В аду лишь двое

…Исходя из данных показаний, ХХ числа, ХХ месяца ХХХХ года, Айзек Фостер приговаривается к смертной казни. Последнее, что Зак помнил – это то, как двое мужчин, выше парня на голову, ведут приговорённого по тухлому коридору старой тюрьмы, Фостер успел отметить, что само здание было довольно старым, однако работники отличались по качеству от состояния этого места, в котором он пребывал достаточно долгое время. Горевать уже не о чем. Руки Айзека скованны наручниками, уже не такими ледяными, прогретыми от потных рук в бинтах, давящими неприятно и чуть даже болезненно. Но Фостер был спокоен, не вырывался, как прежде, не брыкался, не крыл никого матом, как это случилось сегодня утром, когда Зака выводила охрана в зал суда. Что больше опечалило маньяка – это факт того, что на суд не соизволили пригласить Рэйчел. А ведь Фостеру даже приписывали похищение девочки и убийство её родителей, если господа полицейские делают такие смелые заявления, то пускай хотя бы приглашают Гарднер, как пострадавшую, чтобы она могла подтвердить или опровергнуть какие-либо теории, касательно насчёт преступлений подсудимого? Хотя, чего тут уже думать, когда поздно. Перед смертью не надышишься, Айзек закрывает на все происходящее глаза, пока массивная дверь с мерзким скрипом не отворяется перед ним и Зака проводят в темную комнату, источником света, где была одинокая лампочка, еле светившая и изредка мигающая. Не такую могилу себе Зак представлял, но что есть, то есть, вариантов у маньяка больше и нет, так что ему придётся с этим смириться. Смириться. Такое слово никогда не было ему по душе, Заку противна лишь мысль о том, что он так легко соглашается на это и идёт на поводу у злодейки-судьбы, заканчивая жизнь таким мерзким способом. Но разве у него есть другие варианты? Главного мозга, который говорил ему, что делать, рядом нет. По крайней мере, ему сказали, что с Рэйчел все в порядке, и она находится на реабилитации. Планы рухнули и теперь никакой клятвы не состоится, умрёт не голубоглазая по своему желанию, а Фостер, который совсем не хотел такого для себя, но ему уже приготовлено место на электрическом стуле, на который парня буквально кидают, сковывая запястья и ноги Айзека, пока тот опешил. Вот и закончилась не слишком долгая, грязная и не очень весёлая жизнь Зака. Заслужил ли он всё это? Ещё как заслужил. Не забывайте, что этот на вид довольно симпатичный парень с бинтами на теле и ужасающим смехом – серийный убийца. Возможно, его прошлое было далеко не сахарным, скорее всего, он даже не виноват в том, что таким стал, но подождите, ведь все мы отвечаем за свои поступки, разве не так? Люди, причиняющие боль Айзеку – поплатились, но Зак предпочёл идти по тому пути, который он знал и посчитал наиболее лёгким для себя. На все его действия нашлись и последствия, приводящие нашего героя к пику событий. В конце концов, Зак уже был на похожем стуле, но спешу разочаровать вас: Стул, на который в данный момент сел Фостер – куда сильнее шпарит, чем безделушка в руках Кэтрин. Адская машина начинает работать и… Зак открывает глаза и вскакивает, словно его облили холодной водой, часто дыша. Подождите, это был лишь сон? Серьезно?! Фостер ощупывает себя и замечает, что на нём нет его привычной, уже не понятно какого цвета из-за грязи и крови, толстовки, вместо неё на маньяке надета белоснежная футболка и такого же цвета брюки по щиколотку. Обуви на его ногах не было, словно Зак просто был в пижаме и спал на кровати. Кстати, о ней, она была такой же белоснежной, как и одежда, как и комната, в которой находился наш герой. Словно все вокруг было чем-то сказочным, запутанным, а Фостер в этом всем – что-то лишнее, вне шаблонов здесь. Парень анализирует то, что помнит, чувствуя всё так, словно это было по-настоящему, а не каким-то жутким сном, который был для Зака кошмаром. Но не это важно, он хочет понять, где находится, как попал сюда и что вообще, чёрт возьми, тут творится… - И таким образом, насколько я понял, ты здесь оказался, да? - Я помню все именно так, нечего на меня смотреть, как на сумасшедшего! – Айзек слегка бьёт кулаком по столу, смотря на собеседника, что сидел напротив Фостера, сложив руки на своих коленях. - Я ничего тебе такого даже не сказал! Как же ты меня раздражаешь – рыжеволосый тяжко вздыхает и подпирает рукой подбородок, опираясь о стол. Собеседником Айзека являлся уже знакомый нам ранее персонаж. Тот, кого Зак презирал, кого он отрицал и кого убил собственными руками, посчитав его лишь помехой на своём пути. Эдвард Мэйсон или привычный для нас Эдди, сидел напротив маньяка за большим белым столом. Они оба были в замешательстве и уже пытались друг друга прикончить, но что-то в этом месте создаёт некий барьер, отталкивающий этих двух, когда они пытаются нанести удар. Это было опечаливающим фактом для Зака и раздражительным для Эдди, им двоим пришлось сесть за эти стулья не по своей воле. - Ладно, давай ещё раз: Ты сидел в этой комнате, пока не пришёл я и уже после этого спустился этот еб*чий светящийся шар, который непонятным образом стал диктовать нам правила? - Это сфера, Зак, судя по всему, это запрограммированный бот, который выдаёт определенные фразы, но вот вести с нами беседу не способен - Эта, как ты говоришь, сфера, начала затирать нам о том, что мы в коме и нахо- - Находимся в чистилище и у нас есть 24 часа, чтобы мы с тобой определились, кто пойдёт в ад на вечные страдания, а кто упокоится с миром, прежде чем мы оба погибнем – Перебивает Зака рыжеволосый, - по-моему, это звучит, как полный бред. - Ты опять меня перебиваешь – Айзек отворачивается от Мэйсона и смотрит на единственный предмет, который не был белым – таймер, который отсчитывал уже 23 часа. - Я пытаюсь понять, что тут происходит, а ты вот, нарываешься на конфликт. Ну, предположим, что мы действительно с тобой почти мертвы, хотя, после твоего рассказала, я удивлён, как ты окончательно кони не двинул. - Я удивлен, как ты не сдох - Лучше бы я сдох и не сидел тут с тобой – рыжик корчит забавное лицо, показывая всё своё недовольство. - Ой, будто бы мне так нравится с тобой здесь сидеть! Чёрт, если бы эта херня нас не отталкивала, я бы тебя придушил! - Не надо мне тут, я тебе первым шею сверну! - Попробуй, она у меня стальная! - В-вот выберемся – сразу прибью! Точно прибью! Даже не стану тебе надгробие делать, столкну в яму и…И.…Всё, будешь в безымянной дыре гнить! Вот! - Какой же ты засранец мелкий, так бесишь, что сил моих нет! Что там эта штука говорила? В ад однозначно идёшь ты! Такой бешеный таракан должен прожариться с корочкой! - Я?! – возмущенно восклицает подросток, опираясь обеими руками и стол и привставая, тем самым нависнув над ним, - Это не я перерубил полгорода, а потом заявился в нашу команду со своими претензиями, мы доверяли тебе, а ты проткнул своей игрушкой Дока и меня! - Я не виноват, что ты стоял у меня на пути! Был бы благоразумнее и сидел тихо – ничего не случилось бы. - Я выполнял свою работу, как это делал ты, г*ндом штопанный! – Малыш срывается на крик, переворачивая стеклянный стакан с водой, стоявший около него, образуя небольшую лужу. Зеленоглазый тяжко вздыхает и садится на своё место, замолкая. Айзек следует его примеру, не говоря ни слова. Оба они о чем-то думают, молча, даже не встречаясь взглядами, лишь на миг, посмотрев друг на друга, тут же отворачиваются. Зака это стало раздражать, он встал и уже собирался уйти назад в комнату, откуда он пришёл, как над столом спустилась сфера, о которой они говорили ранее. - Зак, смотри! – показывает пальцем могильщик на странное явление и Фостер оборачивается на его голос, смотря на странную сферу, покрытую сплошь ярким светом. Без боли не взглянешь, потому Айзек стал слегка щуриться. - Оппоненты в растерянности, прошу представить перед вами новую возможность: Теперь любой из вас может подключать к комнате любые воспоминания, чтобы продемонстрировать доказательства против вашего соперника. Словно старая плёнка, вокруг парней сначала был шум, преобразовавшийся в воспоминание. Воспоминание об их первой встречи от третьего лица. Мэйсон и стоящий напротив него Айзек увидели это, переглянулись, а затем вновь посмотрели на воспоминание того, с чего вообще начались перепалки этих двух. «- Что эта нелепая тыква тут вообще забыла? У вас клуб любителей или вы реальные убийцы? Какой стрем. - Я тебе покажу, кто тут тыква!!! - О, какая милая игрушка-лопатка, только у меня перед лицом не размахивай ею!» - В тот день он ушел, и я занял его место, а после, приперся ты и всё сразу стало таким ужасным. - Будто бы это из-за место было таким тоскливым! И, кто ушёл? Не припомню кого-то ещё, помимо тех ребят. Рыжик опустил голову, явно, погрустнев. «Ты ведь не оставишь меня одного, да? Мы всегда так будем играть вместе?» - Звучало болезненными нотками в голове Эдварда, некий силуэт высокого человека, которого мальчик считал своим лучшим другом, появился перед ним – «Я всегда буду рядом, Эдди, всегда». - Эй, ты его? – Зак окликнул собеседника и тот сразу же пришёл в себя, смотря на «заклятого врага». - Не твоё дело, Зак. Раз у нас такая с тобой здесь намечается игра, позволь-ка мне тебе продемонстрировать кое-что и поставить перед фактом - ты должен гореть в аду. Эдвард поднимает руку наверх и тут же вокруг них появляется собственность, как полагал парень, этаж В4, вокруг те же могилки, милые и чудесные, сделанные с любовью, огромным трудом выцарапанные надписи. - Я всегда любил делать могилы. Знаешь, Зак, я из семьи могильщиков и очень любил это занятие, каким бы странным для других оно не казалось, для каждого я всегда индивидуально подходил к работе, к любому грешнику, любой я твари делал надгробие – их личный храм, где тела бы лежали их, пребывая в вечном сне. Столько работы и затраченного времени, это место было идеальным, пока…- кадр сменился, могилы, некогда полноценные и прекрасные, оказались разрушенными, булыжники осколками ссыпались на землю, падали, разрушались и дальше – Пока ты не испортил мою идиллию, ты разрушил всё, что я делал, все мои старания, моя работа ушла коту под сраку! - Под сраку ушли твои кривые руки, плита должна быть прочной, а я ломал её, как картонку одной лишь киркой! - У тебя размах хороший и мускулатура приличная, плиты были крепкие, я не виноват, что такому монстру, как тебе, вздумалось поиздеваться над моим творением! - Говорит пацан, у которого на башке был мешок, тебя в детстве роняли, что ты в таком у*бищном прикиде ходил? Сейчас хоть на человека похож! - Я соблюдаю униформу нашей семьи, а ты отродье, какое свет не видал, не знаю больше таких мерзких, как ты, типов! - Ты серьезно называешь отродьем меня? Я может и монстр, но посмотри в зеркало и увидишь настоящее говно! - Это ты про своё отражение, Зак? - Я хотя бы трупами и гнилью не воняю! - Это от тебя запашок, вот тебе и кажется, что воняю я! - Я лишь выполнял свою работу! - Я просто хотел сбежать из этого дурдома! - Я не сделал ничего тебе плохого! - Ты пытался меня прикончить! - Ты меня прикончил! - Я защищал Рэй! - Я хотел помочь Рэйчел! - Ты хотел убить её! - Я хотел сделать ей прекрасное место! - ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ МЕНЯ! – одновременно выкрикивают оба и тут же замолкают, фон растворяется, и оба они оказываются в белой комнате снова. Они садятся за стол и продолжают сверлить друг друга взглядами, обстановка накаляется. У них есть лишь 22 часа на то, чтобы разрешить ситуацию, иначе они оба падут в адское пекло и их души так и не упокоятся. Эдди продолжает верить в то, что это все – лишь чей-то странный эксперимент, а они двое подопытных кроликов, только неясно, откуда Эдвард смог спроецировать свои воспоминания, это такие новинки технологий? Довольно странно всё это, но Эдди хочет отсюда уйти, тишина, что давит на уши, этот мерзкий белый цвет и абсолютное освещение уже сводит его с ума, а ещё 22 часа он здесь пробыть не готов. Зеленоглазый украдкой смотрит на златоглазого, тот в свою очередь откинулся на стуле и продолжал смотреть куда-то наверх, где не было потолка, была туманная бесконечность, о которой Айзек мог и не думать, его сознание не достигает таких вершин в любых случаях. Эдди некогда было думать об отсутствии у них потолка, он старался придумать решение, по которому он выйдет отсюда, а Зака оставит здесь. Но для этого, парня придётся немного использовать, что уже ставило перед рыжеволосым невыполнимые задачи. Эдди не ладил с Заком ни при каком раскладе и никаким образом помощи у того не попросит, даже при такой ситуации – Эдвард лишь вредничает и не захочет сотрудничать с Фостером в свою пользу. Парень вздыхает и встаёт, уходя в комнату. Ему лишь 15 лет, а он успел пережить издевательства в семьи, предательство от лучшего друга, отвержение его чувств к девушке и вероятную смерть, в чём Эдди был не уверен, но точно знал, что здесь что-то не то. Мэйсон садится на кровать и обнимает колени, прижимая те к себе. Как ему просто хочется окунуться назад в детство, когда этого всего не было…Ах, вот только если бы… …Солнечные лучи пробираются сквозь окошко, касаясь веснушчатого маленького носика мальчика, он трёт его рукой и жмурится во сне, а после, открывает глаза и садится на небольшую одноместную кровать. Рыжие волосы смешно торчат в разные стороны, он ещё не проснулся, но уже встаёт с постели, надевая мягкие старые тапочки, пройдясь прямо по разбросанным по комнате бумагам, что были чертежами для будущих надгробных плит. Мальчик поднимает с пола свою униформу: Белая футболочка, темно-синий комбинезон и сапожки – всё его принадлежало его старшему брату, перешло в руки среднего и теперь находится в руках у Эдварда. Мэйсону не нравилась эта система, но делать было нечего, как твердит отец, денег у них не так много, в их посёлке население совсем небольшое, так что хоронить почти некого – это удручало, но с этим мальчик сделать ничего не мог. Переодевшись, он кидает пижаму на кровать, небрежно и неаккуратно, но и все равно, так даже лучше, чем складывать что-то, мальчику нравился беспорядок, но не нравилось его убирать, потому всегда оставлял вещи так, как они лежат – в хаотичном положении, то есть, беспорядке. Вообще, Эдди собой представлял на первый взгляд беспорядок, было сразу видно творческую натуру, из которой вытекает куча идей, за которые мальчик хватается и хочет поскорее выполнить их все, вечно бывает в своих мечтах, но лишь по ходу работы, он невероятно трудолюбив и как только приходит что-то на ум – тут же реализовывает, ему нравилось это и он стремился заработать как можно больше опыта, но и не только его…Эдди хотелось, чтобы родной отец стал доверять малышу больше и перестать давать поношенные вещи, а покупать ему личные. Для Эдварда это стало мечтой – иметь собственные вещи, которых у мальчика никогда не было. Семья у них большая и все всегда передавалось от одного ребенка к другому, пока вещи совсем не износятся. В случае Эдди, ему везло, братья его были ленивы и потому в его руки попадали практически новые вещи. Однако, они не являлись для Мэйсона собственностью, он знал, что как только вещь станет ему мала – она автоматически переходит его младшему брату, Джорджи. А ведь Эдди так старается угодить своему отцу, показывая всем своим видом «Смотри, что я умею!». Отец поражался навыками сына, он всегда хвалил его за проделанную работу, но Эдди все равно оставался обделенным, ведь…Ведь отец хотел, чтобы таким трудолюбивым был не младший ребенок, а старший брат Эдварда, который должен получить в наследство дом и всё кладбище, что Эдди также сильно не устраивало, как ситуация с вещами в их семье. Он считал это большой несправедливостью, мальчик трудится больше всех и больше всех из братьев, но все равно остаётся просто третьим ребёнком. Просто хороший работник, не больше. Но Эдди продолжал работать, надеясь, что эта несправедливость когда-нибудь окупится, и малыша заметят по-настоящему! А ведь Эдвард был бы хорошим могильщиком… ..Проблема в семье была не только с деньгами и непризнанием от родного отца, было ещё кое-что, что-то, что Эдди до сих пор вспоминает с тяжкой болью, что-то, что оставило раны на его маленькой крохотной тогда душе, испортившая мир Мэйсона раз и навсегда. Айзек тем временем продолжает пялиться в никуда, положив ноги на стол. Времени вагон и маленькая тележка, спешить совсем некуда, так ведь? На самом деле Зак даже немного переживает за то, что происходит с ним на данный момент, он растерян и пытается найти ответы на поступающие постоянно вопросы в своей голове. Было бы чудесно понять, что с ним случилось и где Зак находится сейчас на самом деле, в бред, что ему наплела какая-то сфера, о том, что Фостер действительно почти мёртв, он верить не собирается, но больно все в этом месте странно. Темноволосый прикрывает глаза, а после, уходит в свои мысли. «Зак, убей меня» «Я убью тебя, богом клянусь!» И почему именно сейчас эта девочка вылезла в его мыслях? Рэйчел была всегда такой скучной и занудной, по мнению Зака, рыба с дохлыми глазами, не больше.… Не больше? За короткий промежуток времени, Айзек действительно смог с кем-то наладить хорошие отношения, подружиться, Рэй была с ним на протяжении всего их совместного приключения, в ходе которого он многое узнал об этой, на вид, обычной девочке. Например, то, что эта блондинка очень хорошо умеет шить, настолько прекрасно с этим справляется хобби, что зашила своих мёртвых родителей. Какая прелесть – Думала Рэй. Какая гадость – отвечал ей Зак. Но судить девочку за это убийца не стал. Лишь за короткий срок Рэйчел стала для Айзека чем-то большим, чем просто его знакомая. Зак понял, что она была ему маленькой сестрой, которую он все это время оберегал. Впервые Айзек смог заботиться о ком-то. Впервые кто-то заботился о нём. Капли падали на ледяной асфальт, они создавали одну единую группу, роняя друг друга мелодично и быстро, создавая на земле небольшие лужицы. Мир в это время стихает, едва ли не замирая, сначала шум и гам, повсюду лишь слышен стук, надоедливый и приедающийся, под ним бегут люди, те, кто не додумался взять из дома зонтики, те, кто вспомнил о сегодняшнем прогнозе погоды, спокойно шли по улице, облаченные в странные большие шляпки над их головами, именуемые зонтами. Солнце спряталось за тучами, нагрянул ветер, становилось прохладнее с каждой минутой, потому и гуляющие по округе гости поспешили к своим домам, заварить теплый чай и укрыться под мягким пледом, дабы избежать неудобства от погоды и последующий грипп при замерзании на улице. Шёл дождь, он омывал природу и город, грязные старые машины, бродячих животных. Дождь омывал свежую кровь с его одежды, капая следом за дождём алое нечто, сливалось с водой и вымывалось, нож, чьё лезвие ещё пару минут назад было покрыто обилием красного, теперь почти чист и всё также блистает. Иногда приносит чудеса такая погода… Фостер поднимает руку вверх и оказывается сидящим практически на воздухе, вокруг образуется ностальгическая дымка и прямо, как в кино, он видит это снова. Первая встреча с девочкой, их клятва и приключения. Как Зак закрыл надоедливого могильщика под крышкой гроба, что тот сотворил для своей возлюбленной. Он с теплом вспоминает, как они с Рэйчел проходили испытания от жестокой садистки Кэтрин, которую парень на дух просто не переносил, вспоминал сцену, когда тот проткнул себя косой, чтобы ослабить бдительность врага, лишь для того, чтобы нанести ответный, последний удар. Вспоминает, как беспокоился за голубоглазую, что ушла на поиски лекарства для своего друга…Как в итоге Айзек выносил полумертвую девочку из здания. С Рэйчел всё в порядке. Но в порядке ли с Заком? Это парню предстояло узнать Пока не стало слишком поздно. На кладбище приятно работать в тихие и солнечные деньки, такие, как этот, когда вся территория благоухает прекрасными цветами, чьи оттенки пестрят и словно сияют, никто не мешает работе. Около могил всегда тихо, здесь мёртвые покоятся с миром, тихо пока за ними присматривает милый мальчик со смешным мешком на голове, напоминающим изредка улыбающуюся тыкву. Эдди с самого утра находится здесь, чтобы с любовью копать для умерших могилы, подбирая надгробие для нового умершего, что скоро поселится здесь. Мальчик на секунду задумывается. Какое же надгробие сделать для покойника? В итоге берёт камень и начинает лепить из него будущее лицо могилы. Эдди, своего рода, мастер дел, касающихся захоронению людей с достоинством, ему важно знать, кем был умерший при жизни, в этот раз это был писатель, который не выдержал судьбы своей тяжелый и решил уйти из жизни, положив руки на себя. Малыш решил, что будет хорошей идеей оставить о нём память, как о писателе, ведь мужчина явно хотел того. Спустя продолжительное время, Эдди создал великолепное надгробие в виде открытой книги, где было записано имя умершего, его дата жизни и дата смерти, всё это было выгравировано в таком стиле, что казалось, будто это было написано чернильным пером. Радуясь проделанной работу, парнишка мило улыбается, вставая в героическую позу, чувствуя, что все его труды не пропали зря. С этими мыслями, мальчик кладёт все инструменты в кладовую, что находилась поодаль от дома, вприпрыжку возвращаясь назад с чувством выполненного долга. Рыжеволосый открывает двери родного дома, отзывается, говоря, что он вернулся, родная мама радостно встречает маленького помощника отца, говоря, что тот весь измазался в земле, отправляя младшего сына в ванную комнату, где она оттирает его до блеска, а после, выдаёт чистую одежду, и мальчик, довольный, бежит в комнату по лестнице, где он садится за небольшой письменный стол, пододвигая к себе поближе листы бумаги, начиная творить на тех новые свои шедевры, которые Эдди точно исполнит в ближайшем будущем. И так будет всегда. Эдвард, открывая глаза, поднимается с кровать, похоже, что он случайно уснул, пока думал, что делать дальше, уходя в мысли дальше, пока совсем не отключился от мира сего. Потирая сонные очи, он встаёт на не очень холодный пол и выходит из комнаты, заставая Айзека, который наблюдает свои воспоминания. Не самые приятные, не самые светлые и добрые. Заку по жизнь приходилось терпеть подобное отношения от жизни к себе, и он превратил это в образ, однако, Фостеру было интересно глянуть в свои истоки, просмотреть заново то, как отчим облил мальчика бензином и поджёг, а равнодушная мать лишь обернула сына старые тряпки и отдала в приют, не в силах позаботиться о своём ребенке. Как оказалось приют был нелегальным, детей было довольно мало и те умирали, пока Зака заставляли хоронить их маленькие трупы, питаясь, чем попало с мусорки. Жизнь Айзека перевернулась лишь в самый неожиданный момент… …Кто бы мог подумать, что оставленная в проигрывателе кассета окажет решающее влияние на разум маленького мальчика? Тихо и быстрыми движениями он наносил удар за ударом, его тело и одежда покрывались багровыми темными пятнами, кухонный нож, прочный и острый, купленный совсем недавно, раздроблял их хрящи и мелкие кости, с хрустом и треском разлетавшихся осколков. Мясо начинало отслаиваться, белая простыня поменяла свой цвет в алый навечно. Но довольно смотрел на проделанную работу и смеялся над безысходностью трупов. Айзек слегка отвлёкся от прекрасной картины, переводя взгляд на мальчика, который с интересом смотрел воспоминания своего, казалось, уже не врага, сидя на полу. Видя интерес в глаза у могильщика, он слегка улыбнулся и перелистнул воспоминания к моменту, где маленький Айзек Фостер покидает приют, обустраивается в ветхом домике дедушки, который проявил к нему милосердие и начинает свою карьеру, как серийного убийцы. Мэйсон, не говоря ни слова, схватывает интересную и тяжелую жизнь маньяка, как горячие пирожки, наблюдая за каждым сюжетным поворотом в его жизни и искренне удивляясь неким вещам и вот, подходит момент, когда Грей приводит Зака в их команду… Эдвард тяжело вздыхает, вспоминая события, происходящие далее, на этом воспоминания Зака тают и они вновь оказываются в пустующей комнате. Парень встаёт и возвращается в комнату. Тем временем таймер отсчитывает 10 часов… Айзек смотрит вслед уходящему Эдварду. Похоже, что история Зака заинтересовала его, но Эдди не стал в ответ показывать свою. Сфера не упоминала о запрете просмотра чужих воспоминаний, так что темноволосому удалось их воспроизвести, присаживаясь поудобнее. Этот фильм – новинка. Стуки и удары начинают пугать больше и больше каждую ночь. Все уже легли спать, почему Альберт до сих пор не спит? С этими мыслями, малыш залезает под письменный стол и закрывает руками уши, лишь бы больше не слышать, как его старший брат нещадно избивает их домашнего филина, пока железная клетка бьётся о стену, за которой как раз и находится комната маленького Эдварда, издавая жуткие звуки. Но всё стихает. Так неожиданно и резко, что Эдди опешил, убирая руки, прислушиваясь. Мальчик начинает медленно вылезать, похоже, что Альберт устал и лёг в кровать, провалившись в царство Морфея, это собирался сделать и младший, медленно залезая на кровать и устраиваясь поудобнее, взбивает мягкую большую подушку, накрываясь теплым одеялом, зеленоглазый готовится ко сну, как слышит, что дверь старшего брата отворяется и Альберт выходит в коридор. Страх сковал малыша, сжимая в руках своё одеяло, надеясь, что он не решит зайти к своему младшему брату, но какое разочарование, Эдварду не везёт. Дверь в комнату отворяется с чувствующимся раздражением и неприятной атмосферой, царящей в воздухе. Мальчик накрывается одеялом и делает вид, что он крепко спит, надеясь, что незваный гость не станет тревожить юного могильщика, пока тот спит. Как же Эдди ошибался. Альберт быстро преодолевает расстояние, оказавшись рядом с кроватью брата за считанные секунды, скидывая уютное одеяло мальчика на пол. Эдвард продолжает притворяться спящим, слегка трясясь от ужаса и подступающего страха. Разъяренный подросток хватает младшего за волосы и дёргает того вниз. Эдди падает с тихим писком, ударившись лбом о деревянные доски, старший решает, что такое падение для Эдди слишком мягкое, он ударяет Эдварда ногой с приличной силой, а после, заставляет подняться того на ноги, оставляя мальчику несколько смачных пощёчин на щеке. Мэйсон младший валится без сил на кровать, он ещё не восстановил порядок в голове после удара в голову ногой, словно это был футбольный мяч, как Альберт начал осыпать брата многочисленными ударами по его туловищу, каждый раз нанося удары сильнее и резче, пока маленький рыжий мальчишка лежал на кровати в оцепенении… Тишина. Белая комната продолжает палить своей едкой белизной, но для Зака это помехой вовсе не оказалось. Маньяк сопит, сидя на стуле, похоже, что кино о жизни рыжего мальчика под конец стало надоедать, и Фостер задремал. Если бы Эдди застал такую картину, наверняка бы обиделся, ведь он сам с интересом наблюдал за прошлым своего оппонента, а Зак просто в наглую уснул…Но здесь есть что-то другое, не скука, а желание, чтобы…Эдвард сам поведал ему об этой истории? Айзек переводит взгляд на таймер. Осталось полчаса. С того спора, ребята так и не поговорили, но Заку было приятно освежить память, прежде чем он отправится в адское пекло…Но так ли это на самом деле? Эдвард все лежал на своей кровати, дожидаясь прихода кончины. Какой смысл что-то делать, к чему-то стремиться, Эдди всегда был неудачником по жизни, семья, его прошлое, его настоящее, а о будущем и речи быть не может, он проиграл в игру под названием Жизнь, дожидаясь её скупого конца. Но ради приличия, Эдди все же нашёл в себе силы, чтобы встать и выйти из комнаты, сев напротив Зака, как и сутки назад, когда они встретились здесь на этом же самом месте. - Давай сделаем всё проще... – начал Эдвард, но Фостер тут же перебивает его. - Да, давай уйдём отсюда. - Подожди, я не это имел в виду! - Слушай, таракан сушёный, что ты хочешь сделать? Умереть? Серьезно? – маньяк стал смеяться, а рыжеволосый опешил. - Н-но, Зак, нам ведь сказали… - Нам сказали, что мы находимся в коме. А значит, что и выбраться из неё реально. - Тогда вот и выбирайся из неё сам, а я останусь здесь! – чуть ли не навзрыд заявляет Мэйсон, от чего Айзек приходит в явный шок. - Ты головой *бнулся?! - Т-тебя там ждут, Зак…- глаза малыша явно на мокром месте, - Я-я…Меня не ждёт никто там. - Значит, будут ждать, ну подумаешь, семейка у тебя х*ёвенькая была. Слушай, каша тыквенная, я сдаваться так просто не собираюсь! Я думал, что ты совсем меня ненавидишь или типа того, но смотря на то, с каким интересом тебе было занятно узнать обо мне – я подумал: А может ты и не такое уж и говно? Мы не ладили в прошлом, знаю, но если нас с тобой засунуло сюда в одну комнату и дало нам шанс увидеть со стороны… - Подожди, ты хочешь сказать, что все это время комната нас не пыталась рассорить, а навести на мысль, что работать сообща – легче? - А ты смышленый малый. Не такой, как Рэй, но пойдёт. - Эй! – рыжик слегка надулся и скрестил на груди руки. - Ну, все, таракан, не разбухай. Я выбрался из такой передряги, я чуть не сдох несколько раз и я все равно ещё живой! Рэйчел рядом нет, будешь за место неё, пока не найдём. У нас с тобой у обоих нет места, куда можно было вернуться, но ведь можно его создать, так ведь? Фостер встаёт со своего места, обходя стол, и протягивая руку рыжику, таймер, что позади ребят, начинает пиликать, комната мигает красным, время на исходе. Эдвард смотрит на руку маньяка, а затем, непосредственно, на самого него - Если у меня действительно есть ещё один шанс… - он протягивает и даёт руку Заку, вставая и смотря на своего товарища, улыбнувшись ему… …Айзек подскакивает, как ошпаренный, чувствуя, что ему не хватает воздуха, он жадно заглатывает его в лёгкие, дёргая головой по сторонам. Кругом лишь холодильные камеры хранения, противная лампа, нависшая над головой Фостера. Похожая была у Дока. Зак лежит на железном ледяном столе, укрытый простынёй.