Хэппи бэд дей

Ни одна интересная история, как правило, не начинается со слов: «выпили мы как-то с друзьями по стаканчику смузи…». Ваня свой день рождения не любил. В целом, не видел смысла отмечать, ведь его возраст, как и любая другая цифра «раз в жизни бывают» и этот раз из года в год, и все к старости ближе. Новый год, будь то старый или китайский вызывал в нем более тёплые чувства. В то время, как день рождения ассоциациировался с да, да, спасибо, да, да, хорошо буду, спасибо, очень приятно, спасибо, спасибо, хорошо, хорошо, да, спасибо. Сбербанк с утра смс прислал, из ювелирного позвонили со своими скидками, даже из кальянной. Не иначе: сними деньги, потрать в ювелирке и обмой это. «Доброе утро, Ванюша, как проснёшься — черкани, солнышко» от Пешкова. На все сообщения от друзей Ваня умудрился ответить ещё в ночь и ближе к утру, так что каким-то спорным оно было в своей добрости. «Чувствую себя солнышком в том лишь, что встаю в восемь, а в четыре уже хочу спать» думал Бессмертных, вытягиваясь с глубоким вздохом на кровати. И плевать, что утро и вечер в какой-то момент поменялись местами. Теперь с кухни не доносится запах кофе, не слышно шуршания в ванной, если маме не в дневную. Плюсы и минусы жить одному в лучшем своём виде. А Бессмертных действительно скучал. Не от одиночества, но по природе домашнего нахоленного мальчика. — Ванюш, ты проснулся уже? — в снятой трубке послышался бодрый голос Лебедева, который знал, что в выходной парень любит поспать под девизом «И мне хорошо, и миру безопасно!», поэтому звонил уже после двенадцати, часу в третьем. — Ну, допустим… — Чего делаешь сейчас? — Лежу, — зевнув, ответил Бессмертных, на что в телефоне также послышался зевок. — В какой позе? — этот легко измеряющийся лукавый голос заставил пропустить смешок — в этом весь Коля. — Сорок один из книжечки. — Какой? — Раскатай губу и закатай обратно. «Лечим геморрой и живем недолго, но счастливо», — засмеялся Ваня задорно под возмущения Лебедева, который на том конце трубки так громко начал матом крыть сквозь смех, что ее пришлось убрать от уха. — Подъеду с Серегой через пятнадцать минут, тебе собраться хватит? — Да я бошку даже не мыл, ты о чем! — За десять справишься, значит, — резюмировал Лебедев, будто не у него уходит на укладку полчаса, а на язвительные комментарии Пешкова он ехидничал «Прямые волосы надоели? Накрути!», так как в этом профессионально разбирался. — Коля! — Коля! Время пошло. Ну, так че, решил ты, что я тебе на праздничек-то дарю? — Себя и друзей, которые не в жопу ужаленные и не выносят мне мозг, сказал же ничего не надо… — Тебе б чего-то пореалистичнее попросить, — задумчиво протянул Коля, на манер: неполадки-неполадки, пока на фоне Серёжа просил парня не подрезать, камера дальше. — Например? — «Кофе, если хочу. Кофемашину, если могу. Машину, если люблю…», ну, или хотя бы дракона, — произнёс Лебедев, слыша смачный хлопок, как парень упал, запутавшись в ногах, пока одевал шорты. Это не лайфхаки из тик-тока, где из подштанников платье сделаешь, и то, Лебедев это сделать умудрился. — да хоть весь мир к ногам положить, чего мелочиться. — В душе не ебу нахуй оно мне надо, а тебе, тем более, но ложи… Клади. Че вы там… Я ж не удивлюсь уже, что вы и дракона найдёте. Буквально на кануне состоявшегося диалога В местном стрип-клубе, кхм, в огромном роскошном загородном коттедже ещё с вечера восьмого августа велись приготовления особо инициативными толпищами, а начиная с самого утра приработанными оказались даже те, кто не хотел участвовать — выбора у них не было. — …Ты реально решил подарить ему тринадцатый айфон? — Коломиец засмеялся, прикрывая рот рукой, он бы не удивился совершенно, сам же в своё время такой царский получил. Лёша продолжал один из немногих не колоться, интригующе улыбаясь. — Говорят, что тринадцать — это очень несчастливое число, — пожал плечами Илья. — А какое тогда счастливое, по-твоему? — Андроид. Ксиоми редми 5 с золотым корпусом, — закатил глаза Хесус. — По-моему, Ваня долго не забудет свой день рождения, в таком случае, — усмехнулся Коряков, проводя взглядом Валеру и Макса, которые напрягали ещё не напряжённых или пинали отлынивающих от дел, не вышло из них Тома Сойера и компании. — Ты так думаешь? А я что-то не уверен, что он вообще его вспомнит… — Анек имитировал бурную деятельность в сверении друг с другом цвета штор или плиток паркета, не иначе. — Скорее, он нас убедит, что мы ничего не помним и не так было, — Вова, являющийся самым злостным нарушителем порядка, иначе, пытающийся что-то делать, в отличие от их компании, тут же развернул к себе Губанова за плечи. — В твоей голове иногда рождаются такие гениальные идеи, что тараканы аплодируют стоя… О, а это че? — парень потрогал Братишкина за ушибленный лоб, след от встречи с косяком багровел и болел. — ты у меня единорог. — Блевать радугой не буду, даже не надейся. — К слову, о помнить… Ваня вообще не пил все последние разы по поводу и без, вроде, дал бы памяти. Это как в том анекдоте про клофелин, — усмехнулся Саня. — Сегодня ему надо, у него нет выбора, — щёлкнул сухожилиями пальцев Братишкин. — Со мной поведешься — домой бухим вернешься. — О своих пьянках только не начинай, от вписки ещё не отошли. — Да это ты у меня такой дед просто впечатлительный, всем вкатило, хоть и стыдные, но весёлые истории! — А давайте Ваню разыграем и вместо лимонада ему в стакан водки нальем?! — предложил Серёжа крайне непосредственно. 
— А давайте лучше меня так разыграем?! — Дрейк едва уклонился от подзатыльника Петрова, сразу же понял свою ошибку в том, что это не при нем стоило озвучивать. — А че за анекдот про клофелин? — вклинился Хесус неожиданно. — Ну, типа, а ты мне сегодня снилась, — а что мы там делали? Ты мне позвонила, мы напились, потом ты подсыпала мне клофелина и вырезала почку, не звони сюда больше. Коля дошёл к компании с радостными новостями не без приключений. Поманил его голос Мокривского, конечно, как он такое пропустит, но произносил он что-то воистину странное за не до конца прикрытой дверью, только голосом Вадима и перебиваемый. — Змей-Горилыч. У него 3 головы, 3 шеи и остальных жизненно важных частей тела тоже три! — Мне б так жить, а-то только у Чингисхана три яйца было. — Дальше — хуже. Боже, что это?! Царь-Бабник. Иван-Дурак. Царь-Похмелин. Может, Ивана переименуем как-то? — Ну, извини, ни одного Василия Царевича не было! — А Василий Первый, Второй, Третий?…. — Да я про сказки тебе, а мы, чай, не в сказке живем! — Похмелин… Правит великим, могучим, крепким, как коньяк 45 градусов, государством! — Похмелдырда?.. — послышался голос, задыхающегося от смеха, Кореша. Неудивительно для человека, которого от шуток про сосны уносит, как с лирики. — Башка батум раскллымда? — ответить ему мог не иначе, как Парадеевич, потому что радио с единственной волной неизвестного FM, подвластное только им двоим, делало из них не два сапога — пару, а один, но как на Гулливера в стране лилипутов. — Захуй я сюда вписался вообще, — ну, Мокривского Коля отличит, даже если тот молчать будет, и вот сюрприз, не по очертанию задницы. — …На роль Аленушки — большого и «мощного» товарища, типа Дани Гориллы б, конечно, — чтобы мог поднять царя на руки и во время песни Фабрики унести. Ну, царь понятно дело — Ваня, а-а-а, надо было просто дочитать до конца!.. Его, в принципе, любой унесёт… — Я против, чтобы его уносил кто-то любой! — из-за неожиданно открывшейся Вадей двери, Коля обнаружил своё присутствие, и не придумал ничего лучше, как выдать это. Серёжа решил от греха эту дверь и вовсе закрыть, прежде чем, кому-то из присутствующих удастся что-то сказать. — А чего ему было надо? Фрик - это не призвание, а по составу сквада, — выгнул бровь Парадеев. — Да ему, дураку, причины нужны что ли больно, дверью в эту жизнь тоже ошибся, — ощетинился Мокривский, ещё раз кидая взгляд на проем. — …Надо белого ещё, — подумав, сообщил Парадеевич, Кореш сложил пальцы обеих рук в жесте «момент» и удалился, прийдя гордым с вином EMMOLO SAUVIGNON BLANC. — На, Санечка. — Да не вина, а хлеба, но ладно? — По правилам этикета мясо надо запивать красным вином, рыбу — белым, — пожал плечами Куертов, выпуская сигаретный дым на пробу фигурно, но быстро забил. — А плавленый сырок — водкой, — через смешок улыбается Шепелев шкодливо, хлопая глазами, будто безучастно. — Я снимаю вопрос, как вы вообще общаетесь до сих пор путём перемигиваний, у вас и бутерброд маслом вниз падает, наверное, потому что с двух сторон намазан, причём у всех, — под «Всеми» Рома подразумевал полный состав Хазяев, пусть Ярик в них и не был ни формально, ни желаемо. Но тоже подключился к дураки онлайн FM. — Вот и правильно, пойдём мартини тебе сразу забьем. — Ты взял мне мартини?! — присутствующие не поняли, это был вздох возмущения или восхищения со стороны Ярика, когда Влад подгоняюще шлёпнул его по заднице. — С апельсиновым соком, — подмигнул Куертов парню, зацепив его за подбородок, а потом потрепал по голове, призывая подняться и пойти с ним. — Влад, ну, ты… — Шепелев крепко обнял парня за плечи с улыбкой, теперь только рад бы уйти от глаз любопытных. — И уносит меня, и уносит меня. 
Буквально с бокала вина… — присвистнул им Илья Эксайл вдогонку подтрунивающе. Вечер не переставал, но обещал быть томным.