Покорись мне

Даже в темноте ночи волосы Доркас отливаются червонным золотом и почти наяву пахнут дымом и пеплом — Сабрине в голову приходит неуместное сравнение с адским пламенем, в котором она сожгла тринадцать ведьм. Спеллман желает дотронуться до огненно-рыжих локонов с момента подписания книги зверя и заключения контракта с Темным Повелителем — свобода взамен на безграничную силу — но медлит. — Я думала, ты искала Ника, — осторожно говорит она. Доркас растягивает губы в улыбке и окидывает ее взглядом — почти раздевает, рассматривая как острые плечи, так и стройные худые ноги, черное белье и едва заметную дорожку светлых волос ниже пупка. Сабрине хочется прикрыться, но она так и не запахивает плащ; ждет. По телу проходит сладостная судорога и рой мурашек — Сабрина судорожно вздыхает и еле удерживается от того, чтобы прижать руки к груди в защитном жесте. — Ник… — Доркас равнодушно катает имя на языке, — какая разница, где он? Сабрине хочется сказать — вообще-то, ты хотела его, так же сильно, как хочу я (или нет — Сабрина до сих пор не может понять, что она чувствует, когда смотрит на Харви, целующего Розалинд, и вспоминает, как седлала его бедра и расстегивала трясущимися от желания руками рубашку). Она хочет сказать — зачем ты здесь, Доркас; почему я, где Ник. Не говорит. Важно не то, что Сабрина должна ждать Ника, а то, что ее нашла Доркас. — Ты моя добыча, — мурлычет Доркас, медленно, почти крадучись, подходя к ней, словно Сабрина на самом деле красная шапочка, найденная жестоким, кровожадным серым волком… — Поэтому ты здесь? — с вызовом спрашивает Сабрина, — ты пришла убить меня, пытать или наказать? За то, что не боюсь ни одну из ваших сестер, за то, что без сомнений разрезала горло Агате и предала ее земле, за то, что постепенно покоряюсь своей тьме и жестокости? Доркас смеется. — Нет, — отвечает она, — я поймала тебя, потому что мне интересно… Ведьма делает шаг вперед, и Сабрине приходится прислониться к стволу дерева — бежать некуда. — …понять, что в тебе такого удивительного. Последние слова Доркас шепчет, но Сабрина слышит — между ними остаются жалкие сантиметры. В горле комом замирает ворох слов, и она еле слышно сглатывает, следя за победной улыбкой на лице Доркас — ведьма и правда смогла ее поймать. Под лунным светом в ее голубых глазах можно различить яркое, почти животное желание — Сабрина не отводит взгляд. — Покорись мне, Сабрина Спеллман, — приказывает Доркас, обхватывая ее лицо своими горячими ладонями, — покорись мне этой ночью. Она вспоминает разговор с Роз, свою застенчивость и скованность при Нике, желание дотронуться до рыжих волос, волну удовольствия, проходящую по телу. Сабрина покоряется.