«Люди, у которых есть своё горе, умеют утешать других».
Врываясь в комнату к спец. агенту БНР, Эстер не то чтобы рисковала, она чертовски сильно подставлялась. Но все же ради маленькой девочки, чья ручка была зажата в ее руке, имени которой она даже не знала, Эстер готова была пойти на такие жертвы. Магический покров распознавания не бил тревогу, а потому половина беспокойства Декко улетучилась, и она почувствовала прилив адреналина в крови. Хотя это было странно, но ей только предстояло разобраться. Магическим покровом назывался слой некой защиты, который опытные и могущественные маги могли поставить вокруг сооружения или здания. Он помогал отлавливать людей, которые незаконно проникали в здание, имели слишком большой магический потенциал или пытались пронести оружие в общественные места. Зачастую такое можно было встретить лишь на границах, в департаментах или на важных государственных постройках, ведь для его создания требовалось очень много концентрации и энергии. Ох, сколько же проблем эта штука уже не однократно приносила Эстер. Главный департамент БНР Шевиона был ближайшим зданием органов правохранения, и Эстер молилась только, чтобы ее отсюда не спровадили. Она искреннее хотела помочь, и это желание моментально ослепляло и сметало любые сомнения, возможные риски в ее голове. Но ее сердцу все равно было неспокойно — оно колотилось в груди, как будто бы ее вели на казнь. Маленькая ручка крепче сжалась вокруг ее, пот стекал по их скрепленным рукам, но они все равно не могли их разнять. Довольно резко отворив дверь, Декко вошла в кабинет, держа девочку за собой. Натянув на лицо ещё более прочную маску невозмутимости и холодного спокойствия, она оглядела помещение. Несколько рабочих столов, которые располагались глубже в комнате, и один, больше остальных, стоял прямо напротив входной двери. Шкаф, вероятно с документами, ещё пара тумбочек с принтерами и кулер с водой. За столами сидели две женщины, которые с подозрительным интересом поглядывали на Эстер и девочку. В углах комнаты камер не было, ей крупно повезло. Но на входе в департамент и в фойе она их видела, и Декко это, мягко сказать, не понравилось. Ей в нос сразу бросился едкий запах чьего-то одеколона, неприятно забивающий ее слизистую оболочку. — Здравствуйте, чем я могу помочь? — довольно учтиво, но с долей раздражающей небрежности спросил Марвин Коди, Эстер успела бросить взгляд на его полицейский значок. — Мы хотим подать заявление, — как и ее лицо, голос излучал невозмутимость. И капельку страха. Да, пусть этот следак почувствует себя доминантном в ситуации, долбаным героем, помогающим жертве, а потом расслабится. У Эстер был опыт общения с полицией, но с БНР — ещё нет. Она молилась всем звездам на небе, чтобы ее клоунада прокатила и здесь. — Это не дежурная часть, — видимо, Марвин действительно собирался спровадить их, но вид напуганного ребенка его явно напряг. — Хотя ладно. Присаживайтесь. Девочка подошла ближе к ней и обхватила ремень ее штанов, привлекая к себе внимание. — Мне надо рас-с-с-сказать все, да? — её голосок был пропитан таким неописуемым ужасом, что агент с изумлением нахмурился. — Одну минуту, я вызову специалиста. У нас есть детский психолог, — торопливо пробормотал он, набирая номер на стационарном телефоне, что был на его столе. Видимо, он понял в чем заключалась ситуация. Пока Марвин разговаривал по телефону, Эстер усадила девочку на стул напротив большого рабочего стола и аккуратно погладила ее по плечу, убрав русые волосы с ее дрожащих плеч. — Все будет хорошо, слышишь? Тебе помогут, — зелёные глаза ребенка заблестели от подступивших слёз, послышались тихие всхлипы. Эстер, не делая резких движений, обняла девочку. — Чш-ш-ш, все нормально. Я с тобой. Я с тобой. Правильно говорят, что жизнь — это круговорот. Все повторяется. И все возвращается. Справедливости не существует, но равновесие всегда есть. Тебе помогли, ты когда-нибудь поможешь кому-нибудь в ответ. Чем сейчас и занималась Эстер. Она возвращала долг равновесию. Который выплатила сестра, когда утешала ее, в свою очередь, очень-очень давно в прошлом. Пока Декко укачивала девочку, не желая тревожить её и выпытывать, как ее зовут, по спине прошёлся строй мурашек. Эстер почувствовала, что за ней наблюдают. Подняв голову с плеча девочки, она оглянулась, но все присутствующие в комнате были чем-то заняты. Две женщины перестали их рассматривать и что-то печатали в своих компьютерах. Агент Коди заканчивал разговор, недовольно смотря в окно. Эстер прекрасно знала, что с ее травмами — она самый настоящий параноик, и не сомневалась в том, что ей может показаться. Но Декко всегда доверяла своим инстинктам и ощущениям. Оглянувшись назад, она увидела лишь закрытый шкаф. Стены были абсолютно голыми, без каких-либо украшений, так что ничего такого там не могло быть. Скрытые камеры у неё такого ощущения не вызывали. Мысленно пожав плечами и тяжко вздохнув в реальности, Эстер списала все на свои психологические расстройства. — Мисс, представьтесь пожалуйста. Кем вы приходитесь ребенку? — положив трубку, Коди сел в свое кресло и сложил руки в замок перед собой, пытливо и с долей подозрительности глядя на посетителей. — Меня зовут Филиси Декко, — торопливо сказала Эстер, продолжая свою шарманку. — Девочка попросила меня о помощи на улице, буквально минут сорок назад, — Эстер не нравилось говорить о ребенке таким образом, но и ее имени она не знала. — Вы можете дать показания? — спросил Марвин, что-то записывая. — Я правильно понимаю, вы только что увели ребенка из-под носа у её отца? — с намеком на упрек вопрошал Коди. — Он был в неадекватном состоянии и абсолютно не следил за ней. Тем более, она показала мне знак и явно нуждается в помощи, — с таким же искренним пылом и укором ответила Эстер, одергивая себя за излишнюю эмоциональность. Сейчас не время показывать характер. Она слабая блеющая овечка, снаружи. — Вы знаете родителей девочки? Её имя? — Не знаю. Я точно так же, как и вы, ничего не знаю, — негромко ответила Эстер, изображая нервную растерянность. О звёзды, как давно она попадала в такие ситуации. — Сейчас придет наш специалист и пообщается с ребенком, — недовольно пробубнил агент, закончив свой допрос после того, как Эстер ещё раз в мельчайших подробностях рассказала ему всю ситуацию, запинаясь, будто бы она очень волнуется, и часто моргая, будто нервничает. Судя по реакции агента, он поверил, и Эстер ядовито ухмыльнулась про себя. — Хорошо, я все понял. Я думаю, вы можете быть свободны, мы все сделаем и позаботимся о девочке. — Можно я останусь? Мне важно знать, как все пройдет, — констатировала факт Декко, абсолютно не давая возможности возразить. Но вопрос был поставлен таким образом, что казалось, будто она просит разрешения. Эстер ненавидела одно это знание, но ради дела надо идти на жертвы. — Ладно, — процедил блондин ещё более недовольным тоном. — Вы можете посидеть в коридоре, — от его дурацкого одеколона у нее до сих пор слезились глаза. Какого черта он ещё здесь не умер от удушения?***
На часах был уже час дня, когда Марсель Бенар довольно быстро, но не теряя достоинства, шел по коридору в направлении кабинета своего друга. Он намеревался обсудить с ним дальнейший план действий. Бенар мог бы просто вызвать его к себе в кабинет, но он хотел увидеть состояние рабочего стола Марвина. Зачастую именно так можно было определить его душевное состояние. Нормальный, если так можно было выразиться, Коди всегда держал свою обитель в чистоте и порядке. Как только наступали тяжёлые времена, он мог навести полный беспорядок, но тем не менее сохранял идеальную маску спокойствия на своем лице. Порой Марсель восхищался этим, а порой проклинал, ведь он не всегда мог раскусить своего лучшего друга. Бенар не рискнул вытаскивать телефон в коридоре и прямо там просматривать переписку с женой, которая сообщала ему о своем самочувствии, ведь совсем недавно Марсель узнал, что станет отцом. Хоть он и был начальником этого отдела, но как бы он того не хотел, он не мог контролировать всех. И порой выяснялось, что какой-нибудь сотрудник сообщил его начальству о том, что он не успел сдать какие-нибудь отчёты. Спрашивается, зачем они это делали? Все просто — метили на место Марселя. И это не могло его не раздражать, но он никогда не показывал своего настроения. Только дай им повод, и они моментально сообщат о его слабости или небольшой оплошности в надежде на благосклонность. И тут уже не будет важно, чистокровный ты или нет. Яркая вспышка на периферии зрения отвлекла его внимание от насущных проблем: Бенар с удивлением заметил сидящую на пуфике девушку. Яркими были её волосы, темно-бирюзовый оттенок здорово приковывал взгляд, но Марселю он напоминал о прекраснейшем цвете глаз его жены. Но его больше волновало, что эта девушка здесь делает? К ним очень редко посылали очевидцев или приходили с заявлениями, ведь все знали, что лучше не высовываться, пока к ним напрямую не обратится БНР. Девушка явно была занята своими мыслями и смотрела в соседнее окно так пристально, как будто бы там показывали ее будущее. Но по мере того, как приближался Бенар, она резко повернула голову, вероятно услышав его шаги. «Ну и реакция», — подумал Марсель, не показывая удивления. — Извините, что вы здесь делаете? — не церемонясь, напрямую спросил Бенар. Он не упустил возможность заметить, что пуфик, на котором сидела девушка, располагался совсем недалеко от кабинета Марвина и его команды. Он не думал, что это совпадение. Тем более, она не могла быть кем-то из его начальства — незнакомое лицо и не их стиль одежды. Про крашенные волосы можно было промолчать, но глаза были настолько яркие, что он немного сомневался. Ведь радужка всегда выдавала количество магической силы наяд, и никакие линзы не могли подделать блеск этой энергии, и скрыть её тоже. — Я… Меня… Я привела девочку, которая просила у меня помощи. И дала необходимые показания, — Девушка не переставая мяла края своей рубашки и нервно поправляла волосы. Из-за того, что она повернула голову, Марсель смог лучше разглядеть ее глаза, которые приковывали к себе внимание. Белесо-голубые, они сильно контрастировали с цветом волос. Её поведение не вязалось с имиджем. Зелёные волосы, но стеснительная и боязливая натура? Точно не вяжется. Тем более, зачастую наяды или люди красятся, чтобы привлечь внимание. Но то, как ведёт себя эта девушка, не говорит о ней в таком свете. Что-то не давало ему покоя в ней, будто бы они были знакомы. — Где вы давали показания? — чтобы удостовериться в своей догадке, спросил Марсель минуту спустя. Также нервно, как и остальные её действия, девушка сглотнула и аккуратно указала пальчиком на дверь кабинета Коди. — Спасибо, — сделав ещё пару шагов, бросил Бенар. — И, знаю, странный вопрос. Но мы никогда раньше не встречались? — В БНР никто не привык к стеснению, у всех не было угрызений совести или же скрытности, вне дел, конечно. Так что Марселю было абсолютно плевать, что он может опозориться, если девушка ответит нет. — Не думаю, — покачав головой, незнакомка взяла свой рюкзак и внезапно начала в нем рыться, будто бы ей срочно нужно было что-то найти. Это было, как минимум, подозрительно, но всё-таки, все люди разные. Встречаются и такие. Марселю приходилось с подобными работать. Как из свидетелей, из них невозможно было ничего вытащить. Они начинали плакать, или очень сильно заикаться, так что даже нельзя было ничего различить. Мысленно хмыкнув и решив оставить девушку в покое, Марсель отворил дверь в комнату и увидел то, что заставило его с хлопком закрыть дверь. Маршал Роуселл, подопечный Марвина, развалился за его рабочим креслом, как царь, и разве что не закинул ноги на стол. Он со смехом листал что-то в телефоне, но как только хлопнула дверь, Маршал выпрямился и, моментально вскочив со стула, отбросил телефон. Дороти и Коринн, тоже члены команды Марвина, сидели вокруг маленькой русоволосой девочки. А она заплакаными глазами смотрела на него с неописуемым страхом, и Марсель успел сильно пожалеть о том, что хлопнул дверью. Коринн, заметив происходящее, отвлекла ее вопросом, и поспешила закрыть Бенара своим лицом. В замешательстве запустив руку в свои блондинистые волосы, Маршал тем временем мельком поглядывал на шкаф, что его и выдало. Одарив подчиненного своим фирменным грозным взглядом начальника, Бенар продефилировал к дверцам, поморщившись от отвратительного едкого запаха чьего-то одеколона. Но на его пути тут же возник Роуселл, с умоляющим выражением лица. — Мистер Бенар, ради звёзд. Мой начальник сидит там, но вы не можете открыть шкаф. — Почему это, Роуселл? — опасно тихо сказал Марсель, его изрядно раздражало то, что он ничего не понимает. — За дверью сидит подозреваемая, вы ее, вероятно, заметили. Именно она привела девочку. Сейчас мы ждём прихода детского психолога. Бенар абсолютно не ожидал чего-то подобного, а потому, выпучив глаза в немой просьбе о подтверждении, посмотрел на Маршала, но тот лишь так же удивленно закивал. Как только информация дошла до пункта назначения и пазл сложился у него в голове, Марсель нахмурился и обернулся на дверь, как будто ожидая, что там сейчас будет стоять эта самая нервная девушка. Но на ее месте стояла детский психолог, которая вопросительно переводила взгляд с него на Маршала. Коринн сразу же взяла девочку за руку и не спеша объяснила ей, кто эта женщина, следом, так же аккуратно, она повела ее к ней. Ребенок не сопротивлялся, но выглядел все также напугано. По ее маленьким щекам ручьями стекали слезы, капая на ее мятное платьице. Как только девочка и психолог скрылись за дверью, Марсель все также обескураженно обернулся к Маршалу. — Объясни мне, что, черт возьми, происходит. С этими словами дверца шкафа приоткрылась, и оттуда выскользнул Марвин, невозмутимо поправляющий свою рубашку и отряхивающий свой пиджак. — Думаю, я могу тебе это устроить, — сказал он, пока Бенар, закатывая глаза, сложил руки на груди в знаке ожидания. «Вот же выпендежник», — промелькнула у него в голове мысль, но за это он и любил своего друга. На лице Коди невозможно было что-то прочитать. Но то, ради чего Марсель вообще сюда направлялся, не ускользнуло от его внимания. Стол был в полнейшем беспорядке, там валялись целых пять стаканчиков кофе, и Бенар мысленно сделал пометку поговорить с ним об этом. Чуть позже, потому что сейчас его больше интересовало, какой злой розыгрыш устроили им звёзды на этот раз.