***
- Что ж, похоже, с ними обоими всё будет в порядке в долгосрочной перспективе. Конечно, вы знаете Северуса, директор, он не одобрит, что его держат здесь. Вы знаете, как он ненавидит находиться в лазарете. Осмелюсь предположить, что Люциусу будет приятно находиться там, где он находится, по сравнению с тем, где он мог бы быть, - объяснила Помфри. - Оба психически и физически здоровы с тех пор, как Гарри снял их... Метки. Я до сих пор не знаю, как он это сделал. - Я не думаю, что мы когда-нибудь узнаем, как он это сделал, Поппи, - ответил Дамблдор. - Он был замечательным молодым человеком до этого инцидента в Запретном Лесу. Сейчас он самый замечательный молодой человек. Есть много... - Кто-нибудь... - послышался прерывающий шепот. И Дамблдор, и Помфри оторвались от наблюдения за патриархом Малфоев, чтобы взглянуть на своего бессознательного мастера зелий. - Ради Мерлина, помоги мне... Пожалуйста... Северус... Было странно слышать, как этот человек называет себя по имени. Им потребовалась секунда, чтобы действительно обратить внимание на то, что говорил человек без сознания. - Северус... Северус, помоги мне... Пожалуйста... Кто-нибудь ... - Альбус, я думала, он был без сознания? Что он говорит? - Я не уверен, Поппи, - он и медсестра бросились к слизеринцу. - Посмотрите, не случилось ли с ним чего-нибудь, если вы сможете выяснить, что именно вызывает бессознательный разговор. Когда мадам Помфри начала сканирование, Северус начал дёргаться из стороны в сторону. Зная, что Помфри делает всё возможное для своего пациента, он вернулся к патриарху Малфоев, когда-то Пожирателю Смерти. Сначала ничто не указывало на то, что то же самое, что случилось со Снейпом, оказало такое же влияние на старшего Малфоя. Но через несколько минут на его лице появилась гримаса. Директор быстро вызвал мадам Помфри, чтобы посмотреть, есть ли сходство между двумя пациентами, но она дала совершенно другой ответ. - С ним все в порядке, директор. Он просыпается. Сказав это, она вернулась к своему пациенту. Пока Дамблдор ждал, пока Люциус полностью придёт в сознание, Снейп становился вгсе громче и настойчивее. Наконец, Люциус открыл глаза. - Это был не сон? - спросил он почти шёпотом. - Она действительно исчезла? Не дожидаясь ответа, он задрал левый рукав своей больничной мантии и уставился на обнажённую плоть. - Это ушло. Она исчезла! - Люциус! - Дамблдор настаивал, привлекая к нему внимание мужчины. - Теперь я должен задать вам несколько вопросов. Северус... - Где Поттер? Я должен поблагодарить его. Это меняет всё. Это меняет всё! Где Драко? Я видел его раньше? Я должен поговорить с ним сейчас. И Поттер. Я должен поблагодарить Поттера. - Люциус! Послушай меня! Что ты знаешь о Северусе? - Ну, это нелепый вопрос, директор. Я знаю о Северусе почти столько же, сколько знает Северус. Мы практически выросли вместе, когда мой отец заинтересовался им. Я финансировал большую часть его образования, для чего я стал его советником. Очевидно, я знаю о его годах с Тёмным Лордом. Я знаю о его семье, хотя живых душ осталось всего несколько, это на несколько больше, чем он хотел бы. Я знаю о... - Нет, Люциус. Что ты знаешь о Северусе на данный момент? - он указал на распростертую фигуру профессора, надеясь, что у блондина будет ответ, которого не было у надзирательницы. - Что с ним не так? - в одно мгновение Люциус оказался рядом с ним. - Поттер тоже снял его Метку? - Да, - ответила Помфри. - Но он реагирует по-другому. Мистер Поттер-Малфой даже удалил его другим способом, отличным от вашего опыта. Казалось, метка Северуса была более глубоко укоренившейся. Казалось, ему было труднее снимать его, а затем он быстро покинул лазарет, несмотря на мои протесты. Наш вопрос к вам в том, имеет ли это какое-то отношение к чему-то совершенно другому. - Я не знаю, что бы это могло быть. Последствия слишком большого количества проклятий Круциатуса? Зелье? Затянувшееся проклятие? А... - Северус, помоги! Пожалуйста, помоги! Ради Мерлина, помоги! Северус! - внезапно закричал мастер зелий. - О, Гарри. Мне так жаль. Я больше не мог сдерживаться. Но помощь идёт, я клянусь. Помогите! Пожалуйста, помогите! Держись, Гарри. Всё будет хорошо. Я обещаю. Здесь ничто не может причинить вам вреда. Северус! Помоги! - Это не имеет никакого отношения к Метке”, - сказал Малфой. - Это его война... - Мадам Помфри! Быстрее! С Гарри что-то не так! Он в смертельной опасности! В этот момент в лазарете появились Гермиона и Рон с красными от бегства лицами от озера снаружи, где они гуляли во время свободного периода. Давным-давно Гарри зачаровал медальоны для своих друзей и для себя, чтобы каждый знал, если другой в опасности. За последние несколько месяцев их чары Гарри вспыхнули несколько раз. Это было единственное, что давало им надежду на то, что он всё ещё жив. Но это была не вспышка. Это был пульсирующий жар, который почти обжёг их шеи, где лежали амулеты. - Наши ожерелья, зачарованные для каждого из нас, говорят нам, когда другой находится в опасности, - быстро объяснил Рон. - Гарри горит! - Пожалуйста, скажите мне, что вы знаете о том, где он?! - Гермиона умоляла. - Как я и пытался сказать, - вмешался старший Малфой. - Северус наложил чары на свои комнаты на случай, если в них что-то случится, пока его там нет. Я полагаю, что это говорит Драко. С Поттером случилось что-то, с чем он не может справиться сам. Это защита Северуса, действующая через него, поскольку он без сознания. - Малфой! - Гарри здесь?! - Быстро, Поппи, через камин. Аварийная сеть. Когда все пятеро прибыли в комнаты мастера зелий, они быстро направились в личные комнаты Гарри и Драко, ведомые рыдающим голосом Драко. - Пожалуйста, ради любви к Мерлину, кто-нибудь, помогите! Останься со мной, Гарри. Помощь идёт, я просто знаю это. Помогите! - Драко, что случилось? - Помфри немедленно приступила к работе, по очереди сканируя потерявших сознание гриффиндорца и Драко, чтобы устранить все повреждения. Не найдя ничего на молодом блондине, она обратила всё своё внимание на Гарри. - Травма головы, истощение магии, физическое истощение, - тихо отчеканила она. Давясь рыданиями, Драко попытался объяснить. - Он в-вернулся сюда, и я был так расстроен, что обругал его. Это очень р-разозлило его. Он наставил меня на путь истинный, восприняв м-мой бред и бормотание иначе, чем я имел в виду. После того, как он использовал л-л-легиллименцию, он просто потерял сознание. Сначала я поймал его, н-но он был слишком тяжёлым для м-меня, и мне пришлось б-б-бросить его! - он закончил на грани рыдания, закрыв лицо руками. Малфой-старший бросился к своему ребенку, прижимая его к себе. Несмотря на публичный фарс, который ему пришлось показать, он действительно заботился о своём сыне. Даже наедине, из-за преданности своей жены, он не мог проявить никакой заботы о мальчике. Теперь у мужчины было много времени, чтобы компенсировать своё эмоциональное пренебрежение. В дверях Рон и Гермиона потрясенно смотрели на происходящее. Драко Малфой и Гарри были совсем рядом. Гарри был ранен. Но никто из взрослых не задавал Малфою вопросов, как следовало бы. Что Гермиона заметила, чего не заметил Рон, так это выражение лица ее одноклассника по Слизерину. Для того, кто провёл последние шесть месяцев в Запретном лесу, пытаясь выжить, он не выглядел таким истощенным, как Гарри. Что-то здесь не сходилось. - Для магического истощения требуется изрядное количество времени, - заявил Рон нормальным тоном. Все повернули головы, чтобы посмотреть, кто это сказал, взрослые забыли о двух юных гриффиндорцах, а Драко не заметил их появления из-за облегчения, что помощь наконец пришла. - Я знаю, что Гарри силён, но что он сделал за такое короткое время, что его магия почти исчезла? Гермиона ахнула. - Исчезла? - Убирайтесь, вы оба! - Драко был в ярости. - Убирайтесь, убирайтесь, убирайтесь! - Мы не обязаны слушать тебя, хорёк! - Рон закричал, делая шаг вперёд. - Я уверен, что ты часть этого. Они могут не видеть тебя таким, какой ты есть на самом деле, но я вижу! Что бы ты с ним ни сделал, ты заплатишь за это, Малфой! - Не угрожай моему сыну, Уизли! - Люциус! Мистер Уизли! Вы оба успокоитесь или вы оба уйдёте! - Помфри закричала. - Мисс Грейнджер, мистер Уизли, всё будет объяснено в своё время. Единственное, что сейчас имеет значение, - это жизнь мистера Поттера-Малфоя. И это, похоже, под угрозой. Мисс Грейнджер, в той комнате слева от главного входа находится гостевой туалет профессора Снейпа. Пожалуйста, принесите мне лимонно-желтое и лавандово-фиолетовое зелья над раковиной. Спасибо. Мистер Уизли, делайте, что я вам скажу. Помогите мистеру Поттер-Малфою забраться на кровать позади меня. Ему нужно сесть. Его отец может присматривать за ним оттуда. Альбус, ты не поможешь мне пересадить немного магии в мистера Поттера-Малфоя, чтобы она снова заработала? - Я не помогаю этому мерзавцу! - Он не трогает моего сына! - Вы оба заткнитесь! - Драко огрызнулся, взмахнув палочкой Гарри, чтобы заставить их обоих замолчать. - Я разберусь с тобой позже, Отец. А с тобой, Уизли, Гарри разберётся позже. Убирайся из моей комнаты! Всплеском магии он защитил комнату от присутствия Уизли, позволив магии вытолкнуть рыжего в гостиную его профессора. - Отец, помоги мне сесть вон на тот стул, - ошеломлённый старший Малфой сделал, как было сказано. Тем временем Дамблдор положил одну руку на лоб Гарри, а другую на его сердце, в то время как мадам Помфри пела низким ровным голосом. Гермиона вбежала обратно в комнату с двумя запрошенными зельями в руках. Кроме пения, всё было тихо. Как только директор убрал руки, надзирательница брала по одному зелью за раз и вливала их в горло бессознательного гриффиндорца. - Я сделала для него всё, что могла, - заявила она. - Остальное зависит от него. И, если я его вообще знаю, с ним всё должно быть в порядке. Я вернусь в свою палату, чтобы проведать Северуса. И, зная его, он вернется сюда к вечеру. Могу я предложить объяснение, прежде чем этот здесь взорвется? Теперь все взгляды были прикованы к Рону, покрасневшему и более злому, чем потревоженная стая диких Фвуперов. - Пусть остынет, - сказала Гермиона. - Это хорошо для него. Если бы я могла получить какие-то ответы, я могла бы объяснить ему это. Малфой. Я имею в виду, Драко. Ты, кажется, ключ к разгадке этой тайны. Что здесь происходит? Почему они продолжают называть тебя Поттер-Малфой? - Мне нечего тебе сказать, Грейнджер. - Грязнокровка, ты не будешь говорить... - начал Люциус Малфой. - Отец, не употребляй это презренное слово, - проинструктировал Драко. Пять месяцев наедине с Гарри научили его многим вещам, одна из которых касалась маггловского мира в целом. Гермиона была одарённой ведьмой, независимо от её происхождения. - Гарри мог бы объяснить тебе кое-что позже, но я этого не сделаю. Мне нечего сказать тебе или Уизли за моей дверью. Я хочу, чтобы так оно и оставалось. Ради Гарри я буду вести себя вежливо. Это всё, что я могу сделать на данный момент. - Ради Гарри? С каких это пор тебе стало не наплевать на Гарри? - Так грубо. Повторяю, мне нечего сказать вам обоим. Мадам Помфри сказала, что теперь с ним всё в порядке, верно, директор? - Не совсем, Драко. Гарри использовал большую часть своей магии, помогая твоему отцу и профессору Снейпу. Ты сказал, что он использовал легиллименцию перед тем, как потерять сознание? Это, должно быть, стало последней каплей. Он слишком измотан. Физическое истощение происходит от того, что магия пытается найти что-то ещё, чтобы использовать в качестве топлива. Я дал ему немного своей магии, совсем немного, чтобы его запасы не истощились, и вместо этого начал восстанавливать. Я собираюсь уложить его в постель, чтобы он мог спокойно восстановиться, а потом мы все немного поболтаем. Прямо здесь, в этой комнате, так что Драко не придется перемещать. Однако мадам Помфри сказала, что с тобой всё в порядке. - Как будто я буду заботиться о своём здоровье, когда Гарри может... - он даже не мог этого сказать. - Ты должен заботиться о своём здоровье, Драко, - настаивал директор. - Сейчас это имеет большее значение, чем когда-либо. Пришло осознание. Работая над собой, он также подвергал стрессу своего ребёнка. Одна рука метнулась к его животу, где лежал этот ребенок. Он послал ему или ей безмолвные извинения, пообещав отдохнуть много дней, чтобы компенсировать это фиаско. Когда были наколдованы два дополнительных стула, он посмотрел сначала на директора за то, что тот позволил гриффиндорцу оставаться в его комнатах, а затем на саму гриффиндорку. - Тебе не рады. - Я не идиотка, Мал... Драко. Некоторые из этих фрагментов начинают складываться в картину, которая говорит мне, что это комната Гарри. Как одна из его лучших друзей, я имею право быть здесь, - она села, желая, чтобы слизеринец затеял с ней драку, а не одновременно. Ещё одна часть этой головоломки, которую она собирала, была связана с рукой на животе её величайшего соперника. Эта часть ещё не совсем встала на место. - Прекрасно. Останься. Мне всё равно. Директор, где Северус? - Ах, Северус. После того, как Гарри снял его Метку, ему нужно было отдохнуть. То же самое было и с твоим отцом, но с Северусом Гарри было сложнее иметь дело. Это то, что вызвало истощение магии, - он посмотрел на Гермиону, давая ей время собрать ещё кусочки головоломки. - Однако Северус начал вести себя странно. Именно дружба твоего отца с ним привела нас сюда. А ещё и горящее украшение. - Сжигать драгоценности? В этом нет никакого смысла, директор. - Я полагаю, что это моя часть истории, - вмешалась Гермиона. - Гарри наложил шесть заклинаний два года назад или около того. По два на каждого из нас. В моем ожерелье есть амулет для Рона и амулет для Гарри. Если кто-то из них окажется в смертельной опасности, амулет сгорит. Это не может по-настоящему навредить владельцу, но это неудобно. Что бы ни происходило за последние шесть месяцев, оно много раз становилось тёплым, - здесь Драко усмехнулся. - Но сегодняшняя была жгучей болью, раскалённой добела. Это было не похоже ни на один другой раз, когда мы чувствовали, как он горит раньше. - Ну, он никогда раньше не подвергался опасности потерять свою магию, не так ли? - Драко огрызнулся. - Тогда какой опасности ты его подверг? - Гермиона огрызнулась в ответ. - Я не делал такого..! Кажется, я сказал, что мне нечего тебе сказать. Почему ты всё ещё здесь? - Как только твой отец сообщил нам, что в комнате профессора Снейпа что-то не так, а Гермиона сообщила нам, что с Гарри что-то смертельно не так, очевидным выводом было прийти сюда через аварийный камин, - вмешался директор, прежде чем могла вспыхнуть драка. - Остальное ты знаешь, так как был здесь. Чем из прошлого я могу поделиться с мисс Грейнджер, Драко? - Ничем. Я сказал Гарри, что нет причин привлекать их, и так будет продолжаться до тех пор, пока он не придёт в сознание и не сможет оспорить мою точку зрения. До тех пор они остаются в неведении. Такими и должны оставаться все хорошие гриффиндорцы. - Есть некоторые вещи, которые мы должны им сказать, Драко, - предупредил Дамблдор. - Может быть, общий обзор? - Хорошо. Только основы. - Я скорее надеялся, что ты будешь тем, кто расскажет эту историю. И, может быть, пусть мистер Уизли присоединится к нам? Драко фыркнул, недовольный тем, к чему это привело. - Хорошо. Уизли, садись. Ты можешь остаться, если будешь держать язык за зубами. Это довольно простая история. Гарри и я заблудились в Запретном Лесу. Мы бродили около пяти месяцев. За это время мы перестали ненавидеть друг друга. Конец истории. - Да ладно тебе, Малфой, - запротестовала Гермиона. - Это ещё не всё! Вы в довольно дружеских отношениях с Гарри, и профессора называли вас другим именем, и ты выглядишь намного лучше за время, проведенное в Лесу, чем даже Гарри, и... - Пять месяцев? - Рон прервал. - Пять? Прошло чуть больше шести. Ты застрял в Запретном Лесу на шесть месяцев? - Э-э, нет. Мы не были.. Мы были потеряны на пять месяцев. Мы здесь уже месяц. Помните, когда вы ворвались в кабинет директора, и МакГонагалл сказала вам двоим, что они нашли наши старые следы? Мы были там, в кабинете. Гарри спрятал нас от посторонних глаз, потому что мы только недавно вернулись в замок и всё ещё были слишком... Мы ещё не хотели, чтобы о нашем присутствии кто–либо знал, даже вы двое. - Вы солгали нам? - Гермиона вскипела, набрасываясь на директора. - Мы ужасно волновались, сходили с ума от каждой возможной теории, и каждый раз наши чары давали нам знать, что он ранен или травмирован, и он был здесь?! - Мисс Грейнджер, пожалуйста, успокойтесь. - Успокоиться?! Я спокойна! Это просто смешно! Это твоих рук дело, Малфой? - она повернулась к Драко. - Ты приложил руку к тому, чтобы держать Гарри подальше от нас ещё на месяц дольше? Он пропустил большую часть своего последнего года в школе, он пропустил Рождество, он так много пропустил! И это все твоя вина! - Как будто я не пропустил учебу?! Моё Рождество?! Я пропустил столько же времени, сколько и он! - Драко взревел, вскакивая со своего места. - Каждый день, когда он блуждал в Запретном Лесу, я был рядом с ним. Не ты! Не Уизли! Это всегда был я! Когда ему было холодно, именно я согревал его! Когда он был ранен, именно я помог ему выздороветь! Когда он был напуган, это я солгал и сказал ему, что всё будет хорошо! Не ты! Не Уизли! - сделав глубокий вдох, он на мгновение остановился. - И когда не осталось ненависти, с которой можно было бы бороться, именно я подарил ему любовь. Всё это было мной. Теперь его жизнь - это я, а не ты. Я значу для него больше, чем ты когда-либо могла. Ты права. Это всё я. За его вспышкой гнева и откровением последовала полная тишина. Никто вообще ничего не мог сказать. Драко медленно опустился обратно на стул. Хотя он не так уж далеко продвинулся в своей беременности и не проявлял этого, он почти чувствовал, как расстроен его ребенок из-за этой вспышки гнева. Он пытался успокоить его или ее, положив руку на живот, молча думая об этом успокаивающими мыслями. Его действия не остались незамеченными. У Гермионы был очень острый глаз и быстрый ум. Что удивило его больше всего, так это реакция Рона. - Ты носитель, не так ли? - спросил Рон, ни в коем случае не обвиняя и не испытывая ненависти. Это было просто утверждение. Рука Драко замерла, и его руки обхватили его, защищая. Люциус Малфой сделал шаг вперёд, не задумываясь, отказываясь допустить, чтобы какой-либо вред мог приблизиться к его ребёнку. И если у его ребенка был его собственный ребёнок, тогда защита была ещё более необходима. - Что такое носитель? - спросила Гермиона у Рона, сосредоточив всё своё внимание на своем парне. - Он беременен, Гермиона. Есть много людей, которые способны на это. Это не редкость, хотя я никогда не встречал ни одного лично. И я предполагаю, что ребёнок от Гарри. Вот почему они прятались, когда мы были в кабинете директора в последний раз. Он не хочет, чтобы кто-нибудь знал... что-нибудь из этого. - Что-нибудь из чего? - Он беременен. Он и Гарри вместе. С Гарри что-то не так. Он чистокровный, и они вернулись месяц назад, так что я предполагаю, что они поженились с тех пор, как попали сюда. Смотри, даже его отец не знает, - Рон указал на Малфоя-старшего, на его лице явно читался шок. - Ты слишком много выдаёшь своими эмоциями. Эта последняя вспышка сказала всё, что мне нужно было знать. Он встал и направился к двери. - Мы вернемся, когда Гарри придёт в сознание, и он сможет сообщить любые детали, о которых вы оба согласитесь. Давай, Гермиона. Его спокойное отношение ко всему шокировало всех в комнате, Гермиону больше всего. Она быстро последовала за ним, задавая ему вопросы, пока они не оказались далеко от пределов слышимости молодого слизеринца. - Ты действительно замужем за ним? - прошептал бывший Пожиратель Смерти. Его взгляд был прикован к спящему Гарри на кровати, а не к его сыну, но вопрос, очевидно, был адресован молодому блондину. - Вы поддерживали такие отношения между собой, что ты вышел за него замуж? Я могу понять ребёнка, выживание важнее всего в такие времена, через которые ты прошёл, сын мой. Но брак? - он посмотрел на своего сына, чтобы убедиться в правдивости его утверждений. - Да, Отец. Гарри и я женаты. Мы объединили наши имена: Поттер-Малфой. Это было не так давно. Мы также планируем провести более церемониальное обновление обетов позже. Конечно, вы можете понять, зачем нужна была секретность? Мы не могли позволить никому узнать, особенно Тёмному Лорду. В то время мы не были уверены в вашей истинной преданности. Даже сейчас мы не хотим, чтобы кто-нибудь узнал об истинных способностях Гарри. Он очень могущественный, Отец. - Это не то, о чём я спрашивал. Ты любишь его? Это брак по любви или ради выживания вас самих, а теперь и вашего ребёнка? - Я действительно люблю его, Отец. Возможно, это началось как выживание, но сейчас это так... Я люблю его, - он посмотрел прямо в глаза своему отцу, когда сказал это, не отступая ни по какой причине. Это была проблема, от которой он не отступит. Это были его чувства, его мысли, его жизнь здесь, не его отца, не его профессора, ни кого-либо ещё. Казалось, его отец понял это, потому что его глаза вернулись к распростертому телу на кровати. - Я считаю, что вам двоим нужно многое обсудить, - заявил Дамблдор, поднимаясь на ноги и собираясь уходить. - Я оставлю тебя наедине с этим и вернусь к Северусу. Скоро он очень сильно захочет вернуться в свои комнаты. Тогда Поппи понадобится помощь, чтобы справиться с ним. Он усмехнулся и вышел из комнаты, закрыв дверь в комнаты Снейпа, когда уходил. - Ты расскажешь мне всю историю сейчас, Драко? - прошептал Люциус. - Я хотел бы знать, как твой соперник стал моим зятем. Я могу понять необходимость держаться за всё, что может сохранить рассудок в такое ужасное время, каким, несомненно, были для вас эти последние месяцы. Но я действительно должен знать, как можно перейти от соперничества к браку. - Конечно, Отец. Я поделюсь с вами нашей историей. И он это сделал. Он начал с урока по отбыванию наказания, изложив свой взгляд на вещи такими, какими они были и какими они были на тот момент, с помощью hind-sight. Он мало что упустил, возможно, только замалчивая некоторые события; рассказывая другие, он вдавался в подробности. Он не остановился на том, когда они вернулись в Хогвартс. Он продолжил описывать их свадьбу и почему он выбрал то, что сделал. Со слезами на глазах он повторил их клятвы своему отцу, объяснив значение простого жеста Гарри.Глава 7
31 октября 2022 г. в 09:00
- Северус! Северус, помоги! Пожалуйста, помоги! - Драко плакал, отказываясь оставлять Гарри таким беспомощным, каким он был в тот момент. Это, и он был единственным, что удерживало тело Гарри от падения в кучу на полу их спальни. - Северус! Ради Мерлина, помоги мне!
На четвертом месяце беременности живот начал по-настоящему проявляться. При этом он больше беспокоился о вреде своему ребёнку. Если бы он держал Гарри намного дольше, дополнительный мёртвый вес мог заставить его упасть на пол. Он не мог так рисковать. Но он не хотел отпускать своего мужа, чтобы он мог что-нибудь сломать при падении. Это предполагает, что в первую очередь всё было в порядке из-за того, что Гарри потерял сознание.
- Северус! - закричал он, молясь всем известным богам, чтобы кто-нибудь услышал его и помог ему. Он больше не мог держаться. - Кто-нибудь, помогите! Пожалуйста! Кто-нибудь?!
Но никто не приходил. Там никого не было. У него не было выбора, кроме как отпустить Гарри или рискнуть упасть самому.