The Vixen & the Fox

Первое, что Давина сделала утром, это разыскала кофе: нет кофеина, нет функционирующей Давины. Не имело значения, было ли ей тридцать четыре или шестнадцать, или ее тридцатичетырехлетнее «я» застряло в ее шестнадцатилетнем теле: без кофеина она не могла ничего сделать. Ей также следовало позаботиться о покупке телефона и позвонить Марселю, прежде чем он перевернет Новый Орлеан с ног на голову. Когда ей было шестнадцать в первый раз, она не понимала, почему Марсель удочерил ее. Он относился к ней лучше, чем ее настоящие родители и члены ковена. Марсель был терпеливым, заботливым, упрямым, властным и раздражающе опекающим, и в то время Давина его не понимала. Сейчас она знала, что привязанность вампира была ошеломляющей, потому как она почти всю свою жизнь была лишена какой-либо заботы и любви. В шестнадцать лет же она думала, что отношение Марселя напрямую зависит от того, что она может для него сделать, что было разумным предположением, учитывая, что он называл ее «секретным оружием». Но теперь Давина понимала, он любил ее не потому, что чего-то хотел от нее, он любил ее, как настоящий отец. Марсель позволял ей закатывать истерики, он терпеливо ждал, пока она успокоится, он позволял ей спотыкаться и допускать ошибки, но всегда поддерживал и выслушивал, прежде чем дать ей мудрое наставление. Марсель был ей больше отцом, чем кто-либо другой, и сначала она этого не видела. Давина не видела этого до тех пор, пока Марсель полностью не исчез из ее жизни из-за смерти. Глядя на то, как вампир оплакивает ее, она многое открыла для себя, особенно когда Инаду воскресила ее. Да, Давина знала, что она была важна для Марселя, но все ее отношения до Джоша и Кола были построены на принципе «услуга за услугу», и из-за этого она стала относиться ко всему своему окружению с недоверием. Увидев, как Марсель сломался, а после обрушил свой гнев на Майклсонов из-за нее, Давина стала по-другому смотреть на их с Марселем взаимоотношения. В ее глазах он намертво занял место отца. Отвлекшись от мрачных мыслей о Марселе, она вошла в кафе и встала в очередь за кофе, которая продвигалась мучительно медленно. Наконец Давина подошла к стойке, чтобы сделать заказ, и когда уже собиралась расплачиваться, раздался чей-то голос: — Я заплачу за ее заказ, — заявил мужчина. Давина напряглась, услышав этот голос, но сунула в карман те немногие деньги, что у нее остались, кивнула кассиру и повернулась, чтобы поблагодарить мужчину. Она увидела, что это был мистер Задумчивый из бара. — Спасибо, — сказала она с улыбкой и ускользнула, чтобы найти место. Вампир занял сиденье напротив нее, что заставило ее нахмуриться. — Я не знала, что к моему кофе прилагается компания, — сухо сказала она. — Я здесь из-за того, что ты сделала с моим братом, — сказал он. — Ммм, мой коронный приём, — Давина слегка ухмыльнулась, устраиваясь на своем месте. — Что тебе нужно? — Что ты сделала с его памятью и как нам это исправить? — прорычал он. — Я не сделала ничего хуже, чем он сделал бы со мной, — ответила она и улыбнулась, когда ей принесли кофе с заказом мужчины, официант слегка покраснел, и она усмехнулась над подростком. Давина сама была не самым… общительным подростком, ковен держал ее на коротком поводке, мать никуда не пускала, а Марсель пытался спасти ей жизнь любой ценой. Правда, у нее были друзья: Хейли, Камилла, Джош, Эйден — но она толком не ходила на свидания и не флиртовала с парнями. За исключением Тима, но это закончилось настолько ужасно, насколько это возможно. — Возможно, у него были благие намерения, — заявил мистер Задумчивый. — С благими намерениями не следуют за девушкой в темный переулок, — парировала она, наливая сливки в кофе и помешивая его. — Он будет в порядке через день или два, хотя, если бы твоя ведьма могла «вылечить» его, тебя бы здесь не было. — Что ты с ним сделала? — повторил вампир. — Я удалила себя из его разума, — ответила она, и глаза вампира округлились. — Не волнуйся, это не причинило ему никакого вреда, хотя я была разочарована, что он не оказался сговорчивым. — Кто ты? — Я? Никто, — ответила она. — А ты? Теперь, когда вампир откинулся на спинку стула и окинул ее любопытным взглядом, Давина отхлебнула кофе и вздохнула почти в блаженстве от его вкуса. — Ты ведьма. — Очень хорошо, — усмехнулась она. — Немного медленно до тебя доходит очевидное, но ты прав. — Зачем ты сюда приехала? — О, по многим причинам, — усмехнулась она. — Но в основном мне нужно убедиться, что конкретный первородный сгорит, — сначала ей придется разобраться с Эстер, возможно, это самый быстрый способ. — Ты против первородных? — Ммм, в некотором роде, — осторожно ответила она, скрестив ноги. За двадцать лет общения с вампирами, оборотнями и ведьмами Давина кое-чему научилась у Майклсонов: как быстро добиться того, что ей нужно. Чем скорее она выяснит, чем занимаются новые игрушки Клауса, тем скорее она найдет первородных. И где бы ни были Майклсоны, там будет и ее муж. — Я Стефан, — представился он. — Давина, — ответила она. — Разве ты не должна быть в школе, Давина? — С чего это ты взял? — она склонила голову набок и надула губы. — Тебе не больше пятнадцати, — заметил он. — Шестнадцать, — возмущённо поправила она. — Где я и что я делаю, тебя не касается. — Ну, это так, если у тебя проблемы с первородными. — Так вот где они прячутся, — кивнула Давина. — Спасибо, — она спрыгнула со стула и вышла из кафе, чтобы найти школу. Кофе согревал ее руки, пока она шла к внушительному зданию. — Притормози! — раздался голос, чья-то рука схватила ее и развернула лицом, как оказалось, снова к Стефану. — Ты не можешь просто прийти к ним! — предупредил он. — Я знаю их лучше, чем ты когда-либо, — задумчиво произнесла Давина. — Вы последние игрушки Клауса, — отрезала она, щелкнула пальцами, высвободившись из его хватки, а затем поставила его на колени, прищурившись и сосредоточившись на его крови. — И поэтому я могу предположить, что вы пригласили их сеять хаос, а это значит, что общение с вами противоречит тому, что мне нужно. — Мы их не приглашали, — выдохнул он сквозь боль. — Первородные что-то делают или куда-то приходят, лишь когда вы пригласили их, или у вас есть что-то, чего они хотят, или вы угрожаете их семье, — сказала она, присев на корточки до его уровня, когда он упал на руки. — Итак, почему бы они ни были здесь, что бы ни привело их сюда, вы виноваты в этом. Я здесь только ради одного из них, и мне не нужна связь с каким бы то ни было конфликтом. — Они убьют тебя, — выдохнул он. — Ничего такого, чего бы они не делали раньше, — заявила она, снимая заклинание, и, развернувшись, ушла от него. Давина добралась до средней школы и внимательно осмотрела ее, обойдя вокруг забора. Она остановилась, когда увидела его через дорогу. Его волосы были длиннее, чем ему обычно нравилось. Его высокая фигура выглядела устрашающе, когда он наблюдал за школой. Закусив губу, она глубоко вздохнула и уставилась на своего мужа. Он был жив и красив, как всегда, Бог свидетель, ей хотелось подбежать к нему и зацеловать до бесчувствия прямо сейчас, что, несомненно, было плохой идеей. Кол, вероятно, убил бы ее на месте, потому что совсем ее не знал и ему не нравилось, когда вторгаются в его личное пространство. Кол, казалось, почувствовал ее, потому что внезапно повернулся к ней, опасно прищурившись. Ее губы непроизвольно изогнулись в улыбке, она знала его и понимала, что привлекла его внимание, чего было достаточно на данный момент. Давина повернулась и пошла прочь, взмахнув рукой и позволив своей магии выйти на мгновение. Уходя от него, она знала, что он жив, теперь ему будет любопытно и он найдет ее, и она сможет придумать, как сохранить ему жизнь. Давина пошла в библиотеку, чтобы узнать подробности о городе.

***

Что бы ни планировал профессор, о котором говорила его сестра, он знал, что для этого потребуется ведьма, единственной ведьмой в радиусе ста миль была Беннет. Итак, Кол начал собирать информацию, чтобы быть в курсе вещей. Бонни, бедняжка, даже не знала, как скрыть свою силу или почувствовать его присутствие. По его мнению, это было жалко, потому что она была Беннет, а они были могущественны. Однако, кроме Аяны, которая была ему как мать, Кол никогда по-настоящему не общался с ведьмами из этой родословной. В этом была ирония, учитывая, что он всегда имел с ними какие-то дела. За свою исключительно долгую жизнь Кол всегда тесно общался с ведьмами, даже если у него не было магии для практики, его тянуло к ним. Они были существами, которых он понимал, которых он знал, у которых он мог учиться и учить, они устанавливали взаимовыгодные отношения, защищали его или пытались уничтожить его, Кол любил их за это. Магия была дикой и непредсказуемой, и он скучал по ней, он скучал по зову в крови. Кол до сих пор чувствовал ее фантомное присутствие. Из-за этого появилась одержимость и желание общаться с ведьмами, чтобы хоть как-то восполнить потерю магии. Но в чем заключалась одержимость Шейна и его связь с Беннет? Волосы на затылке встали дыбом, что вырвало его из мыслей и заставило искать угрозу. Кол сразу увидел ее, на самом деле она не пряталась. Он отсюда мог чувствовать запах кофе, а также ее аромат: магнолии, мёда и чего-то пряного. Ее длинные темные волосы частично закрывали лицо, но не глаза. Они были самого яркого оттенка синего, который он когда-либо видел. Девушка не была какой-то особенной или впечатляюще красивой: довольно миниатюрная, с простыми чертами лица, но в его представлении она была сногсшибательна. Улыбка появилась на ее губах, и он почти улыбнулся в ответ, но девушка повернулась и начала уходить, взмахнув рукой, отчего в воздухе пошла рябь, потрескивая от магии. — Кол, — он повернулся, чтобы посмотреть на Ребекку. — Что ты делаешь? — раздраженно спросила она. — Ты сказала, что у профессора была ведьма, — парировал он, следуя за своей сестрой. Он выследит незнакомку позже.

***

— Что с тобой случилось? — спросил Деймон, когда Стефан, пошатываясь, вошел в дом. Он был вялым, обессиленным и голодным. — Ведьма, — ответил он, рухнув на диван. — Та, которая якобы бросила меня в мусорный контейнер? — сухо спросил Деймон. — Да, — он поморщился. Будучи такой маленькой и безобидной на вид, она умела дать отпор. — Что ты узнал? — Ее зовут Давина, и она здесь, чтобы убить первородного, — вздохнул он. — Учитывая, какую силу она продемонстрировала, я считаю, она вполне на это способна, — признал он, потирая лоб. — Она даже слова не сказала, а, казалось, сварила меня изнутри. — Ну… это здорово, как раз то, что нам нужно, — заявил Деймон, схватив пакет с кровью и протянув его Стефану. Младший Сальваторе не стал озвучивать тот факт, что она обвинила их в том, что они сами навлекли на себя этот кошмар. — Можем ли мы завоевать ее расположение? — спросил Деймон. — Я не знаю, — признался он, лежа допивая пакет. — Здорово, — кисло пробормотал Деймон. — Она сильная. — Да, мы могли бы заставить ее помочь нам найти лекарство. Но не знаю. Я не смог понять ее мотивов. — Ну, у нас есть проблемы посерьезнее, чем неизвестная ведьма, — вздохнул Деймон. — Что случилось? — проворчал Стефан, потирая лоб. — Елена думает, что видела Кола в городе. — Что? — Она не знает наверняка, — пожал он плечами.

***

За день Давина многое узнала об этом городе. Мистик-Фоллс — это сверхъестественная горячая точка с огромным дисбалансом в природе, не из-за вампиров, а из-за магии, которая здесь практиковалась. Это заставило ее расширить свой «милый» список дел. Она напевала себе под нос, читая газету, сидя в другом кафе и потягивая «Доктор Пеппер», когда увидела девушек, идущих к ее столику, но они свернули к группе парней. Давине было интересно, каково это — быть обычной шестнадцатилетней девушкой. К сожалению, ей так и не удалось это узнать. Давина чуть не упала со стула, когда ее муж внезапно оказался напротив нее, и подавила вскрик. — Привет, дорогая, — поприветствовал он ее со своей самой очаровательной ухмылкой. Той, что, как она знала, означала, что он замышляет что-то очень нехорошее и примерно в трех секундах от неприятностей. — Полагаю, ты хотела, чтобы я нашел тебя после твоего маленького представления. — Добрый вечер, — поздоровалась она, когда к ней вернулось спокойствие, и сложила газету, отложив ее в сторону. — Как дела? — Вот всё не могу решить, — игриво размышлял он, угрожающе сверкнув зубами. — Смотри, есть хорошенькая маленькая ведьма, которая недавно появилась в городе. — Итак, что ты не можешь решить? — застенчиво спросила она. — Она склонна к самоубийству или любит опасность, раз намеренно привлекла мое внимание, — сказал он, и его голос упал на октаву до опасного рычания. — Как насчет «любит опасность»? — предложила она, облокотившись на стол и подперев подбородок кулаком. — Тогда тебе придется изменить эту черту, — решил он. — Не так быстро, — возразила она, удерживая его на месте с помощью магии. Кол впился в нее взглядом. — Я на самом деле искала тебя. — Меня? — Да, тебя, Кола Майклсона, первородного, который знает все о магии, моя бабушка высоко отзывалась о тебе, несмотря на твое предательство, — заявила Давина. Теперь, когда она завладела его безраздельным вниманием и любопытством, она знала, что находится в безопасности, и это заставило ее ослабить заклинание. — Твоя бабушка? — Мэри-Элис Клэр, — напомнила она ему. Тогда Кол засиял, на его лице отразился неподдельный восторг. Он широко улыбнулся, выпрямляясь. — Мэри! Как поживает старая птица? — весело спросил он. — Она скончалась, — тихо сказала Давина. — Мне жаль это слышать, она была замечательной женщиной, — пробормотал он, глядя на свои руки. — Да? — согласилась Давина. — Она многому меня научила, — призналась девушка, скрестив руки на груди. Ее бабушка была для неё матерью больше, чем ее собственная мать. — Что ж, похоже, ты знаешь, кто я такой, но это оставляет тебя загадкой, — он откинулся на спинку стула. — Ты, очевидно, ведьма Клэр из Нового Орлеана, если Мэри была твоей бабушкой, и твой очаровательный акцент выдаёт тебя. — Я ведьма Клэр, и я из Нового Орлеана, — усмехнулась она. — Я Давина. — И что заставило тебя искать меня, любимая? — спросил он, расслабившись. — Это, — ответила она, вытаскивая песочные часы из кармана и передавая их ему. — Они кое-что сделали… Я не могу объяснить прямо сейчас, пока нет, но это… магия времени. Кол приподнял бровь, повертев их в руке. — Что они сделали? — Ну, это то, что я не могу объяснить, кроме того, что я раздавила их в руке, когда меня швырнуло в стену, — объяснила она. — Я понятия не имею, откуда они взялись, для чего они нужны или что они на самом деле делают. Помимо того, что они уже сделали. — Что они сделали? — Я пока не могу тебе этого сказать, потому что я сама в это не верю, и потому что ты мне сейчас не поверишь, — ответила она. — Ты когда-нибудь сталкивался с чем-то подобным? — спросила она. Кол не узнал их на кухне, но Давина надеялась, что, возможно, он потерял это воспоминание между смертями и воскрешениями. Надежда, скорее всего, была напрасной. Она знала, что его память была идеальной, но вдруг у него появятся ответы, которые случайно всплывут в памяти. — Нет, я никогда не видел ничего подобного, — заверил он, осторожно переворачивая их. Вытаскивая кольца и изучая языки. Давина вздохнула и откинулась на спинку стула, слегка разочарованная, но не удивленная. — Ты, кажется, не удивлена моим ответом, любимая, — небрежно заметил он. — Как я уже сказала, это магия времени, — вздохнула она. — Ты был тем, кого я спросила об этом первым, когда нашла их. — Я? Я тебя не знаю, — недоверчиво пробормотал он. — Время. Магия, — повторила она, прежде чем забрать часы. — Подожди, ты из… будущего? — осторожно спросил он. — Да, — призналась она. — Ха, — кивнул он. — Докажи это, — по-детски попросил он. — Ты храпишь, как товарный поезд, — заявила она. Это была такая маленькая, интимная деталь, которую она знала, но никто из его любовников, даже семья вряд ли. — Я не храплю! — возмутился он и покраснел. — Ага, комната буквально трясётся, — хихикнула она. Бывали времена, когда Давина подумывала о том, чтобы задушить его подушкой, когда у нее болела голова. — Я не храплю! — настаивал он, теперь его лицо было ярко-красным. — Храпишь, — засмеялась она. — Угу, и откуда ты это знаешь?! — рявкнул он, нахмурившись, как ребенок. — Потому что я знаю тебя, Кол, довольно хорошо, — улыбнулась она. — Я здесь не для того, чтобы навредить тебе или твоей семье, — пообещала она. — Я здесь, чтобы помочь тебе. — И что ты хочешь взамен? — спросил он ее, теперь уже чрезвычайно настороженно. — Ничего, — призналась она с мягкой улыбкой на губах. — Ты не знаешь, что это за песочные часы, а это значит, что я официально в тупике, поэтому вместо того, чтобы зацикливаться на этом, я буду помогать тебе так долго, как смогу. Он внимательно посмотрел на нее. — Я могу что-то изменить, пока здесь. — Что-то изменить? — Да, — призналась она. — Я не смогла решить то, что нужно, так что я помогу изменить ситуацию к лучшему, чтобы не повторилось то, что произошло в первый раз.