Дворник

Жизнь маленького черноморского городка не менялась уже много столетий. Всё те же дачи, бюветы и набережные, все те же ряды фруктовых деревьев и пение цикад. Где-то вдалеке гремели стройки, тянулись рельсы, выполнялись и перевыполнялись планы. Но не здесь. В городке была тишина и спокойствие. Разве что летом улицы наводняли отдыхающие, нарушая природную гармонию своими весёлым гомоном. Курортнику и санаторщику тут всегда были рады хоть и могли содрать с него три шкуры. Зато делали это с улыбкой, с долей искреннего гостеприимства, которое так свойственно южанам. Приезжие уезжали бронзовыми от загара снаружи и глубоко минеральными внутри. Они покидали городок вполне удовлетворенными своим отдыхом. Если их не хватил солнечный удар. Или если море не пыталось их утопить. Или если сварливая тёща не успела вынуть душу и сплясать на ней канкан. Кепки и панамы, шевелюры и лысины - все они строем проходили мимо дворника, который невозмутимо сметал шелуху от семечек, окурки и смачные плевки. Казалось что этот дворник был здесь всегда, вне зависимости от строя, военных действий и санитарной обстановки. Мало кто обращал на него внимание, да и сам он никогда ни к кому не лез. Сапоги, рубаха с фартуком, брюки да помятая фуражка с белым верхом - вот и весь его костюм, который к зиме сменялся телогрейкой, валенками и ватными штанами. Но это если зима вдруг решала как следует поразвлечься в этом краю. У дворника было вполне красивое лицо. Смуглое, с серо-голубыми глазами и вполне подходящее для какого-нибудь грека или римлянина. На мысли об античности наводила и атлетическая фигура, которая скрывалась под рабочей одеждой. Дворников мы представляем совершенно другими. Косматыми, пахнущими спиртом и совершенно лишёнными какой-либо интеллигентности. А тут не то гениальный поэт, не то наследный принц глядел из-под фуражки. И всё же дворник был угрюм. Лишь иногда он позволял себе выпить домашнего вина или развлечь детишек какой-нибудь забавой. Если кому случалось заговорить со служителем метлы, то невооруженным взглядом и ухом можно было уловить у того недюжинный ум и достаточно широкий кругозор. Дворника звали Остап Бендер. Впрочем для всех кроме себя и начальства он был дядей Осей. Не было у Остапа ни друзей, ни родственников, а были только ребятишки, которые носились по улицам, да кошки с собаками, искавшие у дворника защиты и пропитания. Мало кто мог представить, какие приключения пережил Бендер всего несколько лет назад... Он был на коне, он рыскал по всему Союзу в поисках богатств и славы. Остап жил обманом и жаждой приключений и ему всегда казалось что жизнь легка и беззаботна. Даже когда свистели пули военного лихолетья, даже когда он был один во мраке тюремной камеры. Бендер находил выход из самых скверных ситуаций. Даже сама смерть обошла его стороной, хотя уже от души размахнулась своим инструментом. Об этом до сих пор напоминал белесый шрам на шее, который оставил ему на память бывший предводитель дворянства, бывший его товарищ. Они охотились за стульями и препарировали их как заправские хирурги. Это был отличный дуэт - Ося Бендер и Киса Воробьянинов. Им должна была сопутствовать удача, но всё кончилось иначе. Хрипло смеялся Ося, когда вышел из больницы с перевязанным горлом, горько плакал Киса, сидя в смирительной рубашке за стенами дурдома. Старику мерещились бриллианты в табуретах, скамейках и даже в кожаных диванах. Драгоценности звенели в ушах Воробъянинова, то как надоедливое стекло, то как похоронные колокола. Но удар судьбы поджидал и Бендера. Несмотря на то что великий комбинатор провернул удивительное дело, которое не снилось даже маститым сотрудникам уголовного розыска. Неприметный подпольный миллионер Корейко попался в цепкие руки Остапа, от которого не было спасения даже в знойной пустыне. И вот в руках Бендера оказался вожделенный миллион... Но проку и радости от него не было. И с тех самых пор сына турецкоподданного стали глодать невесёлые мысли. На душе скребли кошки разных типажей и размеров. Пытливый ум вновь явил замечательный план. За пограничными столбами витала его мечта о свободе и весёлой жизни. Надо было только до неё добраться, прихватив с собой подходящий уставной капитал. Но мечта была растоптана невежественными солдатскими сапогами, разорвана в клочки грубыми руками и в довершение всего оплёвана действительностью. Судьба нанесла Бендеру такой удар под дых, что вероятнее всего местный сумасшедший дом мог бы гордиться не только выводком Наполеонов, Цезарей и Романовых, но и целым миллионером. Однако Остап не стал трофеем санитаров, а молча ушёл в дворники. Увы, в управдомы его брать не захотели. А дворником - всегда пожалуйста! В другое время Остап и на метр бы не приблизился к метле, если бы она не была частью его хитрого плана. А теперь товарищ Бендер каждый день мёл улицы. Зачем? Неужели он всё же сошёл с ума? Сложно было сказать наверняка. Эпоха великих авантюристов ушла, но Бендер отчего-то не желал умереть вместе с ней. Его менее удачливые коллеги уже сидели на нарах, если не лежали в земле с дыркой во лбу. Такая перспектива смутно маячила и перед Осей... И всё-таки жить хотелось! Может поэтому жители городка иногда слышали мелодичное пение и переборы гитары. Душа Бендера маялась. Она требовала действия, но ей уже негде было развернуться. Ум буксовал на месте. Остап даже не читал изменения в уголовном и административном кодексах. Сам того не замечая он превращался в порядочного человека. И это было скучно... Тишину тенистой улицы нарушил резкий автомобильный гудок. Это ехала чёрная и блестящая "эмка". Она промчалась мимо дворника и исчезла за поворотом. Но вскоре раздался визг шин и машина показалась снова. Она остановилась в двух шагах, из выхлопной трубы шёл сизый дымок. "По мою душу..." - подумал Бендер. Он не раз видел подобные машины, которые ранним утром или глубоким вечером выходили на охоту. В них сидели недобрые молодцы в кожанках, которые выискивали шпионов, вредителей и прочих негодяев. Их рвению можно было позавидовать - шпионы находились порой в самых неожиданных местах! Однако на чёрных машинах ездили не только чекисты. За рулём этой "эмки" Бендер с удивлением разглядел знакомое добродушное лицо с аккуратными усами. Это был Козлевич собственной персоной. - Остап Ибрагимович! - воскликнул шофёр, выскакивая из машины. Он подбежал к Бендеру и стал энергично жать ему руку. - А вы неплохо устроились, Адам Казимирович - улыбнулся Остап - Фуражка и кобура вам не жмут? - Что вы! Ни того ни другого нет! Моё дело маленькое - при киностудии служу. Сейчас вот за запчастями ездил... - Наша "Антилопа" похорошела, как я погляжу... - Старушка "Антилопа" отправилась на слом. А это... как вы тогда говорили? "Дочь Антилопы" ! Наша, советская. - И как же вы попали в такую милость диктатуры пролетариата? - Вот этими вот руками. Хлеб возил, мебель да доски. Ну и туристов катал. Правда всё официально, с зачислением в трудовой стаж. А потом киностудия стала подыскивать толкового шофёра... - И вы ни разу не попали под арест? - Не приходилось. Машину берегу как свою собственную, коллектив уважаю, пью в меру. - Вот он образцовый советский человек! - усмехнулся Бендер и даже простодушный Козлевич эту усмешку заметил. - А вы разве не такой? - Нет, я гораздо хуже. Дьявол во плоти, деклассированный элемент! Это было сказано лишь для того что бы не признаваться в своей беспомощности в новой эпохе. А Козлевич стал рассказывать о своей жизни. Он ездил с лучшей частью Черноморской киностудии по городам и весям, его скромный труд приближал к выходу новые и новые фильмы. - А вы знаете, у нас ведь и Шура пристроился! - Балаганов? - удивился Бендер - Он самый. В операторы пошёл. - После карьеры сына лейтенанта Шмидта и мелкого воришки это весьма неожиданная стезя. - Поехали со мной, он сам вам всё расскажет! Съёмочная группа суетилась на морском берегу В её составе присутствовал и рыжеволосый парень со здоровенной камерой. Удивительно, но скитания по каталажкам в какой-то момент закончились свиданием с киносъёмкой, возможно добровольно-принудительным. Тем не менее Шура Балаганов мог рассуждать о планах,ракурсах и плёнке с тем же азартом, с каким Козлевич рассуждал о бензонасосах и шинах. Без особого интереса Шура взглянул на подъехавшую машину. Однако она везла особенного пассажира. Вот и встретились три товарища, похлопали друг друга по плечам и смахнули скупые слёзы. А потом пили в ближайшем буфете прохладительные напитки, потому что последний кабак растащили на дрова полгода назад. И тут в голову Бендера наконец забежала шальная мысль. Хорошо бы снова колесить по стране со старыми приятелями и попадать в интересные положения... Бендер думал пару минут и чуть не скомкал эту мысль, которая вряд ли могла быть осуществима. Пуститься в путешествие за новым богатством и опять его потерять? Выше головы не прыгнуть, это Остап крепко усвоил. А что если... Сколько раз Бендеру говорили о его таланте, сколько людей восхищались им? Неоднократно.Этих случайных зрителей было великое множество. Они искренне ему верили и были готовы носить на руках, осыпая благами цивилизации. Отчего бы не пойти в актёры? Чем Остап хуже Балаганова и Козлевича, которые смогли найти себе подходящее дело? Всё было решено. И вскоре маленький черноморский городок лишился своего привычного дворника.