The Vixen & the Fox

Давина Клэр тонула в луже собственной крови, задыхаясь, пытаясь дышать и сохранять спокойствие. Было заклинание, был способ всё исправить, она знала, но ей нужно было успокоиться. Ее пальцы крепко сжимали песочные часы, девушка не желала отпускать их. Раздался ужасный рык, и Давина застонала, давясь кровью, перекатываясь на бок и заставляя себя подняться. Всё. Не. Могло. Так. Закончиться! Она была дважды воскрешенной девушкой Жатвы, последней из рода Клэр, новоорлеанской ведьмой. Она победила всех своих врагов, столкнулась лицом к лицу с Майклсонами на пике их смертоносной славы и вышла из этого живой, и сама смерть не смогла ее сломить. Она не позволит, чтобы все вот так закончилось. Магия заструилась, подпитываемая ее решимостью. С трудом поднявшись на ноги, она пошатнулась, рана все еще кровоточила, Давина чувствовала, что смерть наступает на пятки, но проигнорировала это, когда, едва держась на ногах, прошла через холл в аудиторию, где увидела, как ее муж отлетает в сторону. Эта тварь прижала Хоуп к земле и, казалось, была готова убить ее племянницу, от этого зрелища ведьму охватила клокочущая ярость. — Эй! — крикнула Давина, монстр повернул голову в ее сторону. — Держись. Подальше. От. Моей. Племянницы! — отчеканила она, с помощью магии вырывая Хоуп из его хватки и взмахом руки отправляя монстра в стену, который, проломив ее, сгорел в дневном свете умирающего дня. Кол подорвался к ней, но Давина отмахнулась от него, слегка пошатываясь. — Проверь Хоуп, — приказала она мужу и, не слушая его протестов, оттолкнула. Для нее было слишком поздно что-то делать, а вот Хоуп нуждалась в помощи. Кол не хотел оставлять ее, но поспешил к раненой племяннице. Давина держалась за стену, пытаясь вдохнуть. — Давина! — раздался крик, когда весь мир перед глазами затрясся и перевернулся. Удар о землю не причинил ей боли, только потревожил рану и усилил кровотечение. Она почувствовала, как под боком скапливается лужа. — Тетя Ди! Хоуп и Кол нависли над ней, глядя на неё со страхом и беспокойством. Давина почувствовала пальцы мужа в своих волосах и слегка улыбнулась. Ее рука крепче сжала песочные часы, которые они привезли сюда, чтобы изучить. Странный, уникальный артефакт, внезапно появившийся на их столе. — Я с тобой, любимая, — дрожащим голосом сказал Кол. — Сделай что-нибудь! — взвизгнула Хоуп. — Ты можешь обратить ее! Я обращу ее! — Нет, — твердо заявил Кол, положив ее голову к себе на колени. — Нет, Хоуп, мы не будем обращать ее, — мягко сказал он, проводя большим пальцем по ее щеке. Давина сфокусировала взгляд на Коле, ее дыхание сбилось, на языке появился ужасный привкус крови, она захлёбывалась. Кол не мог спасти ее, она знала это. Она давно отказалась от обращения, зная себя и зная, что может сделать вампиризм. Он усиливал все качества человека, и Давина понимала, что становиться вампиром после того, как ты всю жизнь пробыла ведьмой, было невероятно плохо и опасно. Она помнила, что вампиризм сделал с Ками, а это был лучший человек в ее жизни. Если Ками так изменилась, став вампиром, то Давину мог ждать худший финал. Кол тоже это понимал, поэтому он не слишком сильно давил на нее. Она знала, что временами он раздумывал обратить ее против ее воли, потому что боялся, что они расстанутся, но Давина просила его принять ее смертность как данное. И после того, как стало известно, как работает лекарство, они с Колом смирились с тем, что однажды она постареет и поседеет, а он останется прежним. Давина потянулась к Колу окровавленными пальцами и улыбнулась, когда он прижал ее руку к своей щеке. — Все в порядке, — слабо прошептала она, кашляя и давясь кровью. — Люблю… — выдохнула она. Она слышала вдалеке голоса, слышала, как кричит ее племянница, и Давина улыбнулась Колу, получив слабую улыбку в ответ, она чувствовала, как жизнь ускользает сквозь пальцы. Это была хорошая смерть, не так, как ей бы хотелось, но все же ее муж и племянница были в безопасности. Песочные часы взорвались в ее руке, осколки впились в кожу. — Еще нет, Давина Клэр, они пока не получат тебя, — проскрежетал голос в ухе, когда пара голубых глаз буквально прожгла ее душу. Давина не могла закричать, ей казалось, что ее разрывают на части и сжигают заживо. — Я нарекаю тебя для Норной.

***

Гулкая тишина пробудила ее от глубокого сна. Было тихо, слишком тихо, Кол обычно храпел, как товарный поезд. Давина осталась в этом состоянии между бодрствованием и сном, прислушиваясь к храпу мужа, перевернувшись на другой бок, она потянулась через их кровать, чтобы нащупать его. По коже пробежал холодок, когда она не почувствовала ничего, кроме деревянного пола. Давина нахмурилась, приоткрыв один глаз. Кола не было, он всегда спал рядом с ней. Она в растерянности огляделась по сторонам. Кровать представляла собой старый матрас, покрытый плесенью, несколько одеял и свернутая куртка в качестве подушки. Давина медленно приподнялась, зашипев, когда резкое давление поранило ладонь. Подняв руку, она увидела кровь. Из ладони торчали осколки стекла. Убрав волосы с глаз, она огляделась в поисках Кола, не чувствуя и не видя его. Она с ним уже двадцать лет, и они никогда не расставалась, а теперь она была одна на… чердаке? Послышался резкий скрип, Давина подскочила, спотыкаясь и едва не падая на задницу, голова закружилась. Раздался тяжелый стук, и разбитые песочные часы, которые они с Колом нашли, покрутившись, упали на деревянные доски. Встав на колени, она подняла их окровавленной рукой, чувствуя обжигающий жар песка и осколков стекла. — Доброе утро, дорогая, — мягко произнес знакомый голос, и она вскинула голову. Марсель стоял в проходе с застенчивой улыбкой на лице и смотрел на нее нежным, любящим взглядом. Давине хотелось разрыдаться и броситься ему на шею, потому что прошло добрых десять лет с тех пор, как она видела своего отца. И вот он был там, улыбаясь знакомой застенчивой улыбкой. — Я принес тебе кое-что, — неуверенно сказал он. В его руке был мольберт и принадлежности для рисования, а в другой — пакет, вероятно, с одеждой. Это было так похоже на ее первый день после Жатвы. Давина медленно встала, растерянная из-за встречи с отцом. Что это за сон? Или это то, что ее ждало после смерти? Слезы полились градом, она побежала к нему и бросилась на вампира с объятиями, сотрясаясь всем телом от всхлипов. Раздался грохот, но Давина не обратила на это внимания, громко и отвратительно рыдая так, что приходилось воздух хватать губами. Марсель медленно обнял ее, она чувствовала его нерешительность, но это не имело значения. — Все в порядке, все хорошо, — успокаивал он, проводя рукой по ее волосам. — Никто тебя не найдет, — пообещал он. Давина уткнулась лицом ему в шею, пытаясь отдышаться и успокоиться. — Где я? — прошептала она, когда, наконец, медленно отпустила, моргая и сдерживая очередной поток слез. Давина оглядела чердак, в котором когда-то жила. Он был таким же пустым и необжитым, как и в первый день, когда Марсель принёс ее туда. Да, загробная жизнь полна странностей. — В старой церкви, — ответил Марсель. — Не волнуйся, сегодня я принесу тебе кровать, комод, сундук и еще кое-что. Мы можем украсить здесь все, это временно, но он твой… — он замолчал. Давина медленно разжала объятия и огляделась вокруг, это место уже очень давно не было ее домом. — У тебя кровь, — Марсель схватил ее за руку. Она посмотрела на свою окровавленную ладонь, кровь хлынула из раны, когда он прижал к ее краям пальцы, чтобы осмотреть повреждения. Ее глаза расширились. Она не была… она не была мертва?! Как?! В загробной жизни Давина никогда не истекала кровью, она страдала от ран, нанесенных ей во время смерти, но у неё не было кровотечения. Получается Давина жива? Но как? И где она? Нет, это был нелепый вопрос, ей знаком этот чердак. — Я в порядке, — пробормотала Давина, шмыгая носом и хватая салфетку, чтобы высморкаться. Плакать было некрасиво, у нее сразу текло из носа. Она увидела артефакт на полу рядом с матрасом. Марсель снова схватил ее за руку и осторожно начал вытаскивать осколки стекла. — Что случилось, Ди? — спросил Марсель. — Я в порядке, — повторила она, когда он обвязал ее ладонь. Давина сжала пальцы, прижимая руку к сердцу. — Кстати, я ещё, — Марсель умчался и вернулся с другой сумкой, — принёс тебе чистую одежду, — объявил он с доброй улыбкой. — Барменша в «Руссо» дала мне несколько… советов о том, что тебе могло бы… понадобиться, — неловко сказал он, доставая еще один пакет. — Ками? — прошептала она, не веря своим ушам. Ками была жива?! Тогда это значит, что Тим, Джош, Эйден — они все тоже были живы… все ее друзья, ее семья, все Майклсоны… Кол! — Откуда ты знаешь Ками? — спросил Марсель. — Я… Я помню ее, — честно ответила она. — Она была милой. Марсель пожал плечами и кивнул. — Ведьмы не будут искать тебя здесь, так что просто… Я не знаю. Это не навсегда, — вздохнул он, беспомощно глядя на нее. — Я… — начала она, затем прикусила губу. Песочные часы все еще стояли рядом с матрасом. Давина уже знала, где находится. Ей нужно было узнать дату и понять, как она здесь оказалась. Необходимо было связаться с Колом, если она напортачила с магией времени. Давина даже не знала, жив ли он еще. — Ты в порядке? — спросил Марсель. — Какое сегодня число? — выпалила она. — Второе февраля, — ответил он. Кол был жив! Это была ее первая мысль, а вторая уже о том, что он останется таковым ненадолго. Она не знала всех подробностей первой смерти Кола, только то, что это произошло из-за его импульсивности. — Ты проспала весь вчерашний день, — сказал Марсель, и она потёрла горло. — Все в порядке, — пообещал он. — Ты… ты в безопасности, Ди, я обещаю, — сказал он, протягивая к ней руку. — Эм… да, я просто… Я голодна, — сказала она. — Еда, хорошо, да, я достану еду, — кивнул он и улыбнулся. Давина изобразила слабое подобие улыбки. Марсель задал ей еще несколько вопросов о ее предпочтениях, прежде чем отправиться за едой. Оставшись наконец одна, Давина опустилась на матрас, из-за шока она не сразу заметила знакомого, нежеланного, всепоглощающего ощущения магии Жатвы, бурлящей в ее крови. Она также чувствовала, как предки тянутся к ней, чувствовала души Моник, Эбигейл и Кассандры, запертые в ее теле, как их магия сталкивалась друг с другом в борьбе за господство. Она перестала обращать внимание на боль и подняла артефакт, поранивший ее руку. Он был маленьким: песочные часы и четыре вращающихся кольца вокруг них. Самое широко кольцо было сделано из железа и серебра, что противоречило друг другу, на внешней стороне были выгравированы скандинавские руны, на внутренней — были надписи на языке майя. Второе кольцо было из платины и никеля, опять же несовместимые между собой металлы, на внешней стороне — надпись на греческом, а на внутренней — на санскрите. Третье кольцо было из меди и кобальта, на внешней стороне — надпись на китайском, а на внутренней — на латыни. Четвертое, и самое маленькое кольцо, было полностью золотым, на внешней стороне были выгравированы египетские иероглифы, а на внутренней — надпись на иврите. Диск вокруг песочных часов представлял собой сложный кельтско-скандинавский рисунок с изображением двух лисиц, а на другой стороне был изображен солнечный и лунный календарь с тщательно вырезанными зодиаками. Этот маленький странный артефакт состоял из противоречий, и магия внутри него казалась древней, правда она исчезла. Давина вспомнила, как они с Колом вызвали Фрейю и Винсента, чтобы изучить эти часы, но никто из них не смог понять, что это. Кол позвонил другим своим контактам, но так и не нашёл никаких зацепок. В конце концов они решили поехать в школу Хоуп в поисках ответов. Этот артефакт появился из ниоткуда на кухонном столе однажды утром. Давина подняла глаза, когда снова появился Марсель, но на этот раз с едой. Она спрятала часы подальше от его глаз. — Итак, я знаю, что здесь все очень скромно, так что если тебе что-нибудь нужно… — Ноутбук, — тихо сказала она. — Эм… я не буду ни с кем связываться, я просто не хочу терять связь с миром. — Конечно, конечно, — он улыбнулся. Если у нее был бы компьютер, то она смогла бы хоть с чего-то начать своё исследование, чтобы понять, что, черт возьми, происходит, и попробовать найти Кола. Но это при условии, что Кол не был мертв. Если Кол еще не умер, тогда она могла бы спасти его, и если бы она спасла его, то, возможно, он и его гениальный мозг выяснят, что именно произошло. Они даже не предполагали о магии времени, потому что считали ее невозможной. Время двигалось в одном направлении — вперед. Путешествия во времени были мифом среди ведьм и запрещенной магией, потому что они всегда приводили к ужасным последствиям. И в конце концов Кол знал бы о них и непременно рассказал раньше. Давине было все равно, знал ли ее Майклсон в этот период или нет, она знала, что может заставить его помочь. Кол был хитрым, непредсказуемым и опасным, как лис, но он любил ведьм, и ему нравилось возиться с магией и сложными заклинаниями. Давина — ведьма, и ей нужно разгадать очень сложную загадку. Эти обстоятельства должны были помочь ей пережить вспыльчивость мужа. В скором времени в ее руках оказался ноутбук, и тогда Марсель предоставил ее самой себе. Она знала, что он пошел оставлять ложные следы о ее местонахождении. Давина воспользовалась моментом, чтобы заблокировать предков и наложить на себя маскирующее заклинание, прежде чем приступить к планированию своих следующих действий. Она вспомнила, как Кол раньше упоминал, что он был в Мистик-Фоллс, и Давина знала, что именно там тот умрет, так что этот город — хорошее место для его перехвата. Клаус и Ребекка были теми, кто рассказал ей о том, как погиб ее муж в первый раз. Все из-за того, что приехавший в Новый Орлеан Джереми Гилберт упал в обморок при виде Кола. Майклсон не стал вдаваться в подробности своей первой смерти, а она была свидетельницей второй, поэтому не хотела заставлять его углубляться в эти травмирующие события, но все же любопытство тогда победило. Давина потерла лоб. Если она действительно попала в прошлое, она могла бы многое изменить: предотвратить смерть Кола, возвращение Далии, предательство Фрейи, Пустую, смерть Майклсонов, ее семьи, и деяния Эстер. Она могла предотвратить полное развращение живых предками, что облегчило бы ей и многим другим жизнь. Давина всем сердцем и душой возненавидела Эстер и Майкла после того, как узнала Кола поближе. Ей рассказали о жестоком обращении, которому его родители подвергали своих детей по эгоистичным, бессмысленным причинам. Если бы она убила обоих сейчас и спрятала их тела, чтобы позже уничтожить Далию, тогда это была бы победа. Ей просто нужно будет убедиться, что Эстер запечатана и не посвящена в ведьмы Нового Орлеана. Конечно, Давина знала, что ей придется умереть, но если бы она могла предотвратить изменение сознания предков, тогда, возможно, они остались бы верными своей цели, что было бы хорошо для магии в Новом Орлеане, и эта мысль сделала идею смерти менее страшной. Она быстро нашла Мистик-Фоллс, штат Вирджиния. В этот момент пришел Марсель, он занёс различную мебель. Давина держалась тихо и незаметно, пытаясь изобразить страх. Марсель был добрым, забавным, глупо шутил (она готова поклясться, что у него где-нибудь валялся сборник анекдотов), из-за чего ей захотелось броситься к нему и умолять о помощи. Давина знала, что он не поможет, он все еще был зол и обижен на Майклсонов. И вперёд рак на горе свистнет, чем Марсель добровольно поможет Колу. Что означало, что ей нужно было самостоятельно выяснить, что, черт возьми, произошло и почему она оказалась в прошлом. Для этого ей нужен был Кол. Поэтому ей придется самой добираться до Мистик-Фоллс. Возможно, у неё получится встретиться с Хейли и помешать Софи Деверо и Ковену использовать ее для разжигания войны. Она не хотела, чтобы дорогие ей люди снова попали под перекрестный огонь. Давина написала короткую записку Марселю, в которой говорилось, что с ней все хорошо, но ей нужно разобраться с одним важным делом, она поблагодарила его за спасение и пообещала, что свяжется с ним в скором времени. Схватив сумку, Давина запихнула в нее одежду, которую он только что принес ей, и песочные часы, завернув их в платье, а также одеяло, подушку и ноутбук, после чего выбежала из церкви. Девушка быстро отыскала машину, которую можно угнать: большой старый Форд. Сев в салон, она нашла карту в бардачке и ухмыльнулась, прежде чем завести двигатель и отправиться в Вирджинию. Чем быстрее Давина доберется до Кола, тем скорее сможет выяснить, почему она не умерла и что именно происходит.