Обещаешь?

      Хёнджин встряхивает волосы и зачесывает назад привычным движением, вытирает пот с лица и ведёт рукой по шее, опирается спиной о стену и прикрывает глаза. Феликс смотрит на него краем глаза, провожает взглядом руку на шее, и прикусывает нижнюю губу. Возникает желание как и раньше подойти, словно играючи обнять, повалить на пол и сесть сверху. Но он он не решается. После возвращения с вынужденного перерыва, Хёнджин перестал на него обращать внимание, да и словно стал холоднее ко всем.       — Может, подойдёшь к нему? — тихо спрашивает Чанбин, который стоит рядом. Феликс нежно улыбается хёну и качает головой, замечая, как к Хёнджину подходит Минхо, передаёт бутылку воды, и на мгновение пальцы Хвана задерживаются на его руке. Феликс вспыхивает и отворачивается.       — Зачем? Там Минхо, — выдыхает тихо и хмурит тонкие брови.       — Не стоит ревновать, — тихо роняет Хан, наблюдая за своим парнем и Хёнджином, — они просто одинаковые, Хёнджину с Минхо легче, — Феликс кивает и, стараясь ни на кого не смотреть, уходит.       Заснуть не получается. Феликс листает тик-ток, улыбаясь попадающимся в рекомендациях эдитам с ребятами. Стэй, думает он, поистине талантливы и любят их. Отвлекает его звук шагов, и он вскидывает голову, ожидая увидеть кого угодно, кроме Хвана.       — Хёнджин? — удивлённо зовёт он, но тот просто ложится рядом и обнимает поперёк туловища, закидывает длинную ногу на бедро Феликса и шумно выдыхвет в шею. Феликс теряется, такого не было уже давно. Он откладывает телефон и осторожно, словно парень вот-вот оттолкнёт его и исчезнет, кладёт руку поверх руки Хёнджина, замирая.       — Я так скучал, Ёнбок, — шепчет на ухо Хёнджин, спустя долгие минуты, и жмётся ближе.       — Тогда почему ты…?       — Я боялся, я так боялся, — шепчет Хёнджин отчаянней, отстраняется, чтобы нависнуть сверху и заглянуть в глаза. Феликс хмурится, поджимает губы, и смотрит с обидой во взгляде. Хёнджин улыбается печально и нежно, касается указательным пальцем складочки между бровей и словно разглаживает.       — Ты такой красивый, Феликс, — снова шепчет, наклонившись к лицу и всматривается в глаза. Они у Феликса большие, глубокие настолько, что в них можно утонуть. Хёнджину очень хочется это сделать, только бы Феликс позволил. Он улыбается своим мыслям и прижимается лбом ко лбу Феликса, ведёт пальцами по чужим щекам, пересчитывая веснушки.       — Ёнбок, — зовёт всё тем же шепотом, но что-то в нём меняется, приобретает иной окрас, и Феликс понимает, что Хёнджин волнуется, — прости меня…       — Нет! — испуганно восклицает Феликс, кричит шепотом отчаянным: — Не уходи, хён! Я не могу так больше, пожалуйста!       Хёнджин замирает ровно на мгновение, но тут же принимается покрывать любимое лицо хаотичными поцелуями.       — Нет, ни за что не уйду, мой хороший, — шепчет в темноте под тихие всхлипы Феликса, гладит нежно щёки и шею, прижимается близко-близко, чтобы подарить своё тепло.       — Обещаешь, хён?       — Обещаю, Ёнбок.