Покоривший мифическое создание

Шорох постельного белья и частое шумное сопение крутящегося, беспокойно спящего парня, нарушают тишину спальни на протяжении почти четырёх минут. Зрачки отчётливо двигаются под веками, на лице отражается беспокойство и страх, пульс участился, а короткие пальцы дёргаются, как и уголки губ, с которых срывается едва слышное мычание. Тело вздрогнуло и распахнулись глаза, испуганно забегав по комнате, дыхание стало более громким и сбитым, а сердце почти выпрыгивает из груди. Кит подползает ближе к изголовью, вжавшись в него спиной, сжимая в объятиях подушку, уткнувшись в неё подбородком. Карие глаза прищурились, с недоверием поглядывая на каждую вещь в комнате, будто бы та в любой момент превратится в лиса и, как и в его сне, растерзает его на мелкие кусочки. «Начитался на свою голову перед сном, вот и снится всякая чушь, только до сердечного приступа слишком уж реальная», — бубнит он про себя, медленно наклоняя голову, пока щека не утопает в мягкой подушке. Ему крайне редко снятся кошмары, но каждый из них он довольно тяжело переносит, слишком ярко реагируя. Содержанию этого сна и того, что он вообще ему приснился, Кит не очень-то и удивлён. С учётом того, в каких мыслях прошёл весь вчерашний день и чего он начитался на ночь глядя, было ожидаемо, что что-то с таким контекстом обязательно приснится. Радует и успокаивает то, что уже светает, и в комнате не кромешная тьма. Потому как просыпаясь от кошмара посреди ночи, он дольше приходит в себя, медленно успокаиваясь даже при свете лампы. Руки крепче стискивают подушку, щека сильнее утопает в её верхе под тяжестью наклонённой головы, а глаза понемногу закрываются, его по новой начинает клонить в сон, с которым он упрямо борется подобно ребёнку. А всё потому, что он опасается увидеть новый кошмар, ему и этого хватило с головой. На периферии сонного сознания мелькнула мысль, что лучше бы ему приснился очередной сексуальный сон вместо этой жути. Перед закрытыми глазами оживают картинки из воспоминаний снов и той прелюдии, немного отгоняя только подступивший сон. Кит поджимает и почти неощутимо покусывает губу, не отгоняя ни одну из картинок. Вчера покоя не давали воспоминания о признании в любви, молчание Марка о произошедшем и тот бред с его нечеловеческим видом, заставивший искать информацию о подобном, навеявшую ему кошмар. Медик практически не думал и не прогонял в памяти моменты несостоявшегося секса. После того, как мозг услужливо подбросил некоторые фрагменты из прелюдии, Кит просто не углублялся в воспоминания об этом. Сейчас они помогают отвлечься и полностью успокоиться после кошмара. Разум, ничего не утаивая, напоминает и показывает всё, что запомнилось от начала до конца в мельчайших деталях. Третьекурсник хмурится, вспомнив, как сам начал расстёгивать рубашку. Поджимает губы на моменте поцелуя. Жмёт к себе подушку, вспоминая касания рук, их объятия и лёгкую щекотку из-за сползающей рубашки. Начав сопеть от того, как приятно было, когда этот негодяй терзал его уши. Тело вздрогнуло, будто бы наяву ощутив приятные нежные разряды, проходящие по тем местам, которых касались пальцы, а позже и губы младшего. Кит месяц пытался понять, почему чувствует это от касаний Марка, и теперь у него есть предположение на этот счёт, если верить в ту выдумку, что он вычитал. Его руки вспоминают бархатистость, словно кожура персика, кожи. Горячая, с едва видимыми царапинами от его ногтей, и покрывающаяся мурашками из-за некоторых прикосновений. Кажется, что между пальцев очутились локоны густых, как тьма, чёрных волос, а ухо куснули зубы, он так живо представил это, что даже побежали мурашки от шеи к рукам. Стоило коже разгладиться, как перед закрытыми глазами предстал взор золотисто-карих глаз и лёгкая улыбка на тонких губах, медленно сползающая, уступая место непониманию, беспокойству и страху. Камьёрнкит хмурится, не спеша открывая глаза, непонимающе уставившись в конец комнаты. Вчера он не предал значения эмоциям Марка в тот момент, больше думая об увиденных ушах и хвостах. «Понятно, откуда взялись непонимание и беспокойство, но чего он испугался?» — Кит выпрямляет голову, поставив подбородок на верхушку подушки, наполовину утопнув в ней. — «На него что, перешёл мой страх или я напугал его своей реакцией на увиденное? Я не помню, чтобы его голос был напуганным, скорее больше спокойным, с нотками беспокойства, заботы и ласки, когда он пытался дозваться до меня». Медик глубоко задумывается, прокручивая в памяти поведение второкурсника с самого начала нахождения в его квартире и до ухода. Тяжело анализировать по одному лишь голосу, понятия не имея, какое выражение лица, эмоции и движения демонстрировал Марк за дверью, пока он сидел, забившись в угол ванной. Возможно, инженер был не настолько спокойным, каким казался, судя по голосу. Кит реалист чуть ли не до мозга костей, особо не верящий в мистику, считая, что всё можно объяснить своей или научной точкой зрения. Но даже с таким мышлением ему продолжает не давать покоя увиденное, странности Марка и всё, вычитанное перед сном. Что, если действительно есть то, что необъяснимо наукой и человеком в целом, и к нему взаправду пристал оборотень? «Это самый настоящий кошмар, потому что меня угораздило в него влюбиться!» — он резко утыкается лицом в подушку, протяжно застонав. Осознание этого нагоняет на него даже не ужас, а больше смятение с растерянностью. Если Марк и правда лис-оборотень, то не удивительно, почему все в округе так им очарованы. Эти существа все как один очаровательны и слишком привлекательны, очаровывая любого одним лишь своим видом. Но их красота тоже даёт сбой, потому как Кит изначально не видел в младшем ничего особенного. Да, симпатичный, но в остальном чересчур приставучий, самоуверенный, озабоченный и вечно улыбающийся. Казалось бы, чем таким Марк мог привлечь его, если только и делал, что почти всем раздражал? Но всё-таки что-то в нём да покорило медика, начавшего сначала неосознанно скучать по нему, потом ревновать и желать его внимания. В голове пронеслась мысль, что, может, он влюбился в этого парня, потому что Марк его околдовал? -Это такой же бред, как и то, что он может быть оборотнем, — бурчит в подушку. — Мне просто нужно перестать об этом думать, и всё постепенно вернётся на круги своя. Хоть бы… Ещё нужно решить, как продолжать себя вести в присутствии любимой занозы. Было бы куда проще, не признайся я ему в чувствах. Вот какого чёрта я вообще это ляпнул? Проклятый алкоголь, вечно развязывает язык в самый неподходящий момент! Он продолжает бубнить, причитая обо всём накипевшем за весь вчерашний день и начало сегодняшнего. Солнце уже вовсю освещает комнату, а Киту так и не удалось полностью прийти в себя, как и успокоиться с началом нового дня. Закончив бубнить, он поднимает голову, лицо раскраснелось от тепла ткани, нагревшейся от его дыхания. Губы чуть выпячены от недовольства, а взгляд немного уставший из-за недосыпа. Кит довольно поздно лёг, долго думая о вычитанной информации и встрече с Марком, прокручивая в памяти его поведение со словами и слишком близким нахождением от него. Сердце медика чуть не выпрыгнуло из груди, когда их носы почти соприкоснулись, а ладонь легла на макушку. Чувства и без того тогда одолевали, так ещё и Марк подливал масла в огонь своими действиями. Хорошо, что хоть не стал удерживать, позволив ему сбежать. Докторёнок грустил и немного злился, когда младший исчез на неделю, появляясь перед ним лишь во снах, доводя ими, тогда он хотел увидеть Марка, скучая без его внимания. Сейчас же, как и вчера, он хочет, чтобы тот исчез куда-нибудь если не на неделю, то хотя бы на пару дней, за которые Кит постарался бы вернуть себе полный внутренний покой, приведя чувства и мысли в относительный порядок. -Вот бы ты действительно куда-нибудь запропастился, сейчас мне труднее всего с тобой общаться, — шепчет, опуская подушку, вернув её на место. Он выбирается из постели, начиная неторопливо собираться в университет. Всё время его сборов и езды прошло в продумывании своего поведения перед Марком. Кит не уверен, что сможет демонстрировать былое равнодушие, как и мастерски скрывать то, что всё помнит. Вчера Марк не допытывался, но это не значит, что он не начнёт это делать сегодня или через пару дней. Зная этого парня, он так просто не оставит произошедшее и рано или поздно обязательно взболтнёт об этом. К тому моменту нужно быть готовым дать отпор, контролируя свои чувства, поведение и подбирать наиболее подходящие реплики. При их последней встрече всё это давалось доктору с трудом, особенно контроль над чувствами, которые он до сих пор не может привести в полный порядок. Но, по крайней мере, мысли и воспоминания покинули голову, позволив сосредоточиться на лекциях. Из-за этого мелкого паршивца он стал временами несосредоточенным, невнимательным, а иногда раздражительным и дёрганным. Весь этот месяц с лишним Марк нарушает его внутренний покой, при этом даже не находясь перед ним. Возможно, если бы не любовь, то его и половина всех этих мыслей и чувств не посещали бы. Из-за них он другой раз так не вовремя терял сосредоточенность и чудом не начал отставать в учёбе, не ухудшив свои результаты. Если бы это случилось, Кит точно бы придушил Марка, по вине которого он перестал бы быть лучшим на своём факультете, что вот уже сколько времени льстит парню. Третьекурсник бросает взгляд на часы, шагая к главной лестнице, молясь о том, чтобы не столкнуться на ней с Марком. «Хоть бы его чем-нибудь загрузили на его инженерном», — проносится в его голове. Кит выглядывает из-за угла, с внимательным прищуром осматривает территорию вокруг здания, а после спешит спуститься по ступеням. Глаза продолжают бегать по сторонам, пока ноги шустро несут прочь от кампуса. Он ещё перед завершением последней пары принял решение сразу вернуться домой, где он сможет спокойно позаниматься, в отличие от библиотеки и зелёной зоны, в которых младший без труда найдёт его. Медик почти бежит в сторону стоянки, не прекращая крутить головой, но Марка нигде не видно, что настораживает куда больше того, будь он перед его глазами. «Может, мне везёт, и он всё ещё на своём факультете?» — ноги немного замедлили шаг, Кит даже не заметил этого, смотря через плечо, приближаясь к повороту одного из зданий на его пути. Он поворачивает голову в тот момент, когда на пути, словно из земли, вырастает фигура, напугавшая его до такой степени, что медик вскрикнул и замахнулся кулаком. Который с лёгкостью остановила рука Марка, а длинные тонкие пальцы сильнее сжали его и слегка опустили, ощутив еле уловимую дрожь перепуганного парня. Лис смотрит на него таким серьёзным решительным взглядом, что у Кита внутри всё сжалось и застрял комок в горле, не желая проглатываться. -Нам нужно серьёзно поговорить, — отчеканивает непреклонным тоном, без труда разжав пальцы докторёнка и крепко сжав его ладонь. Кит не успевает возразить, как Марк резко срывается с места, таща его за собой. Он так быстро идёт, что врач едва успевает переставлять ноги, не в силах бороться с таким напором. Лис бросает на него взгляды, иногда оглядываясь, и видит в глазах своей пары смятение с растерянностью и всё тем же лёгким страхом. Последнее ему очень не нравится. -Куда ты меня тащишь? — голос Кита за его спиной прозвучал словно писк боязливого котёнка. — Я не успеваю за тобой, притормози. Но Марк не слушается его, продолжая тянуть за собой, крепче сжав его ладонь. У медика напрочь сбилось дыхание и устали ноги, а пальцы понемногу холодеют от хватки кицунэ, ослабившего её и замедлившего шаг только возле своей машины. Открыв пассажирскую дверь, он мягко, но при этом с напором, подталкивает докторёнка, заставляя сесть, и лично пристёгивает его, всё также серьёзно глядя в его непонимающие глаза. Кит порывался выйти, но Марк быстрее сел за руль, он внимательно смотрит на дорогу, пока третьекурсник осматривает его с лёгкой настороженностью. Ему доводилось видеть этого парня серьёзным, но не настолько, к тому же ещё и такого решительного. Это его поведение не только настораживает, но и слишком притягивает. Что уж поделать, если такой Марк нравится ему больше себя обычного. Рассматривая младшего и пытаясь понять, что на него нашло, Кит упустил из виду, как машина остановилась, лис привёл его в чувства, расстегнув свой ремень. Пока третьекурсник осматривался, крутя головой, Марк нажал на кнопку, отстегнув его ремень, и, поймав его взгляд, кивнул малышу на выход. Кит выбрался на улицу и начал понемногу давать дёру, но, как и всегда, безуспешно. Кицунэ схватил его под локоть и потянул упирающегося парня ко входу многоэтажки. Медик старался убрать его руку, изворачивался и недовольно смотрел, скрывая этим настоящие чувства, но не слишком хорошо. Лис со своей наблюдательностью подмечал всё, пару раз подумывая забросить зайку на плечо, чтобы меньше тормозил их. Отперев замок и открыв дверь, Марк осторожно толкнул парня в прихожую, заходя следом и надёжно запирая замок. Кит шумно вздохнул и разулся, сдавшись, потому что здесь бежать уже некуда, да и ему любопытно, что нужно младшему. Если тот хочет поговорить о произошедшем той ночью, то необязательно было так далеко тащить его. Кит приоткрывает рот, но так и не издаёт ни звука, повернувшись к Марку, видя, как его радужка плавно меняет цвет, становясь золотисто-карей. Его глаза распахнулись шире, рот так и остался приоткрытым, а ноги отступили назад, в груди зарождается лёгкий страх, понемногу вытесняющий любопытство. Не дававшие покоя воспоминания стремительно всплывают в голове, подкрепляя чувства, с каждой секундой всё сильнее захлёстывающие его. Кит пятится, не сводя глаз с Марка, понемногу наступающего и следящего за его мимикой и движениями. Он предполагал, что реакция его зайки будет примерно такой, после всего увиденного и вычитанного. Лис долго думал, с чего начать их разговор, и решил, что нужно хоть частично показать свою истинную сущность, и для начала хватило демонстрации родного оттенка глаз. Марк, как истинный хищник, с осторожностью загоняет добычу в нужное ему место. Милашка врач не замечает, что, пятясь, оказался в зале, приближаясь к просторному дивану. Стоило ногам столкнуться с ним, как парень плюхнулся на мягкую обивку. Но даже это не заставило его остановиться, эмоции заставляют отползать назад, и лишь Марк заставил его замереть, усевшись на его ноги, пригвоздив к дивану и выбив из парня писк. Камьёрнкит состроил воинственный вид, но всё равно для кицунэ выглядит точно испуганным зайчонком. -Ты продолжаешь бояться меня, — жалобно удручённо бормочет лис, низко опустив голову и не сдержав скулёж. Его такое поведение своей пары вгоняет в отчаяние. Ему и раньше не очень нравилось, когда Кит его боялся, а теперь и подавно не устраивает. Вот когда тот шугался, пугаясь его резкого появления, то это отчасти забавляло, но не такой страх. Впрочем, тот стал намного слабее, его притупляют другие чувства, в частности усилившееся любопытство, неверие и настороженность. Медик практически не моргает, смотря на густую копну чёрных волос, среди которой прямо на его глазах выскочили длинные лисьи уши, дёрнувшиеся и почти полностью опустившиеся, частично скрывшись среди локонов. «У меня галлюцинация», — проносится в его голове. — «Но почему тогда такая реальная?» До его ушей доносится новый скулёж, который ни один человек не смог бы сымитировать, а лисьи уши зашевелились среди волос, задвигав пряди. Кит внимательно осматривает его, медленно потянувшись рукой к голове, пальцы в нерешительности замерли в трёх сантиметрах от опущенного левого уха. Он несмело дотрагивается до него и отдёргивает руку, когда оно дёрнулось, успев ощутить его тепло и жёсткость волосков. «Они настоящие!» Марк приподнял голову, глядя на него из-под чёлки, пока Кит таращится на выпрямившиеся уши. В его глазах нет страха, тот полностью отступил, уступив место шоку с ещё большим неверием, пока в голове никак не уляжется осознание того, что вычитанное им оказалось правдой. -Ты не Хо тинь и не Хули-дзин, и не похож на Кумихо, — шепчет медик, наблюдая за движением его ушей. — Ты Кицунэ? Марк улыбнулся и утвердительно закивал, наклонившись ближе, говоря: -Если быть точнее, я — кицунэ генко дзинко, — за его спиной появились хвосты. -Поверить не могу, ты и правда оборотень, — бормочет, смотря на его хвосты, двигающиеся каждый в своём направлении. — Как такое вообще возможно? -У вас людей так изменяется вера с каждым столетием, — спокойно произносит лис, ровно сев на бёдрах парня, — то, что раньше вы принимали как само собой разумеющееся, сейчас считаете выдумкой и фольклором. Кит завис, словно загипнотизированный движениями пяти хвостов, осматривая их от белёсых кончиков до низа, не скрытого спиной Марка. У него появляется непреодолимое желание коснуться хотя бы одного из них, чтобы уже окончательно убедиться, что ему это всё не кажется. Марк читает его желание по глазам. Один из его хвостов замер, после чего потянулся к руке докторёнка, остановившись в нескольких сантиметрах от его пальцев. Кицунэ очень ревностно относятся к своим хвостам, не позволяя прикасаться к ним, делая исключение лишь для тех, кому всецело доверяют и любят. Пальцы, подрагивая, потянулись к белому кончику, с осторожностью коснулись его и наполовину зарылись в мягкий мех, спускаясь от белого к чёрному. Лис тихо довольно заурчал, обвивая его тонкое запястье, глаза медика округлились, а по телу побежали мурашки. -Что тебе от меня надо? Зачем ты притащил меня сюда? Чтобы съесть? — угрюмо смотрит он в глаза лиса, вспомнив о своём кошмаре. -Я не кумихо и не из той разновидности кицунэ, что не прочь полакомиться человечиной, — вздыхает Марк, слезая с его бёдер и садясь рядом, скрестив ноги. — Я ещё вчера понял, что ты всё помнишь, просто оставил разговор об этом на сегодня. Кит отвёл глаза и поджал губы, зашевелившись, принимая сидячее положение. Он надеялся, что разговор об этом состоится не так скоро, но трусить он не намерен, возвращая на второкурсника серьёзный взгляд. -Ты околдовал меня? — спрашивает он прямо, вперившись в золотистые глаза лиса. — И почему тогда сразу не воспользовался ситуацией, так долго медля? -Потому что тоже тебя люблю, — серьёзно произносит и слышит, как сердце медика забилось быстрее, прямо как его собственное той ночью. — Если бы не влюбился в тебя, то сразу бы воспользовался ситуацией, ещё когда ты только начал ёрзать, потираясь об меня. Он смотрит в глаза докторёнка, крепче сжавшего голени своих подогнутых ног. Юлить, преувеличивать и недоговаривать Марк не намерен, ещё вчера серьёзно настроившись на этот разговор. У Кита от его слов пропал дар речи и мысли никак не соберутся до кучи, но хотя бы сердцебиение приходит в норму. Лис придвигается к нему ближе, возвращая облику привычный для парня вид. Тот с неким восхищением наблюдает за тем, как исчезают хвосты с ушами, а глаза плавно приобретают чистый тёмно-карий цвет. -Я тебя не околдовывал, хотя не раз пытался, — честно размеренно говорит, поймав взгляд притягательных глаз. — При нашем самом первом столкновении ты привлёк моё внимание своей необычайно сильной жизненной энергией, которую я захотел получить. Но мои чары соблазна на тебя не подействовали, когда наши взгляды мимолётно встретились, ты, как ни в чём не бывало, прошёл мимо. Эта твоя непробиваемость настолько привлекла меня, что я начал разузнавать о тебе, желая получить тебя всего. Это желание становилось сильнее с каждым новым общением и дозой твоей энергии, которую мне удавалось вытянуть. -Так те странные ощущения появлялись потому, что ты вытягивал мою энергию? — тихо спрашивает, Марк задумывается на пару секунд над его вопросом и утвердительно кивает. -Я преследовал тебя из-за азарта, так сказать, охотясь на редкую добычу, и отстал бы от тебя получив всё, что хотел, но влюбился раньше, — он вздыхает, бурча под нос. — Влюбиться в человека — самая большая ошибка для кицунэ, я больше трёхсот лет спокойно жил без этого чувства и на тебе, опять на те же грабли. Всю прошедшую неделю я старался приглушить свои чувства, и одновременно с этим продолжал наблюдать за тобой, уберегая от неприятностей, особенно в том ужасном месте, которое кто-то умудрился назвать баром. Той ночью я окончательно сдался любви к тебе и твоему желанию, решив, что помогу тебе всё вспомнить, если память подведёт на утро. -Я думал, что схожу с ума из-за тебя, что у меня галлюцинации! — возмущённо причитает Кит, стукнув лиса по колену. -Моя несдержанность тоже твоя вина, — возмущается он на манер медика, тыкнув пальцем ему в лоб. — Из-за тебя моя сущность начала проявляться без моего ведома. Кит задумчиво смотрит на него, вспоминая все моменты, когда его якобы посещали галлюцинации, понимая, что тогда Марк терял контроль. Кицунэ перестал хмуриться, всматриваясь в лицо своей пары, такое спокойное, без единой тени страха, по-прежнему задумчивое и милое. Взгляд приковали манящие губы, от чего-то выпятившиеся, выглядя ещё более пухлыми, желание смять их становится ещё сильнее. Марк понемногу плавно наклоняется, выведя своими движениями Кита из задумчивости, забегавшего взглядом по его лицу и начавшего отклоняться назад. Он делает это до тех пор, пока не заваливается на спину, потеряв равновесие. Второкурсник нависает над ним, на его губах заиграла улыбка, а глаза заблестели довольным блеском от сложившейся ситуации. Камьёрнкита не пугает и не настораживает такое положение, он спокойно лежит, наблюдая за лисом. Чувства к нему не притупились, и он довольно легко принял увиденное, возможно из-за того, что почти двое суток много думал об увиденном и вычитанном. Ему даже стало легче от того, что это всё реально и он не сходил с ума. Марк сократил расстояние, соприкоснувшись своим кончиком носа с Китовым, коротко потёрся с ним и соединил их лбы, застыв в этом положении, внимательно смотря в его глаза. Медик чуть прикрыл их и задвигал головой, потираясь своим лбом о его, так сказать, притираясь к парню и привыкая к близости, сбивающей сердечный ритм. Лис медленно наклоняет голову, на долю секунды глянув на губы парня и вновь в его глаза, спрашивая так разрешение, не желая спугнуть его. Кит сам тянется к нему и целует, закрыв глаза, в отличие от Марка, смотрящего на его опущенные веки и дрогнувшие ресницы. Он мягко сминает пухлые губки в ответ, чередуя их, ненадолго отрываясь от каждой и усиливая сжимания. Короткие пальцы зарылись в его волосах, притягивая ближе, малыш начал перехватывать у него контроль, удивляя и раззадоривая. Его зубы прихватили нижнюю губу Марка, ощутившего вполне приятную боль. Он, ухмыльнувшись, укусил в ответ. Кит дёрнулся и довольно выдохнул, заёрзав под ним, перебирая пальцами в густых волосах. Лис недовольно фыркает, когда рука с коленом почти соскальзывают с края дивана, и медленно выпрямляется, утягивая за собой парня, с осторожностью ведя в нужном направлении. Он разворачивается и быстро падает спиной на кровать, обвивая тонкую талию докторёнка одной рукой и оглаживая пальцами второй чувствительное ушко. Кит ещё довольнее засопел и приоткрыл глаза, отрываясь от губ инженера, принимая новое положение, садясь на его крепкие бёдра. Он касается ещё не расстёгнутых пуговиц своей рубашки, выпутав пару новых, одна сторона ткани наклонилась сильнее из-за тяжести металлической ручки, открыв половину груди. Марк захлопал ресницами, осматривая своего зайчонка от слегка встопорщившихся волос, порозовевших щёк и красных губ, спускаясь глазами от шеи к торсу. Сглатывает, глядя на светлую кожу, помня её мягкость в этих местах, и возвращается взглядом к лицу. Кит внимательно, выжидающе смотрит на него сверху вниз, вытягивая рубашку из-за пояса брюк, расстегнув и манжеты. Своим взглядом и поведением он искушает лиса, расшатывая его самоконтроль, и без того шаткий с той ночи. Марк прищурился, скептично осматривая третьекурсника, такого смелого и не смущающегося, пытаясь понять, куда делся его маленький неприступный недотрога, избегающий его касаний и поцелуев. Малыш трезв как стёклышко, тогда откуда столько смелости? -Ты точно мой неприступный бука? — продолжает щурить глаза, предупреждая. — Если хочешь проверить меня так, то учти: ты в прямом смысле играешь с огнём. -Я тебя хочу, а не проверяю, — честно буркнув, выпячивает губы, нахмурившись и совсем тихо прошептав, думая, что лис не услышит. — Из-за тех снов уже больше недели только этого и хочу. Кицунэ с трудом сдержал улыбку, умолчав, что эти сны его рук дело, помня и то, как докторёнок откровенничал под действием алкоголя, тоже упоминая об этих снах. В отличие от того раза, сейчас Марка особо ничего не сдерживает. Кит на его удивление и облегчение легко принял правду, не сбежав и не начав сильнее бояться его. Да и их желание в данный момент обоюдно, как и чувства, ничуть не притупившиеся, наоборот, только усилившиеся. Медик возвращает на него взгляд, больше минуты ничего не слыша и не чувствуя под собой движений Марка с его вниманием, думая, что второкурсник и в этот раз будет медлить, не желая пользоваться моментом. Но тот плавно выпрямляется, качнув его на своих бёдрах, глядя таким взглядом, от которого внутри всё затрепетало, вызвав мимолётную дрожь. Изящные тонкие пальцы коснулись пуговиц, неторопливо выпутывая их из петель, полностью оголяя торс третьекурсника, сжавшего полы его синей рубашки с эмблемой инженерного факультета. Кит поднимается пальцами почти до воротника и тянет ненужную вещь вниз, лис выпутывает руки из коротких рукавов рубашки и снимает футболку. Ухмыляется, наблюдая за скольжением глаз докторёнка по своему торсу, неосознанно наминающего его бицепсы, держась за них. Марк ловит его взгляд, прижав ладони к тёплым бокам, нырнув руками за боковушки рубашки, начавшей понемногу сползать с плеч доктора, чуть щекоча кожу. Кит дёрнул уголками губ, отводя глаза и приподнимая подбородок, попутно наклоняя голову набок. Марк понимает намёк и немедля прижимается губами к шее, так доверчиво подставленной под ласки. Он двигается поцелуями к изгибу плеча, на ключицы и от них на другую сторону шеи, прислушиваясь к сопению милашки врача. Исследующего его торс и спину, не спеша двигая руками, периодически сжимая пальцы и почти не ощутимо царапая кожу. Марк больше не сдерживает свою сущность, ласково урча от особенно приятных поглаживаний и сжиманий кожи. Не переставая целовать и покусывать подставляемые участки тела, успев оставить парочку мелких засосов на шее и плече, и три укуса на изгибе шеи и выпирающих тонких ключицах. Он посматривает на лицо Кита, любуясь румяными щёчками и едва приоткрытыми губами, каждый раз не выдерживая и коротко целуя их. Бросает взгляды на его уши, до которых всё никак не доберётся, уделяя внимание спине, стянув мешающую рубашку, проходясь пальцами по углублённой линии позвоночника, а пальцами второй руки — по животу, поднимаясь к ореолу соска. Кит крепче сжимает его плечо и волосы на затылке, стоило ловким пальцам начать играться с бусиной соска, мягко вдавливая и оттягивая, несильно сжимая. Лис хочет выбить из этого крохи стон, но тот упрямо сжимает губы, лишь шумно сопя и сильнее цепляясь за него, вздрагивая от ощущений. Особенно когда широкая ладонь начала наглаживать внутреннюю сторону бедра через ткань чёрных брюк, поднимаясь к паху. Медик подпрыгнул на его бёдрах, стоило пальцам пройтись по молнии вверх, они подцепили язычок и опустили собачку, после перемещаясь к пряжке пояса, дёргая его, расстёгивая. Марк улыбается, заглянув в глаза малыша, и со своей особой ловкостью изворачивается, подмяв его под себя. Он увлекает его в поцелуй, стягивая с него брюки и, откинув их в сторону, принимается выпутывать пуговицу из петли своих джинсов, нехотя отрываясь от пухлых губ, чтобы беспрепятственно снять их и отшвырнуть. Кицунэ осматривает почти голого третьекурсника, накрывая ладонями коленные чашечки, спускаясь от них к голеням и перемещаясь на боковую часть ног, поднимаясь к тазовым косточкам, заметно выпирающим и обтянутым тонкой тканью трусов, давно оттопыривающейся вставшим членом. Пальцы обводят косточки и заползают под резинку трусов-шортов, потянув их вниз. Кит приподнялся и сжал покрывало, глядя в глаза Марка, выкинувшего очередную вещь за пределы кровати. Он чувствует, как щёки краснеют сильнее и никак не может остановить этот процесс. Впервые за всё время прелюдии так сильно смутившись под взглядом любимого парня, пристально осматривающего его голое тело, на котором из одежды остались только никому из них не мешающие носки. Кицунэ игриво улыбается, наглаживая подушечками пальцев резинку своих трусов, докторёнок показательно закатывает глаза и переводит взгляд обратно на парня, услышав тихий шлепок ткани об пол. Лис задорнее тянет уголки губ, любуясь смущённым, неуверенным возлюбленным, отвёдшим взгляд от его паха, крепче сводя свои бёдра, сильнее согнув ноги. Марк ближе придвигается к ним и мягко разводит в стороны, наклоняется и целует в живот, поглаживая по бедру. Прокладывает губами дорожку до соска, лизнув и прикусив его, он продолжает путь, упирается носом в ямку между ключиц, кусает косточку и целует в подбородок, уголок губ и скулу, добравшись наконец до не обласканного уха. Кит поворачивает голову, устроив её удобнее и предоставив больше доступа и комфорта для инженера. Он сжимает пальцы на его лопатках, заёрзав от слишком приятных ласк, по новой засопев и застонав на радость Марка. Прелестный звук ласкает слух, ноготки царапают спину, поднимаясь к шее, пустив по его телу мурашки, когда пальцы прошлись от кромки волос к макушке, задевая лисье ухо. Марк вылизывает его ушко, прислушиваясь к парню, Кита не пугает его проявившаяся сущность. Он проводит пальцами от начала звериного уха к его кончику, извиваясь под лисом, потянувшимся к тумбочке. Марк нащупывает нужные вещи и, не отрываясь от пунцового ушка, на ощупь отщёлкивает крышечку и выдавливает смазку. Удобнее устраивается, переключившись на второе ухо медика, одновременно проводя пальцами между его ягодиц и почувствовав, как он дёрнулся. Кит разгибает колени, чуть опустив ноги, не напрягаясь, а почти плавясь от приятных ласк, подставляя горящее ухо и чувствуя, как пальцы мягко скользят между ягодиц, осторожно надавливая на колечко мышц. Он ведёт бёдрами, обнимая Марка одной рукой за плечи и пропуская в себя первый палец. Ощутив, как от щиколотки к колену прошлось что-то мягкое и пушистое, понимает, что это хвост, стоило тому обвить его ногу чуть выше колена. Остальные четыре блуждают по его телу, щекоча и по-особому лаская. Марк с причмоком отрывается от мочки и, смотря на дрожащие ресницы, сминает губы, вытягивая поцелуем энергию и добавив этим новые приятные ощущения, ставшие последней каплей. Кит в прямом смысле теряется, чувствуя слишком много всего, и не выдержав, жалобно тянет: -Слишком много, Марк, — смотрит он в его глаза, прерывисто простонав, задыхаясь от переизбытка ощущений. Второкурсник вмиг сбавляет напор, извиняясь, целует малыша в лоб, вытаскивая пальцы и убирая половину хвостов от его тела. Он терпеливо ждёт, пока парень отдышится и хоть немного придёт в себя, мягко почти невесомо целуя его лицо. Два хвоста продолжают поглаживать разгорячённую кожу, нежно лаская бёдра, щекоча бока, живот и обвивая кончиком член, легко пройдясь по нему и получив отклик в виде качнувшихся бёдер и довольного выдоха. Кит успокоил дыхание, более спокойно дыша, и сам придвигается ближе к Марку, вжимаясь упругими ягодицами в его пах, удобно устраивая на его ногах свои. Кицунэ улыбается, разорвав упаковку презерватива и раскатав его по члену, растерев поверх смазку. Два его хвоста спускаются к ногам докторёнка, обвиваясь вокруг них, в меру крепко удерживая на месте, предотвращая с его стороны ненужное дёрганье. Головка раздвигает половинки и упирается в растянутый сфинктер, с осторожностью проникая внутрь. Марк прижал ладонь к животу Кита, потянув его энергию, пустив приятные разряды по этому месту, отвлекая так от неприятных ощущений, значительно облегчая проникновение. Медик сразу расслабился, откинул голову, приподняв подбородок, и накрыл ладонь Марка своей, тихонько коротко простонав. Лис замер, войдя на всю длину, и ослабил хватку хвостов, один из которых сполз под колено парня, обласкав своим движением нежную кожу. Второкурсник наклоняется, приглаживает волосы докторёнка над ухом и на пробу толкается, почти не выходя из него. Кит выдохнул и заёрзал, запуская пальцы в чёрные локоны, куснув лиса за губу и смяв её. Он почти сразу подстраивается под движения Марка, резче толкаясь ему навстречу, сопя и иногда тихонько выстанывая его имя между поцелуями. Ладонь младшего проходится по его предплечью, убирает руку от своих волос и сплетает их пальцы, прижав руку милашки врача немного в стороне от его головы. Он понемногу усиливает толчки, входя глубже и проходясь по простате, лаская хвостом истекающий смазкой и дёргающийся от толчков член Кита, сильнее сжимающего его пальцы, прогибающегося и цепляющегося свободной рукой то за его шею, то за бицепс. Снова теряясь от стольких приятных ощущений, но уже не прося Марка сбавить напор. Кит стонет чаще, радуя кицунэ этими милыми звуками, прогибается сильнее и довольно жмурится. Щёки и уши горят, лоб под чёлкой взмок, намочив первый ряд волосков, кожа блестит от пота, а тело всё сильнее напрягается с каждым толчком нависающего над ним Марка. Кит проводит ладонью по его горячей мокрой спине, царапает лопатку и приоткрывает глаза, видя, как радужка приобретает золотистый цвет, вздрогнув и тихо вскрикнув, почувствовав, как тёплая сперма растеклась по животу и груди. Марк на последнем толчке крепко обнял его, тесно прижимая к себе, издав звук, одновременно схожий на человеческий стон и лисье урчание. Шумное дыхание сливается воедино, лис улыбается и лениво целует докторёнка, ласкаясь с ним, и не спешит выходить из него. -Это было даже лучше, чем во снах, — шепчет Кит, путаясь пальцами в его волосах и ласкаясь. -Нужно было сразу навеять тебе сон с этой моей ипостасью, — улыбается Марк, лаская хвостом его подрагивающее бедро. -Что сделать? — непонимающе смотрит на напрягшегося парня и возмущённо взрывается. — Скотина хвостатая, так ты специально изводил меня столько ночей и был рядом когда я?!.. Извращенец! Лисьи уши дёрнулись и прижались к голове прежде чем исчезнуть вместе с хвостами. Кит продолжает возмущённо причитать, возясь под ним и приказывая слезть с него. И кицунэ повинуется. Третьекурсник подрывается с кровати и, не смущаясь своей наготы, собирает вещи. Он успел натянуть трусы, когда второкурсник схватил его в охапку и вернул в постель, как и он, успев надеть лишь трусы. Медик воинственно сопит и смотрит, скрестив руки. -Хватит дуться, лопнешь, — спокойно смотрит в его глаза Марк, обнимая насупившегося парня крепче. — Я уже говорил, почему не появлялся перед тобой днём, лишь наблюдая издалека. Мне хотелось быть как можно ближе, вот и приходил ночами. Навеяв тебе первый сексуальный сон, я не подумал о последствиях, а потом делал это, чтобы усладить взор, потому что ты был слишком милым. Но наблюдать за тобой в те моменты было не только усладой, но и пыткой, ведь я не мог к тебе прикоснуться, а хотелось нестерпимо. Камьёрнкит отводит глаза, перестав воинственно недовольно сопеть, этот хвостатый недотёпа и без него сам себя наказал. Лис видит, что тот уже не обижается и не злится, только делает вид. Он быстро лизнул до сих пор красное ушко и расплылся в улыбке, стоило Киту дёрнуться и придвинуть к нему голову. Марк прижимается губами к ушной раковине и ластится к любимому зайке, перебирающему пальцами в его волосах и довольно щурящегося. Поддаваясь пока полностью не ушедшей неге, тихо говорит: -Я переспал с животным, — до него только сейчас дошло осознание этого. -Ну, формально — с магическим зверем, — шепчет тот в его ухо. Кит поворачивает голову, смотря на него взглядом, говорящим, что это одно и тоже. — Но ты можешь успокоить себя тем, что я только частично был в истинном облике, и ты переспал в первую очередь с человеком, а не с лисом. -Мне понадобится время, чтобы это всё переварить, — вздыхает, удобнее устраиваясь в руках Марка. -А я и не тороплю, — мило улыбается ему, быстро поцеловав в губы. — То, что ты так быстро принял правду и отдался мне, уже радует меня, мой зайчонок. Кицунэ верны своей паре, так что буду рядом, пока не прогонишь. -Ловлю на слове, Пи’Марк, — серьёзно смотрит он в лисьи глаза. -А вот этого не надо, зови как обычно, — серьёзно парирует ему. -Но, судя по количеству твоих хвостов, тебе как минимум пятьсот, а значит ты старше меня и намного, — Кит всматривается в его глаза, пригладив его волосы. -Пятьсот один, — лис спокойно смотрит и честно договаривает. — Я не любил эти вежливые приставки в обращении на своей родине и недолюбливаю здесь. А ещё, ты единственный, кого я со спокойствием и равнодушием называю Пи’. -Лисёнок, что означает: кицунэ генко дзинко? — спрашивает медик после трёх минут тишины, а Марк заулыбался от такого обращения к себе и любопытства своей пары. -Кицунэ мужского пола, рождённый с чёрным окрасом меха, — с радостью поясняет ему и добавляет. — Раньше встреча с такими как я считалась хорошим знаком. Кит задумывается и, улыбнувшись, прижимается к нему, кусает за ключицу и тихо смеётся, когда Марк почти подпрыгнул. Он быстро моргает и хитро ухмыляется, валит на спину парня, охнувшего от ощутившегося дискомфорта в пояснице после секса, и довольно замычавшего от ласк правого уха. Солнце понемногу садится, окрашивая небо в персиковые оттенки, а кожу кицунэ — в золотисто-бронзовый цвет. Он вовсю ластится к своей паре, отвечающей ему тем же, и радуясь тому, что их разговор прошёл куда лучше, чем Марк предполагал, целуя ямочки на розоватых щеках улыбающегося Кита.