В одном вздохе от тебя

После нерадостного объявления победителей заезда Мисаки слегка пала духом. Положение усугублялось острой болью в левом бедре — при первичном осмотре там наливалась огромная гематома. Как ей теперь танцевать, да еще и вырвать из лап Валери первое место? Ей просто необходимо это сделать, ведь если мисс Ридверс одержит победу и на четвертом этапе — еще неизвестно к кому в итоге фортуна повернется лицом. А все так хорошо начиналось… После необходимых переодеваний Аюдзава постаралась незаметно скрыться в женской уборной. Благо сделать это было довольно легко — все внимание возбужденно галдящих девушек приковала к себе Валери, патетически расписывая в деталях, каким образом она управляла конем и как привела животное к финишу. Даже не упомянула, что ее победа является спорной и если бы не инцидент практически у финишной черты — черта с два была бы первой! Вот же змея… Закусив губу, Мисаки приподняла подол белоснежного платья до середины бедра. Да уж, дела не то чтобы плохи… Но изящно двигаться с деревенеющей конечностью будет непросто. Девушка, практически не задумываясь, оторвала широкую полоску от края нижней юбки и сделала тугую перевязку. Обращаться в данный момент к медикам ей ну никак нельзя — могут вообще отстранить от участия по состоянию здоровья. Если бы сейчас был стихотворный конкурс — полбеды, а так ведь нужно будет физически напрягаться, и полноценная бригада медиков, дежурившая в специально отведенном месте, вполне может рекомендовать комиссии запретить Мисаки выступать. Нужно постараться чтобы никто ничего не заметил. Вести себя непринуждённо и скрыть факт травмы до окончания турнира. Она сильная, она потерпит… Не в первый раз ведь, стиснув зубы, идти к победе. То же самое Миса десятки раз делала, занимаясь боевыми искусствами. Она не какая-то неженка, выросшая в окружении слуг и нянек, предугадывающих каждое желание. Она — боец! И на этот раз докажет, что по праву занимает место рядом с Усуи! Потратив кучу времени на возню в уборной и самоуспокоение, Аюдзава едва не опоздала к началу финального этапа. Все участницы двумя ровными рядами выстроились напротив белоснежный тряпичных туфелек для танцев с низким каблуком. Рядом с каждой парой красовалась лаконичная табличка с именем конкурсантки. Ее пара, единственная не занятая никем, стояла прямо с краю. Рядом Валери, наклонившись, поправляла задники своей обуви. Никто, включая Мисаки, не заметил одно мимолетное движение, при котором мисс Ридверс что-то бросила в левую туфельку соперницы… У Мисаки были считанные секунды, чтобы обуться и присоединиться к другим девочкам. Нужно поспешить! Быстрыми с точными движениями она сняла текущую обувь и начала надевать танцевальную. Обувая левую ногу, Аюдзава почувствовала, что что-то идет не так… Подошву обожгло словно огнем — внутрь попал посторонний предмет, немилосердно впившийся в стопу. Черт, у нее нет времени на то, чтобы вытряхнуть инородное тело! На опаздывающую уже и так бросают косые взгляды! Если комиссия посчитает, что конкурс затягивается по ее вине — могут снизить балы! Нужно терпеть… Сжав челюсти, Мисаки присоединилась к веренице девушек и скромно приняла соответствующую позицию — прямая спина, ноги вместе, руки вдоль тела и образовывают приятную глазу округлость. Все, как учили. Распорядитель расплылся в одобрительной улыбке и разразился пафосной тирадой, большую часть которой Мисаки даже не слышала, полностью сосредоточившись на ощущениях от собственного тела. Необходимая полная концентрация и самоконтроль! Внутренне превратиться в каменный стержень и выдержать физическую боль, оставаясь легкой и грациозной для посторонних. — Партнёры могут подойти к дамам! И… Мы начинаем! — будто из-под толщи воды услышала Аюдзава голос ведущего. Сразу же перед ней словно из ниоткуда вырос высокий парень в идеально сидевшем на нем танцевальном костюме — черный фрак, брюки и слепящая глаза белоснежная рубашка. На правильной формы лице, словно маска, застыла вежливая улыбка. Мисаки, как подобает этикету, сделала реверанс и положила свою ладонь на предложенный ей локоть. Равно как и любая другая участница, синхронно повторившая то же самое. Пары рассредоточились по всему периметру открытой террасы, обнесенной невысоким скорее декоративным забором, состоящим из редких фигурно вырезанных досок. Высокая крыша на тонких, но крепких столбах, защитила бы от ливня в случае чего, и одновременно давала возможность хорошего обзора для окруживших со всех сторон помост зрителей. Все внимание толпы сейчас было сосредоточено здесь — ведь с минуты на минуту решится кто же станет победительницами и получит возможность сблизиться с наследниками герцога! Высокий худощавый парень с великолепной осанкой и уверенными плавными движениями победителя многих конкурсов застыл напротив нее, тем самым показывая, что именно он сегодня — ее партнер. Миса закусила губу, выдавила из себя подобающую случаю скромную улыбку и замерла, словно натянутая струна, ожидая первых аккордов музыкального сопровождения. Живой оркестр заиграл вступление — и вот она уже кружится в танце, поддерживаемая высоким красавцем, а израненная нога словно онемела. Нельзя сдаваться и совершить даже малейшую ошибку! Быть легкой, невесомой, точно контролирующей и выверяющей каждый шаг и поворот, но при этом не дать слабину и не оступиться. Боль отошла на второй план, стопа больше не горела огнем, а ушибленное бедро усилием воли стало такой же обычной частью тела… Только танец сейчас имеет значение! Посторонний шум, издаваемый толпой зрителей, другими участниками, музыка, обрывки слишком громких фраз обступивших помост зевак — все это будто стало частью фантасмагорического калейдоскопа… Собиралось в причудливую картинку, топящую сознание, чтобы тут же рассыпаться на мелкие осколки и собраться вновь в еще более удивительную иллюстрацию. Словно во сне Мисаки парила над танцующими парами, чувствую музыку, живя ею, пропуская ее по венам до самого сердца и реагируя на каждый такт соответствующим движением… Что-то было не так… Такуми это понял практически сразу же, как Аюдзава вложила свою ладонь в подставленную руку партнера и сделала первое па. После тридцати секунд от начала он окончательно в этом убедился. Миса танцевала безупречно, даже слишком, но эта механизация движений… Как будто робот в человеческом обличье идеально повторяет движения чемпиона мира, показанный ему накануне. Но где в этом порывистость и характер его девочки? Пары то и дело перемещались по деревянному помосту, но взгляд блондина приковала одна единственная фигурка в белом платье. Усуи явно что-то не нравилось в ее облике, но он пока не понял что именно. Оркестр дал заключительный проигрыш, пары замерли на своих местах а затем партнеры подвели волнующихся девушек к вышедшему ведущему, образовав идеальный полукруг, в центре которого и оказался улыбающийся мужчина. — У нас есть еще пара минут насладиться столь великолепным зрелищем наших танцоров, пока судьи совещаются по поводу результатов последнего конкурса. — начал было он. — Напоминаю, что от этого тура зависит победа или поражение фаворитов. Или может быть кто-то еще поднесет всем сюрприз, одержав победу в этом состязании? Ох и нелегкая предстоит задача нашему жюри… Мисаки его почти не слышала, стараясь держать спину ровной и не двигаться, чтобы лишний раз не тревожить поврежденную конечность. Их пара встала почти самой последней слева, и девушка надеялась, что не привлекает внимания окружающих. Голова кружилась, а во рту пересохло. Будто песка проглотила… Но нужно дождаться объявления результатов и с достоинством спуститься со сцены. Ну а потом она просто умрет… Давай, Аюдзава, ты же боец! Нельзя расслабляться перед самой финишной чертой! Паренек лет пятнадцати вспорхнул на сцену, передал ведущему конверт и тут же ретировался. Шорох бумаги больно ударил по натянутым нервам Мисы. Но зато сейчас все и выяснится… Такуми беспокоила бледность Мисаки и ее неестественная поза. Но не только это не давало ему покоя… Что же еще не так? Что же… И тут он понял… Левая туфелька Аюдзавы была с темным носком, хотя в самом начале конкурса все было в порядке. Неужели это… Тело двигалось быстрее, чем мозг успел сообразить. Такуми поднялся со своего места и под недоуменные взгляды заметивших это редких окружающих стремительно направился в сторону помоста, на котором ведущий уже начал объявлять победителя в танцах. — … я как никогда рад утолить любопытство всех собравшихся, сообщив, что… Мисаки судорожно сжала кулачок, спрятанный в складках платья. Голова кружилась еще больше, а зрение вцепилось в фигуру ведущего, словно это был спасательный круг, а она — утопающая, выброшенная посреди океана. Девушка даже не заметила, что сбоку со стороны трибуны к ней резво приближается очень знакомая юношеская фигура. — … и этой девушкой становится… Но окончания предложения Миса не услышала. Организм окончательно отказался ей повиноваться, и доски пола начали быстро приближаться к лицу. В последний момент чьи-то руки подхватили ее, но этого она уже не почувствовала, скатываясь в темень глубокого обморока… Голова с трудом повернулась на подушке, а в приоткрытые глаза бросился сочившийся из-за занавески дневной свет. Миса сощурилась и повторила попытку — взгляд уперся в деревянные балки потолка и каменную кладку стен. Лежащая безвольно рука дернулась, что сподвигло тень справа заколебаться и над ней склонился такой знакомый мужской силуэт. Пшеничная челка колыхнулась и два горящих глаза впились в нее не хуже клещей. Тонкие неулыбающиеся губы сжались в прямую линию. Такуми шумно выдохнул и проронил лишь одно слово: — Никогда. Мисаки непонимающе уставилась на него, пытаясь вспомнить что же произошло ранее и почему она вдруг оказалась в совершенно незнакомой комнате. — Ч-что? Парень сжал ее тонкие пальцы и повторил еще раз. — Никогда. Никогда больше так меня не пугай! Вторая его рука судорожно прошлась пятерней по растрепанным волосам, и Усуи откинулся на спинку кресла, устало запрокинув голову и закрыв глаза. — Я чуть с ума не сошел там, на этом дурацком празднике. — прозвучало глухо. — Ты хоть понимаешь КАК я испугался, когда увидел, что твоя туфелька вся мокрая от крови? А когда начала медленно оседать на пол вообще думал, что не сдержусь… Ужас пережитого вновь сжал сердце, и парень медленно выдохнул, успокаиваясь и возвращая себе привычный самоконтроль. Щеки Мисаки полыхнули румянцем. Оказывается, он так за нее переживал… Чувство вины расцвело в душе, словно маленький и хрупкий цветок. — Прости… Это было крайне безрассудно с моей стороны… Такуми приоткрыл один глаз и скосил ее на лежащую «больную». — И почему я ощущаю в твоем монологе четкое «но»? Миса слегка улыбнулась и продолжила: — … но не могла же я позволить выиграть какой-то напыщенной блондинке-англичанке! Заерзав на постели, Аюдзава вдруг поняла, что совершенно не помнит одну очень интересующую ее вещь. — Усуи? Парень вскинул голову. — Так кто же все-таки выиграл? Не то чтобы я… — Да, конечно. — с веселой издевкой протянул блондин. — А сама как думаешь? — Ну… — Миса на всякий случай скрестила пальцы прикрытой одеялом руки. — Поздравляю вас, госпожа Аюдзава, вы победили. Предательская радость затопила сознание, но Миса старалась не подать виду, насколько рада. — Поскольку церемонию награждения тебе пришлось пропустить, я позже расскажу тебе подробности. А пока довольствуйся тем, что вся толпа аплодировала, пока я нес твое бесчувственное тело в сторону замка. Усуи внутренне передёрнуло от ощущения беспомощности и страха за нее в те бесконечные секунды, пока не позвали герцогского доктора и тот не заверил все семейство, что девушке ничего не угрожает. Раны промыли и перебинтовали, вколов успокоительное и отдав предписания по дальнейшему уходу. И будь он трижды проклят, добьется того, чтобы все было исполнено в точности. Даже если Аюдзаву придется самолично привязать к этой самой кровати! — Я просто не хотела давать повод герцогу Рейчестеру пророчить тебе в пары эту… мисс Валери… — тихо пробормотала Мисаки. — За это могла бы не переживать. — очень знакомая ухмылка растянулась на лице Такуми. — По словам деда, такую насквозь лживую семейку еще поискать во всей Великобритании! Не говоря уже о том, что эта мерзавка подкинула тебе в обувь колючки чертополоха... Один из репортеров заснял все крупным планом с помощью зума, а значит отвертеться она уже не смогла бы... Так что можешь быть спокойна — никто меня не уведет… — Вот еще! — фыркнула Миса. — Было бы из-за чего… — А, вот еще что… — как ни в чем не бывало продолжил Усуи. — Всю следующую неделю тебе надлежит соблюдать постельный режим, не перенапрягаться и слушаться меня… — Тебя?! С чего это вдруг?! — Доктор Дэнверс оставил меня за главного. Хорошо, что со всем остальным ты спорить не стала… — Я еще не закончила! — Я тоже. — спокойному голосу Такуми можно было только позавидовать. Вот же кусок камня непробиваемый! — Хотел поделиться с тобой и другими новостями… Я решил, что буду поступать на медицинский… Думаю, что врач — это моё. К тому же мы сможем учиться в одном университете. Жить в одной квартире… Я уже присмотрел подходящий вариант для двоих… Последнее прозвучало спокойным тоном, хотя Усуи внутренне содрогался каждый раз, вспоминая сцену на помосте после танцевального конкурса. Именно в тот момент он решил, что станет доктором. Чтобы больше не чувствовать себя настолько беспомощным в таких ситуациях. Он со всей страстью надеялся, что никогда больше не увидит любимую девушку такой… К тому же он сможет следить за здоровьем деда и брата — тоже неплохая перспектива. — Что-о-о?! — опешила Аюдзава. — С твоими родителями я уже договорился — они не против. Даже «за», ведь в таком случае будет кому присматривать за тобой вдали от дома… — … — Не переживай, я все уладил… Мисаки в беспомощном приступе бешенства откинулась на подушку и натянула покрывало на голову. Вот же самонадеянный наглый… нет, ну где это видано?! И за ее спиной! И вся ее семья ему в этом потакает! Она чуть не зарычала, когда его рука прошлась по пледу и похлопала ее по укрытой голове. — Отдыхай… А я принесу тебе поесть. — раздалось над самым ухом, после чего по тихому поскрипыванию пола и негромкому стуку дверей Миса поняла, что Усуи вышел. Нет, ну вы это видели?! Она ему еще покажет! Вот поправится, чтобы наверняка догнать и как… подарит этому невыносимому олуху… поцелуй. Будет знать с кем связался!