Моя Золушка

— О, моя принцесса… — протягивает Валентино каждое слово. Его руки, каждая из них где-то на ноге телелорда. Одна держит бедро, вторая под коленом, третья служит опорой для голени и четвертая нежно гладит щиколотку Ведущий же имеет желание вмазать ему этой же ногой, так как подобное прозвище слишком смущает. Его экран немного краснеет, когти на мягкой кровати сжимаются и он немного хмурится и сразу же в полустоне приоткрывает рот, и расслабляет «лицо», когда тот осторожно целует в выступающую вену на ступне. Это просто до мурашек приятно. Так нежно и ласково, что Ву ненароком млеет, затем подносит пальцы рук к губам, немного прислоняя. — Тино… — шепчет он куда-то в никуда, совершенно не смотря на своего искусителя. Перваншевый демон отвечает новым поцелуем. В ту же вену. Но чуть выше. От этого Вокс уже так не вздрагивает, так как эффекта неожиданности не последовало. — У тебя прекрасные ноги, мой Ву, — делает бабочка комплимент и аккуратно целует в колено. Вокс снова реагирует небольшим открыванием рта, лёгким румянцем и тихим, почти не слышным «спасибо». — Знаешь, ты мог и закончить на том, что просто помог мне снять обувь… — напоминает Вокс, с чего всё началось, смотря сверху вниз на мотылька. Всё действительно начиналось весьма обыденно. Любимый пришёл с работы, почему бы и не помочь разуться после тяжёлого рабочего дня? И Вокс без колебаний позволил снять с себя туфли. Слишком повелся на обманчиво нежную заботу, которая на добрую долю процентов переросла бы в очередной интим. Усталость не дала телеку задуматься об этом сразу. Лишь в момент, когда Вал немного сжал ткань брюк на его бедре, он всё понял. И теперь он сидел перед ним в трусах и почти на половину расстегнутой голубой рубашке, лицезрел собственными глазами, как тот покрывает его ступни поцелуями, вгоняя в краску, заставляя трепетать и дыхание срываться на некоторые мгновения. Чёрт, это невыносимо приятно. Слишком приятно, чтобы от этого отказаться. Чтобы, ткнуть носком тому в грудь. Сказать «хватит». Губы у Валентино мягкие, осторожные и нежные, внимательные к каждому сантиметру. Вокс мог бесконечно смотреть на них в действии. Как тот ест. Довольно странно, что на подобное можно засматриваться, но, чёрт, вы бы видели, как этот мотылек ест леденец на палочке. Как охватывает кольцом губ сладкий карамельный шарик, обычно розового цвета. Затем, до начала палочки из конфеты, втягивает тот в рот, делая губы «уточкой», начиная поступать как младенец с соской. А затем лижет. Специально так, чтобы сироп капал, ведь не продемонстрировать возможности своего длинного языка просто непростительно. А от такого зрелища у самого Самаэля встанет. Лично Вокс всегда смотрел на это с вожделением. С мыслью: «Да что же ты творишь…» И, вспомнив один из таких моментов, Вокс на секунду впадает в некий транс, отрекаясь от реальности. Его взгляд теплеет и пустеет, а голубые зрачки начинают немного мигать, будто вот-вот поменяют форму. Он понял чего хочет. Всегда почему-то стеснялся просить Вала об этом, но состояние его заставляет слушаться своих желаний и чётко их озвучивать. — Соси. — утыкает он большой палец ноги перваншевому в губы, смотря с непривычной, в обстоятельствах интимных, требовательностью. Будто бы озвучил наказание. Честно, до Вала не сразу доходит, чего именно хочет Вокс. Взгляд первым делом падает на пах Ву, ведь, после данного приказа, фраза «соси» первым делом наводит мысли на минет. И Вокс понимает, что тот понял его неправильно, но не хочет говорить об этом вслух, чтобы не потерять собственное возбуждение. Поэтому он стал пытаться раздвинуть ему губы прямо пальцем. Прямой намек в лоб, что именно должен сосать мотылек. Палец. Пальцы. Воксу так хочется, чтобы он сосал их как леденцы. Просто нереально хочет, но прямо, по-прежнему, ему сказать трудно. То ли от стеснения, то ли от чего-то другого. Сейчас он почему-то подумал про Вельвет. Долбанная Ду      . С неё началась эта любовь к леденцам. У Вала к их поеданию, а у Вокса просмотра, как тот их поедает. Можно было сказать, что он даже пялится на это, но… Нет, ему действительно нравилось на это смотреть. — Она подсадила тебя на леденцы… А я хочу чтобы ты не только их сосал. Понимаешь о чём я? Вокс говорил так, будто факт того кто подсадил Вала на сладкое его немного раздражал. Смотреть как они передают друг другу через рот конфеты… Валентино ведь не может не вставлять язык этой бархатной сучке. Как не прискорбно, но приходилось признавать, что их поцелуи выглядят действительно слаще, страстнее, глубже и горячее. Казалось бы, кто знал, что девчушка с хвостиками целуется лучше любой проститутки? Вокса это вымораживало. Мотылька это же явно веселило. Ревность, пылающая в красных очах его теледемона. Хорошая искра для страсти. — Понимаю, милый. Что же, ты хочешь чтобы я сделал так? Он вытащил сперва кончик розового языка, проведя по мягкой подушечке большого пальца ноги. Его взгляд ни на секунду не оторвался от экрана любовника, взгляд, без намека на зрачки. А вот зрачки телемэна постепенно принимали форму голубых сердец, пульсировали, со скоростью трясущегося фруктового желе. Его восхищал этот язык. Как он прижимается, как ласкает, лижет, делая палец влажным, а как только отстраняется, даёт почувствовать словно мелкий холодок от слюны. — Продолжай… — чуть сжимает демон простыню, прося вежливо и не требовательно. Пусть делает добровольно. Мотылек удобнее берёт его ногу, поддерживая икру одной рукой, а пальцами второй придерживая за ахиллово сухожилие. Он протягивает язык, вставляя его между большим и указательным пальцем. Забавно, что при всём при этом ноги у ведущего нисколько не пахнут. Этому факту Валентино удивился совсем ненадолго, не став сбивать свой сексуальный настрой. Вокс уткнулся второй ногой ему в плечо, с лёгким возмущением в неполную силу толкая, требуя, чтобы тот делал то, о чём его просили. Чтобы сосал. Нет, лизать тоже неплохо, но от этого больше щекотно, а ему хотелось, чтобы зрелище его возбуждало. К счастью, намёк Валентино понимает быстро. Поэтому приступает к озвученной жестом просьбе, обхватывая кольцом губ большой палец ноги своего партнёра. Он прислоняет язык, расслабляться его, делая шире, начиная медленно, едва ощутимо тереть, прислоняя ближе к нёбу. — Да… Да… Так правильно… Малиновоглазому похвалы не нужны, он и так знает, что шикарен. Однако ему безумно нравится, когда Ву пытается словесно принимать участие. Хоть как-то напоминать, что он контролирует процесс. Подсказывать, когда ему максимально хорошо, как довести до этого и как лучше не делать. Вообще, это правильно. Правильно не молчать. Даже лёгкое постанывание уместно. Валентино нравится одобрение своим действиям. Как бы странно не звучало. Он любит делать Воксу максимально хорошо. Мотылёк сосёт пальцы, словно конфеты на палочках. Всё же не удерживается, чтобы не провести слепо по паре подушечек, чисто чтобы смочить. Воксу безумно нравится. Слишком хорошо, чтобы вообще каким-то образом попросить прекратить. Мотылёк на пальцах не останавливается. Снова целует в вену, затем чуть выше, смещаясь к внутренней стороне ступни, чтобы поцеловать щиколотку. Его тонкие пальцы начинают нежно разминать ногу. Всё же, любимый устал после работы и ему не помешает хороший массаж ступней. Телек же, сначала, даже немного разочарованно вздыхает. Ну почему тот сосать прекратил… Ведущий уже сравнил это зрелище с трапезой с леденцом на палочке. Но когда тот стал пять ногу, слегка не простонать не получилось. — Чёрт, Валентино, ну я же о другом просил… Блять… — Но тебе же нравится массаж ног? — улыбается мотылёк розовыми зубами и ни на секунду не останавливается. Вокс слабо пихает его в плечо свободной ногой и немного закатывает глаза. Всё же руки и сутенера волшебные. — Как ты думаешь, а Золушка стонала, когда ей делали массаж ног? Вопрос Валентино такой внезапный, что Вокс на полминуты погружается в раздумья между ответом и мыслью, при чём здесь Золушка… Действительно, при чём… — В каком смысле? — Просто представь как принц делает ей массаж ступней и она стонет. Если бы у принцесс сказок были бы фетиши, то Золушке я бы выбрал именно такой. Ха-ха. Вокс издаёт смешок. Такая дичь. Но смешная. — У Рапунцель связывание, Ариэль любительница секса в воде, кто там ещё был? Валентино рассмеялся, целуя его в колено. — Ну, значит ты у меня Золушка. Моя Золушка. Вокс совсем немного покрывается румянцем. Ему ведь тоже нравится массаж ног. От него правда можно покайфовать. — А как звали принца? — Да хуй его знает, зови меня Валентино