Четвёртое послание

      Как же часто в последнее время она представляла себе будущую встречу! Почти всю дорогу сквозь Круговерть Пустоты и многочисленные истории Верховного экзарха — и не известно, что бесконечнее — Песнь Теней убегала в глубины сознания, чтобы внешне лишь периодически согласно покачивать головой. Перед внутренним взором представали совсем не те картинки, что обрисовывал Туралион. Стоит только проклятому Предателю появиться, как она тут же набросится на него, чтобы приставить к горлу один из верных кинжалов. Ему придётся ответить за все свои злодеяния, главное из которых, разумеется, отсутствие послания… Ах да, ну и смерти пары сотен остальных созданий в придачу.       Когда Майев наконец смогла сойти с порядком доставшего за долгие недели корабля, то не без облегчённого вздоха поспешно скрылась с глаз всех аккуратно высаживающихся представителей Света, снующих туда-сюда по своим совершенно неважным делам. Ну вот кому интересна транспортировка и поставка, когда впереди встреча с Предателем? Бродя по громадным и пустующим коридорам, Песнь Теней невольно поражалась масштабу Пантеона. Маленькая эльфийка будто бы плыла в пространстве массивных белоснежных колон и теряющихся потолков, которые, казалось, смешивались в вышине с самими звёздами. Незаметно для себя, Майев успела заблудиться, но попереживать по данному поводу — нет.       В гудящей пустоте до мурашек по позвоночнику пробежал столь желанный голос:       — Итак, моя маленькая тюремщица, ты добралась даже сюда, — как и много лет назад, в приветствии звучали явные издёвка и ирония. — Я знал, что у тебя и в этот раз всё получится.       Глубокий тембр заполнил сознание, заставляя сердце в груди биться всё быстрее. Едва ли осознавая себя, Песнь Теней развернулась, чтобы встретиться со взглядом пламенных глаз. Ярость Бури стоял позади, лениво облокотившись на одну из величественных колон, скрестив руки на груди и заведя ногу с тяжёлым копытом. Изумрудные татуировки всё так же сияли на мощном обнажённом торсе, а загнутые рога темнели дорогим драгоценным камнем. Весь вид Иллидана был более чем расслабленным, а выражение на наполовину перебинтованном лице казалось довольным. За последнее, правда, Майев ручаться не могла, ведь перебинтованное по глазницам лицо осквернённого эльфа не четко отражало его эмоции. Да и тюремщице нечасто доводилось видеть своего бывшего узника довольным.       «Почему бывшего?» — тут же одёрнула она саму себя. — «Он был и всегда будет моим!»       — Зря радуешься, — зло и недовольно выпалила Майев. — Я обещала, что рано или поздно посажу тебя обратно за решётку, и пришла выполнить свой долг. Твоя дутая избранность больше не спасёт от моего правосудия!       Чересчур храбрая речь даже самой Песни Теней показалась наигранной, а Ярость Бури и вовсе лишь лениво хмыкнул в ответ.       — Да-да, кажется, ты обещала надеть на меня ошейник, когда догонишь, — не скрывая клыкастой улыбки, заметил охотник на демонов. — Будем считать, что догнала.       Легко оторвавшись от колонны, осквернённый эльф начал приближаться к Стражнице, захватывая буквально всё её внимание. Чем меньше становилось расстояние между ними, тем быстрее трепыхалось в груди женское сердце. Борясь с глуповатой улыбкой на лице, что так и просилась наружу, Майев ещё больше нахмурилась:       — Не вижу поводов для радости, Предатель. Поверь, мои слова не разойдутся с делом. Окажешься на цепи, как миленький.       — Не сомневаюсь, — спокойно заверил её Иллидан. — Так же, как я не сомневался в том, что за своим посланием ты придёшь даже сюда.       В когтистой руке охотника на демонов сверкнули грани чего-то изумрудного, подозрительно похожего на первый кристалл, что Песнь Теней изъяла — как важную вещественную улику, конечно же! — у Героя Азерота.       — Это… моё послание? — ахнула она.       — Разумеется, — хмыкнул Иллидан. — И ты его наконец-то заслужила.       — В каком смысле?       — Ну, согласись, было бы скучно, если бы я сразу отдал его тебе, — Ярость Бури показательно вертел заветную вещь в руках, буквально зачаровывая ею Песнь Теней. — Вот бы ты просто его получила, и что? Осталась проклинать меня на Азероте? Нет, так неинтересно.       — Ты… — внезапное осознание буквально встало комом в горле. — Ты… ты специально выманил меня сюда?       — Ты пробежала за мной половину Азерота, найдя даже на затерянных в океане Расколотых Островах у Гробницы Саргераса. Достала в охраняемом Чёрном Храме, а потом десять лет я сквозь азсунит слушал твои монологи. Стоило ли сомневаться, что и Круговерть Пустоты не станет преградой?       От возмущения Майев не хватало слов.       — Ты навещала меня всякий раз, как выпадала возможность, — между тем безжалостно продолжал её бывший узник. — Могу ли я считать себя твоей маленькой слабостью?       — Думай, что несёшь! — тут же вспылила Песнь Теней. — И вообще, отдай уже, это моё!       Однако перехватить заветную вещь не вышло. Иллидан ловко отвёл кристалл, из-за чего рука в латной перчатке схватила лишь воздух.       — Я сказал, что ты его заслужила, но не уточнял, когда именно получишь… И за что, — коварно произнёс охотник на демонов.       — «За что»? И что же ты хочешь? — едва сдерживаясь, фыркнул Стражница.       — Снимай шлем.       — Что? Совсем с ума сошёл?       — Я десять тысяч лет просидел в одиночной клети, а потом ты меня и вовсе убила. Достаточно поводов для сумасшествия, не находишь? Впрочем, если тебе оно больше не нужно…       Глядя на то, как зелёные грани будто бы растворяются в воздухе, Песнь Теней почувствовала, как внутри что-то разрывает душу.       — Стой! Хорошо! Ох, ты у меня потом пожалеешь!       — Надеюсь, — всё также не скрывая довольного оскала, кивнул осквернённый эльф, таинственно мерцая пылающими глазами.       «Надо было сразу его скрутить!» — мысленно возмущалась Песнь Теней, не без удовольствия встряхивая освободившимся хвостом белоснежных волос и вдыхая воздух поглубже.       — Доволен? — едва ли не рыкнула бывшая тюремщица.       — Хм, почти, — задумчиво протянул Ярость Бури, а потом с силой сжал кристалл, отчего тот громко треснул и распался на несколько частей.       — Что ты?! — чуть не подавившись словами, тут же вскрикнула Майев.       Вместо ответа Иллидан подкинул в её сторону один из осколков, который Стражница незамедлительно поймала.       — Теперь плащ.       — Да пошёл ты!       — Оставшиеся части могут и вовсе обратиться в пыль.       Вместо ответа Песнь Теней пустила в Ярость Бури испепеляющий взгляд, способный посоперничать с жаром его огненных глаз.       — Отлично, — прокомментировал он, когда за наплечники и перчатки наградил Майев очередным осколком. — Нагрудник.       — И не подумаю!       — А ты подумай. Носить латный доспех, наверно, безумно тяжело. Уверен, ты и сама уже устала. Я вот никакой не ношу, может именно поэтому ты на мою грудь смотришь с такой завистью… Это же только зависть, моя маленькая тюремщица, верно?       Все слова в один момент встали колом в горле, а где-то слева под рёбрами предательски заныло. Песнь Теней поспешно отвернулась, чтобы скрыть вмиг потемневшие щёки и… Это что, слёзы на глаза наворачиваются? О Элуна, что с ней творится?!       Не без облегчения Стражница вспомнила, что её бывший узник не способен видеть изменения цветов на лице, но повернуться обратно отчего-то стало невозможно. Поэтому когда её руки столкнулись с горячей кожей пальцев Иллидана, Майев едва ли не подпрыгнула.       — Что это ты делаешь?! — мгновенно обернулась она, совсем забыв о неловкости.       — Помогаю, — пожал плечами Ярость Бури, тем самым встряхивая массивные крылья за спиной. — Ты против?       — Конечно же… Д-да… нет.       Из-за ещё более сократившегося расстояния и отсутствия амуниции тепло осквернённого тела начинало явственно ощущаться. Пока Предатель позволял себе так бесстыдно стоять рядом и расправляться с кожаными ремешками, Стражница обнаружила, что в Пантеоне жарко и душно.       «Только поэтому стоило снять броню», — уговаривала она саму себя. — «В ней я бы совсем задохнулась. Неужели Титаны не могли побеспокоиться о такой мелочи? Тут же просто невероятно жарко…»       Когда, наконец, с доспехами было покончено, а заветные осколки оказались у Майев, Иллидан без спроса встал у неё за спиной, обхватил с двух сторон её ладони и вокруг рук эльфов тут же замерцало зелёное пламя. Под воздействием Скверны кристалл снова стал целым, маня хранившимся в нём посланием. Как могла, Песнь Теней пыталась успокоиться сердце, чтобы прижавшийся к ней Ярость Бури не чувствовал его безумное биение, но получалось… никак.       «Мне просто интересно, что там…» — однако руки в обхвате эльфа предательски дрожали.       Отбросив все сомнения, Майев тряхнула головой, невольно щекоча волосами грудь стоящего позади, прикрыла глаза и призвала силу послания.       Вместо ожидаемой проекции, кристалл мигнул и исчез, а горячее дыхание опалило ухо и шею, после чего томный голос прошептал, кажется, в само сердце:       — Я ждал тебя, моя маленькая тюремщица…