Зазеркальная нечисть

В газетах написали целый некролог о том, какая трудная у Михаила Таля прошла операция на почку и как жаль, что он её не пережил. Михаил Ботвинник уже больше года носил звание чемпиона мира, он поверг Таля своей подготовкой и собранностью. В этот раз Миша не смог спутать его чёткого плана и был повержен, а Ботвинник воскрес в который раз примеряя шахматную корону. Торжествовуя в ожидании нового претендента. * * * Ботвинник отдыхал. Их с женой комната была обставлена скромно — кровать, шкафы, прикроватный столик. Выделялось только большое зеркало на дверце одного шкафа. Михаил Моисеевич всегда завешивал его, когда ложился в кровать, но он ещё не собирался спать и сегодня хорошо отражался в нём. Книга никак не шла, может из-за того, что читал Михаил обычно в кабинете, пару раз отвлекался на хлокающую форточку, которая раздражала, да на зеркало, почему-то любуясь собой. Мужчина пятидесяти лет, высокий лоб, вьющиеся короткие непослушные волосы, серые глаза, очки. Кем он является? Ботаник, интеллигент, профессор? Нравится ли он себе? Свет потух и разглядывание прекратилось. Михаил покричал жену, но никто не пришёл. Послышался треск, запахло крепким табаком, замигала лампа, захлопнулась форточка и вылетели стёкла. Ботвинник был не из трусливых, он от звука вылетающих стёкол всё равно вздрогнул. С досадой подумалось, что придётся вырезать новые стеклины. Похолодало, Ботвинник всё никак не мог понять: «откуда спецэффекты?» Зеркало осветилось изнутри красным из него вышагнул чёрт. Самый настоящий, рогатый и чешуйчатый. Кисточка хвоста показалась смутно знакомой, но Ботвинник отогнал эту мысль. Почему к нему домой заявляется нечисть, чёрт возьми, а он мало того, что не испуган, он любуется тем, как переливаются чешуйки в мерцании лампы и подсветки от зеркала! На всякий случай, Михаил Моисеевич снял и протёр очки, водрузил наместо и сообразил, что надо поинтересоваться, зачем «это» пришло… Вместо этого вышло замечание: — Нахера стёкла сломал? Если у тебя дело ко мне, то можно было и через дверь войти! Ну, или через форточку! Чёрт щёлкнул пальцами, на руке их было три — стёкла чудесным образом заняли свои места. Он щёлкнул снова и преобразился сам: теперь на Ботвинника смотрели тёмные глаза, преследующие его на чемпионате и даже несколько раз снившиеся после него. Тёмный костюм отлично сидел и только хвост, приветливо помахивающий из стороны в сторону выдавал в мужчине нечестивое происхождение. — Я знал, что ты не умер, — без эмоций отреагировал Ботвинник и зевнул. — Вообще-то воскрес для тебя, — Таль солнечно улыбнулся и подойдя ближе присел на корточки возле Михаила. Последний недоверчиво покосился на говорящего и произнёс: — Не надо фантазировать, Миша. Я-то знаю, что нечисть бессмертна. — Да почему тебя никак не впечатлить?! — обиженно протянул Таль и в порыве обнял мужчину за талию. — Потому что после того, как моё расследование насчёт тебя провалилось, я ничему не удивлюсь, — Ботвинник терпеливо ждал, пока Миша отлепится от него и объяснит, что он хочет. Неожиданно нечисть завозилась с его брюками, Ботвинник заёрзал, мешая Талю начать задуманное. — Вообще-то у меня жена и дочь, — сердито одёрнули Мишу. — Спасибо, но мне нужен только ты, — сострил Миша, хвостом ловя одно запястье, а здоровой рукой другое, разводя их подальше от расстёгнутых штанов, которые Таль уже успешно приспустил. — Очень остроумно, извращенец, — постарался поддеть чёрта Ботвинник, наблюдая за его действиями и моля, чтобы жена сюда не зашла. — Потому что я хочу тебя. И люблю. Иначе бы мучал, — признался Таль. Он делал успешные попытки не наводя морока. Легко проводя по вялому члену и беря его в рот, Миша чувствовал, как сдаётся в его власть человеческое тело. — Успокойся, мы быстро, — посоветовал Таль и выпустил руки партнёра из своего захвата, снова принялся обласкивать член, переместив кисточку хвоста к мошонке. Михаил откинулся на кровать и прикрыл лицо руками, ему было постыдно хорошо и без морока, но он всё ещё не хотел этого признавать. Миша переместился с пола ещё раз щёлкнув пальцами. Михаил почувствовал на бёдрах дополнительный вес, как прислоняется кожа к коже, и почти сразу, как он входит в податливое тело нечистивого и то, как он плавно начинает двигаться, держась за его плечи. Кисточка хвоста шаловливо водит между половинок Ботвинника, вызывая беспокойство, стыд и удовольствие от совокупности действий Таля. — Я хочу, чтобы ты смотрел на меня. И ещё я навёл чары отвлечения на твоих родственников, не волнуйся, — искуситель издевался, не сказав об этом вначале. — Блядь ты такая. — Просто получаю удовольствие вместе с тобой, — Миша привлёк руки бездействующего партнёра к лицу и поцеловал ладони. — Хочешь потрогать мои рожки? — шёпотом поинтересовался Таль. — Они тоже эрогенные, как хвост? — вопросом на вопрос ответил Ботвинник, потянув руки к Мишиной голове. — Дааа, — довольно проурчал Таль. Пробормотав заклинание очищения, Михаил почувствовал внутри холодок, Миша же плюнув на хвост, направил его гладкую часть к узкому колечку мышц партнёра и постепенно протискивался внутрь. — Нет, Миша! Перестань! — снова пришлось поймать руки Ботвинника и придержать. Он шептал что-то успокоительное, пока искал угол, чтобы попадать по простате и удивился, как Михаил выгнулся и обычно тихий, громко застонал, прося ещё, забыв и о родственниках под чарами, и про свои протесты. — Ах, Миииша, ты меня убиваешь, — Ботвинник запрокинул голову, открывая шею для поцелуев, чем и воспользовался Таль. Нежно проводя языком дорожку к ключице, он сменил тактику и поставил на память багровый засос. — Я только трахаю тебя хвостом, а ты меня членом, — со сбивчивым ритмом пытался констатировать Миша, но из-за скачков происходили проблемы со вздохами и выдохами, и не получалось не запинаться. Михаил водил руками по талии партнёра, Миша не выдержав переместил их к своему члену, а сам продолжил медленно насаживаться, чем доводил Ботвинника до исступления. Ещё ни разу он не кончал так обильно, ни разу не терял контроля над собой, никогда не водил в их общую с женой постель никого и в целом был верным семьянином, пока его не присмотрела вот эта нечисть, которой позволено сидеть не выводя опадающий член, и ласкать себя хвостом, устраивая показательное представление. — Видишь, это было не страшно, — подтрунивал над расслабленным партнёром Таль, рассматривая его немигающим чёрным взлядом. Ботвинник привстал и ссадил Мишу к себе на колени, оглаживая хвост, с вопросом заглядывая в глаза. Хвост понятливый, взял инициативу и оплёл запятье, направляя к члену, определяя скорость, с которой его хозяин будет толкаться в руку соперника. Ботвинник целует Таля прикусывая нижнюю губу, Миша открывает рот, чтобы возмутиться, но не успевает, партнёр захватывает пространство проводя языком по ровному ряду зубов, проникая дальше, сплетая языки. Кажется, это то что надо. Таль спускает ему в руку и устало склоняется к плечу, Ботвинник скрещивает руки за Мишиной спиной, обнимая. Они падают в постель и Мишино тело приятно ощущать сверху. — Может ты меня когда-нибудь полюбишь, — Таль нуждается в словах, подмечая про себя, что правильные черти не выпрашивают, а запугивают. — Может я тебя уже давно люблю, — Ботвинник ещё не до конца уверен, когда началось его помешательство, кажется со времён, когда подтвердились слова Смыслова и он начал расследование «зачем Талю хвост?»