The end...

      Бежать… Бежать, бежать, бежать. Быстрее, пока только он может. Кровь набатом стучит в висках, заглушая другие мысли, лишь панический страх охватывает каждую клеточку тела. По щекам текут слезы, плотной пеленой застилающие глаза. Дыхание сбивается, воздух выходит из легких с хрипом. Он чувствует, как задыхается, грудь нещадно колет, но останавливаться нельзя, иначе ему конец. За спиной раздается громкое рычание, заставляющее почувствовать, как стынет в жилах кровь. Громкий топот лап позади приближает его кончину.        Коридор, еще один, поворот, взбежать по лестнице наверх, запинаясь об ступени и едва не падая. Он спотыкается об образовавшуюся на ковре складку, падает, раздирая об жесткое покрытие руки, но едва ли обращает на это внимание, с трудом поднимаясь и продолжая бежать. Верхнее ханьфу сброшено еще давно, слишком уж мешались под ногами длинные широкие рукава да развевающиеся полы. Сюя все еще при нем, но вряд ли он поможет хоть чем-то против этого чудовища. Он бы выкинул его, чтобы бежать налегке, но, может быть, когда его все же загонят в тупик, попытки к сопротивлению подарят ему лишние несколько мгновений жизни прежде, чем острые когти и клыки разорвут его тело, выпуская внутренности наружу.        Сердце громко и часто стучит в груди, желая проломить ребра и выскочить наружу. Окружение уже сливается воедино. Он не слышит ничего, кроме утробного рыка приближающегося конца. Дверь за дверью, коридор за коридором мелькают перед его размытым взглядом, и он впервые радуется, что дворец его супруга похож на лабиринт со своими бесконечными проходами, иначе он бы умер еще в первые пару фэней, забежав в тупиковую комнату. Слуги давно разбежались кто куда, гораздо раньше, чем он, заметив изменения в хозяине.        Как вообще до такого дошло? Все же было так хорошо… Спокойная счастливая жизнь, любящий ученик, а по совместительству муж. Еще вчера Ло Бинхэ мягко целовал его перед сном и ложился рядом, обнимая, словно плюшевую игрушку руками и ногами. А он сам ворчал на то, что ему жарко, однако вылезти и не пытался, ощущая лишь уют и спокойствие от того, что любимый был рядом. Утро тоже прошло довольно спокойно, не предвещая никакой беды. Еда, что его ученик подал ему на завтрак, была столь же вкусна, как и всегда. Они мирно вместе позавтракали, обсудили дела, и Ло Бинхэ сказал, что ему нужно будет отойти до вечера, чтобы решить какой-то важный вопрос… А он, ничего не подозревая, лишь кивнул в ответ.        И спустя каких-то тройку шичэней он убегает со всех ног от собственного супруга, ныне обратившегося в гигантского, в два человеческих роста в высоту демонического волка. Черная, как смоль, шерсть стояла дыбом на загривке, острые уши в угрожающем жесте прижались к голове. В глазах с потемневшей склерой вспыхивали красные молнии. Алая метка на лбу сияла, подобно фонарю в темноте освещая все вокруг багровым светом и бросая пугающие тени на стены. С острых длинных клыков капала на пол слюна. А из пасти вырывался ужасающий до дрожи вой и рык.        Когда Шэнь Цинцю впервые увидел его, он сперва и не понял, кто перед ним, отшатнулся назад, и это спасло ему жизнь. Ровно на том же месте, где он стоял прежде, воздух разрезали длинные когти. Он позвал осторожно, едва сдерживая панические нотки в осипшем голосе:       - Бинхэ… Это ты? Что с тобой?       Ответом была лишь тишина. Зверь начал медленно приближаться к нему, будто хищник к своей ничего не подозревающей добыче. Постыдно тонким голосом Шэнь Цинцю сделал еще одну попытку.        - Бинхэ! Что ты делаешь? Ты меня узнаешь? Очнись! - с каждым словом он срывался на крик.       Он был напуган, да, он не понимал, что произошло с его милым учеником, который в его присутствии мог напоминать лишь щеночка, но никак не ужасающего демонического зверя. Довольно быстро поняв, что его не слышат и не хотят слышать, он мог лишь попятиться осторожно назад, а затем, развернувшись, броситься прочь.        Наверно, будь это все не с ним, будь у него возможность и время рассуждать здраво, он бы придумал что-то получше простого убежать. В душе он прекрасно осознавал, что только развитый цингун позволял ему сейчас сохранять хоть какую-то дистанцию между ним и смертью. И что однажды энергия кончится, он устанет или забежит в тупик. Возможно, он бы вспомнил, если бы не захватившая его паника, что в интернете писали о том, что нельзя поворачиваться спиной к враждебно настроенному псу, как и убегать от него. Кажется, там были какие-то советы, как избежать нападения бродячих собак. Правда, вряд ли они были столь же применимы к чертовому демону, больше него в несколько раз.        Шэнь Цинцю едва не поскользнулся на очередном повороте, ощущая, как поехал под его ногами ковер, но удержался. Он обернулся резво назад, замечая уже на стене отблески рубинового свечения, исходящего от волка. И вдруг со всего размаху влетел в стену, вдруг выросшую перед ним. Нет… Нет! Нет, нет, нет! НЕТ! Это не может быть тупик! Это не может быть его конец!        Он панически огляделся по сторонам, выискивая хоть какой-то путь к спасению. Но единственный выход находился прямо за его спиной и его преграждал обратившийся Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю развернулся и попятился назад, упираясь спиной в стену и сползая медленно по ней. Его зрачки расширились от ужаса, почти полностью затопляя радужку, по лбу побежал холодный пот, смешиваясь со слезами. Он рвано всхлипнул, наблюдая, как шаг за шагом к нему приближалось это чудовище. Вскоре он мог четко разглядеть каждую шерстинку на его морде, каждый блик на белых зубах, окропленных бурыми разводами и чем-то, напоминавшем остатки плоти. Видимо, кто-то все же не успел убежать. И совсем скоро он разделит участь этого бедняги.        От зловонного запаха изо рта зверя его замутило. В уши вновь ворвался этот ужасающий рык. Шэнь Цинцю закрыл глаза, съежившись в комочек от страха. Он забыл даже про все еще висящий на поясе в ножнах меч, окончательно смирившись со своей участью. Горячее дыхание обдало его лицо. Совсем близко…       "Давай же быстрее! Чего ты медлишь!" - ругался мысленно он.       "Я не хочу умирать! Не хочу! Только не так!" - вопил панический голос в его голове, мешая мыслить.        Мокрый язык широким мазком прошелся по его телу, заставляя поежиться от тошноты и ощущения липкости. Хотя об этом ли ему заботиться, когда уже через мгновение его просто и безвкусно сожрут. И вот острая боль в ноге пронзила его насквозь, заставляя сипло закричать. Началось… Его разорвут на части. Клыки вонзились чуть повыше колена и дернули ногу на себя, разрывая мышцы и сухожилия, ломая кости. Перед глазами встало алое марево. Неужели… Его все равно ждет участь оригинала, словно любой ход сюжета неизменно приводил к одной единственной концовке.        "Нет… Не хочу… Умирать…"        Сознание медленно угасало, позволяя сбежать от пронзающей насквозь боли.        Где-то сквозь толщу воды он слышал вопль ужаса и рыдания. Слышал, как кто-то молил о прощении, клялся, что не хотел причинять боли. Чувствовал на краю сознания, как его грудь и лицо орошали обжигающие слезы. Как кто-то поднял его на руки, баюкая.        А затем он вновь очутился во тьме.