***
Фукада Юкино всегда была тихой и замкнутой девочкой. У неё было мало подружек. Не потому, что она не хотела общаться с другими девочками, а потому что те считали её странной. Дело в том, что Юкино боялась воды. До обморока, до беспамятства! Когда она училась в начальной школе, всё было хорошо, но потом её отец получил новую работу, и они переехали в другой дом. Большой недавно построенный, он ещё хранил запах деревянных досок и совсем немного краски. У девочки там была отдельная просторная красиво оформленная комната, которую она заполнила картинками и безделушками, плюшевыми зайцами и прочими милыми вещичками. Тогда же Юкино поступила в первый класс средней школы. Это был престижный частный колледж с большим спортзалом и бассейном. Вот тут и начались проблемы. Пока дело касалось лёгкой атлетики и гимнастики сложностей не возникало. Но как дошло до плаванья… В предыдущей её школе бассейна не было, поэтому и не возникало необходимости, что-то рассказывать по поводу своей фобии. Кроме того, Фукада не могла внятно объяснить свою проблему, говоря только «боюсь». Преподавательница физкультуры и слушать ничего не желала: люблю – не люблю, хочу – не хочу, умею – не умею. Не умеешь – научим, не хочешь, как известно, заставим… Однако, стоило Юкино спуститься в воду, как она сразу же потеряла сознание и едва не утонула. Тут уже и начались разбирательства со стороны руководства учебного заведения и разгневанных родителей… В общем, от плавания Фукаду освободили, но одноклассницы с тех пор косились на неё очень странно, полагая, что она всё выдумывает. А всё потому, что Юкино и сама не знала причину подобной фобии. Она помнила лишь то, что всю жизнь, приближаясь к кромке воды на реке или озере, начинала испытывать сильнейший страх и дурноту. Её трясло, голова кружилась, и беспричинная паника гнала её прочь. С возрастом это стало прогрессировать, и теперь Юкино не могла даже принимать ванную, моясь исключительно под душем. Она не боялась самой воды, как таковой, она боялась именно больших наполненных водой емкостей. Родители ничего на это не говорили, лишь понимающе качали головой. А потом в их новом доме стали происходить пугающие вещи: раздавались странные звуки, предметы падали с полок, потолочные светильники качались, а иногда и вовсе весь дом начинал трястись. Когда это произошло в первый раз, Юкино с мамой подумали, что это землетрясение, и поспешили выскочить наружу. Но землетрясения не было, сотрясался сам дом… Дальше делалось всё хуже и хуже: треск и странные звуки становились всё громче, тарелки и чашки сами собой начинали двигаться, пока не падали вниз, разбиваясь. Кроме того, по утверждению самой Юкино, предметы пропадали, а потом появлялись в другом месте. Потерянные же вещи могли внезапно найтись и так далее. Тогда-то мама Юкино и заговорила про то, что в этом доме обитает дух, и заявила, что с этим надо что-то делать! – Обязательно надо докопать до истины! – сказал она. Однако в полиции на заявление, что в их доме поселился дух, лишь посмеялись. А шарлатаны-медиумы всё, что смогли – это заснять на видео двигающиеся предметы, а заодно и саму девочку, ходящую в приступе лунатизма. Их вердикт был: в доме полтергейст, а девочка одержима духом. В последнем пункте теперь уже никто в семье Фукада не сомневался. Они даже знали, чей дух может преследовать их дочь. А дело в том, что у четы Фукада был ещё и сын, который утонул, когда Юкино было всего шесть лет. – Вот в чём тут разгадка! – вскричали медиумы-шарлатаны, и бросились с энтузиазмом изгонять разбушевавшийся дух, для чего на свет были извлечены вещи и фотографии погибшего мальчика, однако ни вывести полтергейст, ни помочь Юкино, в конечном счёте, они не смогли, и были с позором выставлены за дверь главой семьи. Самой девочке это, разумеется, не принесло ни популярности в школе, ни спокойствия в душе, потому что теперь она плохо спала из-за мучивших её кошмаров, или обнаруживала себя посреди ночи, гуляющей по дому. И Юкино всё больше и больше убеждалась, что она одержима духом брата, всё больше и больше отдаляясь от людей и замыкаясь. И неизвестно, чем бы это закончилось, если бы про этот феномен не узнал один учёный-физик. Он был весьма любознателен, не терпел непонятных, мистических, явлений, утверждая, что у всего есть объяснение, надо лишь его найти, и частенько от скуки помогал полиции раскрывать такие вот загадочные происшествия. Осмотрев дом семьи Фукада, проведя в нём день и ночь, чтобы лично понаблюдать за происходящим, а так же побегав немного по району и исследовав окрестности, он сделал неожиданный вывод: никакой мистики тут нет и в помине! Всё вполне объяснялось с научной точки зрения. Недалеко от дома располагался завод по переработки древесины. Машины завода, создавая низкочастотные колебания, входили в резонанс с собственными колебаниями дома, заставляя стены сотрясаться. Странные же звуки были вызваны системой охлаждения, установленной в доме. Так как сама постройка была новой, древесина балок верхнего этажа не успела достаточно высохнуть, и вследствие перепада температур они расширялись и сокращались, производя постукивание и потрескивание. Что же касается самой девочки, то здесь, скорее всего, лунатизм был следствием стресса, пережитого в детстве и усиленного происходящими в доме явлениями, а особенно утверждениями, что она одержима духом. – Что же на самом деле тогда случилось с её братом? – поинтересовался физик. – Мы не знаем. Они ушли играть на берег озера, – ответила мама Юкино. – Перед этим прошёл дождь, вероятно, он поскользнулся на мостках и упал в воду. Спасти его не успели, а сама Юкино винила себя в его смерти, а потом перестала говорить об этом, но при этом начала бояться воды. Врачи сказали, что это психологическая потеря памяти. – Это всё объясняет, – подтвердил физик. – Она могла забыть сам травмирующий эпизод, но так или иначе память о нём сохранилась.***
В итоге семья Фукада всё же переехала в другой дом. Больше не было ни вибраций, ни постукивания, ни треска; никто больше не говорил ни о полтергейстах, ни о духах; и девочку больше не тревожили ни кошмары, ни приступы лунатизма. Юкино вскоре перешла в старшую школу, и обо всех треволнениях было забыто. Вот только воды она по-прежнему боялась, а её вещи исчезали и появлялись сами собой. Ощущение чужого присутствия тоже никуда не делось, но Юкино об этом никому не говорила. Как и о том, что иногда ей чудится детский смех… Хватит! Её и так окружающие слишком долго считали сумасшедшей, а она сама – себя одержимой! Чтобы там ни происходило у неё в голове, это только у неё в голове, дом больше не трясётся, вещи не падают, – и хорошо! У Юкино теперь даже появились подружки. Да, она не могла отправиться с ними на горячие источники или пойти в аквапарк. Но это, как ей казалось, было мелочью, пока однажды её одноклассница Акико не сказала: – Мы собираемся летом всей семьёй поехать на Окинаву, можем и тебя взять! Юкино и Акико очень сдружились. Неусидчивой и порывистой Акико очень нравился спокойный нрав подруги. Та помогала ей с уроками – Акико могла быть очень рассеянной и пропускать часть материала мимо ушей. Акико же, в свою очередь, защищала подругу от всяких забияк. – Наверное, я не смогу, – с досадой произнесла Фукада. – Как жаль! – воскликнула её подруга. Фукаде тоже было жаль. Дело в том, что у Акико был старший брат. Он учился в выпускном классе, и очень нравился Юкино. И возможность совместной поездки на море очень ей понравилась! Во всём этом ей не нравилось само море… Идея сидеть всё время в отеле ей не улыбалась, как и признаваться в собственной фобии, и так её считают чересчур серьёзной, раз она пропускает походы с друзьями в аквапарк и тому подобное. Вернувшись в тот день из школы, Фукада всё ещё размышляла, как поступить. Поднявшись в свою комнату, она увидела на столе детскую книжку с картинками, которую ей давным-давно подарил брат. Юкино уже даже не была удивлена этому. Эта книга часто появлялась то тут, то там. Сколько её не убирай, она всё равно выпрыгивала со своего места… И вот опять, стоило раскрыть книгу и пробежать глазами по знакомым с детства страницам, как ей опять слышится детский смех. Вздохнув, Фукада спрятала её в стол. – Я очень хочу на море, – сказала она тут сама себе. – И очень хочу быть такой, как все! Раздался стук, заставивший девушку подскочить на месте. На полу валялся какой-то журнал. Откуда он здесь появился, было совершенно неизвестно, сама Юкино ничего такого не помнила. Оказалось, что это своего рода путеводитель по храмам и прочим интересным местам Токио, включающий в себя исторические справки про ту или иную достопримечательность. Справочник сам раскрылся на нужной странице, и уже через пять минут Юкино знала, что ей делать!***
Итабаси – один из двадцати трёх специальных районов Токио. В эпоху Эдо он был одним из четырёх почтовых городов, через который проходила дорога Накасэндо, соединявшая тогдашний Эдо, нынешний Токио, с Киото. И именно здесь находится Энкири Эноки – священное дерево, которому люди поклонялись с древних времён и у которого просили расстаться с теми, с кем хотели порвать окончательно. Согласно легенде по Накасэндо ехала невеста сёгуна Иэмоти, и её путь должен был пролегать мимо Энкири Эноки. Придворные, опасаясь дурного знака, поменяли маршрут и поехали в объезд, дабы никто и ничто не помешало свадьбе… И вот теперь в Итабаси судьба привела Фукаду Юкино. Девушка не сразу нашла это место, сперва ей пришлось немного побродить по узким улочкам, прежде чем они увидела белые стяги, обозначающие эту святыню. Крошечный вытянутый пятачок земли, отгороженный невысокими каменными столбиками, умещался между дорогой и стеной жилого дома. Эноки – или железное дерево – стояло прямо при входе. Старое с узловатыми ветками, часть из которых уже растеряло свою листву, оно внушало благоговение. В глубине находилась небольшая святыня с подношения, а по обе стороны от прохода возвышались стенды, на которых вешали таблички с пожеланиями – эма. Эма есть в любом синтоистском храме, на них пишут свои просьбы божествам, но только здесь просили не об успеваемости или замужестве, а о расставании. Подойдя к одному из стендов, Юкино прочитала несколько табличек. Просящие указывали не только имена, но и телефон, и даже адрес, чтобы ни в коем случае не возникло ошибки! Но сама Юкино желала расстаться не с человеком. Так как же ей написать?! Маленькой поверхности эма едва ли хватит для большего текста. Немного подумав, она написала просто: «хочу расстаться с боязнью воды». Повесив табличку на стенд, девушка повернулась к дереву и повторила своё пожелание вслух. И в следующее мгновение увидела мальчика лет десяти, стоящего в метре от неё. Он был полупрозрачный и выглядел точь-в-точь, как мальчик со старых семейных фотографий, где их было ещё четверо… – Братик?.. – неверяще выдавила Юкино и в тот же момент всё вспомнила. Да, в тот день они действительно пошли на озеро. Было сыро, туман поднимался над водой, и мелкий дождик снова то и дело начинал моросить, но Сатоши непременно хотел что-то ей показать, то ли рыбок, то ли что-то ещё. Но ей было плохо видно, поэтому Юкино подошла к самому краю, и поскользнулась на мокрых досках. Сатоши неловко схватил её за капюшон куртки, толкая в сторону так, чтобы она оказалась на середине мостков, но сам свалился в воду… – Ты ни в чём не виновата, Юки-тян, – произнёс мальчик. – Я пытался тебе это сказать. Я кричал тебе это снова и снова, но ты меня не слышала, только плакала и винила во всём себя. Юкино плакала и сейчас. Слёзы помимо воли текли из её глаз. – Но ведь в итоге ты умер! – всхлипнув, сказала она. – Но это я не послушался маму и привёл тебя туда, – возразил Сатоши. – И я не мог позволить своей сестрёнке умереть! Я всё это время был здесь, чтобы сказать тебе – ты ни в чём не виновата и я хочу, чтобы Юки-тян всегда улыбалась! – Братик… – Вытерев слёзы, девушка выдавила слабую улыбку. – Хорошо, я буду улыбаться! Когда мальчик исчез, Юкино поклонилась дереву и покинула святыню. Возвращаясь домой, она набрала номер подруги: – Акико, я поеду с вами на море! «И буду улыбаться, – добавила она мысленно. – Всегда!»