Последняя ночь

Последнее время небо хмурилось чаще обычного. На улице порывался холодный ветер, иногда унося людские шляпы, выворачивая зонтики наизнанку, сбивая на лету птиц и шкодничая еще многими способами. Но, как бы сильно не разыгрывалась непогода, у Курапики были планы на этот, на первый взгляд обычный, пятничный вечер. В полночь Куруто планировал навестить одного старого знакомого, а имя этому знакомому Куроро Люцифер. К полуночи Курапика собирался, готовился к последнему разу, когда он мог еще использовать свою силу. Во время его маленького путешествия с снимаемой им квартиры до загородней заброшенной фабрики его приследовал мелкий противный дождь. Неприятно частые, маленькие капельки воды мочили одежду и волосы не хуже ливня. Открытым щиколоткам было щекотно и холодно идти по орошеной траве, но он смог. Он пробрался сквозь полумрак и суету города, сквозь черные заросли неизвестных огромных, как те казались в темноте облачной ночи, растений и слишком частых деревьев и их притаившихся корней Но конечная цель была уже перед глазами -- заброшенная полуразрушенная фабрика. Кажется, швейная. Курапика честно не запоминал, его больше интересует то что, точнее кто, прячется и зализывает раны в ее стенах. Глубокий вдох отозвался неприятным спазмом в груди, к которому Курапика уже даже привык, и противным запахом. Чем же так воняло? Неужели тут рядом несколько собак подохло? Раздвигая голыми руками мокрые ветви деревьев, Куруто медленно приближался к своей цели, то и дело подскальзываясь в своих туфлях на мокрой земле с маленькими, такими же противными как и все здесь, ямками. И вот, наконец-то, его шаг отозвался не противным хлюпаньем грязи, а глухим стуком каблучка о бетонный пол, быстро разошедшийся эхом в полупустом помещении. В темноте эти стены, даже будучи на большом расстоянии друг от друга и с огромными чернеющими дырами, давили. Почему-то было ощущение что паук уже давно расставил здесь свои сети и ждал маленького мотылька, что так яростно летит на алое свечение пламени ненависти, не подозревая что это билет в один конец. Глухой стук туфель и разносимое эхо стали уже порядком надоедать, хотя Куруто не сделал и двадцати шагов. Он устал, слишком устал ждать и затаиваться, что бы подгадать лучший момент для атаки. Перестав скрывать свою ауру, он крикнул в черноту коридора с полуразрушенной лестницей, — Выходи! Я знаю что ты здесь, грязный ублюдок! И ответ не заставил себя долго ждать. Люцифер, как оказалось, прятался всего в десяти метрах. Темнота принимала его как часть себя, как свое дитя, скрывала в прохладе от любопытных глаз. — Из нас двоих ублюдок с грязными цепями лишь один, мой дорогой Куруто, — Брюнет вышел из своего теневого убежища, являясь перед взбешонным юношей. И ведь правда, его цепи были грязные.. Ровно как и тонкие пальцы, аккуратные кисти, бледной кожей почти не скрывающие рельефа вен и сухожилий, хрупкие локти и даже предплечья. Все было грязным из-за крови призрачной труппы. Курапика убил их всех, начиная от первого, номер одиннадцать, здоровяка Уво, заканчивая номером три -- Мачи Комачин. Наверное именно из-за нее и ее нитей Курапике казалось что вся фабрика уже утыкана паутиной, в которую достаточно просто вляпаться и из нее уже не вылезешь. И кажется Курапика уловил что-то неясное, что-то, что пробивалось к нему сквозь толщину ненависти.. Это.. Это оказались заигрывания? Глупые фразы для пикапа? Именно сейчас они осторожными комплиментами, невероятно плавно, словно мед, слетали с губ Люцифера. И как своевременно.. Сначала, когда Куруто на мгновение задумался о всех многочисленных убийствах, прозвучал комплимент его рукам. Эстетичным, как выразился Куроро. Он хотел добавить еще то, на чем бы эти тонкие пальцы с аккуратным маникюром смотрелись бы лучше, нежели чем на деревянных мечах, однако оставил все недоговоренным "Знал бы ты на чем твои милые пальцы смотрелись бы лучше.." Как только Курапика очухался от своего непонимания он стал кричать на Люцифера, что такое он себе позволяет, они мало того что враги, так еще и оба парни.. Все прекрасно понял блондин, этот грязный намек был слишком прозрачным... Оттого его аура просто пылала как бенгальский огонек. — Ай-яй-яй, Курапика, ну что ты за порочный мальчишка, — Люцифер театрально усмехнулся и поцокал языком, отвечая на реакцию за комплимент, — Порочный и не культурный, за комплименты говорят "спасибо".. Кстати! Ты знал как появилось это слово?~ — Куроро мучал, издевался над Куруто, заставлял его мозги кипеть. Вместе с различными оскарблениями, а их превеликое множество Курапика недавно услышал от одного интересного знакомого, он бил нахального паука . Цепями, пока не мог подобраться ближе, и парными деревянными мечами как только Люцифер оказывался в зоне досягаемости. Виртуозно уворачиваясь, Куроро не забывал о комплиментах и легком флирте. Давно он подумывал об этом.. Ну а почему же нет? Курапика... выглядел, даже в своем балахоне, стройным, с милым, похожим на девичье, личиком.. А волосы чего стоят? У Люцифера уже была возможность коснуться их, и на ощупь, пусть и секундное прикосновение, они были невероятно мягкими, послушными, а главное они так и норовили пройти сквозь и спутаться на его грубых пальцах, будто в акте любви.. К тому же у Курапики прекрасные алые глаза, Куроро рад наблюдать их раз за разом.. Все таки вырванные алые глазные яблоки отличались от тех, что еще могли отражать эмоции. Даже ненависть плескалась в этом страстном цвете бесподобно... И за своим медленным танцем они вышли снова под противную морось. Но теперь под ногами не кое как целый бетон, а его размолотая пародия. Под ногами то и дело пролетали камушки-осколки. Однако скоро в плане Куроро вышел просчет и Курапика подловил его на этом. Фатальная ошибка. Понадобилось лишь два отточенных взмаха ухоженных ладоней и в груди Куроро поселился могильный холод. Это тонкая, но прочная, металлическая цепь змеей обвилась вокруг его сердца. Знакомое ощущение, однако сейчас Люцифер знает, Куруто не отпустит его живым, и никого, из еще неизвестных миру, пауков. Люцифер оставил после себя на их земле семена. И они должны будут прорасти и расцвести, подобно воскрешению Иисуса Христа. Ненависть.. Это то, что можно было прочитать в алых, будто рубины на солнце или брызги крови из шеи первой жертвы, глазах. Они отражали особую ненависть, самую яркую в своем проявлении. Самую живую. Самую всеразрушающую. Куроро опускается на кусок стены, что развалился и упал, торча арматурой, в побежденном жесте. Интересно, почему же милый блондин позволил ему эту выходку? Был уверен что это не уловка? Курапика не позволяет ему потерять и одной лишней капли крови, как будто ревнуя. Вся кровь главы Геней рёдан должна быть на руках Курапики Куруто. — Я буду рад умереть именно от твоей.. такой изящной.. руки... — Хриплый смех, теряющийся в тишине облачной ночи, и несущий с собой новый комплимент является спусковым крючком для блондина. Он больше не в силах терпеть и ждать. Выплевывая чужое имя, смешивая его со всем имеющимся ядом и желчью, Курапика выносит свой приговор. "Ровно в три часа ночи Куроро Люцифера постигнет правосудие". Услышав эти слова паук на выдохе прошептал "Свершилось", но тогда же шепот перешел в хриплый стон, испускающего дух, тела. Элегантное и уверенное движение ладонью, пальцами и по телу паука проходит предсмертная судорога, как раз таки сбивающая последнее слово паука. Цепь правосудия обвилась вокруг его сердца удавом и, не жалея свою мышку, лишь сильнее сомкнулась, сдавливая внутренний орган. В этот момент в глазах Куроро застыли лишь немые, всегда скрытые от посторонних глаз, ужас и неверие. Курапика поднимает голову вверх, задирая подбородок к небу, закрывает глаза и наконец вдыхает всей грудью, чувствуя как собственный спазм во всем теле проходит. Рука с цепью расслабляется и ледяная змея возвращается к хозяину в руку. По цепи вязко разошлась кровь. Густая, черная в ночи. Новый глубокий выдох, Курапика чувствует в теле легкость, как будто на его сердце не было такого же металлического удава, контролирующего ритм его биения каждую секунду. Медленно, но с неба, точнее огромных объемных великанов, туч, пошел настоящий дождь. Первые капли попали на щеки и веки блондина, и усиливались с каждой секундой, будто скорбя и плача по тому, кто когда-то со своими последователями убил родных и близких милого юноши с окровавленными руками.. Слезы стали крупными капельками спадать с глаз на щеки и виски, после изредка путаясь в мокрых волосах или смешиваясь с дождевой водой.. Почему же он плачет? Опуская голову обратно смотрит на, немного скатившийся под собственным весом, со своего места, еще теплый, труп. Блондин подходит к сгорбившейся фигуре с пятном посреди голой груди и меха по воротнику плаща. Из-за цепей его пальцы были в отпечатках чужой крови. Аккуратно кладя чистую ладонь на плечо трупа, он толкает его назад, заставляя безвольное тело спиной облокотиться на полуразрушенный остаток соседней стены. Оставляя ладонь на, еще по-человечески теплом даже в такой холод, плече, окровавленными пальцами Курапика поднимает голову паука, заглядывая в стеклянные глаза, навсегда утратившие свой нахальный и игривый блеск. Почему то Куруто не убрал руку и полным, будто мазок краски по холсту, движением, проходя по, удивительно мягкой, щеке, провел к уху. Обычно он ничего не брал с пауков и просто оставлял, или закапывал, но тут.. Он решил сделать одну безумную вещь. Обменять их серьги. Осторожно раскрутив чужую бирюзовую сережку он спрятал ее в другой ладони, после, придерживая ту серьгу двумя пальцами, снял с себя свою. Длинную, с красным мутным камешком.. Почти сразу он сменил в пальцах серьги, надевая бирюзовый шарик. Когда же в ладони осталась только своя серёжка блондин смотрел на нее несколько секунд, будто прикидывая что с ней сделать. Но нет, сейчас в его голове лишь пустота, заполняемая шумом дождя. Все же решившись, Курапика надевает на труп свою сережку... Он не станет трогать тело Люцифера более, не станет закапывать его, а уж тем более вспоминать. Отпустив уже холодеющее тело Курута разворачивается и покидает его, оставляя обнаружение, известной в криминальном мире, личности на будущих строителей. Здесь, кажется, скоро будут все сносить...