пластиковые легкие, клубничное сердце

парео была клубничной — пластиковой, даже когда выворачивала себя наизнанку. чию недавно подпалила себе брови и разломала десяток крошечных сердец, наспех спаянных из звезд и слез. чересчур искренняя для мегаполиса, чересчур ослепительная для тинейджера, как ребенок расколотых хрустальных цветов и шелковых бабочек, — поэтому они здорово друг другу подходили. они целовались, когда чию разрывали эмоции, и держались за руки в маршрутке. у парео часто блестели глаза и ресницы, и она как-то сказала: — мы как мелоди и куроми, чучу, — и улыбнулась. чию кивнула: — оу. она запросто могла разворошить горы и прикинуться миниатюрным небом для RAS или только — для парео. парео скромно улыбалась, когда ее ребра начинали хрустеть. они целовались, когда чию путалась во вдохах. а небо взрывалось радиацией. они прятались в итальянском местечке в центре токио, когда из телефона парео — ее клубничной парео! — нежно сказали: — …юблю тебя, реона. клубничная парео — парео, которая пластиковая половинка PARECHU, кукла с ласковыми руками, которая — поцелуи-эмоции, секс-слезы! — никогда не случалась реоной. чию и реона существовали по отдельности (в другой невозможности мультивселенной), и никогда — вместе. чучу — определенно, чучу — частично вымерла изнутри, когда увидела проблеск клубничных губ в не-клубничной улыбке. небо робко грохотало, а токио только цвел сверкающими улицами и кровью в переулках. парео появилась в проеме — с укутанными бедрами и фарфоровыми чертами — и тогда чию почти что выглядела, как чию. чересчур потерянно для ослепительности. чересчур ребенком для взрослого. она отвратительно поломалась: — кто это был? клубничная парео улыбнулась.