Любимый мотылёк

      Когда закрылись двери, над колыбелью нависла ужасающая тень.       Это, словно в трансе, подошла мать малыша. Взгляд её был подобен небу, чьи звёзды скрыли мрачные тучи.       Поначалу Императрица ничего не делала, только стояла и смотрела на собственного ребёнка. Но вдруг она стала протягивать к малышу руки. «Убей его.»       Эта мысль всё повторялась и повторялась в её голове. Такая пугающая, такая бесчеловечная.       Однако вопреки этому ребёнок всё продолжал мирно спать, как будто не чувствовал исходящую от родной матери угрозу. «Ну же.»       Оставалось лишь сомкнуть пальцы, чтобы отправить мальчика к его погибшей сестрёнке. А руки не двигались, будто от нерешительности. — Нет...       Еле слышно произнеся даже для себя, женщина убрала руки и схватилась за край кроватки, когда упала на колени. — Я не могу... Просто... Не могу...       Из-за предательских слёз голос вздрогнул, а за ним по щекам пробежали влажные дорожки, вместе с которыми задрожало и всё тело.       Императрица чуть не совершила чудовищный грех, из-за чего она себя никогда бы не простила. «Прости, Амир, твоя мама такая никудышная...»       Из-за того, что она не понимала природу собственных действий, вина перед своим дитя всё возрастала.       Отец ребёнка, конечно, не любил её, но повод ли это возненавидеть сына и попытаться убить его? Нет. Особенно когда, единственный, кто дал надежду, — так это сама Императрица в своих фантазиях.       Несмотря на то, что Сибилла вошла во дворец уже будучи приёмной дочерью Императора Кийлума, встречи Аетернитаса с его сводной сестрой случались ужасно редко. Не помогала ещё отстранённость девочки, которая стала жить лишь в выдуманном мире.       Поэтому с её стороны не было даже поддержки, когда после грубого отказа мага над Кронпринцем стали всё больше насмехаться и бросаться в его сторону едкими словами. Будь на его стороне хотя бы один человек... Возможно, он был бы чуточку счастливее.       В день после родов жестокие слова Аетернитаса окончательно растоптали всякую надежду девушки. «Твоя кровь — единственное, что может быть полезно.»       Спустя столько времени он озвучил причину, по которой вышел за неё. Всё дело в её семье. Из графства Аршамбо происходили пускай, возможно, не самые могущественные, однако довольно сильные маги. Видимо Император хотел, чтобы сын его стал одним из тех магов.       Всё ещё плачущая Императрица почувствовала дуновение ветерка. Удивлённая она повернулась в сторону источника и увидела слегка приоткрытую дверь балкона, подле которой покачивались занавески подобно пригласительному жесту.       Ведомая чем-то, Сибилла встала и пошла в сторону окна. Когда она уже вышла на балкон, из комнаты послышался детский плач. Однако он никак не достигал ушей матери.       Подойдя с отсутствующим взглядом к самому краю балкона, женщина посмотрела вниз. С третьего этажа хорошо виднелся маленький белый фонтанчик прямо под окнами, вокруг которого была расстелена брусчатка.       Двери в комнату резко распахнулись, но вопреки этому Сибилла медленно повернулась. Как раз в тот момент, когда к балкону стал подходить один из стражников. Тот, осторожно зайдя на балкон, медленно заговорил: — Ваше Величество... Прошу вас, отойдите от края. Позвольте проводить вас до вашей спальни. — Проводить? — уголки губ Императрицы приподнялись верх, — А смысл? Есть ли вообще смысл мне тут находиться... «Если бы всё было иначе...»       Мужчина стоял и не двигался. Видимо боялся, что одно его неверное движение может спровоцировать трагедию.       Впрочем, всё это оказалось напрасным.       Он не сразу заметил, как тело женщины начало наклоняться назад, а когда осознал, то тут же ринулся вперёд, позабыв обо всей осторожности.       Но увы.       Последнее, что увидела Сибилла — протянутая рука стражника, держащегося за перила, а потом стук и темнота.       Край фонтанчика окрасился в алый, голова же Императрицы оказалась странно повёрнута. ***       Ожидавшая своего конца женщина оказалась в тёмном пространстве, усыпанном ни то редкими звёздами, ни то другими маленькими белыми точками. Но на их фоне резко выделялся чёрный сгусток дыма, выглядевший даже темнее самого пространства. Хотя, казалось бы, куда же темнее.       Это чёрное нечто как-то необъяснимо манило, поэтому Сибилла парящей походкой стала плыть к нему. Когда она уже оказалась подле него, рука сама потянулась к дыму. А как только пальцы прикоснулись к нему, сгусток со взрывной волной полностью окутал женщину.       Прежде чем она смогла осознать, на большой скорости в её голове стали мелькать сцены, но даже так они хорошо отпечатывались в сознании.       Основной фигурой в них являлся её муж, Аетернитас. Он был куда более обезображен, нежели в их последнюю встречу: глаза красные, обезумевшие; вены, похоже, ярко выступали чёрным цветом; когда-то ярко-жёлтые, пускай на вид и грязные, волосы окончательно лишились собственного цвета.       Император всё твердил: «Я докажу...». На то, как по итогу тёмная магия уничтожила Аетернитаса изнутри было страшно наблюдать. Потом всё перенеслось к времени, когда уже душа во имя своих планов нашла жертву в виде одного из своих потомков. За ним убийство этого бедняги его, наверное, братом. Жизнь того, кто убил, пролетела ещё быстрее остального потока. И всё это цунами закончилось уничтожением тёмной души.       Однако Сибиллу, которая не смогла до конца досмотреть распадение души, резко вырвало и из этих воспоминаний, и из самого мира. Когда к ней вернулись все чувства, она поняла, что карета катится кубарем вниз по склону... ...а сама девочка зажата в объятьях родителей.       Достигнув подножия, адская карусель наконец-то прекратилась. И в этот же миг слёзы, которые, похоже, до этого вот-вот готовы были вырваться, хлынули нескончаемым потоком из глаз Сибиллы.       Внутри себя она уже поняла, хотя мысли её до этого ещё не дошли.       Обмякшие тела, из-за которых платье девочки ещё больше пропитывалось кровью, говорили обо всём.       Мама не проснётся.       Папа тоже не проснётся.       Никто из них не проснётся.       Сибилла осталась единственной живой душою. Чудом живой.       Этот злосчастный инцидент поставил жирную точку на судьбе молодой пары, а их четырёхлетнюю дочь обрёк на кошмар, по которому ей, находясь между трупами родных, оставалось лишь ожидать спасение.       Однако настоящего спасения она не нашла даже к концу своей жизни.