nice to meet ya

хосок никогда не пропускал пары. никогда, потому что его целью было заработать максимальное количество баллов, прикладывая как можно меньше усилий. времени уходило на это чуть ли не по восемь часов в день, зато посещаемость у него была практически стопроцентная, преподаватели его знали, а зачёты и экзамены получались автоматами. поэтому каждую сессию он устраивал для себя марафоны книг, фильмов или аниме. такие вещи требуют действительно много его времени, потому что он полностью погружается в сюжет, влюбляется в каждого персонажа и чуть ли не создаёт новые фанклубы. у него больше пятисот работ на сайте фанфикшена по более чем пятидесяти фандомам, у него более чем пять тысяч подписчиков в социальной сети, в которой он делится своими косплеями. другими словами, хосок предпочитает слушать лекции краем уха и сидеть печатать фанфики по новой аушке. именно поэтому он был в числе первых студентов, что зашли в лекционный зал на первое занятие по философии. хосок студент хореографического, но всё равно в их программу продолжают пихать общие программы по типу корейского языка или экономики. теперь вот ещё и философия. и чёрт его дёрнул поднять глаза во время перерыва между лекциями и посмотреть на других студентов, потому что в тот момент, когда в аудиторию зашёл этот альфа с татуировкой цветка на шее, хосок почувствовал его практически нереальный аромат оливок, а штанишки под ним позорно промокли. господи, почему хосок не может отвести взгляда от этого в миг заволновавшегося альфы? почему не может сдержать себя от возбуждения или хотя бы собрать свои вещи и позорно сбежать, прикрывая лицо? почему он продолжает смотреть на альфу не отрываясь, и даже когда тот смотрит в ответ, хосок не отводит своего взгляда? конечно не отводит, потому что он смотрит в ответ! поражённо и немного смущённо он смотрит в ответ. и, о господи! хосок, ты такая бесстыдная омега, почему же ты продолжаешь смотреть на этого альфу даже когда понимаешь, что тебя раскрыли? взгляд у хосока очень красноречивый и голодный. так смотрят дети на огромный комплект lego в детском отделе. так возбуждённая омега смотрит на предмет своего восхищения, и провожает его взглядом, когда тот испуганный, уносит ноги прочь из аудитории. — у тебя всё хорошо? — тэхён рядом прикрывает нос воротом толстовки, чтобы не чувствовать запах возбуждённой омеги. — не хочешь выйти проветриться? тут сушёными яблоками на весь зал пахнет, скоро кто-то не выдержит и взорвётся. — да, наверное, ты прав, — хосок уже собирает свои вещи в рюкзак, чтобы успеть догнать татуировку, что только что выскочил из аудитории. ткань брюк неприятно липнет к его бёдрам, и когда он встаёт запах становится сильнее, но ему наплевать. он полубегом направляется к выходу, чтобы догнать татуировку. он не может отпустить его просто так. по коридорам он чуть ли не летит, провожаемый недоумёнными взглядами. он протёк так сильно, что должно быть даже стыдно, но у хосока другая тактика – бежать так быстро, чтобы никто не заметил пятна на его заднице. татуировка словно исчез с лица земли. в толпе студентов хосок его не приметил и даже запаха не ощутил. куда первым делом пойдёт альфа, чтобы спрятаться от возбуждённой омеги? в место, в котором обитает много альф, чтобы смутить омегу. но это сработает только в случае, если у омеги работает инстинкт самосохранения. а хосок вообще не такая омега. он та омега, которая прибежит прямо в туалет, думая, что альфа прячется там. хосок разочарован. в туалете альфы нет. там вообще никого нет. омега, на всякий случай, проверяет другие туалеты на других этажах, но и там пусто. звонок на пару уже прозвенел, и хорошо бы пойти домой и переодеться, чтобы успеть на другие сегодняшние занятия. хосок – молодец. додумался в десять утра гнаться за оливковым альфой. додумался потечь из-за какой-то татуировки. но, согласитесь, татуировка-то зачётная. он плетётся по третьему этажу  медленно так, словно ему уже наплевать на всё. хосок расстроен, потому что он пропустил пару, потому что у него мокрое пятно на всю задницу и потому, что он упустил оливку. третий этаж никогда не нравился хосоку. здесь куча непонятных табличек на дверях, и вообще непонятно, кто додумался написать такие слова на хореографическом. он даже мимо кафедры философии проходит. кафедры! и кому она вообще здесь нужна? хотя, пахнет здесь неплохо, хосоку даже нравится этот запах оливок, он вообще любит солёное. хосок встаёт как вкопанный, вперивается взглядом в дверь кафедры философии и замирает. аромат оливок. точь в точь как у татуировки. решил спрятаться на никому не нужной кафедре? омега и не таких отыскать может. хосок берётся за ручку твёрдой хваткой и резко открывает дверь. прямо перед ним стол. учительский стол, за которым сидит его альфа и смотрит на хосока глазами такими огромными, словно он перестал быть корейцем вовсе. — в-вы к кому? — спрашивает он заикаясь и цепляется за край стола крепко, обеими руками. — к тебе, татуировка, — чуть ли не кричит хосок от радости. он захлопывает дверь и проворачивает внутренний замок в дверной ручке. так никто не помешает им. — это ты хорошо придумал, оливка, спрятаться на пыльной кафедре. правильно, преподаватель же на паре, так чего бояться, да? — я-я не, — оливковый заикается, а когда омега наклоняется над столом, чтобы приблизиться к нему, и вовсе отъезжает на стуле на колёсиках подальше к стенке. — я не придумывал, — говорит он неуверенно. — да? тогда может быть ты спланировал это заранее и заманил меня сюда, зная, что здесь пустынно в это время? — хосок обошёл стол по кругу и приблизился к альфе. — ты хотел меня использовать? признавайся. — я-я никогда не думал о таком даже, — прикрывая нос рукавом ответил альфа. — я не ожидал, что могу встретить кого-то подобного. — да? я тоже не ожидал, что услышу твой запах, татуировка? — хосок врывается в чужое пространство и пальцем оглаживает его шею, проводя по контуру чернил. — и представит не мог, что окажусь сейчас здесь. — ты что… — альфа замирает, когда хосок властно берёт его за подбородок и поднимает его голову. — ты пахнешь слишком сильно… — неужели? ты тоже возбуждён, оливка, — хосок демонстративно втягивает воздух и выдыхает с тихим стоном. — слишком хороший запах. альфа под ним почти не дышит, когда чон наклоняется к его лицу ближе, почти прикасаясь губами к губам. — ты знаешь, зачем я здесь, — утверждает он, а движущиеся от слов губы прикасаются к чужим. — ты хочешь меня остановить? — н-нет, — выдыхает омеге в рот альфа и подаётся вперёд, соединяя их губы. такой неуверенный на первый взгляд и испуганный альфа поцеловал его всё же первым. хосок в восторге. он остервенело отвечает на этот поцелуй, поглаживая щеку альфы, пока тот неуверенно трёт свои ладони друг о друга. — будь настойчивее, — просит омега, отстраняясь, и альфа, честно, пытается сдержать себя от совершения этой ошибки, но тщетно. губы омеги слишком сладкие, такие же как аромат сушёных яблок, что забился в ноздри и не даёт дышать без дрожи во всём теле. он встаёт над омегой и подталкивает его в сторону рабочего стола, пока тот не садится на него, сжимает в руках его талию и шепчет в губы: — когда будет слишком хорошо, можешь стонать сынмин. за словами следует поцелуй. а за ним самое интересное. сынмин хорош. он хорошо выцеловывает шею хосока, хорошо держит его за волосы, отлично направляет голову студента, когда отлично трахает его рот. сынмин замечательно стягивает с хосока толстовку, прекрасно кидает её неизвестно в какую сторону, и просто замечательно вылизывает его задницу, полную сладкой смазки. а когда растягивает его пальцами после, он просто невероятно шепчет хосоку на ухо комплименты: — ты такой сладкий, омега, самый вкусный, самый невероятный. так хорошо принимал мой член в глотку и так же хорошо примешь его себе в задницу, не правда ли? — хосок не сдерживается и стонет, когда его кусают за ухо. — прекрасный омега, с таким замечательным ароматом. и как не стыдно было течь прямо в аудитории? позволил всем почувствовать твой аромат, бесстыдник. нашёл меня прямо здесь, это так горячо, господи. хосок сминает в руках какие-то документы на столе, но ему наплевать. он так давно не чувствовал чьих-то пальцев в себе, так давно не ощущал кого-то так рядом, и так давно не чувствовал чьего-то возбуждения. хосок готов позволить альфе трахать его хоть весь день, даже на пары готов забить. сынмин толкается в его зад медленно, но зато сильно. прижимает грудь омеги к рабочему столу и трахает его выпяченную задницу. хосок замечает, что второй рукой он осторожно придерживает его живот, потому что он мог бы больно биться о край столешницы, и нежность с благодарностью смешиваются в нём, что влияет на запах. а альфу от запаха ведёт ещё больше. — мы не должны сцепиться, — стонет хосок задушенно. — проконтролируй это. — не указывай мне, омега, — рычит сынмин и вбивается сильнее и резче. хосок стонет надрывно. — ты помнишь, что я сказал стонать тебе? — да, сынмин-а, — омега выстанывает имя альфы, — сын…— толчок, — …мин, — хосок не выдерживает и кончает, пока альфа продолжает трахать его зад. и тогда омега стонет его имя уже из-за гиперстимуляции. хосок думает, сынмин даёт ему так много и принимает всё с наслаждением. когда альфа кончает, то успевает сделать это на спину парня, как тот и просил, чтобы не дать образоваться узлу. он наваливается поверх омеги и опирается руками на стол по обе стороны от его тела, тяжело дыша. хосок под ним чувствует защищённость. — не двигайся, сейчас я сотру это, — сынмин отходит, чтобы достать салфетки из сумки, и возвращается. он ласково вытирает своё семя с его спины, и другой подтирает смазку с его ягодиц. заботливый. — ты знаешь, — хосок поднимается со стола и поворачивается полностью голый к застёгивающему ширинку брюк сынмину. — у меня теперь нет брюк и нижнего белья. — что? — удивляется альфа. он ищет взглядом одежду парня, пытаясь вспомнить куда он кинул её. она находится за креслом. с худи омеги всё в порядке и он протягивает его хозяину, а вот на брюках огромное пятно от смазки. хосок стоит за ним в одной кофте, носках и кроссовках, со смятыми пятками, и выглядит очень горячо и развязно в таком виде. но не может же сынмин отправить его на пары так? не может. альфа внутренне рычит на него за такие мысли. да, нельзя так поступать. нужно найти ему нижнее бельё и штаны. — так, — альфа пытается вспомнить, есть ли у него что-то из одежды в кабинете, но вспомнить не может. чёрт. — я придумаю что-то. — да не парься, — фыркает хосок спокойно. и у сынмина уходит мгновение, чтобы представить, как омега проходит по всему корпусу стыдливо натягивая край худи вниз. нет. он так не может. — даже не думай, — говорит он строго и как-то слишком злится от мысли о голом омеге, на которого будет пялится весь университет. хосок в ответ смотрит на него как-то странно, будто сейчас пальцем у виска покрутит. — у меня есть спортивные штаны в раздевалке, там должны быть трусы, — объясняет чон, и сынмин облегчённо выдыхает. — но я не могу идти в раздевалку в таком виде. тебе придётся сходить за моей сумкой вместо меня. сынмин соглашается без раздумий. — где эта раздевалка? — на пятом этаже, дверь 56. шкафчик на имя чон хосок. сумка там одна, разберёшься. — жди здесь. сынмин говорит себе, что зайти в раздевалку студентов, будучи преподавателем, это не проблема. залезть в чужой шкафчик, вытащить сумку и унести с собой в закат – уже да. и пусть сейчас пара в самом разгаре и никто из студентов не должен отсиживаться в коридоре, он всё же беспокоится. неизвестно где могут гулять около сотни студентов с потока, у которого у него сейчас должна быть лекция, но он бессовестно сбежал без предупреждения. он мог бы чувствовать себя ужасно, но он не будет. какой в этом смысл, если он уже пропустил это? да, ему влетит от начальства. да, он оплошал в первый рабочий день. встретить, вероятно, истинного мог любой, верно? не его вина, что из-за омежьего запаха сушёных яблок его альфа перевозбудился и принял попытку побега. он обязательно вернулся бы на пару с опозданием, если бы омега всё же не нашёл бы его, но так не случилось. пришло время познакомиться. ким сынмин – новый преподаватель философии в этой академии. и в первый же рабочий день он переспал со студентом. чон хосок – студент хореографического факультета, булочка с корицей и талантливый студент. он переспал с незнакомцем вместо посещения пары, и даже не предположил, что тот окажется его преподавателем. с другой стороны, а кто бы вообще воспринял двадцатилетнего альфу с татуировкой цветов на шее за преподавателя? вот и хосок даже не задумался, когда почувствовал запах сицилийских оливок в аудитории. а сынмин просто занервничал. а кто не будет так делать, если в самом неожиданном месте в такое же неподходящее время ощутит сбивающий с ног запах сушёных яблок? в раздевалке никого не оказалось, и слава богу. сынмин сгорел бы со стыда, если бы кто-то застал его здесь. он с трудом нашёл шкафчик хосока, что был спрятан в самом углу. внутри было аккуратно разложено, и сумка лежала на самом видном месте. он схватил её и осторожно прикрыл шкафчик. дело сделано на шестьдесят процентов. осталось так же незаметно вернуться в кабинет. он приоткрыл дверь раздевалки и повертел головой. пока что всё чисто. теперь нужно быстро вернуться в свой кабинет. пятый этаж сынмин преодолел без происшествий. а вот на лестнице его ждал сюрприз в лице заведующего учебной частью – бан чана и идущего прямо за ним студента. все трое замерли. господин бан смотрел на него со строгостью: — доцент ким, сегодня ваш первый рабочий день. и что я вижу? мы со старостой ходим по всему зданию и найти вас не можем. на звонки вы не отвечаете, в кабинете вас нет. а сами вы, оказывается, прогулочным шагом исследуете корпус? как вы объясните своё поведение? на словах про кабинет альфа побледнел. в кабинете полуголый хосок, как он объяснит это? и почему господин бан не сказал ничего про омегу в его кабинете? главное, чтобы с ним всё было хорошо. — я, — ким сынмин не знает как оправдаться. сказать правду? даже если он позорно сбежал из аудитории по воли члена? или рассказать как взял студента на своём рабочем столе? — мне стало плохо, кажется у меня кишечная инфекция — отвечает наконец парень. — да, — протянул бан чан вглядываясь в его побледневшее лицо, — похоже вам действительно было нехорошо в последние полчаса. но сейчас всё наладилось? — сынмин надеется, что правильно расслышал в голосе бана сочувствие, а не замаскированную иронию. — д-да, — дрожа и потея ответил сынмин. он прижимал к своей груди сумку омеги и пытался заставить свой голос быть ровным. он очень не любил врать. физически испытывал дискомфорт, когда ему приходилось заниматься этим делом. — вы же сейчас совсем с ног свалитесь, — размахнул руками бан. — ким тэхён-щи, проводите преподавателя до куда ему там надо. он осторожно обошёл стороной обоих, прикрывая рот рукой, словно маской. неужели он поверил, что у сынмина инфекция или что-то вроде этого? в любом случае, сейчас это спасло его. староста ким тэхён придирчиво оглядел облегчённо выдохнувшего мужчину с ног до головы и, сложив руки на груди, поднял взгляд на его лицо: — вы трахнули хосока? сынмин подавился слюной. господи, что сейчас спросил этот парень? у сынмина галлюцинации? ему это послышалось? — прости, что ты сейчас сказал? — задыхаясь, переспросил альфа. — я говорю, что в курсе, что вы переспали со студентом. ким тэхён говорит твёрдо и уверенно. сынмин, глядя на него, верит, что это последний его рабочий день. отныне его заклеймят извращенцем и отберут лицензию на преподавательскую деятельность. ему придётся сменить имя, продать квартиру и уехать в северную корею, чтобы скрыться от этого позора. сынмин стоит побледневший напротив чересчур самоуверенного старосты, выпучив глаза. он чувствует себя таким жалким и опозоренным. а когда тэхён кладёт руку на его плечо и наклоняется близко к его лицу со словами «я не скажу никому за зачёт автоматом по вашему предмету мне и хосоку», и сынмин икает испуганно. вот так он стал коррупционером и жертвой шантажа. ему не нужно долго думать, чтобы кивнуть согласно. тэхён выглядит до жути довольным и отодвигается от него, поднимает руки вверх и потягивается, довольный. ну да, он же только что получил зачёт. на первом занятии. ещё и другу помог, ну разве не молодец? конечно молодец, ким тэхён. садись, пять. и три конфетки в подарок. — а ведь я еле смог увести господина бана от вашего кабинета, там жутко пахнет сексом и течной омегой, господин ким, — с улыбкой рассказал ему тэхён. — вам, наверное, стоит побыстрее вернуться туда. хосок не любит ждать. а потом парень разворачивается и, подпрыгивая, спускается довольно по лестнице, оставляя сынмина позади. у сынмина скоро начнётся нервный тик. как же ему стыдно, господи! но хосок ждёт его голый в кабинете, поэтому он бежит туда как можно быстрее. а когда приходит, то ручка не поддаётся. дверь закрыта на ключ. он тихонько скребётся и говорит, что это он. — спасибо тебе, господи! — выдыхает хосок, а потом открывает дверь и затаскивает внутрь. — вернулся, профессор! — парень кричит. — я доцент! — у сынмина рефлекс – защитить голову, он пихает в руки омеги сумку и прикрывает лицо локтями. — доцент, значит? — хосок вырывает сумку из протянутой руки. — а с каких пор доцентам разрешается трахать студентов прямо в рабочем кабинете? скажи мне честно, доцент, сколько таких же как я бедных использованных омег побывало на этом столе, а? хосок бьёт сынмина своей сумкой и в выражениях не сдерживается. — ты! оливковый альфа совсем с катушек съехал! да я здесь такой скандал устрою, мало не покажется! вся академия узнает, что доценты здесь не философию преподают, а разводят маленьких слабых омег на секс! «по виду и не скажешь, что омеги здесь маленькие и слабые,» – думает сынмин защищаясь. «я выгляжу как размазанная по стенке сопля, пока он нашёл меня в моём же кабинете и заставил переспать с ним. это я здесь маленький и слабый, а не он!» – проносится в мыслях сынмина, но вслух он этого не произнесёт. вместо этого он спрашивает заботливо: — что-то случилось, пока меня не было? — бан моча в голове чан случился! благодари бога, что он бета! если бы он учуял здесь меня, то ты бы уже сидел в полицейском участке, похотливая ты морда, — кричит хосок и отходит от альфы, бормоча, — «называй меня сынмин, когда будет стонать», да вы только послушайте! удовлетворил свои кинки? хосок нервно натягивает на себя трусы и штаны, продолжая кричать на мужчину: — достаточно наигрался своим членом? может быть хочешь ещё? давай! чего уж тут, может ты мне тогда за мои услуги и зачёт автоматом поставишь? — уже поставил, — бормочит сынмин испуганно. а хосок ещё больше взрывается: — значит, ты думаешь, что я делал это ради зачёта? да я и знать не знал, что ты преподаватель! ты выглядишь как зарвавшийся маменькин сынок, который съехал от мамаши и ушёл во все тяжкие! какой! вот скажи мне, какой преподаватель будет бить татуировку на шее? — молодой? — предполагает сынмин, думая, что хосок действительно задал ему вопрос. — не отвечай на риторические вопросы! ты! доцент? тупица! — я боюсь тебя, скажи, что мне сделать, чтобы ты успокоился? — почти умоляет его сынмин. — ты хочешь кушать? хочешь я отвезу тебя домой? я сделаю всё что угодно! — ты! да ты… — хосок не может найти, что ответить этому альфе. — ты! да как! — прости меня? — он смотрит на него снизу, словно щенок, и хосок хочет ударить его ногой по лицу. — я никогда не использовал тебя, это мой первый рабочий день и он прошёл ужасно! я даже не смог зайти в аудиторию, как ты, твой запах и твой взгляд, и я пытался сбежать, пытался сдержать себя, потому что твой запах слишком хорош для моего альфы. он весь дрожит и скулит внутри меня из-за того, что ты сейчас кричишь на нас. прости меня, хосок! — да что ты говоришь, — бормочет хосок, подтирая сопли длинным рукавом. — да как ты вообще мог допустить такое в свой первый рабочий день? ты! придурок! — прости меня! — снова повторяет сынмин. — позволь мне загладить перед тобой вину, прошу. сынмин медленно поднимается с пола и смотрит как губы и брови парня дрожат. как его глаза наблюдают за ним. он протягивает руку, просяще. он умоляет принять его просьбу о прощении. — тебе правда нравится мой запах? — шмыгает носом хосок и смотрит на альфу так, словно это самый важный вопрос на свете. — это самый лучший запах из тех, который я когда либо ощущал! — и что, было много других? — хосок мгновенно посерьёзнел и посмотрел так ревностно. сынмин понял свой прокол. ему двадцать семь, конечно у него были другие омеги. но говорить об этом парню в таком состоянии он не собирается. — конечно нет, я нюхал только еду и освежители для воздуха! и хосок фыркает от смеха из-за неловкости этого мужчины. — мы можем сходить покушать? — спрашивает он спокойно и закручивает край худи на палец. невинно так. — у меня ещё две пары, — начинает сынмин, но видя злость в глазах младшего вмиг исправляется. — точно! у меня же кишечная инфекция! бан чан поймёт, если я уйду, — хосок улыбается из-за такой тупой отмазки. — конечно. мы сходим сходим с тобой покушать в любое место! прозвучало даже слишком оптимистично. сынмин неловкий актёр, и хосок снова смеётся над ним.