Аквариум с ромом

Думаю, если бы вам сказали, что роботы могут вполне себе спокойно находиться в состоянии алкогольного опьянения, вы бы в жизни не поверили. Насколько продвинулись эти ужасные машины, раз помимо возбуждения и любви стали способны испытывать ещё и губительные для них эффекты? Когда обычным людям говорили об алкоголиках в социальных опросах, они быстро вспоминали тысячи своих недавних или наоборот невероятно старых знакомых. Когда такой же вопрос задавали роботам, проживающим в Суперсити, все называли одно и то же имя. Нет, не «Барли», как можно было подумать, учитывая его работу в немало известном баре. Обладателем этого имени был один робот-пират, до жути ленивый, спящий всегда до самого обеда. Робот-пират, самолично вырастивший бойкую девочку, бывшую когда-то сиротой, и излишне желавшую жить бомбу, а после составил из них полноценную шайку пиратов, в которой себя назначил капитаном. Робот-пират, собирающийся сделать таким же алкоголиком своего лучшего друга. Хотя, пожалуй, такое название для их отношений было преступлением. Может, в голове никак не желавшего признавать подобную связь Дэррила оно и подходило под них, но вот его партнёр, порой походящий на старшего брата из-за излишне схожей внешности, предпочитал ему нечто вроде ''любовники'', а то и ''возлюбленные''. Почему же все вспоминали именно его, когда им выдавалось столь краткое описание? Ох… — Уже даже Брок заметил, сколько ты пьёшь. Ты просто вдумайся — у тебя через твой металл несёт алкоголем, раз люди замечать начали это! — Высокий и стройный робот, обычно чуть ли не искрившийся от радости и смеха на работе, сейчас выглядел невероятно расстроенно и злобно. Его глаз с самого выхода из клуба не возвращался в нормальных жёлтый цвет, держась на ярко-красном, а зрачок то и дело перебегал с объекта недовольства на каждого прохожего, чтобы хоть как-то отвлечься от напряжённой атмосферы между ними. — Честное слово, как только в городе откроют какой-то диспансер, ты туда полетишь первым по моему желанию. Его железный приятель в бочке на такое лишь пожал плечами, заливая в себя новую порцию терпкого алкогольного напитка. Отдельного отверстия у него для этого, как ни странно, не было — Дэррил использовал вместо этого обычный отсек для машинного масла, в который и так порой добавлял совсем неподходящую смолу. — Пьяных в диспансер не бросают. Только в отрезвитель. — Взглянув на спутника, глаз робота быстро принял игривую форму дуги, совсем не обращая внимания на упрёки в его адрес. Они были знакомы очень давно, даже слишком. И если Дэррил с трудом вспоминал первые месяцы их общения, то Рико точно мог ответить, что уже тогда пират грешил на дегустацию человеческого алкоголя, особенно крепкого. Он, в свою очередь, не пробовал за свою длительную жизнь ни капли. Такая тяга к несвойственным им вредным привычкам наоборот вызывала у него жуткое отвращение. — Ты безнадёжен, Дэррил. Его глаз наконец начал переходить в более жёлтые оттенки, но взгляд на своего друга он так и не поднял. Чувство опьянения отличалось от такого же человеческого. Вернее, у настолько заядлых любителей выпивки оно не возникало вовсе. Для Дэррила подобное ощущалось лишь заполнением пустоты внутри себя, не особо отличаясь от заливания в себя бензина или смолы. Но оно было более тягучим, оседающим где-то в глубине даже после полного выпаривания жидкости, отчего он снова и снова прибегал к этому методу. Наверное, у каждого его железного собрата было нечто подобное. Обожаемый им Рико был фанатом всяких жвачек, пусть набрав их в себя он и становился похожим на автоматы в круглосуточных магазинах, продающих точно такие же сладости за гроши. Изредка прогуливаясь до самого холодного, порой даже заснеженного райончика к северу от основной части города, Дэррил стабильно замечал там одну и ту же парочку. Маленькая кудрявая девочка в кепке и красный робот, раза в три больше её, теснились на маленькой скамеечке, стараясь отбить себе как можно бо́льшую порцию мороженого. Рвение человека к вкусности всегда можно было понять — не секрет, что это помогало им вырабатывать в себе что-то, называемое счастьем. С роботом же всё было иначе. Во время первых прогулок пират никак не мог понять, отчего у него возникает такой интерес к человеческой еде. Но сейчас, вновь проходясь в свободные дни до той же лавочки, он с щелчком открывал бутылку рома, через считанные секунды заливая его в себя. И именно тогда где-то внутри него разливалось тепло, вызывающее эмоции, схожие с теми, что были на этих двух лицах. Два одноглазых робота лежали на одной кровати, крепко прижавшись друг к другу. Один полностью голый, насколько это понятие было уместно в их случае — на нём всего-то отсутствовала сиреневая жилетка да кроссовки, одеваемые скорее для вида, чем настоящей практичности и удобства. Другой от своей бочки избавляться до сих пор упрямился, пусть уже и вылез из неё наполовину. Рико, откровенно говоря, болтал о всяких пустяках. Сейчас, к примеру, тема зашла о том, как прошёл сегодняшний день — постоянный их посетитель вновь не смог побить чужой рекорд, кто-то по случайности разбил что-то в главном зале, а также много других происшествий, скорее относящихся к такой же бытовухе, как протирание пыли на рабочем столе или вынос мусора. Дэррил его не слушал. Ему нравился чужой голос, особенно при сравнении с его собственным, но ещё больше интересовало чужое тело. Окончательно уйдя в свои мысли, он дважды ударил по чужому животу, представлявшим собой огромный стеклянный шар, чаще всего наполненный чем-либо круглым. К примеру, шариками для пинг-понга, жвачками, или вовсе попкорном. Но сейчас он был абсолютно полым — через него виднелась слегка искажённая поверхность кровати, а все наполнители давно были потрачены из-за чужих просьб или просто неудачных попыток с кем-то подраться. Вся речь разом стихла. Однако созданную тишину всего через мгновение решился разрушить Дэррил своими размышлениями. — Твой живот похож на аквариум. Огромный такой аквариум. — Поняв по чужому взгляду, что его слова прозвучали слишком абстрактно, робот в бочке подвёл дело к основному предложению. — А что, если мы нальём туда что-то жидкое, а? — Если ты думаешь, что от воды внутри меня что-то изменится, то ты очень сильно ошибаешься. В каюте раздался тихий смех. Перекатившись до края кровати, Дэррил ловко схватил что-то с пола, после таким же образом вернувшись на слабо нагретое место возле Рико. В его руках была начатая буквально пару часов назад бутылочка рома, содержимого которой вполне бы хватило на ближайшие два дня. Но видимо, не судьба ему оставаться в стеклянном сосуде дальше. — Я и капли этого в себя не… — Да кто тебя спрашивал? — Он даже не дал бедному жителю аркады договорить, закрыв рукой его глаз, чтобы он, так уж и быть, не видел всего происходящего с ним. Если быть точнее — чтобы он сильно не вырывался, желая сохранить звания ЗОЖника и зануды, не умеющего веселиться. Дэррил медленными движениями открутил небольшую крышечку, являющуюся единственным возможным способом добраться до содержимого новоявленного аквариума в теле партнёра, либо же что-то в него добавить. Совсем скоро им обоим стали слышны глухие удары жидкости о плотную стеклянную поверхность, вызванные переливанием алкогольного напитка. Это длилось не так уж и долго, учитывая весь объём — должно быть, не более 3 или 4 минут, за которые Рико успел весь изнервничаться, оставить пару едва заметных царапин на руках капитана и, в конце концов, смириться со своей участью, в виде становления жертвой сегодняшнего неожиданного эксперимента. От каждого грубого толчка в худощавое с первого взгляда железное тело алкоголь громко булькал, переливаясь с самого низа шара до верха, а после крошечными блестящими каплями стекая обратно, как только Рико снова выгибали чужими руками, будто хотели сломать его пополам, где-то между тазом и корпусом. Сам обладатель этого тела явно успел настрадаться, прежде чем начать получать хоть какое-то удовольствие — робот полностью закрыл голову чужой пиратской шляпой, не желая даже мельком посмотреть на столь довольного своей идеей друга. Ощущения такого количества жидкости внутри себя раздражало и напрягало одновременно. Казалось, будто ''аквариум'' в любой момент лопнет, забрызгав всё одеяло под ними. Дэррил такой недовольной реакцией не выделялся — его глаз уже давно был в форме дуги, то и дело стукаясь об чужую голову или плечи, будто имитируя поцелуи с ними. Пират, наконец вылезший из своей тяжёлой древесной бочки, на деле совершенно не умел быть нежным. Это и было заметно — в чужое тело он толкался, постоянно забывая, что сегодня предложил всё происходящее он сам, и обвинить лучшего друга не получится. Постепенно в комнате начали становиться всё громче скрежеты двух тел друг об друга, то и дело заменяемые либо ударами того же железа при излишне грубом соприкосновении, либо стонами якобы страдающего робота, которые были точно слышны за пределами их уютненького и маленького помещения, как бы их не пытался сдерживать Рико, не испытывая особого желания радовать ими Дэррила. — Ты что, обиделся на меня? — Прозвучало совсем скоро от пирата, который, наверняка стараясь пригладить свою вину, даже сам начал стонать, испытывая при этом жуткий стыд от не самой приятной высоты голоса. Сейчас он был скорее похож на детскую пищалку, чем на серьёзную и строгую личность, которой никто не мог перечить, но именно этим он и радовал другого робота, цвет глаз которого постоянно менялся с гневного бордового на радостный и ласковый жёлтый. Широкие и короткие пальцы быстренько прошлись по самой выпуклой части прозрачного сосуда, вызывая во всём скоплении рома появление редкой ряби, которая, впрочем, моментально исчезала от непрекращающихся движений. Наверное, если бы строение корпуса Рико позволяло наполнению его ''живота'' стать ближе к металлической части, то алкоголь давно начал закипать, учитывая стремительно повышающуюся температуру обоих участников процесса. Бочка, скромно отложенная на край кровати, от очередного резкого толчка скатилась на пол, задев собой ещё и давно опустевшую бутылку прямоугольной формы. Звон разбивающегося стекла перебил другой, куда более громкий звук — продолжительный и низкий стон вместе с глухим ударом о чужую руку, так не вовремя решившую оказаться поблизости. На кровать медленно потекло тёмное и вязкое машинное масло, оставляя яркие дорожки на тазе и ногах Рико. Следом того же состояния достиг и пират, едва ли не горевший от стыда и осознания, что же он умудрился придумать в своей небольшой и, казалось бы, такой невинной голове. Напиток покрылся едва заметной пеной от длительного ''взбивания''. Дэррил, совершенно не церемонясь, взял с соседней подушки отложенный некогда считавшимся другом полупрозрачный автомат со шнуром, который без особых проблем прикрепился сбоку к стеклянному шару. — Ну, говорят, что многие коктейли получались путём таких экспериментов! — Поднося дуло оружия к отсеку для масла, капитан корабля с оставшейся отчего-то долей любопытства взглянул в глаз Рико. В каюте прозвучал крик, заглушённый прижатой к динамикам шляпой. — Дэ-э-эрри-и-ил!