Шестнадцать на два

      Бездомная русская Мацури как обычно сидит возле «Пятёрочки» и побирается, тоскуя по новому утерянному зубу. Как вдруг видит красивую девушку, на бейджике которой написано «Танигучи Харуми. Кассир», и влюбляется в неё с первого взгляда. Это воодушевляет её и она берётся за всяческие подработки, чтобы пригласить Танигучи на достойное свидание, забывая о личных благах.       И вот долгожданный-желанный день настаёт. Свидание проходит удачно, даже лучше ожидаемого... Пока работница супермаркета не узнаёт, что это Мацури лазает по её мусорным бакам, как шлюха-мать Лины, в поисках хотя бы кусочка юдзу.       — Прости, но я тебе не по зубам, — снисходительно усмехается Харуми вместо прощания.       А потом с её уходом уходит и солнце...       Начинается ливень, но Мидзусаве плевать — она демонстративно хуячит стены под окном, в которое смотрит Лина и из открытой форточки которого чётко и ясно доносятся душераздирающие песни найтивыход.       Выбившись из сил, Мацури садится на мокрый бетон и приходит к осознанию, что нужно что-то менять...       И вскоре она устраивается на завод, где пашет по двадцать часов в сутки за копейки, но зато бесплатно живёт в подвале.       Спустя год она позволяет себе снять собственное жильё с противохохлядскими решётками на окнах.       Спустя два купить машину и обрести работу получше.       А на четвёртый подняться в должности и наконец начать поистине хорошую спокойную жизнь безо всяких острых нужд и с новыми зубами.       Как-то раз в свой выходной Мацури проходила мимо знакомой, родной когда-то «Пятёрочки», в которую она только сейчас войти смогла — охранник раньше не пускал. Пройдясь мимо всех отделов, девушка взяла лишь пакет молока по акции да дешёвый белый хлеб. Тогда её, бывало, угощали именно этим. Предаваясь печальной ностальгии и гордости за саму себя, Мацури прошла на кассу, где тут же замерла при виде того самого лица, что снилось ей каждую ночь.       Сперва Танигучи Харуми уставилась на неё с неподдельным удивлением, а затем начала завороженно пялиться на дорогой офисный костюм, свежий маникюр и очаровательные черты, пробивая товары мужчины, стоящего перед Мидзусавой. Последняя удивилась не меньше, но быстро взяла себя в руки и к хуям отогнала незабытые тёплые чувства к этому человеку; отвела взгляд и в глаза карие больше не посмотрела.       Уже на парковке, открывая дверцу своей новенькой заниженной лады, Мацури обернулась — к ней бежала Харуми в помятой зелёной форме «Пятёрочки». Она вздохнула и с максимально равнодушным ко всему видом оперлась спиной на авто, понимая, что сейчас им придётся разговаривать.       — Хэй, это ведь ты? — спросила немного запыхавшаяся Танигучи и поспешила уточнить:       — Зубастик?       — ... Уже не она, — сухо ответила Мацури.       — Что ты здесь делаешь, Зубастик? — проигнорировав замечание, улыбнулась Харуми и встала рядом, нарочно коснулась плечом плеча чужого, — Ждёшь меня для второго раунда?       Мидзусава уловила такие же нотки восхищения в её голоса, как когда-то в своём собственном, и ухмыльнулась сама себе — кажется, последний гештальт только что закрыла.       — Прости, но, боюсь, я тебе нЕ По зУбаМ.       За руль она села быстро, дверь закрыла и дала по газам, пуская пыль в глаза несостоявшейся любви и улыбаясь себе в зеркало во все тридцать два.