Комната 42. 1 сентября.
Утро выдалось самым, что ни на есть, прекрасным. Вчерашние тучи уплыли по небу куда-то на восток и теперь над академией не было ни облачка. Птицы, обрадованные лучами солнца, запевали самые приятные слуху мелодии. Еле задвинутые шторы пропускали сквозь себя теплый свет. Лучи защекотали веки и девушке пришлось приоткрыть их. Маша медленно потерла глаза, а после распахнула их. Лениво поднявшись, она оглянулась: на соседней кровати сидела соседка по комнате, что-то читая. Когда девушек привели в общежитие и сказали, что комнаты рассчитаны строго на двоих, троице пришлось долго думать, кому придется жить отдельно. Маша, которая хоть и любила своих подруг самой искренней любовью, вызвалась съехаться с какой-нибудь другой девушкой. Подруги подругами, а здоровые нервы важнее. Тем более, если пришлось бы жить с Ветровой. Проводя все время с одной из подруг, было бы крайне сложно сохранить свое ментальное состояние в норме, по крайней мере для Марии. Она была человеком, которому было хорошо и в шумной компании, и в одиночестве, подальше от всех. В общем, Маша поступила, как настоящая мамочка и теперь жила с милой девочкой Валей. Ангельское беломраморное лицо Вали всегда было спокойным и задумчивым, тем самым расположив к себе Цветкову. Пепельно-сизые вздутые губы часто расплывались в грустно-мечтательной улыбке, а кроличьи изумрудные глаза на всех смотрели кротким, ласковым взглядом. Прямые серые брови, часто сведённые к переносице, будто всё время выражали сочувствие, чем иногда раздражали собеседников. Скуластые щёки покрывались малиновым румянцем, когда девушка смущалась и выглядели совсем не гармонично с серебристыми шелковыми волосами. Маша только успела потянуться к телефону, как в комнату прямо-таки ворвались две девушки. У одной в руках был небольшой тортик, украшенный голубикой, вторая же держала небольшую коробочку, обернутую в подарочную бумагу. Обе оценили обстановку, встретились взглядами с соседкой, потом с Машей и тихонько запели:С днём рождения, тебя! С днём рождения, тебя! С днём рождения, любимая Машенька! С днём рождения, тебя!
Если бы подруги могли, они бы захлопали, но груз в их руках не позволял этого сделать, поэтому Валя, сразу поняв, что к чему, поаплодировала вместо них. Ангельское беломраморное лицо девушки всегда было спокойным и задумчивым, тем самым расположив к себе Цветкову. Пепельно-сизые вздутые губы часто расплывались в грустно-мечтательной улыбке, а кроличьи изумрудные глаза на всех смотрели кротким, ласковым взглядом. Прямые серые брови, часто сведённые к переносице, будто всё время выражали сочувствие, чем иногда раздражали собеседников. Скуластые щёки покрывались малиновым румянцем, когда Валя смущалась и выглядели совсем не гармонично с серебристыми шелковыми волосами. Обе девушки многое знали и любили все время что-то изучать, а ещё одним из общих хобби оказалось изучение азов медицины. Новикова поступила в академию в прошлом году, но уже успела влиться в трудное течение получения образования. Пока Варя аккуратно, чтобы случайно не потушить свечки потоком воздуха, двигалась к кровати, Маша успела нацепить очки. Набрав как можно больше воздуха в лёгкие, зеленоглазая выдохнула и разом задула восковую цифру шестнадцать. — Ммм… Начинка, надеюсь, ореховая? — растянув улыбку до ушей, спросила девушка. Получив положительный ответ, захотелось улыбнуться ещё сильнее, но губы и так сводило. Снежка решила добить подругу и передала в руки небольшой подарок. Цветкова церемониться не стала: резкими движениями сняв оберточную бумагу, она смогла разглядеть надписи на коробке. Не прошло и несколько секунд, как все трое обнимались: торт благополучно остался на тумбочке, как и новенькие беспроводные наушники-ободок приятного кофейного цвета. После объятий, Снежка с Варей покинули комнату и направились к себе, чтобы успеть собраться на линейку. Валя тоже обняла соседку и поступила аналогично ушедшим: начала готовиться. Цветкова пару минут потупила в пол, рассмотрела подарок, попробовала крем от торта и, сложив его в коробку, встала с кровати.***
Линейка была скучной, но прошла быстро и без неожиданностей. Одна из помощниц директрисы объявила, что списки классов и расписание на ближайшие время можно будет забрать в канцелярии в течение дня. Ученики, получившие целый вечер для отдыха, уже строили планы: кто-то собирался поехать в ближайший город — Мышкин, у кого-то была идея устроить вечеринку прямо в своей комнате. Но пока все были заняты делами. Так и Варя, Маша и Снежка решили не медлить и зайти к Ядвиге Петровне — заведующей всеми документами школы. Ядвига Петровна была весёлой женщиной средних лет. Её задорный характер отображали обжигающе-рыжего цвета волосы, вечно распущенные и растрёпанные. За такую внешность женщину иногда называли Ягой. Кабинет был достаточно просторным, даже несмотря на несколько высоких стеллажей, стоящих по периметру. В каждом из них лежали различного рода документы. В них же хранились личные дела каждого ученика и работника академии. Ядвига Петровна сидела за столом, вид у нее был уставшим, но она старалась этого не показывать. Она доброжелательным кивком позвала к себе учениц и передала каждой по листку. В одном — расписание. Ничего необычного: базовые предметы, они различаются только количеством часов в зависимости от направления. Список классов, один для всех, висел на стене при входе. Девушки были крайне обрадованы, когда узнали, что оказались в 10 «А». — О, я в том же классе, что и вы, — голос позади заставил вздрогнуть. Валя подошла тихо, словно кошка. До этого девушка училась под другой буквой, но после расформирования некогда девятых и формирования новых десятых, стала одноклассницей троицы. — Вик, ты и твоя сестра тоже тут. За девушкой стояли ещё трое: Сменкины, которые были безусловно рады учиться в одном классе и Алёна, всё ещё ожидавшая, когда сможет подойти ближе к спискам и посмотреть. Как впоследствии оказалось, и Рыжовой, и двум недалеким, исключительно по мнению Киры, друзьям Виктора, и Абрикосову по велению судьбы придется учиться вместе. Испытав весь спектр эмоций, вся компания решила выйти из кабинета. — Ты с ними знакома? — троица и Валя шли позади. Варя решила воспользоваться моментом и обсудить новоиспеченных одноклассников. Новикова сначала состроила непонимающую мину, а потом, громко вздохнув, ответила. — Частично, — озадаченные взгляды девушек устремились в сторону сначала Вали, потом на идущих спереди. — Вик — мой бывший, — глаза будто выкатились сразу у троих. — Мы с ним встречались в прошлом году, и с Кирой я была знакома косвенно. А вот Рыжову я не знала. После этого какое-то время шли молча. А когда выяснилось, что Маша никак не собирается отмечать свое шестнадцатилетние, Валентина запротестовала. «Как так? Шестнадцать же раз в жизни исполняется!» говорила девушка, а в ответ получала односложные отрицательные ответы. Так бы и закончился этот спор, если бы не вмешательство со стороны. — А Валюха права. Такие даты грех не отмечать! — Маша была обескуражена подобному высказыванию. И какое дело этому парню до её дня рождения? Блондин же, который, кстати, появился из ниоткуда, продолжал рассуждать. Цветкова все ещё пыталась сопротивляться и ждала поддержки от подруг. Те бессовестно согласились с Филом, сказав, что сами считают, что день рождения отпраздновать надо. — Мы сегодня как раз устраиваем небольшую вечеринку. Не думаю, что кто-то будет против. Да, Вик? — Вик, который вовсе не понимал, что происходит, только лишь кивнул в знак согласия, чтобы от него поскорее отстали. — Ну вот и отлично! В восемь на чердаке. Черных махнул на прощание и собирался уйти, а за ним и Мещеряков, всё это время стоявший молча и вовсе не следивший за разговором. Маша будто ушла в астрал, а когда вернулась в норму, поняла, что совершенно не знает, где этот чердак находится. Но спросить уже было не у кого. Вся толпа, раньше будто приклеенная к данному месту, испарилась. Обмозговав произошедшее, подруги пришли к выводу, что до вечера времени много и они ещё успеют найти «чердак».***
Одно из средств пыток в современном мире — проснуться из-за разъедающей изнутри головной боли. Именно это испытал парень в прекрасное утро, но, если быть точнее — вечер. Солнце давно уже перекатилось за зенит и светило мягкими лучами. Первое, что сделал парень после пробуждения — посмотрел на время. Начало восьмого. Черт, как же можно было столько проспать. Вика в комнате не было: вероятно, он весь день ошивался где-то со своей сестрой. Голова гудела намного сильнее, чем в предыдущие сутки, поэтому сил размышлять кто, где и с кем не было. Сейчас осталось ровно столько сил, чтобы дойти до медкабинета и принять ещё одну порцию обезболивающего. Дорога была изнуряющей, мучительной и долгой. Всё-таки доползти до медсестры удалось, и вот парень находился в прохладном помещении, в котором стоял сильный, но не едкий запах медикаментов. Медсестра, которая просила называть себя не иначе, как «тётя Лора», сидела за своим столом и разбирала какие-то папки. Женщине было лет под пятьдесят: об этом говорили седые пряди у лба и висков, пробивавшиеся сквозь гладкие каштановые волосы, которые медик и не стремилась скрывать. Костлявое, измученное, совершенно не красивое лицо, показывало только усталость от прожитых лет. Запавшие оливковые глаза со временем потускнели, и взгляд стал совсем пасмурным и встревоженным. Лора встретила больного добродушной улыбкой, которой встречала любого, приходившего в этот кабинет. Но сейчас она была другой: чуть косой и нерешительной. Старческим паточным голосом она пригласила зайти. Влад уселся на стул у дубового стола и состроит будто предсмертную рожицу. Женщина хихикнула и сухощавыми руками полезла за градусником. — Тётя Лора, ну зачем это? У меня просто болит голова, — Влад попытался попятиться назад, чтобы женщина не смогла достать до него. — Ты же знаешь, сынок, это обязательно, — когда выяснилось, что температуры у парня нет, он попросил пару таблеток от боли в голове. Пожилая женщина поспрашивала, чем эта боль могла быть вызвана и, когда ответа не нашлось, подошла к шкафу. — Ой, а таблетки то закончились, — Влад уже собрался помирать, как Лора сообщила, что знает, где взять ещё упаковку, но придется подождать. Парень понимающе кивнул и взглядом проводил медсестру. Влад скучающе зевнул уже через несколько секунд после ухода Лоры. Кабинет медсестры был небольшим. Его наполняли всевозможные колбочки, пилюли, градусники, спрятанные в шкафах. На столе лежали некоторые документы, вероятно медицинские карты учеников. Глаз упал на одну из них. «Князев Владислав Владиславович» было написано на корешке. Рука непроизвольно потянулась к папке. Небольшая фотография, сделанная несколько лет назад, была приклеена к титульному листу. Парень усмехнулся. Было крайне непривычно видеть себя таким маленьким. Различие было колоссальным. Некогда полнощекое лицо, сейчас было худощаво-скуластым, а плечи, наоборот, стали величавее и, несомненно, выглядели куда более мужественнее, чем в одиннадцать лет. Вороные волосы на фото еле касались лба, сейчас же их с легкостью можно было собрать в невысокий хвост. Рассеянный взгляд ясно-голубых глаз, напоминающих зимнее небо, сменился на вечно унылые и усталые. Перевернув страницу, парень увидел данные о росте, весе и другие медицинские показатели, среди которых, даже была группа крови и резус фактор. Следующая страница была более интересной: данные о семье парня. Кому в школе нужно знать девичью фамилию его матери и место ее рождения? Ухмылка на лице парня исчезла так же молниеносно, как и появилась, когда глаз зацепился будто бы за газетную вырезку. »…В ночь на 25 августа 2015 года на автотрассе в полутра километрах от г. Мышкин произошло дорожно-транспортное происшествие. Водитель легковой машины не справился с управлением и влетел в кювет… Перед машины полностью смят… Скорая помощь прибыла через десять минут после обнаружения… Водителем авто оказался работник местной электростанции Князев Владислав Романович… Пострадавший скончался в больнице во время операции…» Влад уже читал эту газету. Спустя пару дней после смерти отца, его мать отдала ему такую же вырезку. Тогда, для мальчика ещё ничего не понимающего во взрослой жизни, смерть была чем-то затуманенным, скрытым от его сознания. Поэтому, когда маленькому Владику сказали, что отец больше никогда не вернётся, он не поверил. Спустя время мысль о смерти его папы прижилась с ним, и парень решил вспоминать о ней как можно реже. Сейчас, перечитывая эту дурацкую статью, Влад чувствовал, как сжимаются внутри органы, как учащается дыхание. Чтобы, как можно скорее отпустить нахлынувшие воспоминания, парень перевернул страницу. Осознание того, что администрация школы вписывала в обычную медицинскую карту такие подробности жизни ученика, пришло не сразу. Когда уже парень обнаружил в папке информацию о всех его ближайших родственниках, друзьях, даже свой психологический портрет, явно написанный первоклассным психотерапевтом, он понял, что это не медицинская карта, а досье на двадцать с лишним страниц. На столе лежали еще девять таких же.«Черных Филлип Сергеевич… Вторая положительная… Смерть дяди — Черных Семена Сергеевича…2010 год…»
«Ветрова Варвара Викторовна… Первая отрицательная… Смерть дедушки — Туманов Иван Владимирович…2010 год…»
«Мещеряков Артём Алексеевич… Первая положительная… Смерть матери — Мещерякова Надежда Антоновна…2010 год…»
«Морозова Снежана Данииловна… Вторая отрицательная… Смерть тёти — Снежная Аглая Марковна…2010 год…»
«Абрикосов Александр Александрович… Четвертая положительная… Смерть Матери — Абрикосова Елизавета Дмитриевна…2010 год…»
«Цветкова Мария Олеговна… Вторая отрицательная… Смерть бабушки — Цветкова Полина Витальевна…2010 год…»
«Рыжова Алёна Юрьевна… Третья отрицательная… Смерть родителей — Рыжовы Елена и Юрий…2010 год»
«Сменкин Виктор Андреевич… Первая положительная… Неизвестно»
«Сменкина Кира Андреевна… Первая положительная… Неизвестно»
— Что за черт, — вырвалось из уст парня, когда тот до конца рассмотрел папки. Быстро включив телефон, он сделал пару снимков. Разложить документы на столе удалось как раз к приходу Тёти Лоры. Женщина метнула на парня озабоченный взгляд, но после улыбнулась обычной улыбкой и достала из кармана своего халата полную конвалюту обезболивающего. Влад, чьи мысли сейчас были заполнены обнаруженными досье, торопливым шагом вышел из кабинета, успев только попрощаться. То ли пара таблеток, приятных сразу после того, как парень остался один, сыграли свою роль, то ли поток информации за последние пять минут, но голова болеть перестала. Время близилось к восьми. Вик что-то говорил про небольшую посиделку с какими-то новыми ребятами. В голову врезалось воспоминание о досье. Не хотелось сегодня говорить кому-то о находке, а вот отдохнуть — как раз. Парень направился на место сбора. Пришлось пройти через женское крыло. Лестница, поворот, ещё поворот и… — Черт! — глаза невольно зажмурились из-за пульсирующей боли. Из носа потекла струйка крови. Спустя пару минут боль перестала быть такой невыносимой и удалось поднять веки. Из деревянная двери, на которой, казалось, остался отпечаток лица, мигом вышли трое. — О боже мой, извини, пожалуйста, — Варя стала кружить над парнем и пытаться сделать хоть что-то. Тот лишь отмахивался. Снежка, отойдя от произошедшего, зашла в комнату за ватным диском. — Извиняйся лучше перед дверью, — ну вот. Влад пришел в норму и теперь могу шутить. Редкие капли всё ещё красили губы в темно-бордовый, но нос будто онемел и осталась лёгкая ноющая боль. — Ей больше досталось. Ветрова приподняла уголки губ и, взяв у Снежаны вату, подошла чуть ближе к парню. — Справишься сам? — услышав в ответ «конечно», длинноносая выдохнула и повернулась к подругам. Снежка как раз закрыла дверь, а Маша всё ещё стояла и не понимала, что происходит ровно до того момента, как Князев уже собирался уходить, предварительно поблагодарив за пластическую операцию на нос. Последовавший за этим жест Цветковой озадачил всех. Немного приподняв бровь и выкатив глаза, что на языке девушки означало удивление, она промычала что-то невнятное. К удивлению, подруги поняли о чём она и согласно покивали головой. — Слушай, — вновь обратилась Ветров — А ты случайно не знаешь, где находится «чердак»? — не сразу удалось понять, о каком чердаке идёт речь: головная боль после удара вновь появилась, но уже не была такой сильной. — Вам повезло, девушки, что я тоже приглашен на это вечеринка-подобное сборище и могу вас проводить, — сделав галантный жест в знак приглашения, Князев улыбнулся глупой улыбкой. Девушки вместо ответа театрально поклонились. Четверо отправились на место сбора, ведь стрелка часов уже перешла отметку «восемь».***
Место, называемое чердаком на деле, оказалось мансардой: в меру просторной, без труда вмещающей компанию. Прямо посередине помещения, напротив друг друга, стояли два плетеных дивана, между ними столик, который часто можно увидеть на пляже. Ближе к стене стоял небольшой стеллаж с книгами, покрывшимися толстым слоем многолетней пыли. Рядом расположился небольшой холодильник, который вероятно работал, ведь его гул эхом разносился по всему помещению. Никакого декора, кроме двух криво повешенных гирлянд-фонариков, не было и помещение выглядело совсем не уютно. Маша оглядела присутствующих. Как оказалось, в списке приглашенных были не только она с подругами, Вик и Кира, которые изначально собирались посидеть вдвоем, Алёна, которую милосердно не оставили скучать одной в комнате. Так же был Фил, его друг Артём и парень из столовой, усердно пытавшийся избавиться от сестры, кажется, его звали Саша. Не было только Вали, уехавшей вечером в город. — Проходите, — раздался голос Вика, который пытался дотянуться до гирлянды, чтобы включить её. Повернув голову в сторону входа, парень удивился. — Влад, тебя покалечили три девушки? Стареешь, — раздались тихие смешки со всех сторон. Князев отмахнулся и плюхнулся на диван. Три девушки присели напротив. Неловкое молчание повисло в комнате. Оно бы длилось вечно, если бы не Абрикосов. — А пить мы будем? — внимание всех привлек озадаченный голос. Глупая улыбка расплылась по лицу, а руки замерли в «вопросительном» положении. Увидев неудовлетворяющий кивок от Вика, Саша прямо-таки пришел в шок. — Да ладно! Какая вечеринка без напитков? — У нас не вечеринка, Абрикосов, — резкий голос Влада звучал не очень-то дружелюбно. Хотя эти оба никогда не дружили, да даже не общались нормально. Просверлить друг друга взглядом не удалось. Вовремя вмешалась Алёна. — И где бы ты взял эти «напитки»? — выделив последнее слово жестикуляцией, поинтересовалась рыжая. Даже обычный вопрос парень принял, как вызов. Успокоив девушку одним словом — «минуту», Саша стол кому-то писать. Ровно через шестьдесят секунд он оторвался от телефона, посмотрел на присутствующих, все еще ожидающих каких-то действий от него и сказал: — Через полчаса всё будет, — Алёна ахнула, Влад заскрипел зубами, всем остальным было всё равно. — А пока… — брюнет за секунду преодолел расстояние до холодильника и еще через два счета вытащил бутылку игристого. — Никто ведь не против шампанского? Все расселись у стола. Места на диванах не хватало, поэтому кому-то приходилось садиться на старые, неудобные табуретки. Кира, до этого стоявшая, не успела занять хорошее место и одна из всех девушек приземлилась рядом с братом на стуле. Спина уже была готова к раздражающей боли. Но, видимо, сегодня не тот день. Единственный джентльмен в компании, парень с изумрудными глазами, галантно уступил место Сменкиной. Та лишь кивнула в знак благодарности и пересела. В это время Саша разливал напиток по стаканам. Нормальной посуды не было, поэтому приходилось использовать бумажный аналог с сомнительным рисунком. Маша вдруг вспомнила о торте и подумала, как бы было хорошо придти с ним, но а после поняла, что совсем не жалеет о том, что схомячила его ещё днём. Вся компания чокнулась, сказала пару поздравительных слов Маше и отпила шампанского. Чтобы хоть как-то построить разговор, Фил решил задать банальный вопрос: — Ну раз уж нам теперь в одном классе учиться, давайте рассказывайте, как же вы в нашу академию попали, — если бы существовал журнал, включавший в себя самые тривиальные вопросы, то этот бы, несомненно, был в топе. Черных это совершенно не волновало, ведь если бы и был такой сборник, то парень являлся бы его автором. — Ну у нас всё началось с Маши, -первой отважилась заговорить Снежана. Она снова сделала глоток напитка и продолжила. «…Девятый класс обещал быть сложным. Учителя пугали приближающимися экзаменами, а родители, напичканные страшными историями, о том, как дети падали в обмороки из-за нервов на экзамене, считали своим долгом обеспечить чрезмерную моральную поддержку. Снежка уже предвкушала, как её мама каждый день будет печь разные вкусности для поднятия настроения и ухудшения фигуры. Девушка училась хорошо, что-то даже схватывала на лету, поэтому в планах не было нервных срывов из-за экзаменов и аттестатов. Она собиралась оставаться до одиннадцатого и потом идти в университет, поэтому и синий аттестат с четверками был вполне приемлемым. Всё изменилось к концу сентября, когда её подруга заявила, что собирается подать заявку в одну частную академию. Снежка прекрасно знала об этой школе, ведь родители ещё в том году предлагали перейти, аргументируя это более высоким уровнем образования, которое девушка могла получить на новом месте учебы. Но Морозова, будучи человеком, сильно любившим свой дом, семью и друзей, считала, что и в прежней школе способна получить нужные ей знания. Её мнение не поменялось и тогда, когда Маша твердо приняла решение поступить в академию или повеситься на веревке для перевязки книг, как когда-то это сделала её-почти-однофамилица. Уверенность пошатнулась только спустя неделю после объявления Цветковой. Видимо, не желая оставаться одной в стрессовой среде, девушка подговорила Варю ехать с ней. Ветровой терять было нечего, родители идею только поддержали, сказав, что некогда в этой академии работал дедушка и по совместительству глава дружного семейства — Иван Владимирович. Вспомнив о любимом члене семьи, который так рано оставил свою любимую внучку, длиннокосая согласилась. Теперь обе подруги уговаривали Снежану ехать. Если бы у девушки хватило бы духу, она бы не согласилась, но альтруист и безнадежный романтик внутри неё сделали своё дело и с октября по май вместо того, чтобы проводить время в своё удовольствие, Морозова сидела за учебниками, смотрела вебинары и поедала мамину выпечку. Одно успокаивало, Маша с Варей были заняты тем же. Несмотря на то, что первая, и так, была готова ко всему на свете и в любой момент могла зачитать письмо Татьяны к Онегину или решить нерешаемую задачу по математике, всё равно готовилась, ведь причиной таких обширных познаний был не талант, а упорство. Варе же пришлось подняться с троек почти по всем профильным предметам. Слава богу, родилась она овном и упорства в ней было хоть отбавляй. Поэтому год она, как и подруги, закончила с красным аттестатом, хотя были моменты, когда хотелось совершить вышеупомянутое деяние. Не обошлось и без срывов. Хорошо, что рядом были близкие, которые могли помочь, но не всегда хотелось загружать друзей и родителей, поэтому ночные рыдания в подушку были как раз кстати. В один из таких подходов Снежка и не заметила, как заснула самым крепким и сладким сном. На следующее утро она проснулась, настроенная на работу, будто голос в голове всё время повторял: «Ты делаешь всё это не зря. У тебя все получиться». Несмотря на то, что все календари в квартире кричали о том, что наступило воскресенье, блондинка, будто бы ослепленная вдохновением, не обращала на это внимание, пока в комнату не зашла мама. Снова с печеньем в руках. Надо же быть такой фанатичной, чтобы в воскресенье стоять у плиты. Снежке слишком нравилась мамина стряпня, чтобы хоть как-то упрекать, поэтому она в любой день, при любых обстоятельствах ела то, что готовила любимая мать. — Дорогая, ты разве не сегодня встречаешься с подругами? — звонкий голос женщины заставил мысленно ударить себя по щеке. Неужели неделя пролетела так быстро? Взглянув на время, девушка успокоилась. Еще есть, как минимум час, а зная пунктуальность девочек, все два. К удивлению, на место встречи, а именно в уютное кафе на окраине района, все пришли вовремя. Маша с Варей выглядели озабоченными и обе сильно хотели что-то рассказать. Только трое плюхнулись на свое любимое, вечно пустующее место, как вышеупомянутые в один голос сказали: — Мне сегодня ТАКОЕ приснилось, — встретившись шокированными глазами, девушки хихикнули. Снежка просто отвела взгляд в сторону, пытаясь вспомнить, что снилось ей. Наконец-то договорившись, что Маша по праву самой младшей в компании начнет рассказывать, все замолчали. — Мне вчера стало так хреново из-за того, что не успеваю собрать некоторые документы, — наступала весна и время поддавать заявки стремительно близилось. Так как академия была частной, нужно было собрать много справок и документов, чтобы хотя бы попытаться попасть по гранду. — И я немного загрустила, у меня разболелась голова, поэтому я решила лечь спать, — потирая руками глаза, чтобы придать убедительность словам, говорила Цветкова. — И мне приснилась бабушка Поля. — Это та, которая… — Да, которая умерла несколько лет назад, — Снежка, задавшая вопрос, смущенно отпустила глаза, но заметив добрую улыбку на лице подруги, пришла в себя. — Она всегда была такой…чудоковатой. Я её даже боялась. Но не в этом суть, — собравшись с мыслями, зеленоглазая продолжила. — Я в начале сна оказалась на дороге, такой ровной, прямой. Я бы даже назвала это шоссе. Я шла по ней, кажется, очень долго, пока не встретила бабушку Полю… Она стояла прямо посередине дороги и читала любимую книгу по садоводству. Я попыталась поздороваться, но она даже глазом не пошевелила, а потом своим скрипящим голосом заговорила, — холодок пробежал по спинам слушателей. — «Не бойся трудностей». И все. Я проснулась уже утром, мягко говоря, в шоке и решила найти в интернете, что это может значить, — девушка потянулась в сумку за листком. — «Видеть во сне своего покойного родственника — к избавлению от трудностей и проблем» и вот ещё «Хорошая, прямая, как стрела магистральная дорога предвещает радость, благополучие и успех». Снежка с Варей сидели с распахнутыми глазами и не могли вымолвить ни слова. Первая, сделав глоток кофе всё-таки смогла выразить свои мысли по этому поводу коротким, но эмоциональным «Капееец!». Ветрова же до сих пор не могла поверить в рассказ подруги. Казалось, это всё было каким-то не смешным приколом. — Девочки, вы мне не поверите, но мне тоже снился родственник, которого…ну…уже нет на свете, — Снежка, поперхнувшись кофе, вылила его весь себе на кофточку, а Маша просто раскрыла рот от удивления. — Да, это звучит странно, но это правда! — Рассказывай, — будто скомандовала Цветкова. — Всё началось с того, что я оказалась в нашем домике в деревне, где дедушка жил. Выглядел он также, как и в последний раз, когда мы там были, — девушка с трудом сглотнула появившийся в горле ком. Мозг будто блокировал воспоминания о любимом родственнике, чтобы было легче справляться с утратой. Особенно в первый год. Тогда Варя из жизнерадостной маленькой девочки превратилась в тихую, бурчащую себе что-то под нос старуху, которая и думать не могла о веселье. — В гостиной, на своём кресле сидел дедушка и что-то читал. Когда я подошла ближе, он улыбнулся и подозвал к себе. Я села напротив, и он говорит мне: «Какие у тебя волосы красивые, внучка», я смотрю, и в правду волосы длинные такие, шелковистые и блестят, — Ветрова с сожалением провела по волосам, не таким прекрасным, как во сне. — Я тоже в интернете поискала: там пишут «Если вам снится, что у вас красивые длинные волосы, то вас ждут радостные известия, преданная дружба и благополучие», вот. Троица посидела молча еще пару минут. Этого времени хватило Варе, что прийти в норму. Решив, что раз знаки во снах предвещают что-то хорошее, стоит меньше нервов тратить на поступление. Просидев еще какое-то время, подруги разошлись по домам. Несмотря на приближающуюся весну, в Питере было холодно и пасмурно. Солнце, хоть и старалось задержаться на небосклоне, садилось слишком рано, чтобы нагреть землю и порадовать жителей города своими лучами. Снежка пришла домой, когда было уже темно. Отец поприветствовал свою принцессу теплой улыбкой, а мать — теплыми пирожками. «Сумасшедшая женщина», — пронеслось в голове девушки, но она всё равно взяла бриошь. — Очень вкусно, мам! — выпечка и правда была вкусной. Сладкое, еще теплое тесто будто таяло во рту. — Твоя тётя Аглая тоже их очень любила, — сказала женщина с ноткой грусти, но после весело улыбнулась и потрепала по голове дочь. — Знаешь, мне иногда кажется, что ты похожа на неё больше, чем на меня, — Снежана внешностью была похожа на маму, а вот характером, как говорили все родственники по женской линии, была вылитой Аглаей: такая же добрая и искренняя, любящая всех и вся. Но немногие подмечали упорство и принципиальность двух особ. Отец, видимо расстроенный тем, что от него дочери передался только восхитительный цвет глаз, иногда дразня говорил, что Снежка бывала такой же взбалмошной и несерьезной, как все родственники мамы. И тут девушка онемела. Она вспомнила сегодняшний сон, который до этого оставался догадкой. В нём тётя Аглая, держа племянницу за руки, повторяла «Ты делаешь всё это не зря. У тебя все получиться». Ну конечно, теперь стало ясно откуда такое рвение учиться. Снежка улыбнулась про себя и, ещё раз поблагодарив маму за булочку, поспешила рассказать подругам о случившимся.» — И что было дальше? — голосом полным заинтересованности спросил Фил, будто серия любимого сериала закончилась на самом интересном месте. Собственно, почти все слушали историю со всей серьезностью. Маша с Варей вставляли пару комментариев и всё время кивали, говоря «Да-да, всё именно так и было». — А дальше мы были первыми в списки на поступление, — будучи довольной собой, ответила Варя, подмигнув. — Эти сны будто вселили в нас уверенность, — закончила девушка, сложив руки на груди. — Ну, с вами разобрались, ботанички, — высказывание парня было встречено негодующими взглядами, оскорбительными словами и брошенной Снежкой подушкой, которая метко попала прямо в лицо хама. Скорчив обиженную гримасу, блондин пожаловался на насилие со стороны девушки, но через секунду, видимо, забыл о случившемся. — А у вас что, разлученненькие? Как вышло, что вы с таким промежутком попали в академию? Волшебным образом, все догадались, что речь идёт о Сменкинах, и обратили свои взгляды на них. Те переглянулись и вздохнули самым тяжёлым вздохом на свете. Кира кивнула в сторону брата, а тот, уловив мысль, стал рассказывать. «Постоянные ссоры и руганья сопровождали Сменкиных давно, но во время одной из многочисленных ссор прозвучало ужасное слово «развод». Причина недопонимания родителей так и оставалась загадкой, но сам факт того, что один из них предложил такое, а второй не стал возражать, ударил по сердцам двух девятилетних детей с особой жестокостью. Глава семейства, Андрей Сменкин, в ту ночь не ночевал дома, а пришел под утро, забрал вещи, поцеловал детей и ушел. Он не появлялся около месяца, пока не настал день суда. И отец, и мать настаивали на том, чтобы дети остались у одного из них, но судья решил, что дочь должна расти с мамой, а сын — с папой. Двойняшки были не разлей вода и не представляли, как будут жить друг без друга. Будто кто-то ломал сердце на большие куски и забирал навсегда. Первые несколько лет всё шло хорошо, если в такой ситуации вообще есть что-то хорошее. Вик часто оставался у мамы, папа против не был: он строил бизнес и не мог уделять сыну должное количество времени. Сменкины-младшие ходили в одну школу и проводили время вместе. Но всё это было затишьем перед настоящей бурей: Андрей решил переехать в небольшой город под Питером, «где можно было проворачивать свои грязные делишки», — так говорила Татьяна Сменкина о бизнесе своего бывшего мужа. Витя, конечно, тоже должен был ехать с отцом, вопреки своим желаниям. — Вик, надо ему как-то противостоять! Ты же не можешь бросить меня! — по комнате металась девочка с длинными черными волосами и размахивала руками. В глазах можно было разглядеть ярость и страх, страх остаться одной. Но на правах старшей сестры она не могла показывать такие эмоции, поэтому лишь агрессивно топала по комнате и бросала самые плохие слова, которые знала. Ее брат в это время сидел на кровати и бездумно смотрел в стену. Была одна деталь, которую сестра пока что не знала. — Так и скажи ему, что не хочешь ехать! — Но, Кир, я хочу, — пути назад не было. Девочка остановилась и пару раз моргнула. Её рассерженное лицо сменилось на непонимающее. Руки, до этого застывшие в воздухе, медленно опустились. Разочарование промелькнуло в глазах, взгляд бессовестно потускнел. Брюнетка закусила губу и свела брови к переносице. — Что? — смогла только выдавить из себя Кира. Растерянный, еле слышный голос дрожал. — Папа сказал, что я смогу поступить в хорошую академию, если поеду с ним, — образовавшийся в горле ком не давал высказаться. — Из неё потом открыты двери в любое место, — наступила резкая тишина, давящая на всё тело, будто многотонный груз. Голова, еще секунду назад полная мыслей и воспоминаний, вдруг опустела. Дыхание участилось, виски начали сдавливаться до такой степени, что казалось, сейчас раздавят мозг своим натиском. — Кира, всё нормально? — Нормально? — яростный, обезумевший взгляд устремился на парня. Зрачки расширились и теперь перекрывали красивый кофейный цвет глаз. Хотелось выбежать из комнаты, даже из дома, чтобы только оставаться подальше от этой ситуации. — Ты променял меня, нашу семью на чëртову академию и спрашиваешь всё ли нормально? Нет, не нормально, Вик! — крик эхом пронеся по всей квартире. Благо никого дома не было. — Никакой семьи у нас давно нет. Пора бы уже повзрослеть и признать это. Слова ударили в голову и пронзили сердце невидимым ножом. Больнее всего это было услышать от своего брата. Конечно, девушка и сама понимала, что не вернуть прошлое и родители никогда не помирятся, но она из-за всех сил пыталась сохранить хотя бы чувство того, что они растут в любви и понимании. Было обидно, что Вику, видимо, стало всё равно на это. Все старания «сгладить углы» были напрасны. — Я хотя бы прилагала какие-то усилия, а не сваливала. — дверь за девушкой захлопнулась с такой силой, что фоторамки на стенах зашатались и чуть не упали. День отъезда наступил слишком неожиданно. Татьяна уже простилась с сыном и не собиралась видеться с Андреем, поэтому Кира одна вышла из дома и пошла к брату. Такси уже приехало, когда девушка подошла. Отец выносил последний чемодан, а Вик молча смотрел на происходящие. Голос сестры заставил повернуться. Без лишних слов двойняшки подошли друг к другу и крепко обнялись. Обиды вдруг позабылись. Когда они отстранились, Вик заметил на щеке сестры одинокую слезу, медленно скатывающуюся по розоватой щеке. — Мы же не навсегда расстаемся, да? — оба кивнули. Парень смахнул слезинку и улыбнулся самой теплой улыбкой. Кира ответила тем же, заодно пообещав, что когда-нибудь они будут вместе учиться в академии, если она так важна Сменкину. — Я буду скучать, — сказала на прощание девушка. Голос, немного охрипший из-за холодов больше, не дрожал. Хотелось расстаться на доброй ноте. — И по тебе, пап, — Андрей крепко обнял дочь и поцеловал в лоб. Машина уехала, а Кира всё ещё смотрела ей вслед, стоя на морозе» — Но в итоге Кира сюда поступила, — закончил свой рассказ Вик. — Да, только я оказалась не такой умной, как братец, поэтому пришлось долго копить, чтобы оказаться здесь, — подвела к логическому концу Кира. Секундное молчание прервал Фил, собиравшийся продолжить допрос, только уже Рыжовой, но был перебит Абрикосовым. — О, ящик алко уже у наших ворот. Пойду заберу, — никто возражать не стал и главный по напиткам отправился к выходу. Как только за ним скрипнула дверь, Черных продолжил. — Ну а ты, рыжая, за какие заслуги попала к нам? — Ну во-первых меня Алёна зовут, — девушка замолчала, дожидаясь ответной реакции блондина. Тот кивнул, и она продолжила. — А, во-вторых, ни за какие заслуги, — будто бы извиняющимся голосом сказала девушка. — Родители позаботились о том, чтобы я училась здесь. — Они у тебя шишки какие-то? — совершенно бестактный вопрос задал Влад, и, видимо, его совсем это не смутило. — Я не знаю, — на выдохе пробубнила Алена так, что не все сразу расслышали. Те, кто все-таки понял с первого раза, вопросительно посмотрели на девушку. — Они умерли, когда мне было лет пять и я не знаю, кем они работали. Мне известно только то, что они оплатили два года обучения именно в этой академии, — так же быстро протараторила рыжуля, будто бы боялась, что её изобьют из-за этой информации. Кто-то всё так же молча смотрел на неё, кто-то выразил соболезнования. Массовые переглядки прервал Абрикосов. Внимание всех зацепил растерянный взгляд парня. — Что случилось, Саш? — Я только что видел труп. Прямо у ворот школы. Все по очереди открыли рты от удивления так, что если бы в помещении водились мухи, то непременно воспользовались возможностью и залетели бы в уста. Никто и слова вымолвить не сумел, пока Вик не предложил разойтись по комнатам. — Подождите, — голос Влада был решительным, стальным. — Мне надо вам кое-что рассказать и показать, — он достал телефон.