Виновен

      Тишину, воцарившуюся на Съезде после речи Феликса, прервал странный писк со стороны клонов — кто-то из них еле сдерживал смех. Вопреки ожиданиям Феликса, почему-то никто не стремился высказывать комплименты гениальности оратора. По лицам присутствующих все было ясно и без слов — никто не был впечатлен свежими диктаторскими идеями.       На лице Куромаку застыло выражение искреннего недоумения, словно ему только что плюнули в лицо. На протяжение речи Феликса его мучил вопрос — на что он только отдал свое драгоценное изобретение? На что обрек свое детище? Как король Треф ни старался, он не мог подобрать себе разумного оправдания. Пик сидел, закрывшись от всех рукой и впервые в жизни переживал испанский стыд необычайной силы. Зонтик имел четкое, сформированное и почти готовое к высказыванию мнение, но едва он взглянул на свирепое лицо Феликса, ему вдруг расхотелось иметь какое-либо мнение. А Вару — последний, на кого посмотрел Феликс, ковырялся в носу и тихонько ржал. — В чем дело?! — прорычал Феликс и шагнул ближе. Его широкая тень упала на Вару, и тот согнулся в новом приступе смеха.— Что-то не нравится? А чем можешь похвастаться ты? — Например, стабильной экономикой! — тут же нашелся и выкрикнул Вару, и сходу наступил на больную мозоль. — Ах, ты… Её стабильной разрухой, ты хотел сказать, да?! — Феликс легко поддался на провокацию и кинулся к нему, опасно вытянув руки. Пик, уверенный в том, что вот-вот произойдёт кровавое убийство, был готов броситься вслед за ним, но Вару оказался немного быстрее. — Нет, разруха у тебя в башке, а у меня — стабильная экономика и абсолютно счастливые жители! — валет Пик соскочил со стула и ловко отгородился им от взбешенного Феликса.— Отличная идея, Феликс, правда, гениальная! — верещал он, волоча стул из стороны в сторону, пока Феликс бессильно метался перед ним, не зная, как обогнуть неожиданную преграду.— А как тебе идея просто организовать тюрьму для всех, кто не выглядит как улыбающийся маньяк? Ах да, ты ведь как раз это и сделал!       На этот раз расправы точно не удалось бы избежать, но между клонами вдруг промелькнула молния электрошокера, и они отпрянули друг от друга. Спасителем оказался Куромаку — именно его голос, слегка искаженный динамиками, нарушил наступившую тишину. — Не думал, что когда-нибудь скажу это… Но я согласен с Вару, — нехотя произнес он.— Нам стоит серьезно обсудить всё, что ты сейчас сказал. — Один-ноль! — победно выкрикнул тот, скрестив руки. — Если выражаться точнее, не с Вару в целом, а лишь с одним из приведенных им тезисов. Повтори-ка, что ты сделал с моим экспериментальным устройством? — Оптимизировал, — сухо отозвался Феликс тоном отличника, которому впервые в жизни указали на грубую ошибку. «Где только он таких слов набрался?» — пронеслось в голове у Куромаку. — Нет, ты не понимаешь, так же действительно будет лучше! Теперь, с помощью моих… — Феликс осекся.— я хотел сказать, твоих камер можно не только нейтрализовать известных преступников, но и найти новых! — И много ты нашел?       Но Феликс не уловил иронии в голосе Куромаку. Он с энтузиазмом закивал головой, напротив, углядев в этом предлог похвастаться своими успехами: — Очень! Я и не представлял, что в моей Фелиции так много преступников!       И перед этой непробиваемой тупостью даже Вару стало не смешно, и он, до этого изредка разбавлявший спор ехидными смешками, присоединился к напряжённому молчанию, которым сопровождали их диалог Пик и Зонтик. — Феликс, — выдохнул трефовый король, стараясь не выходить из себя. По меньшей мере, один из них должен был сохранять ясность ума.— Ты должен вернуть все, как было, на свои места, ничего не меняя и не ломая! — строго прикрикнул он, заметив, что Феликс скептически приподнимает брови. Это его выражение лица ему никогда не нравилось — практически всегда оно значило, что у Феликса уже имелось свое мнение, и свой план действий. И всегда противоположный рациональному.— Если ты хочешь серьезно заняться обеспечением безопасности в своей стране, просто подумай над тем, чтобы построить рабочую судебно-правовую систему. А то, что сделал ты, это просто… самое…— его голос дрогнул так яростно, словно с его уст уже были готовы сорваться бранные слова. Вару предвкушающе подобрался и впился взглядом в экран. Участвовать в ссорах с Феликсом было интересно, но наблюдать за ними издалека было не только интересно, но и безопасно. Но, к разочарованию Вару, Куромаку подавил в себе приступ гнева и понизил голос. — Самое нерациональное решение, которое только можно себе представить. — Это ещё почему? — вспыхнул уязвленный Феликс.— Между прочим, благодаря тому, что теперь система распознавания лиц привязана к эмоциям, она стала работать ещё лучше! — У тебя есть этому подтверждение? Хоть один факт? Доказанный случай правонарушения? — Ну вот представь, ты — гражданин Фелиции! — Феликс, истолковавший вопрос по-своему, широко улыбнулся, расставив руки в стороны. Куромаку попытался запротестовать, но вскоре сдался — актер-импровизатор даже не смотрел на него. — Не дай бог… — Вару, с любопытством наблюдающий за диалогом, театрально перекрестился. Феликс не одарил его даже взглядом, но в порыве гнева швырнул фуражку на стол. — Идешь с работы!..— попытался продолжить он импровизированную сцену и для убедительности даже сделал несколько шагов вперёд. — …злой, голодный, в стране-то — кризис! — услужливо подсказал Вару, и на этот раз даже со стороны Пика донесся смешок. — А потом со спины ка-ак налетает грабитель, а его ка-ак вдарит током, как одного тупого идиота на прошлом Съезде! — состроив зверскую рожу, Феликс со всей силы стукнул кулаком по столу. — Это частный случай, — отрезал Куромаку. Несмотря на кривляния Феликса, которые насмешили даже Пика, ни один мускул на его лице не дрогнул.— Счастливое исключение, и ничего больше. Шанс того, что твой метод сработает правильно, один на миллион.       Феликс на мгновение призадумался, и Куромаку, почувствовав облегчение от его замешательства, уже хотел считать дебаты выигранными. Но Феликс не желал сдаваться: — Все правильно, он работает так, как и должен. Хороших граждан камеры не тронут! — Это же негуманно! Мало того, что ты применяешь физические наказания, ты делаешь это, не имея никакой доказательной базы! И мало того, что ты используешь незаконченную разработку не по ее назначению, так ты ещё и наворотил там черт знает что! — тут только до Куромаку дошел смысл сказанного и он с подозрением посмотрел на Феликса. Что-то в его словах было странным. Очень странным. — Да и как ты вообще это сделал? В Фелиции никогда не было вычислительной техники, а ты, не имея опыта и нужных навыков, сделал что-то, что… работает? — Это не я. Это мой… секретарь, — растерянно пробормотал Феликс, чувствуя, как у него из-под ног словно уплывает почва. Как же теперь он жалел, что не разобрался в том, что делал Франц в то время, пока он отдыхал от бессонных ночей!.. По крайней мере, было бы неплохо знать, о чем они говорят. — Секретарь?.. — упавшим голосом переспросил Куромаку.— То есть, я правильно понимаю, в Фелиции всё-таки нет ни одного технического специалиста? Нет, нет, так больше продолжаться не может… Это полнейшая бессмыслица, это ни к чему хорошему не приведет, — трефовый король потер пальцами вспотевшую переносицу и серьезно взглянул в экран.— Теперь я вижу, что Фелиция не готова к интеграции технологий такого рода. Но твоей вины тут нет. Прежде всего, это была моя ошибка, я должен был это предвидеть. — Да, Феликс, твоей вины тут нет! — мигом отозвался Вару.— Если человек даёт обезьяне ружьё и она кого-то застрелит — разве обезьяна будет в этом виновата? — Я пришлю в Фелицию делегатов сразу же, как только у меня появится достаточно свободных людей, — Куромаку устало наблюдал за тем, как Пик пытается оттащить беснующегося Феликса от своего нерадивого валета. Зонтик, изначально занявший самую нейтральную позицию — под столом — был единственным, кто не принимал участия в общей сумятице ни словом, ни делом. И этот цирк до сих пор называется Съездом Правителей?       Адекватный состав Съезда редел с каждым новым собранием. Бубновые с самого начала проигнорировали необходимость появиться за столом переговоров, а сегодня и Ромео не явился, подхватив эту негласную инициативу. Но что уж говорить о них, если даже сам Куромаку, главный инициатор, из-за травмы не мог присутствовать на Съезде вживую!.. Если бы не технологический прогресс его государства, Съезд вовсе состоял бы из половины от общего количества правителей. Но и из этой половины уцелевших, кажется, только Вару получал искреннее удовольствие от своего нахождения в остатках этой разношёрстной компании.       Все шло далеко не так гладко, как представлял себе Куромаку, груз лидерства оказался тяжелее, чем он себе представлял. Пик, с самого начала настаивающий на сохранении суверенитета, будто бы лучше него знал, чем это может обернуться. И сейчас, когда он проявил больше гуманизма, чем хотел, вмешиваясь в дела отстающей в развитии Фелиции, это сделало все только хуже.       Король Треф со вздохом опустил руку на истершуюся кнопку. Пик, заметивший угрожающе поднимающийся шокер, успел отскочить, но сцепившейся парочке повезло куда меньше. И едва Феликс поднял взбешенное, покрасневшее от ярости лицо, Куромаку снова заговорил. — Тебе понадобится помощь с демонтажем конструкций? — поинтересовался он. По его тону Феликс понял, что за него уже все решили. И он сдался. — Сами справимся, — обиженно буркнул Феликс и, напоследок ткнув Вару ногой, уселся на свое место. Стул его короля рядом с ним пустовал, но сейчас его это волновало даже меньше, чем судьба Вару, после их короткой драки так и оставшегося валяться где-то за его спиной. — Прекрасно, тогда жди послов примерно на следующей неделе.       Вдоволь отругав Феликса, Куромаку перешёл к обсуждению более насущных вопросов. К проблемам Фелиции они больше не возвращались — на обсуждении вопросов с экономикой про Феликса все тактично забыли. Король Треф удовольствовался только сознанием того, что когда-то уже давал ему совет, а раз после этого Феликс не жаловался, значит, все прошло отлично. А раз все отлично, что ему зазря трогать ранимую личность, лишний раз напоминая о прошлых промахах? По его мнению, это было бессмысленно и нерационально.       Но откуда ему было знать, что причиной молчания было то, что несчастный видеофон пал жертвой гневливости короля?