Мы не выходим на бис !

Пролетели две недели. Со всеми происходящими событиями, ребята совершенно забыли про репетиции, и договорились поскорее начать играть. А Руне, подкинул стимул. Поздно вечером он ушел, а утром вернулся счастливый и взбудораженный. — Мужики, давайте опять играйте. У нас концерт! На эту новость реакция группы была менее бурной, чем когда они узнали о первом концерте. А в сердце у Пака приятно кольнуло, это просыпались старые чувства и ощущения. — Когда? — спросил он у Ру, в надежде на ответ «скоро» — Через неделю. Простите, что так резко, но там бронь кажется до следующего года расписана, не представляйте к каким танцам с бубном я прибегнул, чтобы выбить это место — усмехнулся Руне На вполне резонный вопрос, почему выбрал именно этот зал, Ру ответил, что хочет, чтобы его подопечные выступали в лучших местах. Видимо лучшим местом по мнению Бейкера, был концертный и театральный зал «Performing Arts Center AT&T» Сам Пак ни разу не был, но по словам продюсера оно того стоило. Парню было не важно, где именно выступать с концертом, ему важен сам процесс. Даже если бы Руне заявил, что они будут играть на помойке бомжам за корку хлеба, он бы пошел. Ру светился от гордости, видимо достать место правда было сложно. Выступление намечалось вечером воскресенья, в семь часов. Конечно, Пак сразу оповестил родителей о концерте, но неприятно обрадовал тем, что цену за билет, подняли на шестьдесят долларов. Но родители сказали, что это наоборот правильно, ведь свое время и работу нужно ценить. «MySpace» гремел и ликовал от новости, около пятисот человек в комментариях под постом поклялись прийти. И это только из почти трехсот тысяч подписавшихся. Пак отдавал треки Руне, а он творил магию продвижения. В подробности Пак и ребята добровольно не вдавались, а Ру только рад был. Объяснять тонкости бизнеса довольно сложно, но если ребята просили, он рассказывал подробно и досконально. Фанаты говорили, что песни «Фриков» даже по радио передавали, но парни не слушали, больно много дел было. Люди, живущие по соседству с группой почему-то переехали, оставив дом пустовать. Покупать никто не спешил. Возможно, это было связано с тем, что некоторые фанаты намеренно следили за Паком и ребятами, и толпились у их дома. Пару раз даже камни в окна кидали. Но тут тоже дело в свои руки взял Руне и за рекордные сроки искоренил преследователь на корню, за что Пак был безумно благодарен. Он спрашивал у друга, как он так быстро справился с настолько глобальной проблемой, но тот ответил, что ему за столько времени работы доводилось. Для себя он отметил, что была и личная мотивация. Видеть Пака в таком состоянии он больше не желал. Он в те дни боялся выходить на улицу, запрещал включать свет, и чуть ли не в шкаф прятался. Ребята, когда преследования прекратились, переглянулись между собой, как один подумали, что Руне привлёк вышестоящие органы или какие-то свои продюсерские связи. Сейчас, когда жизни и здоровью группы ничего не угрожало, можно было и о работе подумать. Пак планировал выступать с тремя новыми песнями и с уже успевшими стать легендами, песнями из первого альбома. Такими как: «Dirt», «I can fly» и конечно «Insomnia» С последней Пак поработал отдельно и сделал вторую версию, можно сказать перепевку, где сгладил некоторые ненужные жесткие моменты и изменил мелизмы. Но при этом, данная перепевка официальной версией не стала, а только вторым вариантом. Но Руне этот вариант понравился больше, как и Кайману с Джерро. Говоря об этих двух, то в отношениях у них все было отлично. Кайман вел себя как джентльмен с любимым. Задаривал цветами, конфетами. Обнимал, целовал. Робость и неловкость пропали быстро, парни могли спокойно сидеть друг на друге и вуз не дуть. Группа относилась к их отношениям с умилением, давненько они не видели чего-то столь доброго и комфортного, казалось, что парни понимали друг друга с полуслова. И сейчас они сидели вместе и о чем-то говорили. Периодически, Кайман касался губами волос Джерро, а тот в ответ ложился ему на плечо. Арнольд сидел в кресле, Стэн и Дилан устроились на второй половине дивана, с газетой. Стэн каждый день проверял ящик на предмет газет, журналов и остальной бумажной ерунды. Находил сводку с кроссвордом и решал все что мог. Остальным он пояснил, что ему нравится чувствовать себя умным без высшего образования. К слову, до конца он разгадал только самый первый кроссворд, узнав и про соль щавелевой кислоты, называемой «Оксалат» Дилан иногда помогал ему с разгадыванием, а на день рождения подумывал подарить огромную книгу с кроссвордами. Над Стэном посмеивались, но ничего грубого не говорили. Руне вообще считал, что он нашел себе отличное хобби, развивающее мозг. А сказал он так, потому что половина из разгаданного была его заслугой. Ведь кто как не Руне знает первого президента Америки, и какое событие произошло в 1861 году. Руне, кстати сидел на полу с книгой. Пак тоже взял книгу с полки, но не читал. Мысли улетали не в ту сторону, и уловить суть не получалось, поэтому он бросил это занятие и пялился в стенку. — Ну теперь то мы можем выпить? Концерт близко — предложил Стэн, отрываясь от газеты — Лааааадно, но только одну бутылку! — Дилан, ответивший другу тыкал пальцем в потолок. — Ну конечно — Стэн задорно вскинул ладони. — Я схожу в магазин — предложил Руне — Я с тобой! Пак прыгнул на месте и в ритме танца подошел к шкафу, чтобы накинуть легкую кофточку, на улице было ветрено. Руне, похлопывая Пака по плечу вывел его из дома и они направились в сторону ближайшего магазинчика. Пак, достал сигарету, стараясь не думать о идущем рядом Руне. А тот как назло строил злое лицо и наигранно вздыхал. А когда сигарета была докурена, не выдержал и на выдохе проговорил: — Ай яй яй, Пак. Но тот показал ему средний палец и достал вторую палочку. — Вот психи свои не надо демонстрировать — воскликнул Руне — ты конечно мой друг, но когда показывают такие жесты, это отвратительно. Пак выпустил дым в лицо Ру и с гордой ухмылкой пошел вперед. Бейкер же на мгновение остановился, чувствуя как загорелись щеки. В магазине они взяли бутылку относительно дорогого шампанского, и расплатившись с полной продавщицей пошли домой. Руне наслаждался прохладным ветерком, как заметил, что Пак вынул из кармана маленькую шоколадку. — Откуда? — спросил он, тыкая в батончик — мы не покупали это. — Верно — Фрик уже хотел открыть сладость, но Руне остановил парня, легко прикладывая ладонь к его груди. — Мы вернем её — От одной не обанкротятся. — Пак! На этот раз, Руне чуть грубее приложил руку к Паку, тот попытался выскользнуть, но не смог. — Стоимость этой шоколадки, вычтут скорее всего из зарплаты той женщины, думаешь она много зарабатывает? — Какой ужас! Доллар пятьдесят потеряет — Ага, только вот ты не один такой умный. Вас воришек за месяц столько набирается, что пол магазина вынести можно. — Это идиотская шоколадка! Что ты мне морали тут читаешь? — крикнул Пак Парни остановились посреди улицы. Один с ужасно злобным лицом, второй с краденым батончиком. — Слушай, ты живешь в бедности? Голодаешь? — Нет — Взгляд Руне зарывал в землю, Паку давно стало стыдно, но признавать он этого не хотел. — Так зачем украл? Если это просто доллар пятьдесят, что же не оплатил? — Да иди и верни её уже, больно надо. Пак почти кинул шоколад в Руне, но тот успел поймать и побежал назад в магазин. Настроение Пака было безнадежно испорчено, да ему было стыдно, но эта Руновская правильность выбесила настолько, что плевать было украл или нет. Бейкер вернулся на удивление быстро и с той же шоколадкой в руке. Протянул её Паку, тот от удивления застыл. — Я оплатил Пак, взял батончик, но остался стоять в растерянности. — И в следующий раз если что-то захочешь, попроси, я куплю. Пак чуть не расплакался, а обида на Руне куда-то улетучилась и вот он уже греется в его теплых объятиях, дрожа и сдерживая слезы. — Ну всё, тихо. Все совершают тупые поступки, бывает — парень погладил Фрика по голове. Шоколадку они съели вместе. Дома, за бутылкой шампанского ребята отметили еще не наступивший концерт. Руне выпил два бокала, и оставшееся время следил, чтобы Пак не выпил больше трех. Когда он тянулся подлить напиток, Руне перехватывал его руку и говорил, что он много пить еще маленький. — Кайман младше меня! — Пак указал на Рыжика — А ты видишь, что он пьет? Покосившись на друга, Пак понял, что он хлещет газировку, а в сторону шампанского даже не смотрит. Как и Арнольд с Джерро. За Диланом, как за Паком тоже следили, только делал это как ни странно Стэн. Он выпил около пяти небольших бокалов и сидел довольный, покуривая сигарету. На него Руне не ругался, а на недоумение Пака ответил, что Стэн во-первых взрослый, а во вторых не поёт. — Вечно ты только ко мне прикапывакшься, достал — Фрик грустно рассматривал серые носки. — А до других ему просто дела нет — Стэн хрипло кашлянул и стукнул Руне по руке. Бейкер смутился и перевел тему. — Вроде живем вместе, а все никак посидеть не можем, ну как сейчас — грустно заметил Арнольд. — Столько дел было — ответил ему Кайман, смотря при этом на Джерро. — Нам бы выбраться куда-то всей группой — бросил Дилан. Бросил то предложение, которое все услышали, но осуществлять не станут. Пока остальные общались, Пак ушел в комнату. Там он работал над новым рисунком. А именно, поцелуем Каймана и Джерро. Он никогда не рисовал подобного, но больно его вдохновил этот прекрасный момент. Рисовал он карандашом, и думал стоит ли раскрашивать. Его мысли прервал стук — Можно? — Опять ты — Пак отвернулся от Руне к столу. Тот вошел без приглашения и встал рядом. Посмотрел на лист бумаги, который тщательно, но четно пытался прикрыть Пак. — Красиво — Что ты хочешь? — Я думал сказать всем, но мне кажется это интересно только тебе. Пак напрягся, но от следующих слов Руне, повеселел. — Через пару месяцев у вас будет мерч. — Серьезно? — Да, я все устроил. Пак опять прыгнул в объятия Руне, так он благодарил его за всю проделанную работу. Документы, продвижения песен, концерт, мерч. Руне был настолько хорошо в работе, что о Майкле Брауне все уже и забыть успели, даже Пак не вспоминал его так часто как раньше. Наоборот, ему стало казаться, что Браун не сказал бы, что у Пака не очень получается петь, закрыл бы глаза на украденную шоколадку и не приходил бы так часто, как Руне. — Ты такой красивый — прошептал Бейкер монотонно и завороженно, с замиранием сердца. — Спасибо. Пак поспешно вышел из объятий, оставляя Руне одного. Тот погрустнел на секунду, но потом быстро собрался и покинул комнату. Пак вернулся к картине. Губы, нежно касающиеся других губ. Слияние двух таких разных людей. Яркий, светящийся как закатное солнце Кайман и грустный, мутный и серый словно туман Джерро. Они сошлись в поцелуе, как сливаются стихии любви и погоды, они любят друг друга, и Пак был очень этому рад. Даже если сам никого не любил, даже если не был любимым. Хотя, кто знает? Ребята тусили в гостиной до поздней ночи. Арнольд, просидевший весь день на кресле, так на нем и заснул. Во сне у него странно дрыгалась нога. Стэн с Диланом сопели на диване, лежа друг на друге. Газета с неразгаданным кроссвордом давно валялась на полу, без надежды быть кем-то поднятой. Кайман, сжимая Джерро улыбался и целовал его в волосы. Джерро что-то сонно бормотал, но тоже улыбался явно чувствуя тепло, исходящее от любимого человека. Руне все так же сидел на полу с книгой. Пак сел к нему, прижимаясь к его большой руке. Они так и заснули сидя на паркете. На утро, сразу же взялись за репетицию. Руне наконец-то наслаждался и игрой ребят, и пением Пака. Он не знал, что именно в нем творится, но никаких замечаний сделать не мог. Вроде бы и сип в голосе, и на нижних нотах плюхается, окончания сглатывает. А все равно хорошо. Уютно. Его пение возвращало в детство, в те прекрасные и беззаботные времена, когда тебя совсем ничего не волнует. А Пак получал удовольствие от процесса, вытягивая мелизмы и пританцовывая в такт гитарам. Джерро улетал в любимый астрал, когда пальцы перебирали струны и понимал, что больше никогда не попытается прервать свою жизнь. Кайман и Стэн заколоборировались. Один настукивал подстраиваясь под бас другого. Позже, ребята отметили, такой ход звучит восхитительно. Арнольд, всегда когда играл, вспоминал о родителях, но без грусти, а с сочувствием, больше не приносящим боль. Это был обычный день из жизни маленькой рок-группы, день, когда все были счастливы.