Тик-так

Кофе сегодня был особенно мерзким. Скривившись от очередного глотка уже остывшей кислятины, я вчиталась в написанный на скорую руку отчёт. «… На месте были обнаружены набор инструментов, железная цепь, топор и пара полицейских наручников. Предположительно, жертвы похищения самостоятельно освободились, используя подручные средства, похититель скрылся до приезда патрульных…» Ну и бредятина. Моих творческих способностей не хватало на написание достойного отчёта, а мозг перестал работать на четвертые сутки дежурства, так что вспомнить, как пишутся простые отчёты, я не могла. Все силы уходили на то, чтобы держать глаза и разум открытыми. Поймать подрывника, скрывающегося с места происшествия за шаг до того, как его обнаружат, оказалось крайне сложно. Никто из его жертв не видел лица, не запомнил голос, не заметил ни одну деталь. Но вот первая зацепка за месяц расследования: наручники. Наш неуловимый невидимка оказался волком в овечьей шкуре — копом, перешедшим на другую сторону. Когда прошлой ночью ребята обнаружили наручники на месте происшествия (после удачного разминирования здания), всё встало на свои места. Вот та причина, по которой улик было так мало. Вот почему мы не могли установить его личность. Кто-то скрывался прямо под нашим носом и вёл двойную игру. С прошлой ночи многое в отделе изменилось. Никто не пожелал с утра коллегам успешной работы, покурить все выходили по одному, вместо привычного гвалта из голосов, смеха и пошловатых шуток в кабинетах царила напряжённая тишина. Болтушка Кэтти не рассказывала, как провела выходные со своим парнем, вечно хмурый полноватый Джек угрюмо жевал пончик с крайне недовольным видом, и даже уборщик Хардин ходил с одним наушником в ухе вместо привычных двух, чтобы слышать происходящее вокруг. И только мой никогда не унывающий стажёр не изменял своим привычкам. Макс снова опаздывал почти на час и, похоже, совершенно не волновался по этому поводу. А мне были бы очень полезны лишние руки. И где его вечно носит по утрам? — Всем доброго дня и лёгкой работы! — буквально прокричал вошедший в отдел Макс. «Вспомнишь солнце, вот и лучик…» — промелькнуло в моей голове. И с каких пор он ассоциируется у меня с подобными словами? — Макс, для тебя задание, — строго произнесла я, выражая недовольство его опозданием. — Детектив Честер, вы непозволительно обворожительны, даже когда хотите меня убить, — нагло произнёс он и улыбнулся своей фирменной улыбкой. Его подружки из университета всегда велись на такую милую мордашку и были согласны на все предложения. Я пока держала оборону и не позволяла себе показывать, что мне тоже нравится, когда он так улыбается, но не могла не признаться самой себе, что в какой-то момент жизни именно Макс стал причиной, по которой я шла на работу с нетерпением. Этот двадцатидвухлетний мальчишка умел разрядить самую напряженную обстановку и поднять мне настроение даже в такой день, как сегодняшний. Он самым бессовестным образом придвинул чужой стул к моему столу и развалился на нём, словно на шезлонге. Каким-то образом мой стакан оказался в его руке, и парень залпом выпил остатки кислого кофе. Мне бы возмутиться, что моё личное пространство нарушили, но я лишь криво улыбнулась уголком рта, наблюдая, как Макса кривит от отвратительного напитка. — Детектив, твой кофе ужасен, — произнёс он и закашлялся. — Вечером я угощу тебя вкуснейшим эспрессо в итальянском кафе с открытой террасой. Я знаю, что вы давно хотели побывать в этом месте. — И откуда же ты знаешь, что я хотела там побывать? Я прекрасно поняла, о каком кафе идёт речь. Osteria dei mascalzoni — таверна негодяев. Место, мимо которого я проезжала каждое утро, но не находила минутки заглянуть. — Я изучил тебя, — убежденно сказал он. — Я знаю о тебе больше, чем ты сама. — Например? — Например, ты предпочитаешь именно эспрессо, потому что из-за работы всегда забываешь про кофе, и тебе проще в два глотка выпить маленькую чашку, чем выливать остывшие остатки американо или капучино. Ты красишь волосы раз в три месяца, каждый сезон меняя оттенок блонда на соответствующий по твоему мнению времени года — зимой ты ходила практически с белыми волосами, весной перешла на клубничный оттенок, а сейчас ходишь с медовым блондом. Ставлю сотню баксов на то, что осенью ты покрасишься в карамельный. — Какие-то маньяческие замашки, — процедила я, стараясь не выдавать своего смущения. — Пожалуй, откажусь от столь сомнительной компании. На этом разговор был окончен, и я загрузила парня работой. Внезапный звонок начальства изменил все планы. — Макс, собирайся, мы выезжаем на дело. Поступила информация об очередном минировании. Людей с завода эвакуируют, минёры уже выехали. Пока они работают со взрывчаткой, мы с тобой попытаемся поймать нашего подрывника. Парень только этого и ждал. Отбросил бумаги в сторону, накинул пиджак на одно плечо и отправился на выход. Я последовала за ним, как только убедилась, что взяла с собой всё необходимое. Завод, который выбрал наш подрывник, находился на окраине, и это сразу мне не понравилось. Прежде он минировал торговый центр, школу, церковь и городской суд — людные места в центральной части города. Почему в этот раз он остановил выбор на отдалённом заводе со штатом из пятнадцати человек, пока непонятно. И почему в этот раз он не взял никого в заложники? Что-то пошло не так в его игре. Оставив нескольких патрульных и Макса у главного входа, где и проходила эвакуация, я обошла здание. Чёрный вход был заперт на замок, пришлось вспомнить молодость и повозиться с отмычками. Через минуту раздался характерный щелчок, и я проникла внутрь. Крадясь по пыльным коридорам с пистолетом наготове, я прислушивалась к каждому шороху и надеялась, что подрывник всё ещё тут. По словам пострадавших, он уходил с места происшествия, только когда понимал, что полиция рядом. Ему нравилось играть в кошки-мышки и уходить у нас из-под носа. Остаётся надеяться, что в этот раз мы успели. Увы, полный осмотр здания не дал результата. Подрывник ушёл, не оставив нам ничего. Макс, нарушив мой приказ оставаться снаружи, присоединился ко второму осмотру. Немного расслабившись после первого обхода, я убрала пистолет в кобуру и принялась отчитывать своего стажёра за неисполнение приказов. — Существует такое понятие, как дисциплина! — рычала я на него, на автопилоте осматривая каждое помещение. — Когда я отдаю тебе приказ, я в первую очередь забочусь о твоей безопасности! — А кто позаботится о твоей безопасности? — перебил он меня. — Мой тринадцатилетний стаж работы даёт гарантию безопасности. — Если ты проработала… — Тихо! — Я вскинула руку, заставляя его замолчать. — Прислушайся. Мы оба обратились в слух. Едва уловимый попеременный писк раздавался из дальней комнаты. Мы медленно пошли на звук, с каждым шагом убеждаясь, что слышим тиканье часов. У комнаты, из которой доносился звук, я вновь достала пистолет и знаками велела Максу оставаться на месте. Он запротестовал, хмуря брови и яростно мотая головой из стороны в сторону. Я не менее яростно накричала на него глазами и заставила стоять у комнаты. Аккуратно заглянула в заброшенное служебное помещение. Внутри никого не было, а писк доносился с подоконника. С момента, как мы его услышали, его ритм успел ускориться. Я осмотрела лежащую на подоконнике коробку, не трогая её, и увидела таймер. — Ох, Макс… — разочарованно прошептала я, жалея, что позволила ему пойти со мной. Когда я увидела таймер, у нас оставалось всего две секунды. *** Из новостной газеты: «Подрыв завода Пантон стал пятым террористическим актом за последний месяц. Полиция города успела эвакуировать всех работников завода. Двое полицейских — детектив Маргарет Честер и стажёр Макс Купер — погибли при исполнении».