Сладкий привкус последнего мая

Следующий день казался невероятной сказкой. Тем, что просто было не реально в этом мире. Парни встретились с самого утра возле дома Петрова. Рома неловко улыбался ему, невзначай прикасался к руке и вел себя совсем по новому. Это заставляло Антона в который раз смущённо улыбнуться, поверить в те слова друга, которые он говорил ему тем вечером. Казалось, что Петров смог преодолеть трудности и стать хотя бы на миг счастливым. Жаль, что этот миг продлится не долго. Проходя по главной площади, они заметили толпу людей. Стояли как подростки, так и пожилые люди. Все что-то активно обсуждали, смеялись и только когда парни подошли ближе настала тишина. Она была пропитана ненавистью и травящим осуждением. — Ну что, педики, пришли полизаться на всеобщее обозрение? — из толпы вышел мелкий паренёк, он ядовито смотрел на них, оскалив зубы в ухмылке. Чем-то это напоминало Рому в 12 лет. — Что? — Антон нахмурился, он пытался понять откуда же он взял такие суждения и ответ появился крайне быстро. На главном стенде весели фотки вчерашнего вечера, где была видна достаточно откровенная сцена. По телу прошибло током и Петров неосознанно шагнул назад. — Какого черта, — разглядев фото получше, Рома подал голос. Он яростно зыркнул на толпу. Та сразу засуетилась и начала медленно расходиться. Где-то слышались слова:"они грешники, лучше к ним не подходить». Слова распространялись по всему телу мелкой дрожью. Антон тихо стоял и просто наблюдал, — правильно, расходитесь, нечего тут смотреть. — Мерзость какая, вам не место с нормальными людьми. Мало ли это заразно, — Со всех сторон разлился смех. Возле стенда осталась маленькая компания парней. На вид они были всего на пару лет младше, но это немного настораживало. — Вам какое дело? А это, — Пятифан моментально сдернул фотки, разорвав их на пополам, — не для ваших глаз весит. — Пошли от сюда, — слова вырвались сами собой. Петрову хотелось как обычно просто уйти. В голову начало приходить осознание. Вскоре об этом узнают все, включая его мать. То, чего он боялся больше всего. Не дожидаясь ответа, Антон взял Рому за запястье и быстрым шагом пошёл в самое спокойное место — лес. Он не видел дороги, не слышал слова друга. Сейчас было совсем не до этого. Надо было быстро думать что делать, как избежать того, что ждёт их в будущем. Равновесие пропало и он полетел на землю. — Антон, куда ты бежишь то? — голос Ромы пронзил уши и парень пришёл в себя. Они были по среди леса, вокруг были одни деревья, листья и желаемое спокойствие. — Я не заметил, что мы уже в лесу. — Надо было врезать им хорошенько, что бы рот свой не открывали. — А толку то, Ром? Мы же такими же были в их возрасте, — усмешка вырвалась наружу, она отлично перекрывала внутреннее состояние парня на данный момент, — мы ведь и правда по сути… педики. — Не говори так, ясно? Мы не виноваты что так получилось, оно само собой, — Пятифан сел рядом с Антоном. — Что же теперь делать? — Не знаю, но нас кто-то явно подставил, — он тихо вздохнул, — это Полина. — С чего ты это взял? Не думаю, что камера есть только у Полины во всей школе. В голове наконец появилась возможная картина всего произошедшего. Он медленно начал её рассказывать: — У неё есть мотив. Недавно Полина мне сказала, что ты ей нравишься и попросила меня об одолжении, ты знаешь каком. На вечеринках она всегда ходит с камерой. Возможно и в этот раз, после того как ты пошёл за мной она пошла следом, подхватив с собой вещи. А после увидела то что было и сфоткала, — это было самое очевидное объяснение всего. По крайне мере, другой человек скорее всего бы вышел к ним на улицу и что-то да и сказал. — После такой подставы она решила отомстить за свои чувства и развесила эти фото так, что бы их точно увидели. — Логично, — Рома выдохнул всю злость и закрыл лицо руками. — И что теперь будет? — Я не хочу об этом думать, но… возможно это наш последний день вместе. Моя мать не оставит так просто эту ситуацию, ей слишком важно общественное мнение. — Вот сука, — Пятифан ударил кулаком в дерево, дабы выместить всю накопившуюся злось внутри. — Ром, давай проведём этот день как можно лучше? — Петров медленно поднял глаза на друга, в надежде увидеть в них ответ. — Хорошо. Они поднялись с мокрой травы, руки сплелись вместе, а ноги зашагали в один такт, ведя парней только в перед. Антон не знал куда они идут, но ему впервые захотелось потеряться в этом лесу. Главное, что он не один. Солнечные лучи пробивались сквозь кроны деревьев и освещали им путь. Уж куда Антон не знал, но зрелище было просто завораживающем. Даже тишина не портила момента. Она наоборот будто лечила парня изнутри. Сейчас будущее казалось мелочью, которую просто нужно будет прожить. Вскоре они дошли до реки. Вода быстрым потоком бежала вперёд. Антон подошёл к берегу и прикоснулся к такой монящей реке. Пальцы пробил холод, отрезвляющий разум. Он сел на траву и присмотрелся к водной глади. Вскоре в нему подошёл Рома. — Нравится? — парень присел рядом и присмотрелся к профилю Петрова. — Да, очень. Хотя это навевает небольшую тоску, — мысли путались сами по себе и думать больше совсем не хотелось. Будь на то воля, Антон бы уснул прямо здесь. — Не раскисай, Тох, — Рома ободрительно похлопал ему по плечу. — Подумаешь Полина нам подставу сделала. Мы все равно сейчас вместе. А что будет это уже дело времени. Слова поддержи. Уж этого Антон точно был удивлён слышать от своего друга. Хотя и друзьями их трудно сейчас назвать. Поддержка и вправду помогла Петрову. Мысли в ту же секунду оборвались и на лице появилась искренняя улыбка. — С каждым днем ты меня приятно удивляешь, — похвала это то, что давно стоило сказать Пятифану. Он очень изменился за тот период пока находился в больнице. За это можно было отдельно сказать спасибо Галине Сергеевне. Благодаря этой женщине многое переосмыслил не только Рома, но и сам Антон. — Года идут, пора и мне меняться, — Пятифан положил свою голову на колени Антона и закрыл глаза. Это был один из самых невероятных моментов для парней. Петров старался не шевелиться, лишь бы его друг пролежал так ещё какое-то время. Руки сами потянулись к волосам Ромы, пальцы просачились сквозь волосы, как недавно в быстрый поток воды. Прядки были жёсткими, однако перебирать их было отдельным приятным занятием. На миг захотелось взять холст и нарисовать Пятифана прям здесь и сейчас. Запечатлеть красивую горбинку на носу, опущенные ресницы, еле заметную улыбку на губах. Лишь бы не произнести это все вслух. Скорее всего это будет неловко как для него, так и для Ромы. И все же такие мысли даже нравились. Они перебивали всё, включая тревогу. Время бежало вперед, секунды переходили в минуты, а минуты в часы. Они что-то обсуждали, погружались в такой важных для них момент, смеялись с самых банальных шуток и всё больше боялись, что это время закончится. К сожалению, оно и вправду шло к концу. На горизонте появился алеющий закат. Вскоре надо было расходиться. — Тох, я тебя проведу потом, как закат пропадёт, ладно? — Хорошо, — Антон взглянул на тревожного друга и ободряюще прикоснулся к его руке. Закат уходил так же быстро, как и их последние минуты вместе. На улице начало темнеть. Они поднялись с холодной земли и пошли обратно в лес. Тропинка сменялась другой и взгляд упал на знакомый дом в далеке. — Давай расходиться? — голос немного вздрогнул, внутри все кричало:"Останься со мной, пожалуйста». — Хорошо, будь аккуратен, Тошик, — Рома подошёл к нему, взглянул в самые глубины голубых глаз и медленно поцеловал. Прям как вчера, нежно и не напористо. — Я приду к тебе в 12 ночи, ладно? — Ладно, я буду тебя ждать, — они отошли друг от друга, развернулись и побрели каждый в свою сторону. Ноги становились ватными от внутреннего страха. Он даже предположить не мог что сейчас может случится. Разочарованый голос матери, грустный взгляд сестры. Только не это. Главное, что бы Оля не осудила его, ведь она была для него самым важным человеком. И все прервала открывшаяся дверь. Парень медленно осмотрелся. На кухне как обычно горел свет. В доме была кромешная тишина. Если бы в доме не было света Антон бы подумал, что никого нет. — Ну что, явился, сынок, — с кухни раздался тихий голос матери. Он немного дрожал, видимо от длительной истерики. К подтверждению этому она вышла из кухни в не самом хорошем виде. — Мамуль, что-то случилось? — он решил сделать вид, что не понимает. Но это только разозлило женщину. — Что случилось? Хах, действительно. Все вокруг обсуждают что мой сын по парням. Да как ты смеешь так позорить нашу семью, — голос становился все громче, а слова все больнее, — мне противно от тебя. — Прекрати. — Я тебя ростила, воспитывала не для того, что бы ты стал таким. И за все это так ты решил нам отблагодарить? — продолжала мать. — Это по твоему нормально? За что ты так с нами? — Хватит. — А я то думаю, почему ты постоянно в компании этого Ромы с Бяшей. Так бегал в больницу к этому педику. Это он видимо тебя совратил! — Прекрати! Хватит! — он совался на крик и женщина сразу затихла, с ненавистью поглядывая на сына. — Не смей так о нем говорить. Никто из нас не виноват. — Не виноват, да ты хоть понимаешь что ты наделал? Как мне людям в глаза то смотреть после этого? Какой ты пример подаешь своей сестре? Она била прямо в цель, в самое сердце. Хотелось кинуть что-то по сильнее и закрыться у себя в комнате. Лишь бы не слышать этого. Антон поднял глаза и на лестнице показались ноги сестры. Видимо она слушала их ссору. — Мам, я могу все объяснить. — Не называй меня так, мне не нужен такой сын, — она ядовито процедила это сквозь зубы. Что-то в голове щелкнуло. Петров не выдержал, взял с тумбочки часы и кинул их в стену, вытер поступающую слезу и ушел на верх. Он остановился всего на секунду, что бы взглянуть на сестру, после чего дверь в комнату захлопнулась. Он сел на холодный пол, не в силах держать себя в руках. Каждое слово из разу в раз появлялись в голове голосом матери. Если бы он мог хоть что-то изменить, он бы давно это сделал. — Тоша, открой, пожалуйста, дверь, — по ту сторону двери прозвучал голос Оли. Девочка терпеливо стояла и ждала, пока брат придёт в себя. — Зачем? — он неподвижно смотрел на часы. Стрелка указывала на пол 10 вечера. — Мне нужно тебе кое что рассказать. Замок в комнату щёлкнул и сестра смогла пройти в комнату. Она посмотрела на своего брата с неким волнением в глазах, не решаясь пройти в комнату дальше двери. — Я слышала разговор мамы с папой по телефону. Тоша, ты завтра скорее всего уедешь к отцу в Питер, — она с грустью в глазах продолжала смотреть на него, считывать каждые изменения на лице. — Что? Как в Питер… — парень совсем побледнел. Он даже подумать не мог, что все будет настолько серьёзно. Может он и вправду настолько опасен для людей? — Они говорили, что ты опасен для меня. Что там тебя исправят и все будет хорошо. Тоша, я не считаю, что ты плохой человек. Ты можешь любить кого хочешь и Рому тоже, — девочка подошла медленно к брату и обняла его. — Спасибо большое, Оль, я это очень ценю, — эмоции начали выходить наружу. Он не хотел расставаться ни с Ромой, ни с сестрой. — Я пыталась их переубедить, правда! Но они меня не слушают. Всё твердят, что это не может быть в природе, что от этого надо избавляться, искоренять пока не поздно. Мне так жаль. — Ничего, что случилось, то случилось. Я надеюсь мы все равно будем видеться, — Антон взял сестру за плечи, немного отодвинул от себя и взглянул прямо в глаза. — Мы сильные и мы справимся, чтобы не случилось. — Ты прав, — Оля вытерла слезу и улыбнулась уголками губ. — А теперь не волнуйся за меня, иди спать. Завтра надо будет попрощаться, — он ткнул пальцем в кончик носа сестры и та улыбнулась шире. — Хорошо, спокойной ночи, Тоша! — Тебе тоже, Оль, — Петров так и стоял с глупой улыбкой на лице, пока не закрылась дверь. После улыбка медленно сползла с лица. Он устало вздохнул и пошёл к столу, где были все вещи для рисования. На бумаге начал медленно вырисовываться острый профиль Пятифана. Его завораживающая улыбка, жёсткие на ощупь волосы. Всё то, что он так хотел нарисовать тогда у речки. Этот момент врезался в память с такой силой, что он детально мог нарисовать каждый изгиб, штрих, тень. Оно медленно показывалось в общую картину, где был его Ромка, тот самый, который лежал у него на коленях, поддерживал и держал за руку. Им было дано слишком мало времени вместе, но оно теперь будет самым не забываемым для него. Время, когда они были открыты друг перед другом. Карандаш медленно опустился на стол, а на листе был готовый рисунок. После готовая работа была аккуратно положена в сумку, с которой завтра ему, возможно, придётся ехать в Санкт Петербург. Взгляд снова устремился на часы. Стрелки красовались на числах одиннадцать и пятьдесят пять. Тогда Парень надел обратно крутку, которую так и не успел снять в прихожей, пока ссорился с матерью. Он стал спокойно ждать. Высчитать каждую пройденную минуту, смотря в окно своей спальни. Вскоре Петров увидел того, кого так ждал. Пятифан медленно подходил к его дому, стараясь не попадаться на обзор окон кухни. Неужели мама все ещё не спит? Нужно было срочно думать как выйти из дома не замеченым. Идея пришла сама собой. Антон быстро завязал плед вместе с одеялом как можно крепче. Длинна должна была хватить, чтобы вылезти через окно. Обратно он сможет зайти через дверь, главное что бы её не закрыли, когда все пойдут спать. — Ром, — Антон старался как можно тише позвать своего друга. Тот сразу поднял голову, — на кухне свет горит? В знак согласия Рома положительно мотнул головой. Сейчас или правда через окно выходить, или стараться медленно через входную дверь. Второй вариант был слишком рискованым, но он все-же решил попытаться. Петров спустился по лестнице вниз и прислушался. Было как-то подозрительно тихо. Он решил взглянуть на кухню, точно ли там кто-то есть. К сожалению, там и впраду была мать. Она дремала за столом, пока рядом стояла открытая бутылка шампанского. Это был отличный шанс уйти незамеченным. Парень медленно подошёл к входной двери и вышел на улицу, захватив с собой запасные ключи. Антон прошёл под окнами и наконец добрался до Ромы. Как хорошо, что не пришлось лезть через окно. — Привет, Тоха, — Пятифан сжал его в объятиях лишь на секунду, после чего вопросительно посмотрел на него, ожидая рассказа. — Я уезжаю завтра, Ромка. В Питер. — Что? Из-за этого? Они серьёзно что ли? — Ты просто не слышал сколько всего она мне сказала, когда я пришёл, — Антон немного помедлил, — Она готова была отказаться от меня, потому что ты мне нравишься. Говорила, что ты совратил меня. — Не слушай её, оно того не стоит, — парень снова ободряюще обнял его. — Я не знаю, что будет с нами, Ром? — С нами? Будем ждать, когда снова сможем встретиться. Я обещаю, что никогда о тебе не забуду и ты меня не забывай. — Не забуду, — в голосе звучала железная уверенность. Убеждения Ромы придавали сил.

***

— Антон, вставай. Собирай вещи, скоро приедет отец и заберёт тебя, — ранним утром в дверь постучалась мать. На часах ещё не успело пробить девять утра. Он конечно подозревал, что уедет рано, но чтобы настолько. — Зачем? — Будешь какое-то время жить с ним в Питере. Там мы найдём тебе психиатра, что бы вылечить ту гадость, что в тебе сидит, — она говорила это с полным отвращением, даже не заходя в комнату. — Я не больной, — в крови начала бегать злость. — Больной, Антон. И тебе надо лечиться, пока не поздно. Это не обсуждается, так что собирай вещи. Диалог дольше не продлится, за дверью послышались уходящий шаги. Парень медленно поднялся с кровати и начал делать то, что было велено. Сомнений, что его увезут не было. Как и в том, что переубедить их просто нереально. Вскоре к дому подъехала машина. Все вещи были загружены внутрь, он попрощался последний раз с Олей, которая закатила истерику, в надежде, что так брата оставят. Однако это не понравилось родителям, они отругали дочь, после чего усадили Антона в машину. Он начал медленно уезжать, дом был все дальше и дальше. В дали больше не было видно маму с сестрой. Сердце заныло, закололо с такой силой, что парень готов был ко всему, лишь бы это прекратилось. Выехав на главное шоссе, в голове промелькнула лишь одна мысль: «Пока, Ромочка.»