I Will Go After You

– Лиам… – Шерлок произнес чужое имя нежно, но в то же время задумчиво. Сердце болело при виде раскрывающейся перед ним дразнящей картины. Он бросился к Мориарти, хватая того за воротник. Его дыхание было прерывистым, челюсть сжималась, а зрачки расширены от шока. Где-то глубоко внутри себя он знал, но отказывался принимать это. Только не его Лиам. Почему среди всех людей в мире это должен быть он? Тело Шерлока каменело при виде мужчины, направляющего пистолет прямо себе в лоб. – Л-лиам… Скажи, что ты не сделаешь этого, – произнес рассерженный детектив, взглянув в угрожающие глаза. Профессор опускает пистолет и наклоняется ближе. Их лбы соприкасаются. Лоб Уильяма кажется Шерлоку теплым и очень липким. Тошнотворный запах железа не дает сосредоточиться на болезненной тряске мужчины. – Что это для тебя, Холмс? Ты же знал, что этому суждено произойти. Слышать эти слова от человека, которым Шерлок дорожил больше всех на свете и кого уважал, было очень больно. Его сердце разрывалось. Взгляд Уильяма, обычно спокойный, теперь смотрел на него бушующими волнами. На лице его были крапинки крови, и Мориарти так пристально уставился в сапфировые глаза Шерлока, что тот практически не узнавал мужчину перед ним. – Правда настолько шокирует тебя, Холмс? – прошептал Уильям, слизывая кровь возле губ вызывающе медленно. От этого жеста Шерлок мог почувствовать всеми фибрами, как сильно он хочет стереть с его лица эту самодовольную ухмылку. Предательство снова мучительно пронзает его сердце. Холмс отвел глаза в сторону. Он не мог выносить взгляда мужчины, которому отдал свое сердце. – …Шерлок, – начал Уильям. Он слегка коснулся щеки мужчины напротив, оставив тому чувство прохлады. – Я не желаю, чтобы мы были врагами… Присоединяйся ко мне, Холмс. Вместе мы сможем изменить мир. Избавимся от токсичного общества. Мы можем сделать мир идеальным. Вместе. Эти слова словно отрезвили Шерлока, и он оттолкнул мужчину. – Уильям… Ты… Ты убивал людей и говоришь, что хочешь изменить мир?! Просто убийство плохих аристократов не изменит мир, Лиам. Я уже говорил тебе это и скажу еще. Я буду бороться насмерть, пока не поймаю Преступного Лорда. Ты правда думаешь, что сможешь меня победить несколькими словами после своего предательства? Это самое низкое, что ты когда-либо делал, – Шерлок произносил все это холоднее, чем океан. – Конечно же нет. Ты же не думаешь, что это было моей задачей? Ты сам все знаешь, Шерлок. Этот мир разъедает нас. Насколько это честно? То, что я делаю, это лучший путь. Как еще ты можешь изменить настолько испорченный мир? Я потратил всю свою жизнь на это, Холмс. Я не позволю моим чувствам к тебе встать у меня на пути. Я не могу… Не могу позволить этому произойти, – Уильям произнес это нетвердо, чувствуя, что проигрывает словесную перепалку. Шерлок заглянул в глаза Уильяму в надежде найти в них искренность. Уильям верил в каждое сказанное им слово. И это не оставляло Шерлоку другого выбора. – Судя по тому, как дрожит твой голос, – Холмс сделал осторожный шаг вперед, немного сокращая дистанцию между ними, а Уильям продолжал как всегда невозмутимо смотреть на мужчину. Но Шерлок знал. Оттолкнув его тогда, он почувствовал, как беспорядочно билось его сердце, – я все еще оказываю на тебя влияние, Лиам. Уильям почувствовал, как дрожат его губы, когда он смотрит на губы Шерлока. Желание поцеловать детектива было слишком сильным, но он должен был сдерживать его. Это причиняло боль. Почему не может быть такого мира, где он сможет жить без переживаний? Место, где он, Льюис и Альберт смогут жить в мире. Место, где никто не будет запрещать любить тебе кого угодно. Место, где преступление – это не единственный выход. – Верно, Шерлок. Но ты же знаешь, я единственный, кто может сделать это, – Уильям шумно выдохнул. Холмс приблизился настолько, что он могу чувствовать его теплое дыхание. – Ты сделал из себя врага… Чтобы спасти всех: и аристократов, и простолюдин. Поэтому это не будет повторяющимся циклом, где все старания будут напрасны. Почему… Почему это должен быть ты? – отчаянно прошептал Шерлок, касаясь лица Уильяма. – Это необходимая жертва, которую я должен принести, – едва слышно произнес Мориарти. Эти слова ошеломили Шерлока. Он понимал, что Уильям ни за что не отступится от своей цели. И это все? Все закончится именно так? – Ты должен знать, я не дам тебе уйти. Глаза Уильяма потускнели. Он был готов оттолкнуть Холмса, но тут же почувствовал чужие мягкие губы на своих. Его глаза расширились, когда он выдохнул прямо в губы, не веря в происходящие. – Поцелуй меня, Лиам, – прошептал Шерлок, простонав от ощущений. Мориарти не надо было просить дважды. Он накрыл чужие губы своими, желая попробовать детектива на вкус. Он пах мятой и сигаретами, и Уильям понимал, что это может превратиться в зависимость. Он прикусил губу Шерлока, обернув руками чужую талию. Холмс издал мягкий стон. Решив взять инициативу в свои руки, он облизнул его губы и стал проникать внутрь за новым поцелуем, исследуя рот Уильяма, проводя языком по зубам и внутренней щеке, обделяя вниманием чужой язык, словно дразня. Из-за накопившегося напряжения где-то глубоко внутри, Уильям издал тихий стон, хмуря брови. – Шерлок! – в негодовании воскликнул Уильям, отстранившись со вздохом разочарования. Дыхание его было прерывисто, а щеки покрылись румянцем. – Заткнись, Лиам. Тебе же это нравится. Мориарти даже не успел ничего возразить, как был вовлечен в еще один требовательный поцелуй. Его лицо пылало от смущения, и не понятно, было ли это из-за поцелуя или же из-за факта, что Холмс знает правду. В этот раз Уильям не дал шанса Шерлоку избегать его языка. И пока их языки боролись за право доминировать, их руки исследовали тела друг друга. Уильяма еще никто не целовал так страстно, и он понимал, что никто так больше не поцелует. Он уже почти задыхался, когда они отстранились. Да и раскрасневшийся Шерлок чувствовал себя ничуть не лучше. Холмс заглянул в рубиновые глаза Уильяма и схватил его за руки, закрепив их над головой. Он смотрел на мужчину сверху вниз слегка прикрытыми глазами, запоминая каждый сантиметр его лица. Уильям покраснел, осознавая, в насколько неловком и уязвимом положении он сейчас находится. С нарастающим нетерпением, Шерлок ослабил галстук мужчины и уткнулся носом в его шею, вдыхая чужой запах. – Лиам… – пробормотал он дрожащим голосом, прикусывая шею и начиная посасывать. Его зубы царапались, как бы дразня, и в ту же секунду он зализывал это место. Ощущения были более чем удовлетворетельными, но вместе с тем Уильям, чьи руки были все еще во власти Шерлока, испытывал разочарование. Он так сильно хотел прикоснуться к детективу, что это причиняло боль, но тот не отпускал его, как бы Уильям не пытался сопротивляться. А Шерлок все продолжал целовать, оставляя заметные следы на шее. – Я позабочусь о том, чтобы ты не забыл этот день, Лиам, – проговорил Шерлок, получая в ответ стон согласия. – Я не… никогда не забуду эти поцелуи… Ш-шерлок… – отвечал Уильям, смотрев на своего любовника, который как собственник оставлял на нем все больше отметок. О, как сильно Мориарти любил эту его сторону. Шерлок одобрительно выдохнул: – Да, но… Никогда не забывай каждую секунду… Уильям заглянул в голубые глаза, которые успел так полюбить, пытаясь найти ответ на вопрос, который не знал. Шерлок чувствовал, как похоть мучительно медленно покидает его по мере того, как его мысли проясняются, пока не становятся важны только он и его возлюбленный. Его взгляд смягчается, когда он начинает гладить щеку Уильяма. Осторожно, будто он хрустальный, будто он может сейчас исчезнуть и оставить Шерлока снова одного. Он ненавидел это. Единственные искренние чувства, которые он испытывает помимо смехотворно сильного чувства справедливости, это чувства к Уильяму. – Лиам… – пробормотал Шерлок с опущенным вниз взглядом. Мориарти усмехнулся над своей единственной и неповторимой музой, приподняв пальцем его подбородок. – Посмотри на меня, Шерли. Холмс поднял грустный взгляд на своего возлюбленного. Смотря в его глаза, он понимал, что Уильям чувствует то же, что и он. Это была смесь тоски, предательства, злости, грусти и, конечно же, любви – самого очевидного. Его глаза были ураганом рукопашной схватки. Они снова поцеловались, и это было больно, но приятно, сладко и горько одновременно. Уильям позволил себе дотронуться до мягких локонов Шерлока, распуская при этом конский хвост. Сердце сильно билось. – Ты такой красивый… – он произнес это с покрасневшими от смущения щеками. – Ты тоже, любовь моя… – Шерлок улыбнулся. Это была самая теплая улыбка, которую когда-либо видел Уильям. Чувство переполняли его, поэтому он поцеловал Шерлока снова, пока смутное чувство глубоко внутри него становилось все сильнее. – Так приятно, Шерлок… Это чувство… Так тепло… – произнес Уильям. Его голос был на грани срыва, а глаза прикрыты. Шерлок стиснул зубы, пытаясь не заплакать, потому что если он начнет, то уже не сможет остановиться. Уильям мягко улыбнулся детективу, чье дыхание было слишком прерывисто, а все тело дрожало. Мориарти был полностью охвачен тем теплым чувством, что разлеталось внутри, словно одуванчик, любовью, которую они разделяли вместе, тем самым моментом, когда его Шерлок сказал ему не забывать, и ощущением от холодного металла сзади шеи. – Не здесь, Шерли… – Уильям снова улыбнулся. Это стало последней каплей для Шерлока, и слезы сами покатились по щекам. Трясущимися руками он направил пистолет в висок профессора. – Я доверяю тебе, любовь моя. – Сделай это, – тихо прошептал Уильям. Шерлок понимал, что у него нет выбора. Уж лучше Уильям погибнет от пистолета возлюбленного, чем от чего-то еще. В любом случае это конец. Холмс спустил курок. Забрав пистолет бездыханного тела, он осознал, что патронов там не было. В ту ночь Шерлок отнял жизнь Уильяма, и его сердце умерло вместе с ним.