***
На двери магазинчика звякнул колокольчик, возвещая о новых гостях. Такемичи уже издалека распознал две черные макушки. Посетители продолжали переговариваться, даже не окинув взглядом прилавки, они подошли к кассе. Там уже стоял один из работников, но Такемичи все равно поспешил к ним. Он уже полгода работал старшим менеджером, а потому за приходы друзей отчитываться не приходилось, тем более что всю работу он делал добросовестно. Отослав своего сотрудника выкладывать новый товар на полку, он сам встал на кассу. — Ну, чего нового? — Мимо проходили, решили и тебя зайти проведать, — отозвался задорный голос Чифую. — Разговоры опять по работе? — облокотившись о прилавок, поинтересовался Такемичи. — Вчера как раз были на месте преступления… — начал было Наото. — Нас как обычно пустили позже. Пришлось толкаться с другими репортерами. Тачибана промолчал, он уже несколько раз объяснял Мацуно, почему не может воспользоваться служебным положением. — Интересные дела, уже попахивает серийным убийством, — заметил Чифую. — Вчера ночью отослал статью, должны были опубликовать. — Я читал твои статьи, они больше похожи на короткие очерки, довольно много отдаленных образов, аллюзий на религию, литературу и искусство. — Не учи меня делать мою работу, я же не говорю про то, что вы уже в третий раз упускаете преступника. Такемичи заметил, что улыбка у Чифую была язвительной, под глазами виднелись круги из-за частых выездов и работы по ночам, хотя сам Мацуно никогда не жаловался во время их встреч на свою работу. — Мы ненадолго, чтобы тебя не задерживать. Как там твои дела? — поинтересовался Чифую. — В последнюю неделю такой завал, только сейчас хоть вздохнуть могу спокойно. Такемичи рассказал о магазинчике, о тихих рабочих днях, со смущением, больше присущим подростку, он поделился с ним, что скоро они с Хиной собираются съехаться. Наото все это слушал вполуха, так как все детали знал с обеих сторон: и со стороны сестры, и самого Такемичи. — Я пойду, — прервал поток Наото, — нужно еще сдать отчет и разобраться с документами. Чифую метнул на него взгляд, как бы не зная остаться и дослушать Ханагаки или же пойти вместе с Наото. Такемичи заметил этот рассеянный взгляд: — Да, чего-то мы заговорились. Ладно, остальное как-нибудь позже расскажу, — улыбнулся он уходящим друзьям и помахал им рукой. Они дошли до метро, Наото простился с ним, а Чифую простоял какое-то время на месте у турникетов, пока его не толкнули в плечо. Сейчас был обед, но поток людей в центре словно никогда не заканчивался. Мацуно пробрался назад, выбираясь обратно к дороге. Ноги вели его куда-то на автомате, а он лишь посмотрел на часы на руке и ускорился.***
— Куда ты тянешь руки? — Чифую отодвинул от него руку с папкой. Мужчина свел брови в каком-то высокомерном жесте и улыбнулся сквозь сжатые губы. Он медленно отвел правую руку, которой тянулся к документам, за спину, а левой коснулся плеча Мацуно в черной рубашке. — Ты опять отнимаешь мое время своими играми, — мягко, но холодно произнес Ран и коснулся губами его черной челки. — Кстати, неплохая статья сегодня вышла. Обычно слова про статьи всегда льстили Чифую, потому он чуть расслабился и опустил руку. Хайтани повернулся к нему спиной и прошел за стол. Его кабинет больше напоминал операционную: никаких лишних вещей: только полки с одинаковыми томами книг, темный деревянный стол с кожаным стулом. На черной поверхности только белая клавиатура и мышь, а огромный монитор почти полностью закрывал обзор. У стены — два глубоких кресла из той же кожи что и стул. — Все описано весьма живо, — продолжил Ран, — но иногда возникает такое ощущение, что в стольких словах мало смысла. Охватываешь весь текст — смысл будто есть, но стоит начать разбирать детали, как все разваливается. — Роза при имени прежнем — с нагими мы впредь именами, — произнес Чифую, двинувшись вслед за ним к столу. — А, так ты, значит, играешь? — Ран кинул взгляд на документы, неаккуратно положенные на его стол. — Всегда. Ему нравился этот холодный кабинет, этот полупустой стол. Мацуно чувствовал полную свободу, целуя манящие губы, его рьяного напора хватало на двоих, потому, когда Ран отстранился, обращая свой взгляд обратно на экран, Чифую сжал свои зубы и развернул стул к себе. Челка спадала ему на глаза, он видел только свои руки на подлокотниках стула, темно-коричневые брюки Рана и белые руки с парой колец на пальцах. Вместо того, чтобы выгнать Чифую, Хайтани лишь сладко улыбался и внимательно наблюдал за ним. — Закрой дверь. — Не в этот раз, — отозвался Мацуно, казалось, что на этот раз выигрывает именно он и напирает тоже он. Хайтани коснулся пальцами его подбородка и приподнял его, всматриваясь в глаза. — Дверь, — произнес он все также твердо с ледяной улыбкой, Чифую заколебался и переменил свою позицию, улыбнувшись. — Я лишь шучу, ничего такого, — и подняв перед собой руки, мол, и правда ничего такого, Мацуно прошел за спину Рану и встал у окна. Он внимательно разглядывал людей, проезжающие машины, дома напротив, словно забывшись. Ран поправил прическу, проведя рукой по коротким волосам, собираясь вернуться к работе, но чувство того, что за спиной все время кто-то стоит, его напрягало. Взглядом пробежавшись по документам, которые принес Чифую, он отодвинул ящик стола. — Ну как, полезно? — у Мацуно был кошачий шаг, потому он всегда тихо мог подкрасться. Внезапный вопрос над ухом заставил Хайтани внутренне содрогнуться, но внешне он не повел и бровью. Ящик еще не закрылся, как проворные пальцы репортера выудили из него железную увесистую зажигалку. — Возьму ненадолго? — на что Ран лишь махнул рукой. Чифую знал, что тот тоже курит, но не часто и сигары довольно дороже сигарет полицейских. Запах был не важен, а вот вид, который Хайтани приобретал с зажатой меж зубов сигарой и оголенным торсом, на котором виднелась часть тату, именно он-то и будоражил. И как нельзя лучше в такие моменты напоминал босса якудза. Поигрывая зажигалкой, то открывая, то закрывая ее, Чифую облокотился на стол, всматриваясь в лицо Рана. — Знаешь, а ведь не зря предупреждают, что курение приводит к смерти. Ведь можно подсыпать в сигарету яд или же просто смазать кончик, который касается губ, вот и все, — Мацуно в очередной раз захлопнул зажигалку. — Если ты собирался так сделать, но первое негласное правило: не выбалтывать свои методы. — Ты мне не доверяешь? — чуть поджав театрально губы спросил Чифую, тут же усмехнувшись. — Вот я тебе доверяю. Или ты что-то скрываешь от меня? — Нет причин… — Причины есть всегда. И я докажу, что ты можешь оступиться, а я — нет. Чифую медленно направился от дома Хайтани по узкой улице, чувствуя за собой преследование. Он не оборачивался, лишь сел на корточки, чтобы завязать шнурки. — Так и знал, что с тобой что-то нечисто, — раздался где-то сверху голос. — Ты это про Хайтани? — поднявшись, уточнил он. — А как еще получить полную информацию обо всем? — он улыбнулся. — Полиция ведь тоже часто прибегает к таким уловкам. Рядом с ним стоял Наото, Чифую заметил, что тот держал руки в карманах, но взгляд на них не задержал. — Видно нас с тобой натравили друг на друга, как это бывает, — он следил за лицом Тачибаны, в минуты мыслей Наото всегда тянулся к сигарете, так произошло и сейчас. Мацуно достал зажигалку и дал ему прикурить. — И что же ты у него просил? — Да ничего такого. Просто свободу, — пожал плечами Мацуно. — Ты о чем? — Свободу слова, свободу действий… — Ты что-то натворил? Что-то противозаконное? — Так ты меня преследовал просто так? — удивился Чифую. — Тогда мне очень жаль. — Ты о чем? — выпуская тяжелый дым, с долей беспокойства спросил Наото. — У тебя хорошая чуйка, правда, — продолжил Мацуно. — Но, увы, не до конца. И мне правда жаль, но я заглажу свою вину. — Он осмотрелся, но улица была пуста, тогда Чифую подошел ближе и прошептал на ухо: — Последнее тройное убийство — это сделал я. Дело, конечно, все равно не раскроют, но я не хотел бы, чтобы после смерти твоя душа мучилась незаконченным делом. — Ты чего несешь, Чифую? Разыграть решил? — Наото дышал нервно и часто, от Мацуно он отшатнулся в сторону, разглядывая его спокойное лицо и мягкий взгляд из-под черной челки. — Шутки твои заходят слишком далеко. Но Чифую уже не отвечал ему, наблюдая, как его горло сжимает спазм, дышать становилось все труднее. Он медленно осел на колени, глаза заслезились, а хрипы становились все тише. Мгновенная смерть. Мацуно задумчиво поиграл зажигалкой, затем аккуратно протер и, держа ее пальцами через рубашку, положил в карман Наото.***
— Иногда он меня пугает, — усмехнулся Ран, развернувшись в кресле. — Но его душевные раны играют нам на руку. Тот день нанес ему травму, от которой он уже не избавится, — ответил Риндо. — Каждое убийство напоминает об этом. Телефон завибрировал на столе, и Ран посмотрел на светящийся экран. «Гороскоп для Близнецов: сегодня вас ждут новые знакомства и сюрпризы. Плохой день, чтобы давать вещи взаймы. Удачное число на сегодня — 33. Предмет — сигареты». Это был номер Чифую, Хайтани сразу понял скрытое послание и лишь покачал головой, показывая сообщение брату. — Труп на тридцать третьей улице. Судя по всему, там же моя зажигалка, по которой легко вычислить нашу причастность. Отправь туда людей и поскорее, — Ран вновь смотрел в экран телефона, перечитывая сообщение. — Опять своевольничает. Но Риндо видел лицо брата и приподнятый уголок губ: — Даже после такого, ты от него в восторге.