Архонт бурь

            Может быть, идея устроить тренировку юным адептам под дождем была не самой лучшей — Цзян Чен это признает. Но, норма есть норма, и её нужно отработать, какие бы там погодные условия не были. Жарко-холодно-ветренно-мокро — значения не имеет. Будущее поколение Цзян должно уметь преодолеть все.       То, что у грозы есть свойство низвергать молнии, и иногда они даже попадают в людей, глава ордена не рассчитал. Но смог прочувствовать на себе.       Это было весьма иронично, учитывая то, что в следующий раз глаза он открыл уже в теле не абы кого, а самой Богини Гроз... Электро Архонта, да, но суть не менялась, да и Цзян Чен не видел разницы.       После перерождения первое, что он сделал — заорал благим матом.       То, в чем ходило... Ходила... Тц. Эта одежда была верхом распутства женщины. Цзян Чен не мог представить ни свою сестру, ни матушку в подобном. И где это видано?! Голые, вставленные на показ ноги, и короткое одеяние, которое едва прикрывало...       ...       ...он заорал благим матом второй раз, увидев то, что на нём было надето и являлось нижним бельем.       По всем канонам сильной и независимой женщины, то кружевное-черное-нечто-с-ебучей-бабочкой было сожжено.       Вторым, что он сделал после перерождения — принял собственную ситуацию.       Он смотрел на тлеющий костёр, который разъедал ткань странного короткого платья, и думал о том, что над ним явно кто-то решил посмеяться.       «Вей Усянь...» — Яростно ткнул палочкой дерева тлеющие угли и затянул пояс попавшегося под руку халат туже, — «Это точно он».       Ладно, это едва ли мог быть он. Но не вспомнить его глава Цзян Чен не мог — слишком крепка их дружная вражда.       Одно утешает — Цзинь Линь успел достигнуть совершеннолетия, так что оставалось верить в благоразумие, которое пытался привить ему дядя все эти года. И надеяться на то, что он перестанет ошиваться с теми неприятными мальчишками из ордена Лань. Знает он, какие у них рукава.       Расспросив испуганных слуг, выяснилось, что в его жизни мало что поменялось. Был главой ордена, стал правителем страны. В чем разница?       ... в том, что в ордене Цзян у людей не отбирали золотые ядра.       Здесь им была альтернатива — глаза бога. Крио, гидро, дендро, гео, пиро, анемо и электро, к которому он приписывался. Люди с невысокой вероятностью могли получать их в любой период жизни. Если золотое ядро адепт должен был сформировать сам, в определенном возрасте, а после продвигаться дальше путём совершенствования, то в этом мире — а то, что это другой мир, стало ясно ещё на моменте с нижним бельем — выходило странно. То ли заслужить надо, то ли удачу иметь... Кто знает.       От нервов дергалось веко, а привычная тяжесть кольца не ощущалась; повадка крутить Цзыдянь на пальце не исчезла, даже учитывая новое тело. Женское тело.       Блять.       Смириться с этим будет сложнее, чем он думал.       На следущий день Цзян Чен уже был у кузнеца, что едва не дрожал при виде Всемогущего Архонта. Тем не менее, просьба, которую он услышал, была едва ли не нереальной:       « ...что?», — выдавил из себя бедный мужчина, молясь о безболезненной смерти всем богам.       Цзян Чен внушающе нахмурился:       «Я говорю, мне нужно кольцо, которое призывает длинный электрический хлыст»       «Но...»       « Я поставила тебе задачу? Делай»       После того, как одежда была сменена на что-то подобное ханьфу родного ордена, а «Цзыдянь два» получен, он занялся, собственно говоря, делами.       У предшественницы-богини были заскоки касаемо «вечности» и «неизменности бытия», и понимая это, он подумал, что подобных Вей Ину безумцев, оказывается, можно отыскать.       Было решено отменить приказ об изъятии глаз Бога и медленно, чтобы не слишком отсвечивать, избавляться от установленного режима с изолированностью страны от всех остальных.       Цзян Чен пытался быть собранным и справедливым правителем — небожители тому свидетели. Но это сложно, учитывая все те условия, что его окружали. Чего стоило некое "сопротивление" из кучки сопляков, что было организовано против него же. Ну, не совсем... Женщины что была в этом теле. ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ, эта головная боль сейчас принадлежала ему.       Он собирался идти на опережение и написал письмо:

«Уважаемые предводители сопротивления. Я, Электро Архонт, Сёгун Райден, понимаю ваше недовольство, связанное с лишением простых горожан глаз бога. Но эта деятельность осталась в прошлом, поэтому снисходительно прошу отступить. В ином случае я приду и лично переломаю вам ноги».

      Как бы не было странно, к Цзян Чену прислушались. Он умел быть убедительным, когда это требуется.       Спустя несколько месяцев народ немного расслабился, облегченно выдыхая. Даже если все изменения были вызваны сумасшествием Архонта на почве её слишком долгой жизни, для них все вышло не самым худшим образом.       Госпожу, что жители между собой прозвали «Громовая женщина», боялись и уважали. А если кто-то не уважал, получал плетью от неё же — вероятно, она пыталась исправить те ошибки, что совершала на протяжении сотен лет, но использовала для этого радикальные, крайне свирепые меры. Об изменении политики в Инадзуме за морем даже ходили байки-анекдоты, которые шутили горожане и купцы. На их же радость, до них Всеведущая Райден не могла добраться. Пока что.       И все у него-нее складывалось весьма неплохо, только выпить иногда хотелось, да не положено и нечего. Чинно, мирно — глаза бога возвращались владельцам, "сопротивление" было распущено из-за ненадобности, страна принимала гостей из-за моря, а люди больше не прятались при виде собственного Архонта.       Благодать. — Госпожа Сëгун! Некий чужеземец без дозволения проник в город и учиняет беспорядки, ввязавшись в драку со солдатами и мешая горожанам!       Почти.       Цзыдянь грозно затрещал в руке — с теми, кто устраивал дебош на его территории, Цзян Чен показательно разбирался сам. Чтобы другие видели и запоминали, что с ним шутки плохи, и всемогущего Архонта лучше из себя не выводить.       Чужеземцем оказался короткий пацан с длинными, светлыми волосами, собранными в косу, карими наглыми глазами, и в одежде, которая была то ли экзотичной, то ли распутной. То ещё уродство.       Его уже поймали и поставили перед Архонтом на колени два стражника прямо посреди улицы — горожане с опаской проходили мимо, а те, что посмелее, вставали чуть поодаль и смотрели на сие зрелище — а тот, казалось, и не сопротивляется, не смотря на описание, что ему донесли.       Ну и черт с ним. — Понаезжали, сопляки. Беспорядки учиняют...       Кивнув стражникам, тем самым давая наказ, чтобы они перестали держать пацана, Цзян Чен звонко, предупреждающе щелкнул хлыстом: — Твое счастье — я сегодня милосердна. Даю время убежать, чтобы все в городе видели твой позор. Я считаю: раз, два, три- — ...три — и я у ваших ног, о, прекраснейшая госпожа. — Смотрел он на неё снизу вверх, не шевельнувшись, но сияя самодовольной улыбкой, — прошу вас, наступите на меня.       Глаза Райден шокированно расширились: — Вей Усянь?... — А-чен! Рад тебя видеть! А, знаешь, тебе идет быть женщиной. Я бы даже сказал, так ты мне нравишься больше.       Воздух сгустился, и даже небо, казалось, потемнело, предвещая не грозу, но самую настоящую бурю. Электро частицы опасно засверкали, а Цзыдянь уже не трещал, а рокотал, означая чью-то скорую смерть. — ПЕРЕДУМАЛ, УБИВАЮ БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ!!! — Взревел Цзян Чен, догоняя уже убегающего Вей Ина.       ...по всей Инадзуме, до её самых отдаленных уголков и островов, доносились нечеловеческие крики: Архонта, призывающего молнии и рушащего все на пути, и чужеземца, который бежал, смеясь и играюче уклоняясь от карательного хлыста богини: — Иди сюда, сукин сын! Я убью тебя и удостоверюсь, чтобы ты снова не воскрес!!! — Не хочу разочаровывать, А-чен, но от меня ничего не зависит! Я просто любимец богов, на то нет моей воли! — Признайся, что ты использовал тёмный путь для призыва нас сюда! Это ведь твоих рук дело, ты, убо- — Убожество? Оставь это для Лань Чжаня!       ... где-то в Ли Юэ, за чашкой хорошего чая, тихо, почти неслышно, чихнул Чжун Ли.