Я был вороном

       С пятнадцати лет Мирослав увлекся мистикой, особенно привлекло его внимание возможность подселения в тело живого существа, не вредя при этом ни существу, ни себе. Первые разы получалось не очень, всего несколько секунд в чужом теле вызывали не очень приятные последствия: головокружение, тошнота, один раз он даже потерял сознание, но не забросил начатое. Просто решил сделать небольшой перерыв, дать организму прийти в нормальное состояние, а заодно найти корень проблемы. Стоило Мирославу исправить эти ошибки, как все пошло намного проще и быстрее. С каждым разом начало получаться всё лучше.        За пять лет практики кем он только не был: и уличным котом, и плакучей ивой у озера, даже домашним орлом удалось побывать. Но как бы ему не хотелось оставаться в телах других подольше, свое тело покидать надолго было нельзя, потому что перемещение души высасывало большое количество жизненной энергии из родного тела. Поэтому Мирослав проводил в чужих телах не больше, чем полдня раза три в неделю. Поначалу немного сбивало с толку отсутствие возможности самостоятельно управлять телом, но он быстро освоился подсказывать разуму носителя, что нужно делать, чтобы выжить. Он много раз таким образом помогал бездомным животным найти еду или даже нового хозяина, который точно будет заботиться о нем или ней.        Сидя как-то на кладбище, Мирослава очень заинтересовали вороны, питавшиеся тем, что оставляли на могилах люди. На одном из них было что-то похожее на ошейник или шлейку, она не мешала крыльям, но сильно выделяла его на фоне остальных. Он осторожно подошёл ближе, присматриваясь. Птицы, сидевшие рядом, сразу же разлетелись, а ворон, вызвавший неподдельный интерес у Мирослава, даже не шелохнулся, а наоборот, запрыгнул на надгробие и начал разглядывать его в ответ. Спустя минуту таких гляделок, ворон встрепенулся, помахал крыльями и улетел прочь. Мирослав проводил его любопытным взглядом. Кажется, он нашел создание, в которое вселится следующим.        Следующую неделю Мирослав периодически видел этого же ворона в разных местах города. Он смог найти выпавшее перо, что очень ускорило процесс вселения, потому что для этого был очень нужен физический контакт с будущим временным носителем или его частью, как в этот раз.        Пришлось дожидаться выходных, чтобы спокойно подселиться в тело ворона. Подготовив все, Мирослав взял в руки перо и сосредоточился на птице. Открыв глаза в следующий раз, он уже был в теле ворона. Пару минут на привыкание к новому углу обзора и Мирослав начал ждать. Все-таки, ему очень нравилось ощущение полета, все тревоги его тут же покидали. Но не время было расслабляться! Краем слуха он уловил что-то, похожее на свисток. Птица сразу же сменила курс и на всех парах полетела в сторону частного сектора. Мирослав бывал там не часто, большую часть времени занятый учебой и работой одновременно. Он сосредоточился на запоминании дороги, на всякий случай.        Ворон сел на забор одного из домов. Дворик был очень опрятный, тропинки были вымощены плоскими, гладкими камнями. В тени ветвистой яблони в инвалидном кресле сидел парень лет восемнадцати, увидев ворона, он лучезарно улыбнулся.        — Амаль! — Вскликнул парень, протягивая руку в толстой перчатке навстречу. Ворон перелетел на его руку, пока Мирослав прибывал в лёгкой прострации. Парень был очень ухожен, его лицо светилось жизнью, на него хотелось смотреть неотрывно. — Где же ты пропадал? Я тебя всю ночь ждал.        Ворон каркнул что-то в ответ, но Мирослав уже «выпал» из тела птицы от смущения. Ему всегда было тяжело выдерживать прямые взгляды людей, а особенно таких искренних и светлых.        Следующий месяц Мирослав почти не мог работать, раз за разом мысленно возвращаясь к тому парню. Он старался отвлечься, перемещаясь в тела разных животных, с каждым разом все крупнее и ближе к разумным. Ему пришлось очень постараться, чтобы подселиться в тело человека, который спустя минут пятнадцать после вселения Мирослава спрыгнул с моста. Он тут же оказался в родном теле, весь в холодном поту, с дрожащими руками и ногами, почти на грани нервного срыва. Невольно Мирослав стал испытывать вину за произошедшее, коря себя за то, что даже не попробовал отговорить несчастного от самоубийства. От расстройства Мирослав решил ещё раз вселится в тело ворона Амаля.        Все прошло более, чем гладко. Амаль в этот момент как раз был недалеко от кафе, в котором работал Мирослав. Через минуту из помещения вышла светловолосая женщина, подталкивая перед собой кресло с тем самым парнем, он держал небольшой пакет с чем-то очень ароматным. Они увлеченно беседовали, на лицах обоих были искренние улыбки. Ворон перелетел на подлокотник инвалидного кресла, головой слегка толкая плечо парня.        — Амаль! — Женщина сощурила глаза. — И не стыдно тебе так попрошайничать?        — Не стыдно, не стыдно! — Звонко отозвался ворон мягким голосом.        — Эх, ты! — Покачал головой парень, чьим голосом говорил Амаль. — Не дам я тебе кусочек, даже не надейся.        Ворон захлопал крыльями, повторяя: «Злой!» настолько быстро, что со временем это начало больше походить на набор бессвязных звуков, чем на слово. Мирославу пришлось сильно напрячься, убеждая Амаля смолкнуть. Подчинять живое существо со своей волей тяжело, энергозатратно, но возможно. Пробыв в теле ворона еще пару минут, Мирослав вернулся в свое тело.        Уставший, голодный, как волк, Мирослав поплелся на кухню, поставил чайник и начал искать, что перекусить. Разогрев остатки борща, он сел обедать. Чайник закипел аккурат в тот момент, когда Мирослав закончил есть, поэтому он быстро убрал тарелку в мойку, наливая себе чай. Еда восстанавливала силы не так хорошо, как здоровый сон, но ему скоро нужно на почту за пришедшими книгами по душеходству, поэтому со сном пришлось повременить.        Переодевшись в более легкие вещи, Мирослав пошел на почту. Пришлось отстоять внушительную очередь, убивая время слушаньем музыки и спорами бабок спереди и сзади. Не то, чтобы очень полезно, но довольно увлекательно. Забрав заветную книгу, доставку которой пришлось ждать больше месяца, Мирослав решил по пути домой зайти в свою любимую пекарню, чтобы купить небольшой медовик, который там готовят особенно вкусно.        В пекарне Мирослав встретил своего школьного друга, они вышли на улицу и прогулялись до небольшого парка. Многое вспомнилось: как они подкинули в средних классах в женскую раздевалку резиновую крысу или как их поймали за списыванием, а потом долго отчитывали и многое другое. Чтобы все упомнить, ушло бы больше суток, не меньше. Старого друга окликнули, это, по иронии судьбы, оказался тот самый парень с вороном. Так Мирослав через Пашу познакомился с Лукой. Но из-за того, что уже начало вечереть, все поспешили по домам, не забыв обменяться новыми контактами. Домой Мирослав возвращался в крайне приподнятом настроении.        Но он какое-то время все не мог написать, попытаться найти какую-то общую тему для разговора. И тут его снова выручило увлечение мистикой: Лука увидел, что Мирослав подписан на некоторые аккаунты, посвященные мистике и душеходству в частности и сам начал диалог. Через некоторое время они договорились о личной встрече, на которую Мирослав с радостью согласился, Лука был очень любопытным и рассказать ему все вживую было бы в сто раз лучше.        В назначенный день, Мирослав и Лука встретились в том же парке, в котором и познакомились, но погода отнюдь не благоволила, поэтому им пришлось экстренно бежать в ближайшее кафе. Они почти не намокли, больше всего пострадали куртки и джинсы Луки, но в тепле помещения ткань быстро обсыхала. Заказав себе чай с пирожными, Мирослав и Лука заняли столик поближе к окнам, по которым мерно стучали капли. Диалог складывался очень хорошо: Лука спрашивал, Мирослав отвечал и объяснял подробности и нюансы. В какой-то момент ему остро захотелось пригласить Луку к себе, чтобы он попробовал всё сам, потому что практика рассказала бы больше, чем все его монологи вместе взятые.        Когда дождь утих, Мирослав всё же решился пригласить Луку к себе. Он с радостью принял приглашение и им пришлось поспешить, потому что облака ещё не рассеялись. Добравшись до дома, они пошли в спальню Мирослава, где он чаще всего и занимался душеходством.       Именно так завязались долгие дружеские отношения между Лукой и Мирославом, что все не решался признаться в своих чувствах. Найдет ли он в себе силы на это? Кто знает...