Следующий пожар тебя не убьёт

      В какой-то момент ты начинаешь понимать, что сильнее этого пожара, разгорающегося в легких, нет ничего. И ты знаешь, что следующий пожар тебя не убьёт. Ведь в этот момент твоя жизнь сгорела дотла.   — Помнишь, как всё начиналось? —  Спрашивает парень, смотря своим ярким взором, словно в душу.   — Конечно, балбес, ты тогда убежал от меня, как облупленный, —  смеясь, отвечает Чонгук.   — А помнишь, как мы спорили о свадьбе? — он щипает сухие губы, сложенные в едва заметную улыбку. Воспоминания, такие теплые и одновременно далёкие, греют сломленную душу.         Глядя на Тэхёна, казалось, что время останавливает свои летоисчисления, давая им насладиться последними мгновениями рядом. Кажется, что кислород вокруг закончился, и ты дышишь лишь углекислым газом, травясь и задыхаясь каждую секунду. И лишь его улыбка и ярко-карие, словно янтарь, глаза будоражат тебя, заставляя улыбаться.         На больничной кровати в окружении многочисленных цветов, Тэхён смотрится особенно трагично: всегда подтянутое и стройное тело на фоне мятых белых простыней выглядит болезненно исхудавшим, синяки под глазами, что стали неотъемлемой частью этого парня, и многочисленные следы уколов, особенно выделяющиеся на бледной коже Тэ.         Парень напротив Чонгука был кем угодно, но точно не Ким Тэхёном — упорным, сильным, целеустремленным и полным жизни. От него тут осталась только оболочка, а содержимое будто улетело за те несколько месяцев, которые он находится в клинике.         Вдыхать так необходимый кислород было невозможно, тугой ком подкатывал в горле, а на глазах не высыхали слёзы, ставшие лучшим другом парня. И оставалось лишь одно - наслаждаться их мгновениями, и время упиваться им. Парнем, которого Чон так любил все эти годы, и продолжит любить до конца.   — Жаль, что наше время на исходе, — произносит Тэ, смотря в глаза любимого.   — Не говори так, — отвечает грустно Чонгук, хотя сам осознает, что их час близок.   — Я ведь хотел тихую свадьбу на берегу океана, в окружении «наших», семьи и тебя…— Теряется в мыслях Ви.   — И чтобы вокруг цветы, — кивает Гукк, улыбаясь и держа в руках его хрупкую холодную ладонь.   — Да, — слегка улыбается Тэхён, прикрывая глаза.         Веки словно наливаются свинцом, разомкнуть глаза становятся невозможно. Дышать становиться трудно и единственное, что ему надо - успокоить поднимающийся вулкан внутри себя. Слёзы так и норовят градом скатываться по щекам, понимаяя, что их момент был упущен.         Тэхён только начал осознавать всю трагичность их с Гукком отношений. Сколько времени было потеряно и потрачено на необоснованные разборки и мысли в пустую. Как никогда Ви понимал, что жить нужно здесь и сейчас, что за сегодня не всегда следует завтра.     — А ты хотел роскошную и громкую свадьбу, — собираясь с мыслями и последними силами, произносит Тэхён.   — Хотелось кричать об этом на весь свет. Что ты и я – вместе. Что мне достался ты и твоё доброе и великое сердце, Ким Тэхён, —  обращается к парню Чонгук. — Мы бы родили детей, таких же прекрасных, как ты, способных одной улыбкой и взглядом сражать на повал. Ты бы научил их любви и открытости, став самым лучшим отцом.         Чонгук не выдерживает, и с глаз катятся прозрачные капли. Он погружается в мечты и замечает недовольно сморщенный нос Ви.         Тэхён всегда так поступал, когда пытался удерживать не прошеные слезы на глазах. Но Чонгук знает насколько была велика мечта Ви завести детей и стать хорошим родителем, как его отец и мать.         Не сдерживаясь в собственном желании, Чонгук поднимается с бледно зелёного кресла, и оставляет на горячем лбу трепетный поцелуй, пока он по-прежнему закрыв глаза и смотря в пустоту внутри, нервно щипает губы.   — А ты показал им, как быть бесстрашными, целеустремленными и сильными. Только теперь это лишь мечты, которым не суждено сбыться, — подводит итог парень дрожащим голосом. В долю секунды улыбка сползает с лица Тэхёна, а в глазах накапливается влага.         Он сдался, сдался после стольких попыток спастись. Сил не было. Они остались там же, где и трепетные мечты о происходящем для них. Ви открывает и поднимает глаза вверх, словно пытается заставить слёзы закатиться обратно. Шмыгает носом и пытается дышать ровно, как всегда пытаясь сохранить спокойствие и более-менее трезвый рассудок.   — Нет же, Тэ-Тэ, что ты такое говоришь? — в панике обхватывает его лицо и заставляет посмотреть в глаза Гукка. — Ты выздоровеешь, обязательно, — успокаивает его, но это больше похоже на попытку убедить самого себя, — и мы сыграем свадьбу, как ты хочешь: тихую, у океана, с родными.         Тэхён неверя смотрит на меня.   —  Ну же, Тэ-Тэ, поверь в будущее, поверь в нас. —  Продолжает тараторить слова утешения Чон. — Мы позовём парней, родителей, близких друзей. Будем счастливы вдвоём, заведём детей. Станем теми, о ком мечтали.         Молчание. Он всхлипывает и пытается отстраниться.   — Не надо, Гукк-и, — Ви упрямо мотает головой. — Ты и сам знаешь - всё кончено.         Сейчас эти слова прозвучали для Чонгука так, как звучит смертный приговор в зале суда. Жизнь, о которой так мечтается, и жизнь, которой живёшь, играет с ними. Переживать все те эмоции, способные убить – не пожелаешь и врагу.  Как иронично, что, по сути, эта палата их личный палач, пришедший забрать душу и сердце. Сломить то, что так долго и трепетно выстраивалось.   — Ничего не кончено, Тэ, перестань! — хочется наорать на него, встряхнуть как следует и втолковать, что всё будет хорошо.   — Ты всё равно продолжаешь уверять меня, что всё будет хорошо. Ничего больше не будет, Гукк! — Тэхён судорожно вдыхает больше воздуха в грудь и касается его щеки. — Гукк-и, очнись. Я умираю.               И улыбается.             Парень, который никогда не грустит.   — Нет, — говорит слишком громко брюнет, возможно, его было слышно в коридоре. Но ему плевать. Он вновь повторяет: — Нет!         Когда возникает такое состояние беспомощности, слабости и конца, хочется кричать, рвать глотку и сжечь всё дотла. Слёзы всё же скапливаются в уголках глаз Чонгука вновь.         Но в этот раз смерть буквально летала по палате. Они оба это знали, просто макнэ еще не осознавал.   — Я умру - это факт, — Ви пожимает плечами, будто это самая обыденная вещь на свете. — Может, завтра, а может уже сегодня. Но ты, — он тыкает в грудь младшего пальцем, пока Чонгук сидит у его постели и внемлет каждому слову, будто преданный щенок, — Чон Чонгук, ты будешь жить дальше. Будешь счастлив, — Собирается и привстает в кровати, тратя последние силы.         Тэхён берёт лицо парня в ладони и вытирает большим пальцем слёзы, что всё-таки скатились по щекам.    — Пообещай мне это, прошу. — Обращается к любимому Ви.   — Я буду счастлив только с тобой, тебя никто не отпустит, слышишь? — Продолжает повторять Чонгук, пытаясь достучаться до разума Ви.         В нём кричит эгоист и собственник. Он не привык отпускать своё. Всё, что дорого для него - принадлежит только ему. Это его правило, которому он следует всю жизнь, и менять его на другое не станет никогда!         Тэ укоризненно сводит брови к переносице и строго, будто мать, произносит:   — Дорогой, почему мы всегда ссоримся из-за этого? Я прошу... Просто пообещай, что ты будешь жить дальше. Я хочу этого больше всего, — облизывает губы, пока по его щекам течёт солёная влага. Он содрогается в беззвучных рыданиях, но продолжает упрямо смотреть в глаза любви всей своей жизни.         В мыслях Чонгука крутится водоворот собственных мыслей. Он знает, что пообещать - это значит сдаться, но солгать - единственный вариант сейчас, ради спокойствия парня напротив.         Чон старается кивнуть, как можно более уверенно, и, скрещивая за спиной пальцы, говорит:   — Клянусь, — Ким издаёт судорожный вздох облегчения и пытается улыбнуться, — но только это обещание не пригодится. Мы будем вместе и никак иначе, — протягивает мизинец, как мальчишка, чтобы скрепить маленькую клятву.         Ви морщит нос, но сцепляет их пальцы вместе в немом согласии, после чего взъерошивает отросшие темные волосы Гукка.         На этот раз Ви понимает, что голос парня не проник в его тело. Он знает, что Чону сложно смириться с этим, он и сам до конца не осознал всю беду, творящуюся с ними. Но кто-то должен принять это.         Голос Чонгука будто проникало в тело парня, и каждое новое слово о том, что всё будет хорошо, пронзало, словно клинок, обожжённый в стали. И лишь чувствуя прикосновения младшего, Ви успокаивался, руки парня были его спасением, его собственным антидотом от боли и бед.         Чонгук запускает горячие ладони под огромную футболку Тэ, и начинает щекотать, с упоением слушая звонкий и родной смех, будто самую лучшую песню. Голос, по которому он будет скучать. Голос, который снится во всех его снах. Будь то кошмар или сказка. Везде он. Но когда веселье Ви переходит в громкий надрывной кашель, от которого Тэ задыхается, улыбка сползает с лица парня.         Сердце вновь разрывается от меча, который проткнул его вновь.     — Гукк, — произносит, заикаясь и не прекращая кашлять, — дай мне воды.         Темноволосый парень следит за жадными глотками, и по нему электрическим разрядом проходит осознание того, что, может, Ви прав. Может, у них действительно не будет свадьбы, детей, не будет их совместного будущего.         Липкий страх отзывается в теле внезапным жутким холодом и бешеным сердцебиением, становится труднее дышать. Младший сжимает кулаки, и ногти довольно сильно впиваются в кожу, отрезвляя его.         Делает медленный вдох и выдох, стараясь взять себя в руки.         Внезапно дверь палаты отворяется и входит врач Хван Юри.   — Молодой человек, — девушка смотрит на Чонгука и кивает на выход, — выйдите, пожалуйста. Парню необходим отдых, у него через пару часов терапия, — замечая его недовольство, добавляет: — Приходите завтра.   — Вы ведь знаете, —  возражает Чон, — это – невозможно. Если понадобиться, я буду обивать пороги всех кабинетов.         Юри — лучший врач в госпитале Северанс при университете Ёнсе. Её доброжелательность и поддержка вселяет какие-то силы, и надежду, настолько ложную и обманчивую во всём.         Чонгук бросает взгляд на Тэхёна, и с удовольствием отмечает, что ему уже лучше после последнего приступа.         Чон кивает на просьбу врача и подходит к парню.   — Я люблю тебя, Тэ-Тэ, — берёт его за руки и нежно целует в губы, — скоро увидимся.   Как только Юри прикрывает дверь в палату, Чонгук спрашивает:   — Как обстоят дела? — запускает руки в карманы и в ожидании смотрит на напряжённое лицо врача. Она выглядит так, будто видит в нём палача.         Гукк лишь усмехается на это. Видимо, в свете последних событий, ему суждено стать своим самым главным кошмаром.   Девушка отводит взгляд — игнорирует. Это раздражает его ещё больше.         Чон ловит ее бегающий взгляд зеленых глаз и холодно, словно смерть, произносит:   — Скажите, сколько ему осталось.   — Мало. Очень мало, — она сочувственно кладёт ладонь ему на плечо.         Единственное желание, которое возникает в этот момент у парня, это - провалиться сквозь землю. Потеряться в земле, испепелиться, но не слышать этих слов.   — Сколько? —  Спрашивает главный вопрос он, зажмуривается и потирает переносицу.   — День, может два дня. Мне жаль, правда, — сжимает плечо Чона в поддержке, а его распирает желание наорать на неё.         "Ни черта вам не жалко. Вам плевать, одним больше - одним меньше" —  Думает про себя парень и резко разворачивается и быстрым шагом удаляется в сторону туалетов.         Он склоняется над белоснежным, словно утренний снег, унитазом. Его тошнит. Внутренности выворачиваются от бессилия.         Гукку хочется всего и сразу. Разреветься, убить кого-то, причинить себе боль, запустить кулаком в зеркало, чтобы оно затрещало и рассыпалось на множество осколков. Но сознание кричит ему, что надо бороться.         Надежда, которая так долго трепетала внутри Чонгука, рухнула в одно мгновение. Рухнула так же, как упала бы огромная станция с расплавленным железом. Или  водонапорная башня с водой, затапливая все вокруг. Но жизнь, которая скоро уйдет из Ви, продолжала течь в Гукке, как текло железо с азотом по земле. Все горело. Его внутренности сворачивались от душевной, терзающей боли, чувства не могли угаснуть, угасала лишь жизнь, которую сейчас заберут палачи.          Придя в себя, Чонгук опирается на раковину. Судорожно дыша, старается сдержать истерику — не получается. Открывает кран с холодной водой и набирает её в ладони. Умывается.         Разум парня отключается. И он оседает на пол, кладя голову на колени, в отчаянии оттягивает темные, словно смола волосы у корней, покачиваясь в разные стороны. Раны, саднящие изнутри, причиняют невыносимую боль. Время исчисляет новый путь. Путь к смерти его любви и надежды.         Если бы кто-то сказал Чон Чонгуку, что он окажется в ситуации, когда он ничего не сможет сделать, он не поверил бы. Он борец. Он борец по своей натуре, всегда знает, чего хочет, куда надо следовать и что сделать. Его принципы и законы, по которым он живёт, не позволят ему идти по головам, но ставить цели и добиваться их он умеет.         Сейчас, облокотившись спиной и сидя на обшарпанном полу туалета клиники, Чон теряет надежду. Надежу на жизнь. На счастье. На любовь. Он сам испепеляется изнутри, но как феникс, не сможет воскреснуть вновь. Он сидит в таком положении около часа, задыхаясь в собственных слезах.         Некоторое время спустя его отпускает, грудь больше не разрывают безудержные рыдания, но лицо изрядно опухло. Поднимается на трясущихся ногах и смотрит на своё отражение в зеркале.         Кто-то скажет: «Мужчины не плачут», но только не бантан, которые знают цену слезам и тому, что скрывать и прятать все себе, закапывая боль глубже, нельзя. Это их личный принцип свободы и опустошения.         Истерика накрывает по новой, но брюнет всеми силами пытается восстановить дыхание и не сойти здесь с ума. Он думает лишь о том, что должен быть сильным перед ним. Быть верным тому, кто является его частью.         Чонгук слышит тихие шаги, а через минуту чувствует теплое касание к спине.         Парень напрягается.   — Это я, —  подаёт голос собеседник.   — Чимин, — тихо выдыхает Гукк, и вновь его дело содрогается.   — Я пришёл узнать, как ты и Тэхён. — Произносит тот и прижимает друга ближе к себе.         Чон закусывает губу.   — Тебе честно или как? — вздыхает парень и слышит свой дрожащий голос будто со стороны. — Ужасно.   — Что говорит Юри? — Спрашивает Чимин, поглаживая парня по спине.   — День или два,  — издаёт истерический смешок брюнет, и вновь чувствует вкус собственных слёз. Пак обхватывает его талию двумя руками и успокаивающе поглаживает по спине, пока Чон зарывается ему лицом в грудь. — Ты пришёл с Юнги?   — Мы все здесь, Гукк, — слегка отстраняется.   — Чимин-и? — Шепчет Чонгук, пряча, словно мёд, взгляд.   — Да? — Недоуменно спрашивает светловолосый парень.   — Спасибо, что поддерживаешь меня, — Чимин стискивает друга в объятьях чуть сильней. — Я люблю тебя.   — Гукк-и, мы всегда будем с тобой, — Пак переводит взгляд с лица на грудь Чонгука и тыкает пальцем прямо в сердце, — а Ви всегда будет здесь. У всех нас.   — Да. — Соглашается парень.   — Пойдём к остальным, уверен, что они заждались.         Чонгук выходит из туалета, Чимин поддерживает его за талию. Чон действительно видит всех: Хосок, Намджун, Юнги, Джин. И родители Тэ.         Каждого стоящего в холле клиники можно назвать счастливыми. У них есть кто-то рядом, кто-то, кто их любит, лишь обеспокоенный взгляд, направленный на Чонгука, говорит о том, что им немногим легче, чем ему.         Младший долго смотрит на своих Хёнов о чем-то думая и пытаясь унять дрожь во всём теле. Но когда замечает в руках Намджуна букет цветов, его осеняет.   — Намджун, ты гений, — широко улыбается макнэ неожиданно для всех.   — Я? Что? Почему? — он смотрит на младшего широкими от удивления карими глазами, как на обезумевшего.   — Ничего, не обращай внимания, — окидывает торжественным взглядом всех присутствующих. — Слушайте! Джин, Хоби, сможете достать орхидеи и пионы? — Спрашивает у старших.         Все парни кивают, но всё так же не понимают, к чему он ведет.    — Чимин, можешь купить кольца? Желательно платина и черное золото.         Чимин удивленно кивает на автомате.   — Намджун, не мог бы ты привести кого-то, кто сможет произвести церемонию бракосочетания? — Джун заторможено кивает.    — Шуга, сможешь привести проектор и ноут. Плюс шум волн и мелодия, которую мы готовили на свадьбу. — Произносит Чонгук на одном дыхании.   — Ладно, — просто соглашается Хён, смотря на взбудораженного идеей парня.   — Тогда отлично, через пару часов встречаемся здесь же, а я за нарядами. Время идет на спад, каждая минута дорога, господа. Отец, мама, —  обращается к родителям парня Чонгук, — оставайтесь здесь, если что-то понадобится, звоните.   — Не переживай, сынок, — отвечает мистер Ким. — Идите.   Через минуту коридор затихает, все скрываются за центральными дверями клиники.         Спустя два часа весь бойз бенд в полном сборе и со всеми атрибутами для сегодняшней церемонии. Большой толпой они спешили к нужной палате, каждая минута была на счету.         Как только в поле зрения родителей Кима появились парни, они произнесли:   — Приходила Юри. Сказала, что время на исходе. Ему совсем плохо, —  плача, произносит Миссис Ким. —  Чонгук, ты должен поторопиться.   — Я еще не спрашивал официально, даёте ли Вы своё разрешение на этот, пусть и гражданский, но брак? —  Спрашивает парень.   — Все что угодно для счастья нашего сына, —  одновременно произносят родители.   — Спасибо, — кланяется будущей семье Чон, и открывает дверь палаты.   — Гукк-и? — Удивленно еле шепчет Тэхён, когда замечает возню вокург него. — Что происходит?   — Я же обещал, что мы сыграем свадьбу. — Помогая Тэхёну снять больничную кофту, отвечает парень.   — Ты же знаешь, что я плох, — уточняет Ви.   — Для меня ты всегда превосходен, — перебивает будущего мужа Чонгук, помогая ему натянуть рубашку и кофейного оттенка пиджак.         Ви резко закашлялся, на что рядом сидевшая и шокированная Юри, подорвавшись, протянула ему стакан с водой.   — Спасибо, — одними губами шепчет Тэ, и делает небольшие размеренные глотки, успокаиваясь.         Все вокруг замельтешили, Юнги подключал проектор и выводил его на стену. Несколько минут работы - и на стене, напротив кровати Тэ, появилась картинка острова Чеджу. Место, где они планировали заключить свой долгожданный брак. Солнце садилось, отдаваясь в плен облаков, покрывая скалы и воду лилово-розовым оттенком.   — Гукк... — удивленно шепчет Тэ.   — Молчи, я обещал, что мы сделаем это. И я делаю, — поправляя бутоньерку на собственном пиджаке, отвечает Чонгук.         Чимин и Джин расставляли цветы по комнате, надеясь успеть до заветной минуты. Юнги подключал на фон шум моря и тихо включил написанную Гукком для Тэ песню.   — Всё готово, — заканчивая с цветами, говорит Джин-Хён.   — Спасибо, ребят, — благодарит Чонгук и помогает сесть в кровати парню.   — Начнём? — Спрашивает Бан ШиХёк, которого привел Намджун-Хён, чтобы он произнёс речь.   — Да. — Садясь рядом с парнем, отвечает Чон.   — Да, — повторяет Ви, переплетая их с будущим мужем ладони.   — Секунду, — вдруг вторгается Чимин, и протягивает телефон с готовым текстом, — прочтите это.         Все участники бойз бенда встали в ряд рядом с проектором и наблюдали за парой.   — Дорогие гости, — начинает свою речь продюсер, — я рад приветствовать вас на торжественной церемонии  бракосочетания Ким Тэхёна и Чон Чонгука. Тэхён и Чонгук долгие годы плавали на своих маленьких лодочках, были отважными и честными моряками. Однажды они встретились, пристав к берегу острова «Любовь». На этом острове они и остались, и со временем построили свой большой и могучий корабль, который сегодня должен начать путь. Пусть не всегда дороги бывают без качки, но знайте, что однажды ваши координаты соединяться, и вы обязательно встретитесь вновь. Любовь, которую Вы дарите друг другу – самое сильное чувство. Сегодня вы станете супругами, и я хочу спросить у Вас. Искренни ли ваши желания и намерения? С чистым ли сердцем вы вступаете в брак? Готовы ли вы стать капитаном вашего корабля? — Да, — искренне отвечает Чонгук.   — Теперь ответьте Вы, Ким Тэхён. Готовы ли вы стать верным и любящим спутником для капитана? Является ли ваше решение обдуманным и принятым в здравом уме?   — Да, — дрожащим, еле слышным голосом отвечает Тэхён.   — Ваши положительные ответы дают мне право зарегистрировать союз. Кольцо для семьи, как якорь для корабля – символ уверенности и вашей семьи. Обменяйтесь кольцами, чтобы они хранили покой в паре и напоминали друг о друге.         Чимин подходит к парням с открытой черной бархатной коробочкой, на которой уютно расположились два кольца.         Первым в руку берет кольцо Гукк: платина эффектно смотрится на худощавых и длинных пальцах Чонгука, идеально вписываясь в его образ. Как клинок, на фоне победы.         Дрожащими руками, Тэхён берет кольцо из черного золото с полоской из платины и медленно одевает на безымянный палец Гукка.   — Я объявляю вас супругами! И пусть бури и штормы обходят вас стороной. Можете поцеловать друг друга, — заканчивает свою речь Бан ШиХёк.   Чонгук наклоняется и медленно прикасается горячими губами к холодным и сухим губам своего, уже, мужа.   На фоне слышны крики парней и громкие аплодисменты, но эти двое не замечают ничего, пока Тэ не начинает задыхаться от нехватки кислорода.   — Я люблю тебя, — отстраняясь говорит Чон.   — Я тебя больше, — шепчет Ви, отпуская руку и прикрывая глаза. — Спасибо всем Вам, что разделили его с нами...         И вдруг в комнате становится резко холодно, словно палач пролетал над ними с бешеной скоростью. В эту минуту, в палате 143, остановилось горящее любовью сердце.         Тишина окутала вокруг все пространство. На глазах всех присутствующих слезы радости сменились тоской и болью.   — Я сожалею, — прошептала лечащий врач Ви, — он просил отдать Вам это. —  Протягивая записку, говорит Хван Юри.         Невидящим взглядом Чонгук смотрит на девушку и запихивает записку куда-то в карман черных брюк, выбранных пару часов назад.         Ещё раз пробормотав соболезнования, врач ушла, оставив их растерянных на пороге.         Чимин вскрикнул и уткнулся Юнги в грудь, не сдерживая громких рыданий. Для всех это мгновение было разрушением, которое вошло в дверь их внутреннего счастья.         Что происходило вокруг для Чонгука было неведеньем. Он ничего не слышал. Отключился от всех звуков, пытаясь спрятаться внутри самого себя. Он так и сидел, продолжая сжимать ладонь своего мужа. — Они больше не будут сиять при виде меня. —  Шепчет Гукк, смотря на закрытые глаза парня.         Его больше нет. Губы больше не изогнутся в смущённой улыбке в ответ на искренние комплименты, и больше не будут касаться чуть смуглой кожи макнэ. Всё было кончено.         За спиной к рыданиям Чонгука и Чимина присоединяются и всхлипывающие парни. Все на грани. Но они успели, помогли Ви пережить самое долгожданное и важное событие в его жизни.         Чимин тихо подходит и кладёт рядом купленный букет с пионами, слегка поглаживает плечо Чонгука и уходит, обнимая Юнги и закрывая за собой дверь.         В палате лишь они и родители, которые спустя мгновение не могут смотреть на картину вокруг, и выходят. Он слышит завывания парней, но, к своему сожалению, не может ничего, кроме как чувствовать тупую жгучую боль в груди. Смерть, которая как посланник тьмы спустилась к ним и забрала самое дорогое.          В мыслях Гукка, было лишь одно - уйти. Уйти вместе с Ви, в мир грез и наслаждения, даже в аду жизнь была более привлекательной, чем в этом мире одному. Все, чего он желал - смерть. Не важно, какая она будет, кто будет его послом в иной мир, главное Тэ-Тэ рядом. Пусть хоть демон спустится из ада, но не стоять здесь, склоняясь над его потухшим телом.          Боль – лютая, безудержная и всепоглощающая. Такая, с которой хотелось уничтожить весь мир собственными руками. И привести в него апокалипсис, став богом разрушения.           Чонгук заправляет каштановую прядь волос мужу за ухо. Берёт ветку нежной орхидеи в руки, выбирает самый красивый цветок и запускает Тэ в волосы.   —Почти всё, как ты и мечтал, — шепчет и улыбается, сквозь слёзы, Чон.         Тишина, скатившаяся на мир, теперь пугает, отскакивает от стен и оглушает хуже, чем самая громкая музыка. В ушах младшего звенит, голова не соображает. Не чувствует ничего, кроме пустоты.         Его слёзы, его сердце, его смех, его душа. Все разлетелось, как осколки стекла, и дождем рассыпались вокруг Чона. Все затмевалось и замирало в мгновении, и он готов был заключить сделку с дьяволом, лишь бы еще хоть раз увидеть омут карих, словно янтарь, глаз.   — Прости, я не смогу сдержать обещания, Тэ-Тэ, — вспоминает скрещенные за спиной пальцы и разговор с ним. — Я никогда не полюблю другого.         Молодой парень с тёмными волосами склоняет голову, словно виновник перед смертью, ожидая палача. Секундой спустя, падает на пол и кладёт  подбородок на кровать.   — Взъерошь мои волосы. — Шепчет в ладони Гукк. — Доводи меня до бешенства своими выходками так, чтобы задыхаться от смеха, родной. Читай мне нотации. — Продолжает плакать парень. — Что угодно, только не молчи.         Подбородок трясётся.   — Жизнь без смысла невозможна, Ви, а ты был моим смыслом. Я никогда не встречал таких, как ты. Искренних, добрых, настоящих.  И я не встречу подобных тебе, уверен. Я никогда не испытывал чувств сильнее, чем к тебе, никогда не смогу. Не посмею. — Поочерёдно целует его холодные пальцы.   — Ну же! — жар накрывает с головой, он повышает голос. Теряясь в собственном плену. — Ну не молчи! Тэхён, ты не можешь так сделать!         Слёзы по новой брызгают из глаз, макнэ кладёт его ладонь себе на волосы и содрогается в рыданиях, утыкаясь в белые простыни.   — К чёрту всё. — Нервно шепчет брюнет.         «Он всегда будет здесь», вспоминает слова Чимина и прикладывает руку к груди.   — Знаешь, Ви, с тобой мир вокруг наполнялся красками, хотелось радоваться всему. Ты покорил моё сердце с первого взгляда. Тогда, на первой репетиции, я, будучи мальчишкой, сходил с ума по твоим маленьким ножкам. — Открывает эту маленькую тайну. — Твои бездонные, как янтарь, карие глаза тогда так на меня смотрели, что я не устоял, — оглядывает пространство вокруг, эта обстановка запомнится ему надолго, — а теперь тебя нет. Я убит горем и отчаянием, Тэхён-и!         Воздух вокруг словно заканчивается, Чонгук задыхается, теряется во всём происходящем.   — Ви, я люблю тебя, и обещаю всегда быть с тобой. Обещаю, мы скоро встретимся на небесах. Здесь меня больше ничего не держит.           Оставляет прощальный поцелуй на бледных холодных губах, выходит из палаты, и сразу же попадает в плен множества рук. Дорогих, и одновременно таких далёких людей. Они не он для него. И Чонгук это знает.         Спустя несколько мгновений Гукк отстраняется от парней, и под предлогом выхода в туалет, направляется, еле сдерживаемый к лестнице, ведущей наверх. Там, где выход на крышу.         Сейчас, стоя на крыше медицинского центра, он не может думать ни о чем, кроме глаз и улыбки, которые будут его ждать там.   — Через тернии к звёздам, помнишь? — Смотря на верх, говорит Чонгук, и подходит к краю. — Я знаю, что ты был бы против, но я не хочу быть обузой для всех. Моя кислая мина будет отравлять всем жизнь, я никогда не смогу улыбнуться, родной. Никогда. Ты моя любовь, плоть и кровь.         Смотря вдаль, Чонгук качается взад-вперёд на месте, и кладет руки в карман.         Записка.         Нервно сжимая её в руке, решает открыть.         Перед глазами парня мутная пелена, слезы заволокли все пространство.           Принимает окончательное решение и судорожно разворачивает дрожащими руками письмо. Обращает взгляд на знакомый и родной почерк, который выглядит немного неаккуратно из-за очевидной спешки. Чон вспоминает, как усердно Тэ любил выводить каждую букву.         Он гладит дрожащими пальцами каждую строчку. Собирается с духом и приступает к чтению:         У тебя всё получится, Чон Чонгук, ты ведь это знаешь? Ты только живи, я прошу тебя, не умирай, продолжай встречать рассветы и наслаждаться жизнью за нас двоих. Это единственное моё желание. Я хочу, чтобы ты жил дальше.       Я, будем честны, планировал это письмо, но не думал, что придётся писать его так рано. После твоего ухода Юри рассказала мне всю правду: сколько мне осталось, и что дела совсем плохи. Солгу, если скажу, что я принял это стойко... Меня охватила паника от осознания того, что я не смогу проститься с тобой, друзьями. Поэтому я пишу всё это в спешке — мне многое хочется сказать, и, надеюсь, ты поймёшь меня. Во-первых, когда меня не станет, я очень хочу, чтобы ты жил. И оставался сильным и обрёл своё счастье. Чонгук, я серьёзно, если ты сдашься, то я тебя вновь убью даже на том свете! Во-вторых, ТЫ — любовь всей моей жизни, будешь жить дальше и помни, что я всегда буду рядом. Буду оберегать тебя и твоих будущих детей. Честно, я не знаю, сказал ли тебе Чимин, но я уже слышал песню, которую ты написал вместе с Юнги. Ох, как хорошо, что Чимин любит быть бунтовщиком, и готов был выкрасть её у него. Гукк-и, я молю тебя лишь об одном, пожалуйста, живи и знай, что я всегда люблю тебя. И буду рядом с тобой. Ты самая большая любовь и надежда.               Прошу тебя, передай Намджуну, пусть остается таким же умным и одновременно привлекательным. И я так буду скучать по его детской шалости в жизни. Передай Джину, что его шутки, не смотря ни на что, грели мне душу. Скажи Хоби, что, благодаря ему, я никогда не терял надежду, пусть навсегда будет надеждой для всех, но и никогда не забывает о себе. И поблагодари их всех, за то, что я стал тем, кем стал, благодаря им. Я искренне и верно люблю и буду любить их всегда.         Дорогой, я вечно буду любить тебя. Помни об этом, и я буду счастлив там лишь тогда, когда буду знать, что ты счастлив и продолжаешь излучать свою улыбку в свет. Ты только отпусти меня, Чонгук-и, прошу.  

      Навсегда твой, Ким Тэхён. Любовь всей твоей жизни. Надеюсь, что нет.

        Брюнет делает резкий вдох и закашливается от пронзающего ледяного воздуха. Закрывает глаза и медленно выдыхает. Больно. Но это лучше, чем ничего. Слёзы текут по щекам, а он не в силах остановить их.   — Балбес, какой же ты балбес, — Повторяет в воздух Чонгук. — Как ты не понимаешь, что мои чувства слишком велики, чтобы так просто отпустить тебя и забыться в объятьях другого человека, а уж тем более, обрести с ним искреннее счастье?! Это будет лицемерием по отношению ко всем.         Макнэ в последний раз пробегает глазами по строчкам и решительно разрывает письмо на десятки кусочков, которые разлетаются над промозглым весенним Сеулом. Время близится к вечеру. А значит, что солнце скоро зайдет. Так же, как и Гукк, зайдет в горизонт своего несчастья и великой любви Ким Тэхёна.         Единственное желание макнэ сейчас — это возможность находиться рядом с Ви. И оно тяжёлым грузом давит на грудь, и заставляет его чувствовать беспомощность.       — Так жалко. — Думает парень.   — Всё не то без тебя, Тэ-Тэ. Всё было не то… И будет, — повторяет, как мантру, парень, —  хочется чувствовать твоё тепло, упиваться звуком родного голоса, что возбуждённо рассказывает обо всем. Мне жизненно необходимо прикоснуться к твоим каштановым волосам, перебирать их пальцами, упиваться тобой, твоими губами и воздухом. Ты мой чертов кислород, Ви!         Сердце парня бешено бьётся, перед ним стоит выбор:         Сделать шаг назад — уйти с края, крепко встав на крышу, выдохнуть и попытаться через огромное количество препятствий жить дальше. Завести семью, продолжить жить и осуществить мечты Тэхёна о счастливой семье.         Или сделать шаг вперёд — снова быть с ним вместе и обрести вечный покой.         Выбор слишком очевиден, а Чонгук был слишком предсказуем.         Чон Чонгук, достаёт телефон из кармана пиджака и открывает почту группы.       Включает диктофон и записывает то, что должен был сказать:         — Всем привет, думаю, такой исход событий вы ожидали, но я не прошу Вас понять. Просто скажу, что говорят, что суицид - это поступок слабого человека, но я с этим не согласен. Я просто хочу быть рядом с ним. А жить рядом со своей любовью - самое сильное, что можно хотеть. Ви просил передать Вам, что любит Вас, и, несмотря ни на что, продолжит это делать. Джин, твои шутки для него - лучшее, что слышал он, и оно греет его душу. Мою, кстати, тоже, Хён, —  искренне смеётся Чон, вспоминая последнюю рассказанную шутку Джин-Хёна. — Намджун, будь собой, и спасибо, что стал для нас нашим старшим братом. Хоби, Ви сказал, что ты был его надеждой, и он просит о том, чтобы ты ей оставался и никогда не забывал про себя. А я скажу, что ты самый лучезарный и светлый человек на всем земном шаре. Чимин-и, ты знаешь, если бы я сейчас не решил бы спрыгнуть с крыши, то убил бы тебя за то, что ты стащил песню, написанную нами с Шугой для Ви. Но все равно спасибо. Спасибо, что был поддержкой, опорой и заботой для нас. Юнги, спасибо, что приземлял меня и научил тому, что можешь сам. Спасибо, что вы были в наших жизнях. И знайте, что лучше, чем Вы, нет никого. Навсегда Ваш, Ваш Макнэ, Чон Чонгук. Люблю вас парни.         Он нажимает на кнопку, выбирает 5 человек в списках контактов. И нажимает на кнопку «Отправить». Телефон отправляется вниз, с высоты семи этажей медицинского центра.         Делает последний вдох в этом мире, и закрывает глаза.   Делает шаг.         Пустота и темнота сковывают вокруг все.         На крыше медицинского центра никого, лишь тишина и пустота весеннего вечера, покрывающегося лиловым закатом огней Сеула. Там, где сегодня дышали две жизни, осталось ничто.