Зима со вкусом лимона

Зима в Москве в этом году выдалась особенно холодной - столбики термометров опустились до отметки -25 градусов. Сугробы были почти по колено, а ветер был ледяным, пробирающим до костей и больно щиплющим за щеки и нос. И этот мороз не смог обойти стороной семью Бортников, а конкретно Лёву. Утром Лёву разбудило неприятное ощущение в горле - оно свербило, причиняя боль при глотании и появилось желание кашлять. В первые минуты Бортник списал это на типичное состояние после сна, когда пересыхает горло, но когда он почувствовал, что из его носа начинают течь сопли, раздражённо стиснул зубы. Он простыл, причем, кажется, с далеко идущими намерениям, ибо, как показывает собственная практика Лёвы, если у него заболело горло и начался насморк, значит, температуру осталось ждать недолго. - Блять, ну почему же именно сегодня?.. - тихо, чтобы не разбудить ещё дремлющую супругу, прошипел мужчина. Лёля, сон которой начал развеиваться, повернулась на другой бок и приоткрыла глаза. Девушка заметила, что Лёвчик выглядит нездоровым. - Доброе утро, Лёв, - сказала она и сладко зевнула. - Ты выглядишь простуженным. Заболел? Лёва вздохнул. Отпираться было бессмысленно, он и сам понимал, что если не окончательно заболел, то точно начал. Бортник прокашлялся и ответил: - Да, Лёлька, кажется, заболеваю. И после секундной паузы добавил: - Доброе утро, родная! Бортник нежно поцеловал любимую в губы, но быстро осекся и отпрянул от Лёли. Та в легком недоумении посмотрела на мужа. - Лёль, я пока побаиваюсь тебя целовать. Не хочу, чтобы ты подцепила мои бациллы, - объяснился фронтмен и тут же почувствовал в носу противный зуд. Лёва поморщился и, отвернувшись от Лёли, чихнул в подушку. Лёлю эта сцена умилила, отчего уголки губ девушки приподнялись в улыбке. - Будь здоров, Лёвчик, - ласково сказала супруга Бортника с отчётливыми нотками грусти в голосе. - Сопли? В ответ Бортник шумно шмыгнул носом. - Сопли, - вздохнул он в ответ, потирая лицо ладонями. Лёля подползла ближе к супругу и ласково сомкнула худые руки на его талии. Лёва улыбнулся и положил ладони на замок из рук, который образовался в области его живота. - Что тебя беспокоит, Лёв? Какие симптомы? - поинтересовалась девушка, чмокая Лёву в макушку тёплыми губами. Бортник повел плечами, прислушиваясь к своим ощущениям, и снова шмыгнул. - Мерзкая простудная слабость, горло болит и першит и нос заложен, - ответил фронтмен и чихнул в ладони. - Извини, милая. Супруга Бортника протяжно вздохнула и уткнулась лбом Лёве в плечо. Она знает, что Лёва не любит болеть, а особенно, когда впереди концерты и интервью. И это как раз был один из тех случаев, когда Лёве нужно было ехать на радио и записывать подкаст. - Как я с больным горлом и постепенно садящимся голосом поеду на подкаст, видимо, одному богу известно, - вздохнул мужчина и тут же закашлялся. - Мне тоже интересно, - фыркнула девушка. - Может, всё-таки отменить запись или перенести? Лёва поджал губы и потер зудящий нос пальцами. - Неудобно выйдет, Лёль. И так уже несколько раз переносили то из-за концертов, то из-за других интервью, - ответил Бортник. - Апчхи! - Будь здоров, - грустно улыбнулась Лёля. - Давай салфетки тебе дам. - Лишними они точно не будут, - усмехнулся фронтмен, шмыгая носом. Лёва поднялся с кровати и поплелся в ванную, надеясь, что умывание прохладной водой хоть немного взбодрит его заболевающий разум и такое же заболевающее и вялое тело. Бортник открыл кран и побрызгал водой себе на лицо. Почистив зубы, фронтмен снова наклонился к раковине, чтобы прочистить нос. - Ну началось... - пробормотал он. Закончив с водными процедурами, Лёва поплелся на кухню, где Лёля уже сварила кофе и разрезала запеканку по кусочкам. Зацепившись взглядом за покрасневший нос мужа, девушка подошла к нему, села рядом и обняла за плечи. - Сильный насморк, Лёв? - спросила она, глядя на него с грустью в глазах. - Нет, милая. Пока не сильный, но я, честно говоря, уже боюсь что-то утверждать, - усмехнулся мужчина, кладя голову супруге на плечо. - Меня больше беспокоит и раздражает слабость в теле и заторможенность мыслей. Бортник потёр виски, будто бы это заставило бы его мозг формулировать мысли быстрее и внятнее. Лёля провела рукой по слегка спутанным волосам Лёвчика и поцеловала его в висок. Висок умеренно теплый, вроде бы, температуры у мужа нет. - Может, не поедешь, Лёвка? - спросила девушка, серьезно глядя любимому в глаза. Мужчина в ответ помотал головой. - Поеду, Лёлька. Я знаю, что по итогу я разболеюсь сильнее, но тут и впрямь нет другого выхода, - ответил Лёва, зарываясь пальцами в волосы супруги. - Значит, буду лечиться. Лёля пораженчески вздохнула и пригласила супруга к столу, на котором стояла теплая запеканка с изюмом и две чашки кофе. Исходящий от чашки приятный аромат приободрил Лёву и на его простуденном лице появилась улыбка. Бортники с аппетитом приступили к завтраку. Тут взгляд мужчины выловил в интерьере кухни часы. - Так, Лёль, время-время... - суетливо пробормотал мужчина, вставая из-за стола. - Надо потихоньку собираться, иначе опоздаю. А я опаздывать на люблю. Лёвчик закашлялся, отчего Лёля сочувственно поджала губы. Она прекрасно знала, что Лёва поедет на эту запись и его никак не удастся отговорить от этой затеи. Слишком уж он ответственный человек. Только зачастую такая ответственность выходила боком для него же. - Лёв, возьми с собой платки и спреи в нос и в горло, - попросила Лёля, зайдя в гостиную, где супруг доставал из шкафа одежду, в которой планировал ехать на студию. Держа в руках теплую водолазку и джинсы, Лёва подошёл к Лёле. - Какая ты у меня тревожная, Лёлька, - ласково сказал Бортник и чмокнул жену в макушку. - Возьму, родная, не переживай... Пчхи! - Будь здоров, Лёвка, - улыбнулись Лёля и чмокнула мужа в щёку. - Чай в термосе заварить тебе? В ответ Бортник мотнул головой. - Нет, солнце, не нужно, спасибо. Я обойдусь спреем, - сказал мужчина приободряюще обнимая супругу. Чмокнув девушку в висок, фронтмен пошел к шкафу с лекарствами, чтобы взять нужные спреи и салфетки. Бросив всё нужное в рюкзак, Лёва разблокировал экран телефона и, увидев, сколько времени, вздохнул с нотками досады. - Лёлька, мне уже нужно ехать, - сказал он. - Надеюсь, за это время я не разболеюсь окончательно. - Я тоже на это надеюсь, Лёвчик. Не хочу, чтобы ты болел, - Лёля легко прикоснулась своими губами к простудно краснеющему кончику носа супруга. Бортник хихикнул от щекотного касания и вышел в коридор. Надев ботинки, фронтмен накинул пальто и поплотнее укутался черным шарфом, полностью закрыв рот и нос. Шапку, по старой привычке, мужчина надевать не стал. Ещё раз обняв любимую, Лёва выскользнул из квартиры и, спустившись вниз, сел в машину. Оценив своё самочувствие, мужчина пришел к выводу, что хоть чувтствует себя не слишком бодро, но это всё ещё терпимо. Остаётся уповать на то, что за время дороги простуда не разыграется до температуры, пробок в носу и осипшего голоса. До офиса радиостанции Лёва ехал на автомате без посторонних мыслей. Все его думы были заняты мольбами и просьбами к своему организму не раскиснуть за эти часы, что он будет на студии. Но будто бы назло, как только машина Лёвы остановилась около студии, на него навалилась тугая усталость и начала подниматься температура. Из носа потекло с утроенной силой, а в голосе появилась ещё более явная хрипота. Бортник попытался прокашляться, но ситуации это мало помогло. Кое-как заставив себя оторваться от сидения, фронтмен направился в студию, перед этим положив себе в карман толстовки пачку платков. Зайдя в студию, где явно было теплее, чем на улице, Лёва почувствовал, что его начал бить озноб. Неприятный озноб, от крупной дрожи которого хотелось укутаться во все одеяла мира и вливать в себя чай литрами, и надеяться, что это хоть немного тебя согреет. Но Бортник всё ещё пытался игнорировать факт своей простуды. - Лёва, здравствуйте! - темноволосая ведущая пожала фронтмену руку. - Спасибо, что приехали! Чай, кофе сделать? Говорить будем много, горло быстро устанет. - Добрый день! - гундосо ответил Лёва. - Да, чай был бы очень кстати, спасибо. - Вы простите, что я спрашиваю, но Вы не простудились? - лицо ведущей в момент стало серьезным. В этот момент Бортник почувствовал невыносимое желание чихнуть - в носу противно зачесалось. - Слегка, не волнуйтесь. Не переносить же запись из-за простуды, - ответил мужчина и чихнул в локоть. - Прошу прощения. - Будьте здоровы! Мужчина кивнул в знак благодарности и, сняв пальто и шарф, прошел в студию. Лёва прихватил с собой салфетки и капли, готовясь к тому, что нос решит потечь с утроенной силой. К счастью Бортника, чай, который сделала ведущая, помог ему немного взбодриться и уменьшить боль в горле. Но из носа, как и предполагал мужчина, полился Ниагарский водопад. Лёва достал из пачки салфетку и, отойдя в другую часть студии, высморкался. Дышать стало легче. «Надеюсь, не просморкаюсь весь подкаст...» - подумал Бортник. Запись по началу шла гладко, но ближе к середине подкста голос у фронтмена начал пропадать и гундосить, отчего мужчина то и дело тянулся к оставшемуся в кружке чаю, чтобы не дать себе остаться совсем без голоса. Прокашлявшись, Лёва взял очередной платочек и осторожно промокнул нос. Голова работала с трудом - кажется, начала подниматься температура. Мысли путались и остатавшееся время подкаста Бортник провёл в обнимку с чашкой уже остывшего чая и пачкой носовых платков, которая стремительно пустела. - Спасибо Вам за Ваше время, - сказала ведущая в микрофон. - Спасибо, что пригласили, - с улыбкой и отчётливой усталостью в голосе, прогундосил Бортник. Сняв с себя наушники, фронтмен медленно поднялся со стула. От простуды и, похоже, ползущей вверх температуры у Лёвы кружилась голова и, чтобы не темнело в глазах, он поднимался медленно. Забрав лежащие на столе телефон и почти опустевшую пачку носовых платков, Бортник прошел к вешалке, где он оставил своё пальто. Одевшись, мужчина ещё сильнее, чем утром, закутался в шарф и, ещё раз попрощавшись с ведущей, вышел из студии. Уставшая от этого дня голова Лёвы совершенно не запомнила путь от офиса радиостанции до дверей квартиры. Когда Бортник появился в коридоре, там его уже ждала Лёля. Фронтмен старался отдышаться, что с его забитым носом было довольно затруднительно, и неожиданно чихнул. - Прости, Лёлька, - прогундосил Лёва, хлюпая носом. - Будь здоров, Лёвчик, - грустно улыбнулась девушка и тут же принялась помогать супругу снять шарф. - Расклеился? От заботы любимой Бортник улыбнулся. В обычном состоянии он, возможно бы, и смутился от такого, но сейчас, когда он едва стоял на ногах, Лёлькина помощь была просто неоценима. - Совершенно... - ответил он и хрипло закашлялся. - У меня так трещит голова из-за этого насморка. Ощущение, что её изнутри сверлят перфоратором. Наконец освободившись от оков верхней одежды, мужчина опёрся рукой о притолоку и снова закашлялся. Лёля ласково обняла мужа и поцеловала его в шею. - Мой руки, переодевайся и ложись в постель, - ласково сказала девушка. - Я тебе расстелила. Сейчас я тебе чай сделаю. Лёва обнял супругу и почти невесомо поцеловал в макушку. - Лёлька!.. Спасибо тебе, родная, - только и смог сказать Бортник. - Может, помочь тебе дойти до спальни? - встревоженно глядя на мужа, предложила Лёля. - Ты, кажется, температуришь, причем с далеко идущими намерениями. Вопрос застал Лёвчика врасплох. Ему было неловко, что с ним носятся, как с маленьким ребенком, но в то же время, ему просто хотелось заботы. Немного помешкав, фронтмен ответил: - Ну, дойду я всё-таки сам, но просто будь рядом, хорошо? - Хорошо, Лёвка, - улыбнулась Лёля и вместе с супругом направилась в спальню. Через пару минут комнату Бортников заволокли аромат чая с малиной вперемешку с эвкалиптовой отдушкой, которая исходила от пастилок для горла, одну из которых рассасывал Лёва. Бортник укутался в одеяло, сжавшись в комок от озноба. Лёля лежала рядышком, крепко обнимая мужа. - Где же я так умудрился простыть?.. - спросил мужчина и шмыгнул носом. - Не знаю, Лёвка... - сочувственно прошептала Лёля, поглаживая вздрагивающего мужа по спине. - Что там с температурой? Приподнявшись в постели, Лёва осторожно достал градусник. Присмотревшись к результату, фронтмен грустно вздохнул. - 38,3... - заключил он. Лёля поджала губы, раздумывая, как сбить мужу температуру. Но тут её размышления прервал сперва чих, затем сморкание, а после попытки Лёвы подняться с постели. - Я пойду заварю себе ТераФлю, - сказал Бортник. - И так тебя загонял за вечер... Апчхи! Девушка рывком встала с кровати и подошла к мужу. - Ну куда ты пойдешь с такой температурой? Нечего вирус по организму гонять. Лежи, Лёвчик, тебе нужно больше отдыхать, - Лёля обняла любимого за плечи. Нащупав на плечах сплетённые в замок худые пальцы Лёли, Лёва осторожно накрыл их своей холодной от температуры ладонью. Бортник прикрыл покрасневшие глаза и блаженно улыбнулся. - Спасибо, тебе Лёлька. Спасибо, что ты так обо мне заботишься... Правда, мне немного неловко, что ты со мной носишься, как с маленьким... - фронтмен потупил взгляд и провел рукой под носом, из которого потекло. Лёля умильно улыбнулась и, потянувшись к пачке платочков, протянула один супругу. - Лёвка, ты столько раз сидел со мной и столько носился, когда я простужалась. Я не могу не ответить тебе тем же. Тем более, мы оба прекрасно знаем, что во время простуды хочется, чтобы кто-то был рядом и заботился о тебе, - ответила девушка и ткнулась носом в нос любимого. - Заразишься, Лёлька, - Лёва отпрянул назад. - Ладно, Лёвчик, высмаркивайся, а я тебе заварю ТераФлю. А потом спать ляжешь, а то ты совсем никакущий, - грустно вздохнула Лёля. - Что правда, то правда, - хрипло усмехнулся мужчина, шмыгая носом, и убирая налипшие на лоб волосы. Пока закипал чайник на кухне, Лёва в комнате кое-как высморкал забитый до отказа нос и, плотнее укутавшись в одеяло, уговаривал себя не уснуть, пока не выпьет лекарство. Во-первых, получится, что он зря утруждал Лёлю, а во-вторых, придется дольше температурить. Первым в спальне появился характерный для лекарства лимонный запах, а после Лёля с Лёвиной чашкой с цветочным орнаментом в руках. - Спасибо, любовь моя, - улыбнулся Бортник, принимая из рук жены лекарство. - Честно говоря, еле держался, чтобы не уснуть. Очень спать хочется... Апчхи! - Будь здоров, Лёвчик, - Лёля опустилась на постель и чмокнула супруга в слишком теплый висок, отчего поджала губы. - Что, горячий? - усмехнулся Бортник на действие Лёльки. - И даже очень, - хохотнула девушка. - Пей лекарство, Лёвка, а то остынет. Следующие несколько минут Лёва прихлёбывал кислый порошок от простуды, редко прерывая это занятие приступами кашля и чихания. Лёля сидела рядом, глядя на супруга с грустной улыбкой, и то и дело подавала ему чистые салфетки. Наконец чашка с богопротивным ТераФлю опустела, а Бортник с наслаждением плюхнулся на подушку. - Отдыхай, Лёвка. А как проснешься, прополоскаешь горло. Я пойду на кухню, принесу лекарства, - сказала Лёля, поправив Лёве одеяло. - Хорошо, Лёленька. И ещё раз спасибо тебе за то, что рядом, - сонно пробормотал фронтмен, закрывая глаза. - Добрых снов, родной, - девушка чмокнула любимого в лоб. Но вопреки своим планам на кухню Лёля не пошла. Она все так же сидела на постели рядом с уже спящим мужем. Ей хотелось быть рядом с ним, хотелось давать ему эту заботу и тепло, которой ей самой когда-то не хватало. Девушка легла поближе к Лёвчику, позволяя ему обнять себя, и сама обняла его. Прижавшись к супругу, Лёля прикрыла глаза и почти мгновенно провалилась в сон. Бортники спали крепко. Их сон стерегли любовь, тепло и всё ещё витавший по комнате кисловатый лимонный аромат лекарства.