будет когда там окажется язык? Или член... "Страшно" было представить. Мечта ещё подвигал пальцами и тихо, едва слышно застонал. Это было приятно, но недостаточно. Дрим медленно выпрямился, изящно выгнувшись. Повернулся и взялся за холмик груди, несильно сжимая. Вторая рука плавно двинулась к шее, поднимаясь к подбородку, нежно погладив кадык, медленно спустилась к второму холмику. Немного помассировав грудь, Дрим немного наклонился и прижал груди друг к другу, чтобы было видно ложбинку. Руки опустились ниже, прошлись по животу к бёдрам, поглаживая внутреннюю сторону. Вообще он не понимал какого чёрта делает. Понимал, что скоро ему надо остановиться, всё таки не хотелось заставлять друга ждать слишком долго, но это было приятно и ему нравилось, как его отражало зеркало. Возбуждённым, мокрым и чувствительно падким на ласку. Было бы лучше, если бы Инк так его трогал, нашёптывал пошлые и не очень глупости и трогал... Трогал, трогал, трогал... Солнце резко отдернул от себя руки. — Звёзды! — начал возмущаться Дрим, — Чтобы ещё раз я надел ЭТОТ наряд? Да не в жизни! — всё больше краснел Мечта. (да, не желтел — краснел, очень важно!) Он пошёл к кровати, на которой лежал последний элемент этого «клоунского костюма» — шёлковый чёрный халат. Дрим быстро надел его на себя. Длинна не то что до колен не доставала, она не доставала и до середины бёдер. Завязывать его не стал, и так сойдёт. Дрим наспех вышел из своей комнаты и подошёл к соседней. Даже не постучав, нараспашку открыл дверь. На двухспальной кровати сидел в позе «лотоса» Инк в одних шортах. В комнате царил полумрак и только свечи, стоящие тут и там, не давали полностью погрузить комнату в темноту. И что за фарс? Почему везде рассыпаны лепестки роз, а постель застелена в розово-красных тонах? Что за..? Увидев Дрима, Инк улыбнулся и сразу глотнул из розового и жёлтого флаконов, те лежали неподалёку. — Спасибо за то, что не дал мне каблуки, — сказал Дрим, всё ещё стоя на пороге. Ему было некомфортно. Он вообще не понимал, почему Инк так готовился к... ЭТОМУ. Как же стыдно. Инк на это тихо посмеялся. — Пожалуйста, — Чернильный встал с кровати и подошёл к Дриму, — Хотя я мог, ты знаешь.— взял Мечту за руки и, поцеловав изящные костяшки, завёл Мечту в глубь комнаты. И, конечно же, толчком руки закрыл дверь. Не хотелось портить этим атмосферу. — Скажи, — начал Дрим, — Зачем всё это? Эти лепестки и свечи, бельё. Зачем? — спрашивал Мечта не только за постельное бельё. Ему действительно были непонятны эти все унизительные приготовления. Так что он заглянул другу в глаза, в надежде узнать правду. Что толку прислушиваться к чувствам, если те фальшивы? Хотя и глаза не говорили о многом. Инк встал ступором. Казалось, он удивлён вопросом, но так только казалось. Инк бы с удовольствием глотнул бы оранжевого, жалко тот не рядом. Так что на вопрос он просто улыбнулся и ответил: — Просто так. Дрим нахмурился на такой ответ. Он его не устроил. — Просто так? — изогнул надбровную дугу Мечта. — Да, просто так, — теперь Инку хотелось выпить вместе с оранжевым ещё и фиолетовый. — Значит ты, — ткнув в грудь друга, сделал трагичную паузу Дрим, — Заморочился, достал откуда-то это бельё, — указал на себя, — Достал это бельё, — указал на кровать, — Зажёг тут миллион свечей, присыпал всё это дело лепестками роз, не потому, что хочешь мне отсосать в интимной обстановке, а просто так? Инк понял — его раскрыли. Глазами он уже искал фиолетовый стыд. Как на зло, он забыл где оставил пояс с флаконами и в итоге сдался. — Да, — выдохнул Инк и покраснел, — Я действительно заморачивался ради антуража. — признал Чернильный, сплетая пальцы одной руки с Дримом в замок, а вторую кладя тому на талию, чуть прижал к себе, — Но и ещё я хотел чтобы тебе было комфортно, и тебе этот момент запомнился. Дрим слушал друга не отрывая глазниц, а потом опустил взгляд в пол. Не ожидал он, что Инк будет волноваться по этому поводу. Видимо, ему и правда это важно, раз в итоге он это сделал. Такое внимание Дриму приятно и сдержать улыбку было просто нереально. Инк, заметив улыбку, улыбнулся в ответ. Он наклонился к лицу Дрима, стукаясь своими зубками с чужими в импровизированном поцелуе. Мечта не стал стоять столбом и, закинув свои руки на шею Чернильнице, закрыл глазницы и углубил поцелуй. Магические языки, аки языки пламени, извивались и соединялись вместе. Дриму всегда нравилось целоваться с Инком. Второй делал это до безобразия хорошо и заставлял таять от поцелуя, словно масло на солнце. Рука Инка спустилась ниже и сжала аппетитную попку Мечтателя. Как тут удержаться, когда «добыча» сама идёт в руки? Хранитель и не заметил, как расслабился в руках художника. Он готов был на нём повиснуть от страсти и бессилия, ведь собственное тело начало его подводить, делать его падким, а колени подкашивать. Инк почувствовал дрожь друга, потому оперативно разорвал поцелуй. На скромный взгляд художника, Дрим выглядел как нельзя сексапильно. Глазницы прикрыты, скулы в пунцовом румянце, а по подбородку стекала слюна. Если бы мог, влюбился бы в этого ангела. Но пока обойдётся розовым. Чернильный спустился к шейным позвонкам, провел переносицей от них до плеча и почувствовал, как рука Дрима с плеча спустилась к его позвоночнику и сжала. Не очень приятно. Инк понимал, почему друг так поступил, так что в стороне не остался, сжал нежную ягодицу, на что получил недовольный стон и удар в лопатку. Хватка Чернильного ослабла. В следующий раз отыграется. Он продолжал водить переносицей по ключицам и плечам Мечты, вдыхал сладкий аромат. За эти года Чернильный так и не понял, на что похож этот запах, но он соврет, если скажет, что ему не нравится. Руки тоже не были без дела. Левая рука с ягодицы перешла на бедро, легонько и не спеша поглаживая, а правая с талии на позвоночник. Играючи, едва касаясь, по нему провели кончиком пальца. Дрим выгнулся и промычал, чуть ли не царапая плечи Инка. Это было немного щекотно, но приятно. Обе руки плавно гладили талию Мечтателя, шаловливые ручки забрались под халатик и начали щекотать поясницу. Черный магический язык Инка начал оставлять дорожки по шее и ключицам. Вместо мокрых поцелуев. — Ты такой красивый, — словно в бреду произнёс Инк. — Твоими стараниями, — ответил Дрим. Инк пытался не рассмеяться. Он не имел ввиду то, что было надето на Мечтателе, но ничего не сказал. По его мнению, Дрим был привлекателен и без магического тела, всегда и везде. Привлекательным Инку с художественной точки зрения, конечно же. Держатся на ногах уже нет сил. Мечтатель повис на друге, благо тот успел удержать в равновесии и не встретиться телу с полом. — Ха... — выдох, переходящий в стон, — Инк, я больше не могу, — взвыл Мечта. — Хорошо, хорошо, — усмехнулся Чернильный. Он взял друга на руки и понёс его на кровать. Инк аккуратно положил его на алые простыни и сам забрался, нависая над раскрасневшимся Мечтателем. Дрим потянулся за поцелуем, вот только его давать не спешили. Голова художника спустилась мягкими прикосновениями зубов к груди, дальше по животу и наконец к паху. Давненько он намеривался «съесть» хранителя, но приступить к активным действиям не спешил — хотел помучать Мечтателя. Инк раздвинул ножки хранителя и, взяв их под колени, спустился ещё ниже, прямо к намокшему белью. Он целовал что угодно: низ живота, бёдра, пухлые губки сквозь трусики, но ни разу не притронулся к тому месту, что яро требовало прикосновений и истекало соками. Будто он и не видел текущей проблемы. От несправедливости Дрим уже готов был разрыдаться. Как будто это он уговаривал друга на интим. — И-инк... — простонал Мечта, намереваясь так повлиять на друга и чтобы тот сделал уже хоть что-нибудь.— Пожалуйста... — «Пожалуйста» что, Дрим? — усмехнулся Чернильница, — Как я исполню твои пожелания, если не знаю, о чём ты просишь? Вот же говнюк! Дрим был готов поклясться, что возненавидел Чернильного в этот момент. Он, видите ли, тут мучается, готов уже сам себя трогать, лишь бы унять жар в теле, всем своим видом показывает, что он готов, а его состояние игнорят! Ещё и требуют что-то. Это как вообще понимать? — Инк, ты что, издеваешься? — он начинал уже натурально злится, — Тебе напомнить, КТО это предложил? Пожалуйста, сделай уже хоть что-нибудь! — теперь хранитель краснел от злости. А Инк только шире улыбнулся. Поднявшись, он подполз ближе и поцеловал Дрима. Юркий язычок художника переплетался с язычком хранителя в жарком танго, а рука спустилась к груди, начиная мять пышный холмик. Не выдержав соблазна, Дрим обхватил руками шею друга, притягивая ближе, а поцелуй глубже. Наконец-то ему дали хоть какую-то ласку. Тело горело, казалось, будто оно начнёт плавится и Дрим растечётся довольной лужицей. — Инк, ты издеваешься? — когда поцелуй нагло разорвали, спросил Дрим, хотя это больше звучало как утверждение. — Ты сам сказал «что-нибудь», вот и понимай как хочешь. — Инк видимо и не собирался прекращать терроризировать друга. — Под «что-нибудь» я имел ввиду другое. — И что же это? Дрим молчал. Долго молчал, много краснел, а потом молчал и так по кругу. Говорить нечто подобное было для него в новинку, он никогда не употреблял грязные словечки и прочую ересь, даже в постели. Но сейчас... он уже не понимал куда деваться. Понимал, что друг прикалывается над ним таким образом и, зная Инка, он действительно может всё прекратить. Действовать надо решительнее. — Й-я, — начал мямлить Мечтатель, чувствуя как лицо начинает нагреваться, — Я хочу... с-сесть, — и замолк. Он ужасно себя чувствует. — Ну же, продолжай, — не унимался Чернильный. — Я хочу сесть на твоё лицо! — прокричал и резко его перевернули, меняя позициями. Теперь Инк был снизу и придерживал друга за пышные бёдра, а Дрим сидел на рёбрах. — Присаживайся, — шутканул и улыбнулся. Какой же. Он. Гад! Если бы Дрим знал это до знакомства с ним. Сказано — сделано. И вот он уже на коленях стоит над лицом, пока не присаживаясь. Инк тяжело дышал на киску. Кто бы мог подумать, что Дрим будет так сексуален в этом белье. Сначала он потёрся скулой о мягкое бедро Мечты, а потом схватил его за задницу и рывком усадил себе на лицо. Дрим промычал что-то невнятное, упёрся руками в спинку кровати и потёрся о, уже выпирающий язычок Чернильного. Сквозь трусики было не особо приятно, поэтому противную ткань отодвинули в сторону. Язычок сначала коснулся головки клитора, мягко теребя. Дрим пискнул, будто не своим голосом. Это было хорошо. Дальше прошлись между мокрых складок, не уделяя больше внимания кусочку нервов. Обвел языком половые губы и полностью накрыл ртом щелку, посасывая и слизывая смазку. Мечта начал дрожать, держать стоны в себе было выше его сил, он таял словно зажжённая свеча, а жар всё никак не унимался. Он почувствовал себя просто прекрасно, когда горячий, мокрый язык наконец вошёл в него, нежно поглаживая стеночки лона. До слуха, словно через толщу воды, доносились характерные чавканья и хлюпанья, понял что сильно потёк. А Инк и рад (вернее ирод). Он словно смаковал каждый сантиметр лона, а когда Мечтатель сильнее потёк, стал интенсивнее работать языком и толкаться в сочную щелку, совсем забыв про клитор. Дрим уже перестал что-то соображать и просто отдался моменту. В голове мгновенно стало пусто, а от ощущений зрачки закатывались к потолку. Внезапно Дрим простонал сильнее. Видимо, ненароком Инк задел чувствительную точку, по-любому он там улыбается во всю. Ощущений было до невозможности много, так что для удобства пришлось упереть руки в спинку кровати, чуть привстать с тёплого лица и чтобы передохнуть немного. Но у Чернильного были другие планы и он рывком снова усадил себе на лицо друга. Дрим выгнулся, закатывая зрачки к потолку. Ощущений было так много, что скоро он почувствовал как внизу скручивается пружина. Рука потянулась к кусочку нервов, дабы поскорее уже снять напряжение, но их перехватили не менее ловкие руки художника. Причем обе, чтобы предотвратить дальнейшие действия. Наконец-то клитор обдало теплом чернильного языка. Его мягко теребили, гладили, всячески уделяли долгожданное внимание. Осталось совсем немного... Дрим это понимал, и начинал уже ёрзать и дрожать всем телом. Ему не хватало воздуха. Прошлись по щёлочке, собирая смазку. Ещё немного. Мечтатель уже откровенно протирается о лицо под собой. Клитор снова атаковали ласками и этим всё закончилось. Изогнувшись изящной змеёй, Дрим кончил прямо на лицо Инка. Будто натянутый кнут наконец лопнул. Тело налилось свинцом, стало очень тяжело держать себя на коленях в равновесии. Так что вскоре он упал на спину прямо на ноги Инка. Больно, неприятно, зато он наконец в горизонтальном положении и может нормально отдышаться. Он ни за что  не скажет, что ему понравилось. Иначе подколов от друга ему не избежать. Высунув ноги из-под Мечтателя, художник навис над ним. Поставил руки по обе стороны головы, затем мягко стукнулся о чужие зубки и посмотрел своими зрачками сердечками. — Инк? — позвал друга Мечта, когда окончательно отдышался. — Да? — На этом всё закончится? — Хочешь продолжить? — ехидно улыбнулся Инк. Дрим немного помолчал. — Хочу, — и втянул друга в страстный поцелуй. После секса они обнимались и говорили друг другу всякие глупости, пока догорали свечи.