Не отпускай мою руку

      Хаджун уже научился высчитывать точное время, когда наставал эффект ловушки. Это было, примерно, около часу ночи. С одной стороны, это до безумия раздражало: ночью хотелось спать. Вместо этого приходилось просыпаться от кошмаров, навязанными ловушкой. С иной же стороны, это было удобно. Миг, когда все спят, когда никто не может услышать или увидеть его, такого слабого, такого жалкого. Отвратительное зрелище. Что бы о нём подумали другие, застань они его за этим? Ничего доброго. Из раза в раз голоса в голове прерывали его сон, порочили светлые сны своим явлением. Хаотичные образы некогда близких ему людей являлись жуткими фантасмагорическими видениями, переплетаясь с эпизодами прошлого. Мирные картинки из разноцветных снов всегда кончались этим. Голоса в голове всё шептали одно и то же. Из раза в раз, как заевшая пластинка, повторяли только одни слова, плотно въевшиеся ему в сознание, ставшие частью его самого. Небрежно выброшенные на ветер фразы преследовали Хаджуна годами. С самого детства и до самой своей юности он пронёс их с собой, неся этот груз тяжёлым прошлым. Оно всё больше и больше засасывало его, поглощало его, сливалось с ним в единое целое. Никогда больше никто не посмеет сказать ему, что он лишний. Что он - не нужный. Что он - ошибка.       Снова они. Снова эти мучительные воспоминания. Словно лёгкий удар током, колючий и неприятный, пронёсшийся по его нежной коже. Каждый раз с тяжким трудом удавалось силой вытащить себя из омута, чёрного, липкого, как смоль. Хаджун ворочался на холодной постели. Смятые простыни, сбитые подушки, одеяло, что всегда выбивалось из наволочки и ткань, что пропитывалась потом. Это всё стало такой привычной вещью, частью его повседневной жизни. Каждая ночь была предсказуема, каждую ночь не хотелось засыпать.       Он проснулся от того, что дышать не было больше сил. Схватился рукой за майку, пытаясь оттянуть ткань, но не осознавая, что вовсе не она душит его. Не хватало кислорода, парень жадно вдыхал прохладный воздух, что лёгким сквозняком просачивался сквозь открытые окна. Простыни вновь смялись от беспокойного сна. Подушки беспорядочно раскиданы по кровати. Сознание медленно пробуждалось ото сна. Хаджун смотрел вглубь комнаты, а в мыслях только одно: "Я больше не сплю". И это успокаивало. Кошмары кончились. Комната утопала в темноте, лишь скудный свет просачивался в окна. Расплывчатые очертания предметов в густившейся тьме. Хаджун приподнялся на руках, дыхание выравнивалось. Во рту всё пересохло. Сердце продолжало громко стучать в груди, не унимаясь ни на минуту. Он сел на постель, поджимая к себе ноги. Глубокий вдох. Плечи напряжённые, всё никак он не мог расслабить их. Вокруг царила беспробудная тишина. Мирная, тихая. Мир уснул, только Хаджун теперь не спал, пытаясь прийти в себя.       Всё ещё больно, всё ещё плохо. Но мало-помалу он приходил в себя. Остатки сна таяли в морозном воздухе и густом ночном мраке. Кончики пальцев на руках и ногах стали подмерзать. Кожу обдувал прохладный ветер с окна. Хаджун потёр глаза, стал постепенно привыкать к темноте. Бушующее в грудной клетке сердце стало усмиряться. Большая комната теперь казалась такой пустой, холодной, совсем не живой. Он сидел на постели, отбросив в сторону одеяло, и смотрел на своё жилье совсем иначе. Казалось, спал не только он, но и всё вокруг. Только стрелки часов неугомонно тикали, и это было единственным звуком, что резал плотный мрак тишины. Глаза, смотрящие на него с плакатов, казалось, смотрят на него теперь совсем иначе. Совсем по-другому. По-доброму.       Сна не было ни в одном глазу. Хаджун не чувствовал ни усталости, ни сонливости. Тогда он глянул на часы. Около двух ночи. До утра ещё было много времени. Снова зашуршали простыни, нога коснулась холодного паркета, успевшего остыть за короткий промежуток ночи. Вторая нога. Парень встал, потянулся, ощущая, как приятно стынет кожа от лёгкой прохлады. Обнажённые стопы слегка липли к паркету при ходьбе. Он подошёл к двери и неуверенно опустил ручку вниз, прислушиваясь. Тишина. Похоже, что остальные спали, только Хаджун бодрствовал после очередного кошмара. Он толкнул дверь вперёд и та тихонько заскрипела.       Коридор утопал в густом полумраке. Хаджун ступал осторожно, неторопливо, пальцы касались холодных светлых стен. Только они были единственным освещением вокруг, мягко отражая свет из окон. В полутьме парень намеревался пройти на кухню, как краем глаза выцепил шевеления у балкона. Это сразу заинтересовало его. Похоже, не одному ему не спалось этой тихой холодной ночью. Хаджун сразу же, в одно мгновенье, успел позабыть о своих намереньях пройти на кухню. Его заинтересовало совершенно иное.       Открыл прозрачную стеклянную дверь, что вела на балкон, парень столкнулся с ещё одним обитателем квартиры. Аллен. Дверца на балкон тихо задребезжала от ветра, ударившего ему в лицо. Хаджун нахмурился, прикрыл глаза, ощущая, как воздух холодил ему кожу на лице. Он сделал свой первый неуверенный шаг на балкон, заметив присутствие другого. Теперь можно было не красться. Не он один этой ночью не мог видеть светлые сны.       - Ты не спишь? - удивлённо спросил Аллен. Он стоял почти у самого края балкона, его каштановые волосы растрёпаны от постоянного ветра. Упираясь локтями в балкон, парень склонялся вперёд, выглядывая чуть вперёд. Аллен смотрел куда-то вдаль, на уснувший город. Тёмное небо, совсем чёрное, усеяно тусклыми звёздами, единственным светилом этой ночью. Вдали кричали чайки, посвистывал ветер, пролетая меж щелями высотных домов. Пахло морем. Сырым, холодным морем. От воздуха холодели даже лёгкие.       - Как видишь. - ответил спокойно Хаджун, встав неподалёку. Ему было интересно, на что так внимательно смотрел парень. Аллен явно не засыпал этой ночью. Даже не пытался. Глаза чуть прикрыты, вид у него был уставший, но отчего-то ему не спалось так же, как не спалось и Хаджуну. Одет тепло, поверх тонкой пижамы - синяя куртка, защищавшая его от холода ночи.       - Снова кошмары? - спросил Аллен не сразу. Их разговор прерывался, слова разлетались по ветру. Хаджун смотрел вниз, на тёмные улицы со скудным освещением. Яркие уличные фонари всё равно оставляли тёмные закутки, в которых прятались ночные кошмары. Изредка проезжали машины. Свысока они казались такими крохотными, словно игрушечные. Хаотично горели огни соседних домов. Кто-то ещё даже не ложился спать, а кто-то видел уже не первый свой сон.       - Вроде того. - отмахнулся Хаджун, отвечая неохотно. Не то что бы он не доверял Аллену. Просто ему не хотелось говорить с ним об этом, наблюдая за полётом ночных птиц над спящим городом. Днём по улицам здесь будет много людей. Назойливый шум чужих неразборчивых голосов, музыка из кафе и магазинов, шумящие автомобили. Никакого спокойствия. Но сейчас эти улицы, всегда полнившиеся людьми, были удивительно тихими, безлюдными. Будто тут никого и не было.       - Ты чего не спишь? - поинтересовался Хаджун в ответ. Аллен поразмыслил, ответил не сразу.       - Да так, не хочется. - ответил Аллен. - Видимо, не так уж и устал за день.       - Нам завтра рано подниматься, если ты забыл. - напомнил он. Но Аллен на это не ответил. Его взгляд устремился вперёд, на одинокую летящую чайку, что затерялась среди городских построек. Птица, взмахнув огромными белоснежными крыльями, села на соседствующий балкон. Её любопытные глаза забегали, пустой, ничего не выражающий взгляд устремился куда-то вперёд. Хаджун проследил за взглядом Аллена и так же смотрел на птицу. Огромная, чёрт возьми. Рядом с морем чайкам всегда хватает пищи, но чтобы откармливаться до таких размеров...       - Можно глупый вопрос? - спросил Аллен. Хаджун усмехнулся.       - Смотря, насколько он глупый. - пожал парень плечами.       - Что бы ты сделал, если бы у тебя появилась возможность поменяться с ней местами? - кивнул Аллен в сторону чайки. Повисла тишина. Хаджун перевёл взгляд на неё. Вправду глупый вопрос. Но интересный. Какой ответ дать? Хаджун погрузился в этот вопрос с головой, ища ответ внутри себя. Оба парня, стоя рядом друг с другом, старались не спугнуть незнакомую птицу. Что бы он сделал, обретя крылья? Взмахнул ими и улетел прочь. Однозначно. Небо так и манило его к себе. Зазывало будто бы домой. Но куда? Куда ему было лететь? Ведь куда он ни полетит, везде будет одно и то же. Грызущие ночные кошмары, изуродованные шрамы на душе и сердце. Они останутся с ним, полетят за ним и на юг, и на восток, превратятся в ободранные перья на его крыльях.       - Не знаю. - ответил честно Хаджун. - Хотелось бы сказать, что улечу отсюда, но, - он печально усмехнулся, - мир удивительно одинаков везде. Так что, какая разница, верно? - спросил он у Аллена.       - Ты не замёрз? - поинтересовался внезапно парень, коснувшись его похолодевшей ладони. Рука Аллена была тёплой, жестковатой, нечета приятной мягкой кожи Хаджуна. Но тем лучше. Наверное, поэтому Хаджун и выбрал Аллена, а не кого-то ещё. Они разные, и их отличия - это то, что прочно скрепляло эти узы. Ощутив холодную руку парня, Аллен поспешил стянуть с себя куртку и накинуть на плечи Хаджуна. Приятное тепло коснулось его плеч.       - Не нужно беспокоиться, я не сильно замёрз. - убеждал его вежливо Хаджун. Бесполезно. Аллен не слушал, а просто сделал вид, будто никто ничего не говорил. В его духе. Хаджун слегка усмехнулся. Аллен снова упёрся о балкон, как внезапно ощутил, что вновь холодная ладонь касается его руки. Хаджун взял его за руку.       - Не отпускай, пожалуйста. - попросил Хаджун тихо, едва слышно. Аллен удивлённо посмотрел на него, и всего на его холодных, потрескавшихся губах всплыла тёплая улыбка. Такая же тёплая, как руки и куртка, что пропахла его запахом.       - Ты не ответил на свой же вопрос. - подметил Хаджун.       - И вправду. - ответил Аллен, поразмыслив. Чайка уже улетела, оглушительный хлопот её крыльев прервал их тишину. - Наверное, будь я чайкой, то и мыслил бы как чайка. Остался бы где-то у кафе возле пляжа и воровал бы у посетителей еду. - улыбнулся он. Хаджун понятия не имел, говорил ли Аллен всерьёз, или ненамеренно увиливал от вопроса, но в ответ он улыбнулся тоже. Что ж, пожалуй, если Хаджун взаправду стал чайкой, жил бы там, где было много еды. Нет тут места романтике, загадке или таинственности. Животные просты, а оттого им просто живётся. У чайки лишь одна проблема - что бы съесть сегодня на обед.       - Наверное, это странно прозвучит, - начал Хаджун, - но я им завидую.       - Отчего же? - удивился Аллен. Хаджун крепче сжал его ладонь. И вправду, отчего? Так много всего, что и не перечислить.       - Им не снятся кошмары. Как минимум. - подметил Хаджун. Аллен улыбнулся.       - Ты прав. - парень отвернулся, вновь глянул на ночной город. Пустынный, оттого спокойный. Им можно было любоваться вечно. Иногда пустые тёмные закоулки навевали тревоги. В них чудились монстры, недружелюбные лица и опасность, что следовала за каждым твоим шагом. Но вместе с тем не ночью ли было самое мирное время? Монстры знают, на кого охотятся, им незачем шастать бесцельно по переулкам. Все сомнительные личности давно спят. Ночь безопасна, спокойна, ибо безжизненна.       - Тебе не холодно? - Аллен приобнял Хаджуна и поцеловал его в замёрзший лоб. Уголки его губ дрогнули в лёгкой, едва заметной улыбке, которую он не показывал Аллену.       - Совру, если скажу, что не замёрз. - сознался он.       - Может, пойдём уже спать? - спросил Аллен, собираясь убрать свою руку. Но Хаджун резко схватил его ладонь обратно в свою хватку.       - Я же просил, не отпускай. - напомнил Хаджун. Аллен усмехнулся. Если ему так этого хотелось, то пускай.       - Ну так как? - напомнил он за свой вопрос. Хаджун поразмыслил. - Если хочешь, я могу лечь сегодня с тобой. - Аллен глянул на экран телефона, посмотрев на время. - Надо только будильник пораньше поставить.       - Я не против. - согласился Хаджун. - Будем считать, что ты меня защищаешь от ночных кошмаров.       - А разве нет? - улыбнулся Аллен.       Хаджун улыбнулся ему, но так ничего и не ответил.